— Да, не очень ваш внешний вид ассоциируется у меня со жрецом, тем более старшим, — не сводя с него глаз, сказал Нор. — Почти стопроцентный американец. Входите в образ?
— В образ мне будет нетрудно войти, слившись с любым из них, — ответил Марг. — Язык я благодаря вам изучил, а узнать остальное тоже нетрудно. Наша хозяйка зародила во мне сомнения, стоит ли этим заниматься. Но она только пересказала кое-что из того, что слышала от вас. Хотелось бы узнать больше.
— Вы хотите сказать, что, убедившись в желании Ардеса развязать бойню, откажете ему в помощи? — с недоверием спросил Нор. — Сколько вам лет?
— Я понял, что вызвало недоверие, — сказал Марг. — Да, я двести лет верно прослужил Ардесу и продолжаю считать войну одной из сторон жизни людей, без которой они не могут обойтись. Война — это искусство, и в ней есть своя красота, как она есть в оружие и во всём с ним связанным. Но наши войны очень редко задевают простых людей. Конечно, проигравшему приходится платить, а деньги он соберёт со всех, но своими жизнями платят в основном профессиональные воины и дворянство. Но если Ардес действительно решил устроить общую свалку, это уже не война, это будет бойня, которая затянется на долгие годы, если вообще когда-нибудь кончится. Я не собираюсь в этом участвовать.
— Он вас убьёт, — сказала Ольга. — Вы не сможете вернуться.
— Я вернусь, — спокойно ответил старик. — Милая девушка, я прожил уже больше двухсот лет и собрался умирать, когда меня посетил Ардес. Своих сил не осталось, и я не мог, как прежде, вернуть их с помощью магии. Бог вдохнул в меня свою силу, дав возможность жить дальше, поэтому он вправе забрать и свою силу, и мою жизнь. Ардес делает ошибку, давая своим слугам проживать жизнь многих людей вашего мира. Мы в какой-то мере становимся ими и уже воспринимаем его не богом, а просто своим господином, а это не одно и то же. Вон Мак уже не считает и господином. Ардес прожил тысячи лет, что ему жизни нескольких людей, двое из которых только начали жить! Меня это тоже не слишком затронуло, но молодые сильно меняются. А теперь я хочу услышать от вас правдивый рассказ о втором материке, который якобы есть в нашем мире.
— Очень долго рассказывать, — сказал Нор. — Гарла впихнула в меня слишком много знаний, включая и языки, на которых там говорят. Придумать такое непросто даже для неё, и во вранье нет смысла. Это дано для того, чтобы я обучил бойцов, которых туда собрались послать с целью прекратить кровопролитие хотя бы в двух-трёх государствах. Если хотите, я могу сбросить в вашу память. Вы намного сильнее меня, поэтому можете безбоязненно открыться. Потом по свободе посмотрите сами.
— А смысл? — сказал Марг. — Для чего это ему нужно?
— Когда-то у тех, кого у вас зовут богами, был свой мир, — сказала Ольга. — Мы знаем больше вас, а они знали настолько много, что могли с помощью науки и техники решить любой вопрос и выполнить любые желания. Дальнейшее развитие потеряло смысл, исчез и интерес к жизни. Гибнут не только люди, гибнут цивилизации. Ардес, Гарла и остальные не захотели гибнуть, забрали какую-то часть сил своего мира, поделили между собой и решили найти смысл жизни, играя в богов. Прошли тысячи лет, и постепенно игра стала жизнью. Каждый, кто молится богам, добавляет им ту силу, которой Ардес с вами делился. Она позволяет жить тысячи лет и править вашим миром. Боги во всём равны, разница только в числе поклоняющихся и величине этой силы. Благодаря бойне на втором материке Ардес сильнее других богов, а если устроит то же и у вас, со временем станет сильней их всех.
— И что? — спросил Марг. — Конец игре? Но ведь в ней, по вашим словам, смысл его жизни!
— А какой смысл в игре, если вы боитесь в ней победить? — возразила Ольга. — И не нужно допытываться о мотивах действий вашего бога, спросите его самого при встрече. Может, и ответит, перед тем как убьёт. По-моему, они давно рехнулись.
— Сбрасывайте, что хотели, — сказал Марг Нору. — Я должен убедиться сам.
— Всё готово, — сказал Субари. — Давайте посмотрим старт, а потом, если будет желание, пойдём в аппаратную.
— Безопасно наблюдать с такого расстояния? — спросил министр обороны, показав рукой на стоявший на взлётно-посадочной полосе истребитель. — Тут не будет и сорока метров.
— Мы уже проводили опыты, — сказал Васильев. — Никакой опасности нет. Он должен просто исчезнуть.
— Тогда начинайте, — согласился министр. — Нечего нам здесь мёрзнуть, да ещё на таком ветру.
— Да, погода испортилась, — сказал Субари. — Всё, сигнал пошёл. Через минуту старт.
Стоявший на заснеженном бетоне списанный истребитель, в котором установили генератор перехода и ещё кое-какую начинку, мгновенно исчез без каких либо внешних эффектов, только громыхнули упавшие на бетон стойки шасси.
— Давайте посмотрим, — предложил Васильев, и мужчины подошли к тому месту, где только что стоял самолёт.
— Какой гладкий срез! — сказал министр, рассматривая шасси. — Блестит, как зеркало.
— Стойки не вошли в конус генератора, поэтому их и обрезало, — пояснил Субари. — В перехватчиках будет специальная конструкция для старта. Передают, что пошла телеметрия. Высота, как и рассчитывали, двести и теперь будет уменьшаться. Двигателя на нём нет, а всё необходимое мы выяснили.
— Можете уничтожать, — сказал министр. — Я отдам приказ о подготовке лётного состава.
— Заходите, Мишель, — сказал директор Генерального директората внешней безопасности Франции Клод Сюркуф. — Садитесь. У меня состоялся разговор с президентом.
— Политики не могут определиться? — догадался глава Разведывательного управления Мишель Лонэ. — И чего же от нас требуют? Прогноза?
— Вам, Мишель, нужно работать гадалкой, — усмехнулся Сюркуф. — У вас есть удивительная способность к предсказаниям. Вот и предскажите, чем всё закончится с Россией. Сначала коротко мне на словах, потом аргументированно в письменном виде президенту. Часто в массе сводок теряется главное, а ваши аналитические записки меня не устраивают.
— Точный прогноз не даст никто, — пожал плечами Лонэ. — Слишком много факторов, чтобы я увязал их во что-то осмысленное. По основным направлениям наши сведения страдают неполнотой, а непредсказуемый характер...
— Хватит! — прервал его Сюркуф. — Я прекрасно знаю, как вы умеете выкручиваться. Вы сейчас не перед парламентской комиссией по разведке. Можете придумывать обтекаемые формулировки для президента, если не опасаетесь лишиться должности. Положение слишком серьёзное, и я хочу знать, что вы думаете.
— Я скорее лишусь своего места, если буду говорить то, что думаю, — мрачно сказал Лонэ. — Вы же знаете, какие сейчас настроения в верхах. А большинство политиков думает штампами и с трудом воспринимают те факты, которые противоречат их представлениям.
— Я к ним не отношусь, — успокоил его Сюркуф, — так что излагайте.
— Достаточно посмотреть на действия руководства России, чтобы понять, что нам не намерены уступать, — сказал Лонэ. — Они лихорадочно готовятся к бойкоту, стараясь минимизировать потери. Какое-то время у них получится продержаться, но потом всё начнёт разваливаться. Можно удержаться, снизив потребление, завинтив гайки и прижав ту часть чиновничества и промышленников, которые наиболее сильно пострадают от нарушения внешних связей. Можно даже попытаться избавиться от зависимости от внешних рынков. Не полностью, но всё-таки... Если учесть китайцев, у них может получиться. Да и мы не сможем долго продержаться без поставок энергоносителей из России, поэтому расчёт строится на то, что они не смогут долго сопротивляться. Во всём этом я вижу два слабых места. Первое — это то, что даже без завинчивания гаек, которого пока не заметно, Россия с учётом принятых её руководством мер сумеет продержаться достаточно долго. Мы, конечно, можем завозить сжатый газ или тянуть трубы из Греции или другого места, но это время и деньги. Немало времени и очень много денег. Я не учитываю такую мелочь, как потери из-за отсутствия российского рынка для сбыта наших товаров.
— Это известно, — прервал его Сюркуф. — Поэтому-то все и медлят. У вас было что-то ещё.
— Второе наше слабое место кроется в уверенности руководства России, — сказал Лонэ. — Своими мерами они лишь обеспечивают себе выигрыш времени. Зададим себе вопрос: для чего? Они не собираются строить замкнутую экономику, потому что это невыгодно, да и просто не успеют. У меня на этот вопрос есть только один ответ. Они что-то узнали у пришельцев или раскопали сами. Что-то настолько важное, что можно рискнуть бросить вызов всему миру и победить! К корпорации "Вызов" присоединили десять крупных предприятий, в том числе и занятых в производстве ракетно-космической техники. Корпорация впервые получила у государства крупные кредиты, что говорит о масштабе работ, на которые уже не хватает собственных ресурсов. Кроме того, на эти же предприятия из государственных стратегических резервов поставляются разные материалы, в первую очередь титан. Я не имею понятия, во что это может вылиться, но не стал бы бездумно следовать за американцами. У них развязаны руки, потому что санкции не ударят по ним самим. А наши санкции нас ослабят, что тоже выгодно нашим заокеанским партнёрам. Англичане всегда ненавидели русских, да и теряют меньше других, поэтому тянутся за своим старшим братом, а нам нужно больше думать не об атлантической солидарности, а о себе. Я вам скажу то, о чём не буду писать президенту. У мира был один хозяин, и я жду, что в скором времени появится второй. Так стоит ли заранее портить с ним отношения? Для американцев жизненно важно расчленить Россию и прибрать её к рукам, чтобы спасти свою экономику, поэтому они действуют, руководствуясь только своими интересами, без оглядки на факты. А с Россией нужно воевать или дружить. Не замечать её больше не получится. А поскольку я не самоубийца, то первый вариант убрал бы.
Глава 18
— Когда они приезжают? — спросил Поляков.
— Ермаков сообщил, что завтра, — ответил Олег Борисов — начальник сектора службы безопасности, занятого охраной московской недвижимости руководящих лиц корпорации "Вызов". — Им купили новый "найт". Не у канадцев, а у одного богатенького буратинки. Канадцы отказались что-либо продавать. Николай Иванович, может, не будем ждать? Используем портативные "маги"...
— Знаешь, когда нужна спешка? — сказал бывший полковник, а сейчас один из замов начальника СБ Архипова. — Вот и спеши в тех ситуациях. Если за домом скрытно наблюдают, твои парни засветятся по полной программе. А второго такого случая их накрыть может не представиться. Не бойся, мы не станем рисковать нашими подопечными.
Через два дня после того, как Ольга с Нором уехали в Ржев, в восемьдесят четвёртую квартиру дома, из которого снайперы уже пытались стрелять в Ковалёвых, завезли диван. Событие, в общем-то, заурядное и не вызвало бы такого внимания безопасников, если бы проверка не выявила, что неделю назад в квартире сменился собственник. Сотрудники Борисова ознакомились со всеми жильцами квартир, окна которых выходили во двор, и следили как за теми из них, кого сочли потенциально опасными, так и за доставляемыми грузами. Стёкла в квартире Ковалёвых были пуленепробиваемые, но для покушения необязательно использовать винтовку. Нет оконных стёкол, которые устоят при ракетном обстреле.
— Неужели нельзя запретить им сюда ездить! — с досадой сказал Борисов. — Две сотни квартир, и многие из них могут стать плацдармом для покушения. Поговорили бы вы, Николай Иванович! Ольга вас уважает! Её надежда на магию когда-нибудь выйдет нам боком. Поставят ПЗРК, подсветят их окно лазером и запустят дистанционно. И не поможет никакая магия!
— Поговорю, — пообещал Поляков. — Если вытянем не пустышку, это будет дополнительным аргументом. Что выяснили по новому владельцу квартиры?
— Николай Васильевич Алексеев. Предприниматель. Пока проследили его жизнь за шесть лет и не нашли никакого криминала. Занимался торговлей товарами хозяйственного назначения, недвижимостью и продажей велосипедов.
— Странный набор, — заметил Поляков. — Где он жил?
— У него есть квартира в Кунцево. А набор объясняется просто. Основное занятие — это торговля хозяйственной мелочёвкой и бытовой химией, а недвижимостью занимается не он сам, а риелторская контора, которой заведует жена. Ну а велосипеды продаёт магазин, купленный им в этом году. Для чего ему эта квартира, пока не выяснили. Может, просто вложил деньги в недвижимость. Камеры напротив дверей квартиры зафиксировали уже четырёх посетителей. В наших базах они не проходят.
— Странно, — сказал Поляков. — По свидетельству жильцов, прежние владельцы съехали вместе с мебелью. И в чём смысл доставки одного-единственного дивана? Вот что, Олег, вызову-ка я нашего нового мага. Переносные аппараты всем хороши, но они не работают с памятью, а он быстро допросит любого из посетителей квартиры и сотрёт память о задержании. Есть какое-нибудь шевеление возле других объектов?
— Всё спокойно, — ответил Борисов. — Кому возле них шевелиться, если всё закрыто и нет жильцов? Если закроем и эту квартиру, я точно пойду в церковь ставить свечку.
Мага привезли на следующее утро. Вместе с ним приехал и Поляков.
— Мак Солер, — представился высокий, крепко сложенный парень.
— Не испанец? — спросил Борисов.
— Почти, — улыбнулся маг. — Ну что, начнём работать?
— В квартире кто-нибудь есть? — спросил Поляков.
— Никого, — ответил Олег. — Не хотелось лезть в неё самим. Могут быть пакостные сюрпризы, а условия для работы паршивые: часто шляется народ. Многие используют лифт, но квартира на четвёртом этаже, поэтому там мотаются и по лестницам. И вполне может быть какая-нибудь сигнализация. Её может сделать из мобильника любой дурак.
— Ладно, подождём в фургоне, — решил Поляков.
Ждать пришлось меньше часа. Это время Солер с Поляковым о чём-то вполголоса переговаривались в фургоне оперативного центра связи.
— Внимание! — раздался голос Борисова. — Один из тех, кто уже здесь появлялся, вошёл во второй подъезд. Он пешком взбежал на четвёртый этаж и уже в квартире. Две группы подтянулись, третья — в резерве. Ждём вас.
Поляков с Солером поднялись на лифте, после чего Мак проверил квартиру, подчинил зашедшего в неё мужчину и заставил его открыть дверь.
— Сигнализация есть? — спросил Белов.
— Есть, — равнодушно ответил высокий накачанный мужчина лет сорока пяти. — Сейчас отключена.
— Оружие?
Мужчина поднял свитер, показав закреплённую ремнями кобуру с береттой. У него забрали пистолет и надели наручники.
— Показывай, что вы здесь приготовили! — приказал ему Поляков, и задержанный послушно повёл их в спальню.
— Твою мать! — эмоционально высказался Борисов. — Хорошо подготовились!
Напротив каждого из двух окон на пусковых станках стояли ракетные установки. Ещё одна такая же установка лежала возле дивана в разобранном виде. Рядом были аккуратно сложены монтажные инструменты. Видимо, Мак магией помешал процессу сборки.
