— Ничего особенного, Карин. Просто с Наруто я в одной команде, и мы ходим на миссии — иногда действительно серьезные и опасные. А Гаара-кун сам сказал, что в нем было запечатано 'воплощение песка'. Шукаку, он же Ичиби, однохвостый биджу.
— Ано...
— Только тс-с, это секрет, — я приложила палец к ее губам. — Никому не рассказывай.
— Хорошо, оне-сан! — Карин энергично кивнула. — Никому-никому!
— Все, беги, а то опоздаешь.
— Ой! — и красноволосая комета стартовала к госпиталю.
Постояла пару минут, глядя ей вслед, потом тоже пошла тренироваться. И все-таки Узумаки — совершенно особенные. Иначе отчего бы у меня так ёкало в груди от вида счастливой мордашки Карин?
* * *
Следующая неделя прошла... странно. Дело тут было не в тренировках — тут у меня все складывалось отлично. План боя был составлен, приемы отрабатывались. Наруто успешно доводил жабьего санина и жаловался нам с Карин на его безалаберность, как сенсея, но возвращаться к Эбису отказался категорически. От Саске изредка прибредал теневик с сообщением что Учиха жив, здоров, успешно тренируется. Судя по состоянию этого теневика, Какаши-сенсей его не иначе как на бой со змеиным санином хочет за это время натаскать.
И нет, это не Саске такой ответственный, это я его попросила на последней командной сходке подавать хоть какие-то признаки жизни. А то так умыкнет его Орочимару, а мы даже не в курсе будем. Учиха только хмыкнул, но я видела, что ему было приятно.
Так вот, с тренировками все было в полном порядке. Странности касались свободного времени, которого после завершения экспресс-курса по наложению гендзюцу стало чуть-чуть больше.
Началось все с Темари, которая с совершенно безумным взглядом остановила меня на улице и спросила, где в Конохе можно купить ленты. Чем больше, тем лучше. Ошарашено поморгала, проводила ее до нужной лавочки. Не иначе, как под влиянием любопытства, предложила ей помочь с выбором. Сабаку посмотрела на меня очень странным взглядом и согласилась. Пока перебирали ассортимент лавочки в поисках самых красивых лент и самых приятных оттенков, перебросилась парой слов с хозяйкой — мы были соседями, да и с родителями Каса-сан неплохо общалась. Милая женщина, только, кажется, фразу 'помогаю нашим союзникам из Песка с хорошим выбором' поняла как-то странно. Во всяком случае, Темари было сообщено, что она нашла себе замечательную помощницу, что я одна из самых женственных куноичи среди ровесниц (э-э-э?), что на мой вкус полагается даже Учиха... Темари нервно брякнула, что ленты ей нужны для брата, и сбежала.
— Какая стеснительная. Ты уж присмотри за ней, Сакура-чан, такая милая девушка. Жаль будет, если испортит себя формой.
— А... ага... то есть, обязательно, Каса-сан, — я все еще переваривала, что ленты были нужны для Гаары.
Нет, ну, можно предположить, что Канкуро решил заменить ими бинты на своей марионетке — тут я не смогла сдержать дурацкий смешок — но что-то сомневаюсь я, что Темари покупала бы ему ленты с таким взглядом. А вот для Гаары... да, состояние в самый раз.
Почесала в затылке, признала свою ограниченность — сообразить, зачем Гааре могли понадобиться ленты, да еще в таких количествах, не получалось категорически. Решила при следующей встрече презентовать Темари еще пару пузырьков успокоительного. Так сказать, по доброте душевной и в качестве сочувствия.
Для баланса озадаченности в природе купила еще один бонсай и с наилучшими пожеланиями подарила его первому же попавшему АНБУ. Тот был так удивлен, что даже маска стала выглядеть недоуменно. Похихикала с того, как он держит горшок с деревцем на вытянутых руках, с радужным настроением отправилась на обед.
Пару раз мельком видела Гаару. Карин, которая вдохновенно собирала все стекающиеся в госпиталь слухи, сообщила, что джинчурики выглядит спокойным и даже временами улыбается, заставляя нервно дергаться своего джонина-сенсея, который ходит за ним, как тень. Представила, что должен чувствовать несчастный песчаник при виде улыбающегося Гаары, тихо позлорадствовала. Ничего, так ему и надо. Пускай побегает за своим будущим каге, авось не останется времени на злодейские разговоры на крыше. Хотя, учитывая, что Кабуто пока нигде не засветился как помощник Орочимару, они могут встретиться и вполне официально...
В любом случае, очень надеюсь, что на судьбу Гекко Хаяте это повлияет в лучшую сторону. Ну, не могла же я ему анонимку написать 'не подслушивай разговоров о нападении на Коноху по ночам'? Мало того, что бред полный, так еще и после этого или в психушку, которой тут, кстати, нет, или в подвалы к Морино Ибики. А я его хоть и уважаю за профессионализм, но оказываться в качестве той, на ком этот профессионализм испытывают, ни капельки не хочу.
Долго думала, как бы и кого именно предупредить о будущем нападении, и стоит ли это делать. Ну, не совсем же в Конохе безалаберная охрана! И потом, если вспоминать 'канон' — очень уж быстро исчезли с улиц гражданские, да и сильные бойцы до завершения эвакуации мелькали только на арене... Помогали с этой самой эвакуацией — или же заманивали противника поглубже?
Сложно все...
В итоге снова пошла к полигону АНБУ. Показалось, что встретили меня с каким-то напряженным любопытством. Интересно, у них скоро от моих визитов глаз дергаться будет, или же я иду за бесплатное развлечение? Притащила с собой коробку печенья побольше, и очень-очень проникновенно попросила подсказать, как можно справиться с огромной змеей достаточно быстро, чтобы она не успела сожрать.
Слова про змею заставили масочников напрячься, меня тут же взяли в оборот, выясняя, а где я такую могла видеть. С самым честным видом рассказала им про Орочимару и то, что санин ведь после Леса Смерти куда-то ушел. А вдруг появится на финальном этапе? А призыв у него страшный, а Учихи с его убийственной меткостью броска рядом может и не оказаться... Анбушники обменялись несколькими жестами, посоветовали мне валить призывы змеиного санина взрывпечатями, поблагодарили за печенье и мягко выпроводили.
Ну, будем считать, что свой моральный долг по предупреждению родных спецслужб я выполнила. Осталось, правда, странное ощущение, что я АНБУ натурально прикармливаю... печеньем, но я списала его на свою бурную и слегка извращенную фантазию.
Теперь бы еще с родителями что-то решить... Идеальным вариантом виделся мне тот, где их на время экзамена вообще в Конохе нет. Может, организовать какое подложное письмо с требованием их немедленного присутствия где-нибудь? Отец довольно часто уезжает для встреч с поставщиками, в последнее время и мать к нему присоединялась — это когда я уже закончила Академию и стала считаться достаточно взрослой и самостоятельной шиноби. Карин бы с ними тоже отправить, но ее из Конохи пока никто не отпустит. По крайней мере, без присмотра более взрослого и опытного ниндзя. Но Карин можно будет хотя бы в госпиталь запихнуть, там должна быть серьезная охрана, да и сами ирьенины кого хочешь неприятно удивят.
Сходить, что ли, в храм, спалить очередную прядку волос? До этого помогало ведь... И Карин с собой взять, пусть приобщается к традиции.
Несколько раз заметила на улице старших Сабаку. Не скажу, чтобы они прямо так отирались рядом со мной или тем более следили — но все равно, частота встреч начинала напрягать. Особенно с Темари. Та после повторного вручения ей пузырьков с лекарствами вообще мелькала рядом чуть ли не по два раза на дню. Заподозрила бы ее в том, что она хочет выяснить мои заготовки на финал, но возле полигонов Сабаку как раз таки ни разу и не было. Начинает раздражать, если честно. Еще пара таких встреч — и я ей организую, о чем подумать, кроме меня.
Но апофеозом стал Гаара. Когда в конце недели этот достойный потомок клана Сабаку подошел к нам во время обеда, с истинно королевским величием не обращая внимания на командира своей команды за спиной и Канкуро неподалеку, это было красиво. Нет, честно. Но когда джинчурики с совершенно непроницаемым лицом вручил нам с Карин небольшие коробочки и поблагодарил за прошлый обед, а также подаренное увлечение... Наруто, которой обедал с нами, чуть раменом не подавился. Ответно поблагодарили Гаару за подарок, пригласили присоединяться, нетерпеливо распотрошили коробочки — было очень уж любопытно, что там.
Хана-канзаши.
И если Карин только охнула от восхищения, бережно подхватывая тщательно сработанную заколку-канзаши* кончиками пальцев, то я, что называется, зависла.
*Канзаши — традиционные украшения для волос, которые носили японские красавицы. Подробнее можно прочесть здесь https://ru.wikipedia.org/wiki/Кандзаси
Для уточнения — Гаара сделал так называемые 'цумами-канзаши', они же 'хана-канзаши'.
Ленты.
Гаара.
Канзаши.
Обиженный взгляд Темари, остановившейся неподалеку.
Страшный джинчурики, 'песчаный демон', делающий канзаши. И, похоже, подаривший нам с Карин первые плоды своих трудов. Красивые, кстати, плоды, вкус у Гаары определенно есть — оттенок подобран с изумительной точностью, а несколько стеклянных бусинок смотрятся капельками росы на цветке...
Но, серьезно — Гаара и канзаши? От такого шаблон потрескивать начал уже у меня.
Нет, все-таки вынос мозга — это клановая способность Узумаки. Просто у Карин не так ярко выражена...
Пока я переваривала произошедшее, Наруто успел прицепиться к Гааре с вопросом, чего это какой-то посторонний парень дарит подарки его сестренке и Сакуре-чан? Гаара со своей выносящей искренностью сообщил про убийства, увлечения и работу шиноби. Наруто осознал, что тут рядом кто-то одинокий и вообще, похожий на него, начал наседать на Сабаку с удвоенной силой. Карин крутила заколку в руках, пытаясь приладить к косе. Помогла ей красиво закрепить подарок, приколола к волосам собственный. Тряхнула головой, проверяя, как держится — заколка оказалась легкой и совершенно не мешала. Положила руку на плечо Наруто, безмолвно прося его немного сбавить напор:
— Спасибо, Гаара-кун. Мне очень приятно, — благодарная улыбка, и направленный эмпатический импульс, как я обычно старалась делать при общении с младшим Сабаку.
Гаара подвис на несколько секунд, кончики губ дрогнули в намеке на ответную улыбку. Темари на другой стороне улицы сломала пополам веер — хорошо хоть не своего монстра, а обычный маленький. И тут вмешался Баки, джонин-сенсей команды Песка. Нет, я понимаю почему — такое тесное взаимодействие джинчурики с теми, на кого очень скоро придется нападать, да и просто с представителями другой деревни очень опасно. Но даже мне захотелось его стукнуть за то, что влез. А уж взглядом Гаары почти можно было убивать.
Наруто, впрочем, тоже не постеснялся высказаться.
И бурчал потом до самого конца обеда, причем так толком и не определившись — от того, что какой-то песчаник подкатывает ко мне и Карин, или же из-за поведения Баки.
А на следующий день озадаченно сообщил, что эро-санин, у которого он спросил совета, почему-то пришел в бурный восторг. И разразился целой бурной тирадой на тему того, что Наруто его наконец-то понял. Хихикая, поинтересовалась, о чем Узумаки спрашивал. Парень резко смутился, покраснел и сбежал.
Ну-ну. Все равно сам явишься, рано или поздно! Я примерно догадываюсь, на какую тему был вопрос, но все равно ведь интересно. Так что готовься, Узумаки, применю к тебе страшную пытку вкусняшками, которые нельзя съесть, пока не ответишь!
От коварных планов в отношении сокомандника отвлекла снова попавшаяся навстречу Темари. И еще таким внимательным взглядом меня окинула. Я бы сказала, оценивающим даже. Демонстративно задержала его на заколке — подарок Гаары мне и впрямь понравился, к тому же я специально уточнила, что никаких глубоких смыслов и подводных камней он не содержал. Просто знак уважения и приязни. А раз так — почему бы не проявить ответное уважение и не показать, что подарок пришелся по душе? На тренировках я заколку, конечно, снимаю, но вот просто пройтись...
Я же девушка, в конце концов, мне хочется быть красивой.
У Темари я, кстати, канзаши не заметила. То ли Гаара не предложил, то ли она сама не носит... Но все равно, это не повод меня так сканировать взглядом, как будто я под одеждой плиту Рикудо прячу!
Все, надоело! Раз она меня подозревает в чем-то, буду эти подозрения оправдывать. Тем более, что была у меня мыслишка насчет того, что подготовка к бою может включать в себя и воздействие на соперника...
Неделя — вполне достаточный срок.
Отступление
В жизни Карин было мало хорошего. По правде говоря, после смерти родителей этого хорошего в ней вообще не было. Не слишком сильная куноичи, за которую некому заступиться... Карин не понимала, собственно, как ее вообще при таком отношении выдвинули на экзамен на чунина. Впрочем, как оказалось, ее сокомандники тоже были не так уж сильны, раз проиграли даже не вражеским генинам, а медведю, которого сами же и спровоцировали на атаку.
Карин же дико, невероятно повезло.
И тогда, когда этого медведя убила слаженная группа генинов Конохи. Но особенно — когда куноичи с удивительными розовыми волосами отозвала ее в сторону и предложила подойти в госпиталь после завершения второго этапа экзамена.
Карин не хотелось думать, что она могла упустить этот волшебный, невероятный шанс. Но могла — девушка долго сомневалась, стоит ли вообще приходить. Пожалуй, если бы позвал кто-то из парней, она так и не решилась бы. Но серьезный и очень внимательный взгляд светло-зеленых глаз чем-то зацепил, затронул... и Карин пришла.
Кто мог угадать, что это решение окажется для нее поистине судьбоносным?
Новая семья, родители, названный брат и самая лучшая сестра на свете. От принадлежности к легендарным Узумаки кружилась голова, но записанное ровным столбиком иероглифов 'Харуно Карин' заставляло сердце екать в груди.
Это было гораздо ценнее крови некогда могущественного клана.
А еще — это не было только видимостью. Ее приняли, о ней заботились, учили... любили. Когда Сакура заплетала ей волосы, Карин боялась дышать. Когда Мебуки-сан собрала ей с собой бенто, куноичи только чудом не разревелась.
Когда ее предложили удочерить, Карин решила, что это все сон. Потому что... просто не может в ее жизни быть такого.
Но сон все длился и длился, не спеша заканчиваться или превращаться в кошмар. Наруто-нии-сан учил ее теневым клонам и совершенно особенному хенге, Мебуки-ка-сан старалась приготовить то, что ей больше всего нравится и заботилась об одежде, Кизаши-то-сан* спрашивал, как прошел день и хвалил за успехи...
*Дословно в переводе будет звучать как 'мама Мебуки' и 'папа Кизаши'. Карин еще не настолько освоилась, чтобы звать Харуно-старших просто 'мама' и 'папа', плюс это своеобразная дань памяти ее настоящим родителям. То есть, просто 'мама' — это родная мать Карин, а 'мама Мебуки' это мама Мебуки.
А Сакура-оне-сан... иногда Карин казалось, что она не человек, а какой-нибудь посланец благих ками. Сакура обнимала ее во сне — и кошмары бежали от этих объятий. Оне-сан находила и выслушивала проблемы Карин — а потом разрешала их так легко, словно это и внимания не стоило, порой жертвуя собственным временем — а ведь у нее экзамен! Сакура заплетала ей по утрам волосы и рассказывала перед сном истории про Узумаки — клан и скрытое селение, жену Шодай и жену Йондайме.
