Никому из нас не требовалось продолжение фразы, чтобы понять, что за этим последует.
— За доказательствами я и пришел, — совершенно спокойно ответил Гарэт, в то время как мое сердце как пойманная птица трепыхалось в груди. Я прекрасно отдавала себе отчет, что в случае неудачи разделю приговор со своим сообщником. Пират же продолжал тем временем говорить: — Когда мне пришлось бежать, Герд ведь сказал, что артефакт я забрал с собой, ведь так?
Ответом стал просто кивок.
— Тогда, друг мой, загляни в тайник. Определить, прикасался ли в этот вечер к нему, тебе ведь не составит труда?
— Интересно, — брюнет плавно поднялся, в несколько шагов пересек расстояние, оставшееся до приоткрытой панели и заглянул внутрь. — Интересно, — повторил, вынимая из стены черную, инкрустированную перламутром шкатулку, пачку писем и свернутых трубочкой бумаг. Сев опять в кресло, он бережно поставил на колени найденное. Длинные пальцы нежно пробежали по резной поверхности, погладили завитки, нажали на боковые панельки, потянули вверх один из перламутровых цветков — и шкатулка с легким щелчком открылась.
— Замечательно, — с удовлетворением улыбнулся он и за цепочку поднял совершенно круглый прозрачный камень, заключенный в ажурную золотую сеточку. Сделав на пальце надрез тут же поднятым кусочком стекла, он выдавил пару капель крови на артефакт. Камень тут же вспыхнул алым, довольно быстро сменившимся мягким золотым сиянием.
— Настоящий, — озвучил увиденное Гарэт. — Теперь просмотри бумаги, тебе не понравится их содержание, но оно подтверждает мою невиновность.
— В таком случае мне надо пару минут, — согласился Эримон, положил драгоценность в шкатулку, бережно отставил ее и погрузился в чтение. Возникшую тишину лишь иногда нарушало шуршание переворачиваемых страниц.
— Это и есть причина твоего изгнания? — я все никак не могла оторвать взгляда от золотистого света все еще виднеющийся из открытой коробочки.
— Да, — Гарэт тяжело вздохнул. — Этот артефакт уже более тысячи лет определяет истинных
наследников трона. По крови. По духу. Благодаря ему в нашей стране нет проблем с наследованием трона. Традиция чуть не прервалась. Эримон не смог бы получить народного признания без проведения ритуала, и сложно было бы предугадать последствия.
— А бумаги? — я наконец-то могла потешить свое любопытство.
Но ответил мне Ай'Тэллэр:
— Они свидетельствуют о наличии заговора против короны, цветущего буйным цветом.
— Значит, Гарэт будет востановлен в своих правах? — мне хотелось услышать это именно от него.
— Окончательное решение примет правитель, но я буду свидетелем защиты. Еще будет проведено внутреннее раследование с учетом новой информации, — он слегка тряхнул пачкой писем, все еще зажатых в руке.
— Если ты сейчас отправишься к отцу, мы можем насладиться заслуженным отдыхом? — заулыбался блондин.
— С вами отправится охрана, ты же понимаешь, это необходимая предосторожность, — кивнул наследник. — Только сначала потрудитесь объяснить, кто вы, Исилин.
Я посмотрела прямо в его стальные глаза, мне почему-то казалось, что это необходимо:
— Фразы "я с ним" будет не достаточно? — уточнила на всякий случай. А вдруг повезет.
Его взгляд стал снисходительным, и это заставило меня несколько раздраженно подать губы.
— Считайте, я стала отвлекающим маневром для арка Оронского, — и ведь даже ни словом не соврала! — Такое объяснение устроит?
— Более чем, — согласился Эримон и поднялся. — Ну что же, до скорой встречи.
Глава 6
Со знаменательного вечера, прошло уже пятнадцать дней. Но мне казалось, что прошло раза в два, а то и три, больше. Время тянулось мучителько медленно. Но только для меня. Гарэт Дрэг...хотя нет, тепер он Гарэт Анору арк Оронский, вел очень активную социальную жизнь. Он встречался с правителем, чтобы доказать свою невиновность в преступлении, совершенным его же братом, в котором обвинялся в течение нескольких лет. Также была проведена пышная церемония присвоения архимагу его родового имени и восстановления его прав в качестве наследника. Бывший пират, о чем никто из его нового окружения так и не узнал, принимал активное и посильное участие в поимке и аресте заговорщиков, замышлявших свергнуть королевский род. Его приглашали на вечера и рауты, где он был обязан появляться и против чего особо не возражал. Он купался во всеобщем внимании, уважении, восхищении после стольких лет жизни, когда ему приходилось скрываться.
А я...я старалась, чтобы все забыли о моем участии в этих событиях, старалась избежать излишнего внимания, безвылазно сидя в доме Адрина анора Веранского, пока в особняке Герда проводили расследование и ремонт. Я прекрасно отдавала себе отчет, что мое положение весьма незавидно. С одной стороны меня не таскали на официальные встречи и делали вид, что о моем существовании забыли. С другой — обо мне теперь были осведомлены люди, чье внимание могло помешать реализации дальнейших планов. Правда, я пока не решила, что именно включают эти самые планы, для меня главное — попасть в Артион, чтобы оценить возможности.
Все эти дни я проводила либо в тренировочном зале, либо в крошечном садике возле дома. Размеренное позвякивание лезвий, исполняющих замысловатые связки тренировочного танца меня успокаивали, помогали упорядочить мысли и на время отодвинуть неясное ощущение тревоги, которое ничем не оправдывалось.
Несколько часов ежедневно я просиживала на скамейке, упорно стараясь превратиться в таргала, каждый раз доводя себя до жутких головных болей от перенапряжения. В первый раз это фантастически больно: кости словно расплавились, кровь вскипела, ломались и перекраивались суставы. Превращение было, я чувствовала, как на мгновение на меня навалилось несвойственное ощущение мира через призму звериного восприятия. Не знаю, сколько времени прошло, я очнулась в человеческом обличье, лежа на земле и судорожно хватая ртом пыльный воздух. Не знаю, кричала ли я, возможно, нет, поскольку мне даже вздох не удавалось толком сделать. Одежда превратилась в лохмотья, лишь чудом прикрывая стратегически важные места на моем теле.
Прошло целых два дня, заполненных звоном стали о сталь. Я убеждала себя, что вторая попытка требует определенной подготовки и прочего, хотя на самом деле просто боялась. Во мне еще была жива память о дикой, всепоглощающей агонии.
Но я попробовала. Да, пришла боль. Но в этот раз все было куда легче. Я даже не потеряла сознания в этот раз. Правда, возникли некоторые сложности с обратной трансформацией, но проблема решилась сама собой. Стоило лишь запаниковать и потерять концентрацию, как превращение произошло само собой. Теперь я знала алгоритм. Тренировки отныне проводились ежедневно. С каждым разом удавалось все проще, легче, безболезненней.
Единственным недостатком этого "подарка" была возможность либо перевоплощаться, либо вызывать Силвар. Одно из двух, но не одновременно.
Сегодняшний день не стал исключением. Сначала тренировка в саду, пока прислуга занята заботами по дому, а домочадцы еще не встали. Мне не хотелось посвящать в эти тренировки кого-либо. У меня должен был быть козырь в рукаве на все случаи жизни. В какой-то момент я готова была поверить, что Гарэт мой друг, но сам он, видимо, придерживался совершенно иного мнения, иначе бы озвучил это принцу, когда тот интересовался моим статусом. В тот вечер, мне было неприятно, и только. Но спустя некоторое время, в течение которого я анализировала произошедшее, пришла к выводу: я зря решила считать его кем-то большим, нежели просто попутчиком, которого я вынуждена сопровождать помимо своей воли. Поговорить об этом и многом другом нам с Гарэтом не удалось ни в вечер бала, ни после.
После утренней удачной попытки трансформации — теперь я училась контролировать это новое тело, отправилась в тренировочный зал. Вытащив Ашинари из ножен, нежно провела пальцами по острой кромке лезвия. Попробуй я сотворить такое с другими клинками — лишилась бы пальцев, но не в случае с Лепестками Ветра. Лишь раз испробовав мою кровь, сабли больше не нанесли ни единого пореза. Хотя я предприняла подобную попытку и не раз, специально с силой проводя ладонью по режущей кромке, чтобы проверить свою теорию.
Первый легкий шаг, начинающий сложную связку. Клинки с легким свистом взрезают воздух, наполняя окружающее пространство легким гудением. То ли бой, то ли танец.
Очередной росчерк клинка взволновал пламя свечей. По стене затанцевали причудливые тени, вплетаясь в сложное кружево движений. Это как полет, как скольжение по лезвию, как движение на грани света и тьмы. Я растворялась в танце, а сабли становились моим продолжением. И я была счастлива в эти минуты, снова чувствуя себя в своей стихии, поскольку отведенная судьбою роль источника мне претила. Магия словно была чем-то чужеродным. При каждом соприкосновении с нею, я словно боролась сама с собою за себя же. Я ее ненавидела, но не могла отказаться от возможности, хоть пару секунд ежедневно погреться в теплых лучах чистой силы. И каждый раз упрекая себя в этой слабости.
Вот так проходили мои дни.
Клинки с легким свистом взрезают воздух, замирая в последнем движении. Рука не дрогнула, выдерживая паузу. Выдох. И концы Ашинари смотрят в пол. Тренировка окончена.
— Завтрак будет на столе через полчаса, ванна готова, и готов твой обычный костюм, — в последних словах прозвучало легкое недовольство.
Я улыбнулась, даже не оборачиваясь. Меалин, как всегда одетая с безукоризненным вкусом, не разделяла моего пристрастия к штанам, бриджам и прочим мужским вещам. Я же как обычно руководилась соображениями удобства, а не красоты внешнего вида.
— Спасибо, — я искренне поблагодарила девушку, и направилась в комнату, с легким шорохом задвинув клинки в ножны.
Меалин была приставлена ко мне в качестве фрейлины, компаньонки, можно назвать это как угодно, но она была незаменимой, став едва ли не единственным живым существом, с которым я могла поговорить во время этого добровольного, хотя и вынужденного заточения. Ранее она состояла в окружении матери Эримона, здравствующей королевы Аэрии. Жизнерадостная, активная, но при этом весьма толерантная девушка тут же расположила меня к себе. Ее желание опекать, словно она была старше меня лет этак на десять — двадцать, вызывали улыбку, а плоды этих трудов — искреннюю признательность.
— Исилин, — окликнула меня Меалин, стоило лишь поставить ногу на первую ступеньку, — он вернулся.
Поспешно, но благодарно кивнув, я бегом, не обращая внимания на усталость, разлитую в мышцах, бросилась на второй этаж. О ванне я и думать забыла. Задержавшись лишь на миг, чтобы положить оружие, я пинком распахнула дверь в комнату Гарэта. Последний раз я видела загулявшего архимага пять дней назад. Начатый было мною разговор, он довольно грубо прервал одной лишь фразой, что ему не когда. Правда, поняв, что сейчас я готова предпринять попытку убить его, пообещал вернуться к данному вопросу вечером того же дня. С тех пор, как уже было упомянуто ранее, прошло пять дней.
Блондин развалился на кровати в чем мать родила. Смятые вещи валялись на полу, явно снятые абы как, в поспешном желании побыстрее примостить голову на подушку. В воздухе, не смотря на открытые окна, стоял отчетливый запах алкоголя и дорого табака.
Не долго думая, я метнулась в гардеробную, подхватила тазик с водой, успевшей с вечера хорошо остыть и опрокинула емкость на спящего мужчину. С трудом подавив желание отправить емкость вслед за его содержимым, поставила посуду на столик и оперлась плечом о столбик, поддерживающий балдахин. Громкие возмущения Гарэта меня мало волновали.
— Прикройся, — швырнула в него скомканной простыней.
— Я, между прочим, в совей комнате, куда тебя не приглашал. А раз сама заявилась, нечего смущаться, — все еще отфыркиваясь и отплевываясь, куда более цензурно отозвался бывший пират.
На его реплику я лишь хмыкнула, оценивающим взглядом окинув все еще оголенный торс, и фыркнула, когда Гарэт таки натянул-таки ткань на бедра.
— Голова болит, — пожаловался он.
— Сам виноват, — в моем тоне не было и намека на сочувствие. — У тебя максимум десять минут, чтобы начать соображать.
— Или? — нахальный тон и пренебрежительно вздернутая бровь довели меня до белого каления. А если учесть, что за эту неполную неделю его отсутствия мое терпение подошло к краю...
Медленно наклонившись к самому его лицу, я прошипела:
— Или я уеду. У меня есть цель, достигнуть в одиночку которой я не смогу. Но все равно попробую, просто подороже продам свою жизнь.
— Идиотка полоумная.
Зато хоть какая-то реакция.
— Возможно, — спокойно согласилась, чем, похоже, его испугала, — но ты сам связал наши жизни так плотно, что существование без друг без друга нам не светит. И долго ты еще сможешь наслаждаться своим положением и привилегиями, если я перестану дорожить своим существованием?
Договорив, я развернулась и направилась к дверям.
— Стой...
— Приводи себя в порядок, — я, даже не оглянувшись, вышла. Теперь я собиралась найти Фана.
Меня очень интересовала одна особенность этой крылатой мелочи — он исчезал и появлялся совершенно непредсказуемо, это не подчинялось даже элементарной логике. А загадки для того и существуют, чтобы их разгадывать, а я задалась целью раскрыть эту тайну.
— Так зачем ты подняла меня в такую рань? — недовольно спросил Гарэт, усаживаясь за стол.
Я, молча, налила ему чашку горячего напитка и пододвинула поближе, дожадалсь благодатного кивка и откусила кусочек от фантастически пахнущей корицей булочки.
И еще один, и еще. Я жевала молча, периодически медленно отпивая из чашки. Все это время я смотрела в окно, делая вид, что присутствие мужчины меня совершенно не интересует. Его изначальный настрой, выраженный позой, упрямо сжатыми челюстями, явно не способствовал плодотворному разговору, вот я и пыталась нестандартным поведением вывести его из состояния равновесия, заинтересовать, заставить самого захотеть продолжить общение.
— Делаешь вид, что тебе все равно? — повторно окликнул меня он.
— Нет, просто хочу поесть без скандала, — еще один задумчивый созерцательный взгляд.
— Готова устроить бурную ссору? — светлая бровь приподнята, выражая его отношение к такой перспективе.
— Я думала, что у тебя первого не выдержат нервы, ранее было именно так.
Он сначала опешил, а потом рассмеялся. Искренне. Весело.
— О чем поговорить хотела? — уже совершенно иным тоном поинтересовался Гарэт.
— Обо всем, — я сложила пальцы в замок, как бы подчеркивая, что настроена более чем серьезно. Хотя и понимала, что эта поза так же является и защитной. Не то, что я ожидала нападения, все не так буквально. Но я опасалась, что Гарэт опять отшутится, не захочет воспринимать мои слова серьезно. Но вот смогу ли я тогда выполнить обещанное?!
Все это время мужчина молчал, ожидая, пока я продолжу.
— Ты ведь достиг своей цели, ведь правда? — я дождалась кивка, прежде чем продолжить. —
