Fallout: На службе силы зла

Я даже на несколько секунд замер, задумчиво разглядывая корчащихся на земле людей и прикидывая в голове, что на полном серьёзе собираюсь отдать их на съедение демону... Внутри шевельнулось что-то брезгливо-испуганное, и в памяти встала картина, как я сам стою перед тёмной фигурой в лишённом света пространстве. Это было страшно, чего уж там. До усрачки страшно… А уж то, что я собирался сделать сейчас, особенно если подумать и перенести на себя… Дантонов стало жалко. Но… вспышка внезапного человеколюбия была быстро задавлена логическими возражениями. Я был на крючке, и в случае провала ждала меня участь ничем не лучше. А если выбирать между собой и этими двумя, я, коли смотреть правде в глаза, всегда выберу себя. Да, это неприглядно, но Эмрой явно знал, кого отправлять на свой квест. И даже совесть меня мучить не будет, ведь она ещё до моего прихода в город успокоила себя мыслью, что называть людьми существ, паразитирующих на обществе и не ставящих ни в грош своих собственных соседей, с которыми живут бок о бок долгие годы — не так чтобы слишком правильное решение. Без таких людей этот опалённый ядерным пламенем мирок станет определённо чище...

— Господа... — я только начал говорить, уже внутренне решив принести Дантонов в жертву, как что-то явно изменилось. — Благодарю вас за этот день. Благодарю вас за то, что с благоговением преподнесли свои жизни... — я словно со стороны наблюдал, как мои губы сами по себе произносили эти слова, а голос словно стал более звучным и... величественным? — Мой господин благодарит вас за столь щедрый дар. Ваши сладкие души станут украшением его стола.

А в следующее мгновение рука, всё ещё сжимавшая лазерный пистолет, сама поднялась, палец дважды вжал спусковой крючок, и рубиновый луч перечеркнул шеи мужчин, обрывая их бесполезное существование.

И меня отпустило… Руки вновь стали подчиняться мне, губы больше не жаждали выдать никакой возвышенной тарабарщины, и даже окружающие звуки навалились на слух с какой-то особой чёткостью. Я слышал шум и крики людей там, за домом, звуки шагов спешащих на помощь трапперов и при этом смотрел на два трупа у своих ног, не в силах оторвать глаз. Однако никакого страха не было, как и отвращения. Я убил двух человек… впервые в жизни убил. И что-то только что управляло моим телом и речью. Я бы не сказал, что вопреки моей воле, ведь я примерно это и хотел сделать, но всё равно же управляло. И-и-и… мне было абсолютно наплевать. Ни чувства пустоты, брезгливости, какой-нибудь паники… нет, меня наполняла тихая умиротворённость, словно комара прибил и теперь рассматриваю пятно от него на обоях, думая, что слишком испачкал и надо будет отмывать. Вот и сейчас было что-то близкое, ведь я их пристрелил самолично, без всяких судов и общественных одобрений, и теперь придётся как-то всё разгребать...

— Кейн? — первым добрался до меня Кроссман-старший, сжимая знакомый «Кольт 6520». Возможно, именно тот, что мы нашли в канализации.

— Что с Салли Дантон? — не отрывая глаз от тел, спокойно спрашиваю у него.

— Хэ… — выдохнул подбежавший сразу за другом Арнольд Картер при виде трупов, устало опершись руками о колени. — То же, что и здесь… Побили её в давке.

— Вот как… — эхом откликнулся я, наконец, заставив себя прекратить пялиться на сожжённую плоть и посмотреть на трапперов. Внутри у меня возникло… приятное удивление, но в остальном меня всё ещё крепко держала эта странная умиротворённость, так что даже голос не дрогнул.

— Я не видел, кто это сделал, — поспешно вставил свои пять копеек Райан, красуясь рассечённой бровью. — Я в это время отбирал у Тэда тесак.

— Нигдо ничздего не видел! — резко рубанул Салливан. — Дело дрянь! Но езли зейчаз будем изкадь виновадых, зданет долько хуже! Там уже и дак од Сайяга зевак набежало!

— Смайли, много раненых? — несильно кивнув на слова Джона, поворачиваюсь к главному, насколько это возможно, трапперу.

— Одна пуля задела Смита, это фермер, работающий на полях Бакнеров, ещё Тэд успел пару человек поцарапать, пока его не скрутили. Эндрю, которого ты уронил, получил от Сулика по голове и отрубился. Может быть, ещё что в давке случилось, но я не видел, — мрачно глядя на мёртвых близнецов, деловито отозвался мужчина.

— Тогда собираем всех браминов с перебитым клеймом, зовём Сайага, Тощего Кола и ещё несколько уважаемых жителей города, которые никак не зависят от Бакнеров, и показываем им тут всё, — киваю подбородком на столпившихся в дальней части загона двухголовых коров. Потом вновь перевожу взгляд на трупы Дантонов. — И тела надо убрать в тень.

— Что с ними потом? — переглянувшись с друзьями, наклонил голову в бок Картер.

— Я бы похоронил за городской чертой, но пусть это решают люди.

— Дак и зделаем, — подводя черту, кивнул Салливан, разворачиваясь к стаду...

Дальше последовало то, что и должно было последовать: нервная рутина. Пока собирали всех незаинтересованных, насколько это возможно, жителей, пока им всё объясняли, пока показывали новоиспечённым «понятым» доказательства преступлений, пока разбирались со стадом… Словом, время летело бешено. Причём будто мало было стрельбы, костюмов и чужих знаков на боках браминов, так ещё и в самом амбаре, служившем разделочным цехом пополам с кухней, на которой мясо вялили и хранили, обнаружился чей-то скелет. В смысле, костей животных тут было полно, но этот был явно человеческий и при этом полностью очищенный от любых следов кожи, мышц и внутренних органов, даром что лежал одной кучей в мешке в углу подсобки. Тут уж и непричастные свидетели на уши встали. Быстрый допрос избитых помощников криминальной семьи показал, что скелет принадлежит одному из жителей Клэмата, которого все считали съеденным крысами. Одинокий траппер две недели назад возвращался в город и, с наступлением сумерек, решил не разбивать лагерь, а пройти остаток пути и заночевать уже дома, но на свою беду нарвался в редколесье на Дантонов, надевающих свои костюмы людей-жуков. Из-за темноты столкновение вышло почти нос к носу, а дальше близнецы решили не рисковать и напасть на не успевшего ещё толком ничего сообразить соседа. Оба были ребятами крепкими, заслуженно являясь местными чемпионами по армрестлингу, как итог, уставший охотник ничего сделать не смог. Несколько шкур, деньги и оружие убитого перекочевали в амбар братьев, а Тэд и Энрю, оба трусоватые местные бомжи, давно и прочно запуганные работодателями до усрачки, ещё и помогали разделывать тело. Теперь они, ясное дело, божились, что работали из-под палки и хотели всем рассказать, но боялись, что им не поверят, а Дантоны потом за предательство убьют, но это мало кого волновало. Обоих прямо на месте приговорили к повешению и оставили дожидаться своей участи в обоссанных штанах, предварительно крепко связав.

Чуть-чуть обстановку разрядило только возвращение похищенного имущества истинным владельцам. Как оказалось, действительно принадлежали Дантонам в загоне лишь двое браминов, по крайней мере на них нельзя было точно определить, что клеймо когда-то перебили. А вот все остальные были крадеными, большей частью у Бакнеров, но нашлись и коровы Сайага. После некоторого обдумывания ситуации, лишних я отдал двум семьям, у которых были свои подсобные хозяйства, сравнить которые с бизнесами Дантонов, Бакнеров и Сайага язык не поворачивался, но которые браминов, тем не менее, прокормить могли. Прошло это как «компенсация морального ущерба», во всяком случае, я предложил именно такую формулировку, когда понял, что лишнюю скотинку приглашённые «уважаемые и независимые» люди получить хотят, но вот по «законам Пустоши» на эту самую скотинку право имею разве что я, как человек, сначала подвергшийся нападению и получивший пулю в грудь, а потом убивший обидчиков, следовательно, получающий законные трофеи. Вот только мне эта живность и даром не упала, а ещё пару баллов в глазах жителей заработать было неплохо.

«Вложение» себя окупило почти мгновенно. Разобравшись со стадом, уже куда более довольные люди без всяких споров подтвердили, что никаких претензий на недвижимость не имеют. Скорее всего, в иной ситуации на два капитальных строения и просторный амбар в центре города нашлось бы немало претендентов, несмотря на отсутствие в послевоенной Калифорнии квартирного вопроса как такового, но тут всё сложилось одно к одному. И вскрывшаяся правда о многолетней грязи, происходившей в этих стенах, и человеческие кости, и нежелание иметь с этим всем ничего общего, и, вполне возможно, банальная зависть. В том смысле, что поделить всё честно между всеми никак бы не получилось, а отдавать соседу, которого сызмальства знаешь, оставаясь сам жить на старом месте, это же обидно, тем более сосед ну ни разу не заслужил. В такой конфигурации и вправду недолго решить отдать камень преткновения так им помогшему хорошо вооружённому, здоровенному и славному парню в боевой броне. А то вдруг парень ещё огорчится, что у него «законный трофей» норовят увести? Ну или всё куда проще, и обитатели Клэмата действительно прониклись ко мне симпатией.

В общем, я получил свой собственный дом в Клэмате, да не один, а, по факту, целых три, ибо даже разделочный амбар Дантонов был много лучше тех палаток и шалашей, в которых живут многие обитатели окрестных земель. Что же касается бань… Носатую Салли в толчее всё-таки затоптали, вернее, кто-то огрел её по голове камнем, да так, что проломил череп. И кто это был, общественность выяснять особо не стремилась, напротив, все молчаливо сошлись во мнении, что её так и так следовало бы повесить, ведь не знать о махинациях детей она не могла, а таким образом они избежали массы неприятных моментов, связанных с вынесением такого приговора и приведением его в исполнение. Таким образом, дом, в котором находился местный бордель, совмещённый с водными процедурами, тоже отошёл мне, ведь он был собственностью Дантонов, а не коллектива работающих там девушек. С последними, чувствую, мне ещё предстоит разбираться, но их-то как раз видно и не было, а потом меня захватили новые дела. И дела эти вновь были связаны с кровью.

Дискуссия о том, хоронить или не хоронить Дантонов, разгорелась жаркая. Звучали призывы как бросить их за городом на съедение диким зверям, так и вздёрнуть у дороги, ведущей к Дэну, вместе с подручными, пусть даже безголовыми трупами, но зато в назидание и предупреждение возможным налётчикам. Спорили жарко, снова накрутив себя вспоминанием всех «фактов», и меня втянули, требуя рассказать, как это у нас в Братстве принято. Пришлось с суровым видом отвечать, что надругательство над мёртвыми мы считаем варварством, а лучший способ напугать бандитов видим в их физическом уничтожении прямо на базах. Это слегка остудило людям пыл, и в конечном итоге они сошлись на мысли, что впадать в подражание дикарям не следует и лучше всё-таки похоронить гнилую семейку как полагается, хоть бы даже и не на кладбище, а за городом — подальше. Однако дело на этом не закончилось, и, едва все брамины были отведены по новым стойлам, толпа вновь собралась в центре Клэмата, не желая затягивать с казнью. На мой взгляд, люди просто боялись передумать, когда отойдут от эмоций, и спешили сделать этот шаг, пока хватает решимости. Или, возможно, я так думал, потому как сам понимал, что хладнокровно убивать этих слабых и опустившихся на дно людей не доставит мне удовольствия и в другой день я просто не захочу этим заниматься, ведь при всех своих грешках те реально были безвольными шестёрками, которые сами на всё это никогда бы не пошли. Но слово сказано, причём мной.

Колотить эшафот никто не стал, просто вышли за город, до ближайшего достаточно крепкого дерева, а там… я озвучил обвинение и приговор. Не рвался на это дело, но больше никто даже и не подумал предлагать себя на эту роль. Пособничество в похищении имущества и убийствах, сокрытие улик, вооружённое сопротивление, покрывательство чужих преступлений и помощь при побеге главных преступников… Спокойные и холодные слова. Они выходили из меня легко, словно дело происходило с кем-то другим и это не я сейчас стоял перед двумя ещё дышащими и живыми людьми, объявляя скорый конец их жизни. Но нет, это был я, полностью и осознанно контролирующий свои мысли и действия. Никаких помешательств, трансов и прочей мистики. Мне просто было плевать. Я устал и хотел лишь закончить это поскорее, а люди передо мной уже были для меня мертвы.

Тэд и Энрю пытались спорить, но им давно заткнули рты, а потом их шеи сдавила верёвка…

Зрелище «танцующего» в петле человека… Я уже боялся, что оно мне понравится, но нет. Хоть тут обошлось, и ничего, кроме отвращения, я не испытал. Надолго ли? Кто знает…

Конец? Увы. Дальше были похороны. Тела сняли и вместе с трупами Дантонов отвезли на телеге, запряжённой брамином, за город километра на полтора, где и свалили в одну общую могилу между двумя чахлыми деревьями. Слов никто не произносил и крестов не ставил. Просто закидали яму землёй и двинулись в обратный путь. Там тоже предстояли похороны, только уже хорошего человека, о котором было кому и что сказать.

Когда наступил вечер и всё наконец-то подошло к концу, я чувствовал себя так, будто день начался где-то недели полторы назад. Нет, тело не устало, и даже ноги не гудели, в конце концов, что им, привыкшим босиком носиться по горам сутки напролёт, сделается от степенного шага туда-сюда по улочкам? Но… Я просто хотел свалиться… И немного помолчать… ни о чём не думая.

Где-то в городе намечалась пьянка, где-то поминки, кто-то наверняка замотался не менее моего и уже давил подушку, набитую сухой травой. Котёнка, как я сам видел, утащили с собой родители — отпаивать заваренными травами и отогревать после картины повешения. Ардин, погоняя Торра, вовсю спешила приготовить мясо того несчастного бычка, которого близнецы таки зарезали перед нашим приходом. Мэйда наседала на Сулика, пытаясь пристроить его к какому-то делу, вне зависимости от того, был он занят предыдущим или нет, и татуированный дикарь явно знал об этих манёврах больше моего, так как даже не думал возмущаться. Ну а трапперы, которые всё это и сделали возможным вместе со мной, по завершении дня просто подошли и спросили «что там нужно для официального вступления в твоё Братство?»

Квест — комплит.

Игра переходит на новый уровень...

С такими мыслями я и завалился в свою кровать. Теперь уже действительно мою, а не снятую в заведении Бакнеров. Постельное бельё одного из братьев было скинуто на пол — стиркой и прочими уборками можно будет заняться завтра, а пока меня вполне устраивал и голый матрас на скрипучих пружинах. Все двери были закрыты на родные ключи, теперь лежащие в одном из кармашков моей брони, винтовка и автомат встали у изголовья, лазерный пистолет лёг под подушку. И как-то очень незаметно навалился сон...

В темноте...