Ну что же, все карты на столе, и ставки известны. Гай, помимо всего прочего получил предложение заглядывать на огонек, и делиться трудностями. Это как понимать? Клан что, в особо запущенных случаях, берется еще и прикрытие обеспечивать? Ох... И как мне за такое рассчитываться? Глаза защипало, хорошо хоть, что волосы, упавшие вперед благодаря усилиям моей маленькой невесты, скрыли лицо. Тем временем присутствующие раскланивались с Майто, обмениваясь традиционными любезностями. Да, Гая ждал допрос с участием менталиста, но никаких колебаний он не выказывал. Наоборот, как мне показалось, он принял окончательное решение. Когда все встали на ноги, Гай даже рискнул обратиться к старейшине Окини с просьбой.
— Окини-сама, позвольте задать вопрос. — Мой наставник переломился в поясном поклоне, зажав ладони между коленями. Высшая форма уважения, принятая по отношению к высшей аристократии от низшего по рангу.
— Спрашивайте, Гай-сан, — доброжелательно улыбнулась седая старейшина, — для наставника моего приемного сына у меня всегда найдется время.
— Окини-сама, вы знаете... — Майто с трудом подбирал слова. — Мой племянник, он...
— Наслышана, — сдержанно кивнула одна из лучших из ныне живущих ирьенинов, — очень редкий и неординарный случай. Я, признаться, была удивлена, когда узнала, что вы решились поставить мальчика, обладающего такими дефектами чакроэнергетики на путь шиноби.
— Это единственный для него шанс, Окини-сама. — Тяжело вздохнул джоунин, мнущий пальцами края своей камуфляжной куртки. — И я не мог ему отказать, он единственный, кто остался жив из всей моей семьи.
— Понимаю. — Старейшина невесело улыбнулась. — Буду откровенна — подобных случаев в моей практике не было. Да, собственно, никто в Конохагакуре таких исследований не вел, очень уж непростая штука система энергетики шиноби. Гораздо проще отсеивать таких кандидатов, чем тратить массу времени усилий на исследования и эксперименты.
— Надежды нет? — Прямо спросил сенсей, уронив голову.
— Я этого не говорила... — Окини-сама бросила на меня пронизывающий взгляд. — Акира. Тебе, кажется, предстоит аттестация на 'А'-ранг, не так ли? У тебя есть превосходный шанс самостоятельно, — с нажимом выделила это слово старейшина, — изучить новую, перспективную тематику. Это очень поможет тебе при разработке той темы, что ты выберешь на свою будущую аттестацию. Жаль только, что результаты такого исследования нельзя делать достоянием общественности, вы ведь понимаете меня, Гай-сан?
Изучить, говорите? Меня непроизвольно продрала дрожь. Изучить... А свиней с системой циркуляции чакры я где найду? Если вспомнить, чего стоило научиться манипулировать тканями, перестраивая их энергетическими воздействиями... Сколько там свинок на алтарь искусства ирьенина было принесено? А ведь, помимо этого, были вовсе не желающие моих услуг 'пациенты' из клиники доктора Ибики Морино! Но нет таких зверушек, что бы у них система циркуляции чакры была! Это только у шиноби она есть. Животные ею не обладают, мне это ясно объясняли на уроках чакроэнергетики. Есть биджу, которые чакра сами по себе. И свойства у их чакры ни на 'инь', ни на 'янь', ни, уж тем более, на 'жизнь' не похожи. Да и эксперименты с биджу — это из области ненаучной фантастики. Призывные существа и родственные им собаки — нинкены? Это разумные из других миров. Ну, и где же мне желающих найти? Что-то не наблюдается очереди мечтающих стать калеками, расставшись с частями своей системы циркуляции чакры!
— Окини-сама, — хрипло спросил я, — а добровольцев на такие эксперименты мне где набрать?
— Мальчик, ты же понимаешь, что я не могу обращаться с такими просьбами к Ибики-сану? — Ровным голосом спросила старейшина. — Он мне, конечно, не откажет... Но вот если руководству деревни станет известно, что Хъюги нашли решение, пригодное для манипуляции глубинными основами энергетики шиноби... Это вызовет совершенно не нужные спекуляции в совете деревни.
— Я все понял. — Склонился в поклоне Гай. — Скажите... Уровень развития чакроканалов... Добровольцев... Критичен?
— Ничуть. — Отрицательно покачала головой Окини-сама. — Вполне достаточно, что бы добровольцы находились на уровне генина. Но учтите — никакого шума, и, уж тем более, никаких следов. Для мастера дотон это сложностей не составит, не правда ли?
— Ну что же. — Еще один поклон. — В последнее время развелось непозволительно много нукенинов... Я думаю, мы сможем сделать мир чуточку чище! Позвольте уточнить еще один вопрос, Окини-сама.
— Слушаю вас. — Когда это было необходимо, старейшина могла творить чудеса. Все ее внимание было обращено на мятущегося джоунина, и всем видом она обещала участие и помощь.
— Если со мной случится... — Сенсей сверкнул глазами. — Скажем, прискорбная случайность... Что будет с моим единственным племянником?
— Запомните, раз и навсегда, Гай Майто! — В глазах старейшины полыхнуло ледяное пламя. — Клан никогда не бросает своих! — После чего, резко развернувшись, Окини-сама увела за собой послушно идущего следом мужчину. М-да, не смотря на то, что Гай был как минимум на три головы выше сухонькой старушки, он все же ухитрялся как-то смотреть на нее снизу вверх. А я остался в компании требовательно вцепившейся в мою ладонь Ханаби-тян.
Глава 19. Приказано выжить
Я стоял, как пыльным мешком из-за угла стукнутый, и смотрел в спину уходящему сенсею. Н-да, дела... Это что же, мне предлагают превращать пленников в подопытных мышек? Неужели нет другого пути? И сколько человек мне придется разобрать на энергетические запчасти, прежде чем я добьюсь хоть какого-то результата? Самое главное, зачем все это — неужели только ради того, что бы помочь Року Ли? Что-то цена уж больно высокой выходит... Да и вообще, после такого можно будет смело идти на поклон к 'профессору' Орочимару, наниматься на службу в его 'исследовательский институт'. Будем на пару с Кабуто-куном экспериментами заниматься, да... Я невесело хмыкнул. Навести, что ли, справки заранее, Якуши Кабуто, по идее, должен еще в деревне быть. Ладно, будет день, будет пища. В любом случае, без серьезного разговора с Окини-сама, мамочкой моей приемной, я не обойдусь. Вот тогда и задам вопросы, попутно высказав свое мнение. Не при Гае же мне такие вопросы поднимать, в самом-то деле.
— Акира! — Девочка требовательно дернула меня за руку. — Ты почему меня не слушаешь?!
— Прости, Хана-тян, — я тяжело вздохнул, — задумался я что-то. — Так. Потом. Все потом. Я решительно мотаю головой, отгоняя тяжелые мысли. Для этого еще будет время. Не хватало еще только на девочку свое раздражение выплескивать!
— Не грусти, Акира-кун. — Улыбнулась Акинами, глядя на теребящую меня дочь. — Сейчас тебя Хани-тян обедом накормит, и жить сразу станет веселей.
— Да! — Радостно подпрыгнула девочка. — Я уже придумала, что буду делать.
— Хана-тян, а хочешь, — подмигиваю Ханаби, — я тебя научу вкусную еду готовить?
— Любопытно. — Прищурилась мать девочки. — Это какую?
— Научи меня, Акира. — Малышка, вцепившись в мою руку, решительно отправилась на кухню. Так вот и шли гуськом — Ханаби, следом я, на буксире, и замыкающая шествие Акинами.
На кухне никого не было. Вот и хорошо, никто под ногами путаться не будет — три человека, пусть из них всего один взрослый — и то на такое помещение немало. Если кухня в доме Хиаши была в принципе еще и столовой, то тут, во дворце клана, она была исключительно местом, где готовилась еда. Ладно, техника уже знакомая, справлюсь.
— Акинами-сан, мне нужно три куска жирного мяса, желательно, свиной шейки. — Кому как не хозяйке знать, где у нее какие припасы! Вот я и обратился к первой леди клана.
— Мяса, говоришь... — Задумчиво протянула Акинами. — Найдется, а как же...
Получив кусок свежего, охлажденного мяса весом в добрый килограмм, который моя будущая теща извлекла из ледника, я приступил к священнодействию. Мясо! Жаренное! Со специями, ага. Я непроизвольно облизнулся. Акинами только хмыкнула. Ну что же, приступим.
— Хана-тян, смотри. — Я быстро разрезаю кусок мяса на три порционных доли. — После того, как мясо будет разделано, его нужно отбить. Видишь, на стенке висит молоток с рифленной поверхностью — он нам как раз и нужен. Берешь доску, и отбиваешь. — Демонстрирую девочке необходимые движения. А теперь самое главное. Нужно привлечь ребенка к процессу, иначе может и забыть.
— Не бей так сильно, малышка. — Улыбаюсь я, глядя на сосредоточенно высунувшую кончик языка девочку, которая с маху молотит по будущей отбивной. — Это же не самурай в каске, размочалишь — не вкусно будет.
— Готово. — Девочка чуть запыхалась, но готова к продолжению кулинарного эксперимента.
— Молодец, маленькая, у тебя талант. А сейчас нужно посолить и поперчить. — Утвердительно киваю я гордо поднявшей голову девочке. Зачем орать на ребенка? Гораздо лучше выйдет, если объяснить, показать, и, самое главное, похвалить. Показываю, как нужно промазать солью и перцем один из порционных кусков мяса, и передаю эстафету девочке. Главное — успеть подкорректировать, когда малышка-химэ решит наглухо засыпать молотым чили весь кусок мяса!
— Скажи, Акира, а почему ты не любишь, когда много перца? — Химэ требовательно смотрит на меня. — Острое — вкусно!
— Слишком острое — уже не вкусно. — Вздыхаю я. — Так, Ханаби, пусть мясо чуточку полежит, а мы пока займемся гарниром, хорошо?
— Ага! — С энтузиазмом кивает девочка. — Будем варить рис?
— Не-а. — Ухмыляюсь я. Готовить, так готовить! — Мы сделаем вкусный салат!
— Какой салат? — С интересом смотрит на меня улыбающаяся Акинами.
— Овощной! — Решительно объявляю я. — Акинами-сан, мне потребуется пяток помидоров, три огурца, и луковица. Ах, да — головка чеснока тоже не повредит.
— Очень хорошо, Акира-кун. — Акинами отодвигает одну из стенных панелей, за которой скрывается шкафчик с овощами. Все-таки, фуин-техника способна на маленькие чудеса — этакий аналог погреба прямо в стене. Нет, это не морозилка — но вот охлаждение и правильную для хранения влажность печати обеспечивают.
— Первым делом, Ханаби-тян, овощи нужно вымыть. — Я направляюсь к мойке, рядом с которой стоит разделочный столик. — А теперь смотри, огурцы режутся так. — Отхватываю ножом концы огурца, разрезаю вдоль, после чего нарезаю аккуратными, тонкими полукружиями. — Запомни, если резать слишком толсто, будет не вкусно! — Довочка сосредоточенно кивает. Какая прелесть, а?
— А дальше? — Девочка нетерпеливо смотрит на меня.
— Так. — Я пристально оглядываю кучку овощей. — Давай режь огурцы дальше, только осторожно — ножик очень острый. А я пока почищу остальное.
Начинаю чистить лук. Девочка сосредоточенно сопит над разделочной доской, медленно водя ножом. Хорошо еще, что не торопится, только и не хватало ей палец пришивать. Ножи-то заточены до бритвенной остроты! Моя будущая теща подключается к процессу, взяв на себя чистку чеснока. После огурцов очередь дошла до помидоров. Наконец, овощи порезаны. Остается лук и чеснок.
— Акира-кун, ты ведь и лук так порезать хочешь? — Акинами подняла бровь.
— Да, только очень мелко. — Согласно киваю я.
— Давай сюда. — Решительно обрывает меня будущая теща. — Только не хватало слезы тут пускать.
А дальше последовала феерия. Повинуясь движению пальцев луковица зависла над салатницей, а прищурившаяся женщина быстро сложила серию печатей. М-да, картина маслом — воздушные лезвия, шинкующие лук!
— Вот так то лучше, — довольно улыбается Акинами. — Я, все же, из Суны родом, если ты не помнишь. И с воздухом у меня все хорошо.
— Ясно. — Завистливо вздыхаю я. — Жаль, что у меня так не выйдет.
— Не завидуй, Акира-кун. — Грустно улыбается женщина. — Зато ты в двенадцать лет можешь как ирьенин такое, что я в тридцать повторить не осилю в одиночку. Знал бы ты, что такое контроль Хъюга для остальных...
— Неужели все так плохо? — Изумленно смотрю на нее. Ну да, она не Хъюга по рождению, но она же джоунин, пусть и ушедшая в отставку.
— Ну, смотри. — Женщина вновь складывает печати. — Вот это зовется 'лезвие воздуха'. Техника, как понятно из названия, элемента футон, 'Це' ранга, которую учат на уровне чуунина. Вот это у меня получается с использованием печатей. — Акинами подкинула еще одну луковицу в воздух, которая просто распалась на две части. — А теперь смотри, что у меня без печатей выходит. — Женщина со вздохом погасила технику, после чего сосредоточенно прикрыл глаза. Н-да, а ведь с печатями у нее вышло чуть быстрее! Очередная луковица, жестом фокусника подброшенная Акинами, вместо того, что бы развалиться на две части, была разорвана ударом, ошметки аж на стену полетели. Ух, какой лук ядренный, а? Глаза заслезились, в носу защипало. — Вот так вот, Акира. Нет той остроты, понимаешь? Я саму-то энергетическую конструкцию с трудом держу под контролем.— Женщина небрежно ликвидировала созданную раздавленной луковицей газовую камеру, сложив с десяток печатей и устроив экспресс-вентиляцию.
— Чеснок буду резать я! — Решительно берет дело в свои ладошки маленькая химэ.
— Ханаби, — честно предупреждаю я, — нужно резать очень мелко!
— Я справлюсь! — Уперлась девочка. Бросаю вопросительный взгляд на Акинами, которая просто пожала плечами.
— Ну, сама — так сама. — Киваю я. — Режь.
Ну, вот. Распорола пальчик так, что любо-дорого посмотреть. Нож едва по кости не чиркнул. Девочка не стала реветь, нет, она просто зло уставилась на нож. А я быстро провел мероприятия первой помощи. Свежую рану закрыть проще простого, омертвевших тканей, мешающих процессу тканевой регенерации, еще нет, поэтому лечебная техника срабатывает быстро и просто. Акинами только улыбается.
— Не поранится — не научится, Акира-кун. — Спокойно пояснила Акинами. — Детям, что бы научиться не лезть в огонь, надо обжечься. Да и что мне волноваться, когда рядом ирьенин имеется. Дочь, ты все поняла? — Вопросительно уставилась на девочку мать.
— Да. — Буркнула нахохлившаяся девочка. — Нельзя спешить, пока не научилась, правильно?
— Все верно, — улыбнулась мать, — и еще — на кухне можно работать только когда рядом есть кто-то взрослый.
— Я помню, мама. — Вздыхает девочка. — Все, Акира, палец уже зарос. Отпусти, мне нужно резать чеснок! — И девочка, прикусив от усердия розовый кончик языка, снова склонилась над доской. Дел там оставалось на копейку, и через каких-то пять минут малышка-химе радостно отрапортовала, что чеснок порезан.
— Отлично. — Широко улыбаюсь. — А теперь самое главное — жарка мяса!
— Акира, — усмехается Акинами, — а почему ты оставил мясо, и занялся овощами? Сейчас вот овощи бросаешь, и снова к мясу?
— Все просто, Акинами-сан. — Широко улыбаюсь. — Во-первых, мясо должно отлежаться в специях. Во-вторых, салату тоже стоит полежать, что бы пустить сок. Таким образом, мы...
— Достаточно, Акира-кун, — смеется женщина, — ты же не на экзамене.
— Разве? — С невинным видом поднимаю бровь.
— Ну, — улыбается Акинами, — ответ и без того исчерпывающий. А ты, дочь, слушай и запоминай, твой будущий муж дело говорит.
