Залетная гостья. Книга первая.

— Д-да, — неуверенно начала, но тут же переиграла: — Точнее, нет. Точнее...

Девушка подняла на меня глаза, на личике отразилось беспокойство.

— Я прибыла и скоро убуду вновь, — родила наконец нечто неопределенное и состроила такое выражение, будто не обязана вовсе ни перед кем отчитываться: гордо вздернула подбородок и выдохнула. Раз приняли за госпожу, надо соответствовать.

— Прошу прощения за излишнее любопытство, — тут же принялась оправдываться незнакомка. — Хозяин вчера прислал уведомление, что скоро с вами прибудут по случаю бала, и попросил все здесь подготовить. Но как скоро — не уточнил. Поэтому я несколько растерялась. Леди Даргомас, позвольте проводить вас в ваши покои. А вы переходом изволили путешествовать, да?

От всего сказанного служанкой закружилась голова. Значит я... в столице? Только туда Шер мог что-либо послать и исключительно здесь нас могли в ближайшее время ждать. Город за окном — Аургавель? До чего же не похож на Аордам! Но как я здесь оказалась?! Это же три с половиной, считай, четыре дня пути на лошадях!

— Госпожа? — беспокойно обратилась ко мне девушка, на два шага подходя ближе.

Играть, так играть до конца. Надо довести до ума этот диалог:

— Благодарю, не стоит. Я лишь на некоторое время. Не удержалась, захотела взглянуть на... дом и столицу. Но скоро вернусь обратно и уже с... хозяином мы вернемся сюда в самое ближайшее время. Продолжайте подготовку.

Нервно сглотнула. Вроде ничего лишнего и все по существу. Видимо, исчерпывающим ответ нашла и служанка, тут же улыбнувшаяся и с поклоном покинувшая галерею.

А сама я, как только пятка девушки сверкнула за поворотом, кинулась обратно в чью-то комнату, в которую угодила, плотно закрыла дверь и метнулась к стене. "Ну же, давай! Мне очень нужно, чтобы здесь сейчас нарисовался выход, прошу!"

Но стена, словно была живой, недоуменно стояла и не понимала, чего от нее хотят. На уровне интуиции ощущала ее непонимание!

— Проклятый инквизитор, как же меня сюда занесло? — сокрушенно пробурчала себе под нос, усаживаясь в изножье кровати напротив стены, где недавно была дверь.

Долго усидеть на одном месте не удалось. Несколько раз прошлась из одного конца комнаты в другой, заглянула под кровать, порылась в рабочем столе (даже листика бумаги внутри не оказалось, видать, не такая комната и обитаемая, как на первый взгляд), покачалась на стуле.

В поисках ответов на животрепещущий вопрос, порылась в книгах, расставленных строго по цветам корешков на полках за стеклом. Романы, трактаты по основам магии, талмуды с записанными в алфавитном порядке бытовыми заклинаниями (я бы тематическую картотеку лучше сделала) история, география... четырехсотлетней давности? Да сколько же этому добру лет-то?!

Карты, что были нарисованы внутри старых рассыхающихся книг, совсем не совпадали с теми, что показывал и описывал Кир. Как мор, земля была окрашена в темно-серые цвета с обозначением очагов и направлениями движения Инквизиции.

А еще среди книг в тоненьком переплете прокладывались на листы распадающиеся тетради. Дневники? Бегло пролистала парочку, разложив вокруг себя на полу. Сперва листы были абсолютно чистыми, зачарованными. Даже расстроилась. Но стоило их подержать в руках чуть подольше, как обручальные браслеты искрились и текст проступал. Магия рода Даргомас? Выходит, это дневники кого-то из дальних родственников Шера?

В любом случае, кем бы ни был владелец дневников, он являлся современником тех страшных событий, переворота, времени прихода Латуса, а значит, изучить их содержимое стоит. Вдруг в них найдется ответ, как можно отсюда выбраться? Ведь, если можно войти, значит, по идее, можно и выйти?

Однако ни пространные рассуждения на предмет принятия императором Тарквинием Первым, (да-да, тем самым, автором Ранне-Тарквинистского мангажа, современником истребителей носителей искры и рассадников алтарей Аркаатаруса с его жуткими жертвоприношениями и казнями) очередного указа (чисто запечатленный факт: такой-то указ был принят тогда-то, это вроде бы хорошо для всех, да здравствует император), ни достоверно запечатленные описания приготовления предупреждающих зелий от чумных язв при первых признаках лихорадки и близко не имели ничего общего с необходимой информацией.

Создалось навязчивое впечатление, словно эти личные дневники личными никогда и не были. Словно это такие же достоверные опусы, кои вели члены Российской Императорской семьи — показные. Ни слова ни о чем, что может как-то скомпрометировать или отразить определенную сторону отношения к чему-то пристрастному. Сплошные рассуждения о погоде, родственниках, прогулках, обыкновенный дисциплинирующий сознание ежедневник. Но не дневник.

Опустошив практически все полки, вспомнив отрывок из одного фильма, решила простучать деревянные панели, ни на что особо не надеясь.

Какого же было мое удивление, когда за одной из стен обнаружилась пустота! Приложив ухо и еще раз простучав дерево, убедилась: легкое эхо свидетельствовало о том, что за панелью кое-что вполне может быть скрыто. Но как сделать так, чтобы вскрытие тайника не бросалось в глаза сражу же, едва кто-то посторонний войдет и пройдется взглядом по комнате?

Отошла на пару шагов, чтобы оценить габариты шкафа. Вроде бы не очень крупный, можно попытаться его сдвинуть. Главное, не надорваться. Плюнув на ладони и хлопнув для храбрости легонько несколько раз, всем весом навалилась на книжные полки, намереваясь сдвинуть те в сторону.

Туго. Очень туго. Туфли заскользили по камню и, вперившись в ковер, беспощадно задрали, обнажив залегшую многолетнюю пыль. Видать, убирают тут не к месту, а как придется, наводя внешний лоск.

Я была почти готова сдаться, когда шкаф наконец заскрипел и на несколько сантиметров сдвинулся. Ура! Остановилась, чтобы перевести дыхание. А затем снова навалилась. И еще раз. И еще.

Когда показался кусочек темной пустоты в стене, чуть не завопила от радости: тайник все же есть! Дело пошло быстрее. Когда отверстие позволило просунуть в себя руку и что-нибудь вытащить (после каждого сдвига я просовывала то пальчик, то два, отмеряя сколько еще не хватает на целую кисть, чтобы зря силы на сдвиг мебели не тратить), бросила неженское занятие и принялась за тайник.

— Неужели любовные письма? — не поверила своим глазам, явив на свет бережно перемотанные шелковой лентой посеревшие конверты. — Слишком просто, быть не может! Но и для великих тайн тоже не самое лучшее место.

Присев на кровать, развязала явно женскую деталь туалета, мужчина уж точно не мог носить нежно-розовую ленточку, подвязывая волосы, пусть даже парик. Пара десятков писем, как стайка птиц, тут же разлетелась по комнате, словно им не терпелось поскорее оказаться на свободе. Ну и дела!

Собрав кучку воедино, сосчитала: двадцать четыре! Двадцать четыре явно личных письма и явно от женщин. Причем, явно не тайно доставленные: на каждом был нацарапан адрес женским почерком мелко выверенными одинаковой высоты и строго правого наклона буквами. Имена мне ни о чем не сказали. Скорее всего, либо псевдонимы, либо особы не боялись быть уличенными в любовной связи.

Ради интереса все же распечатала, не надеясь на особую информативность послания. Чистой воды интереса ради подержать настоящее любовное письмо четырехсотлетней давности и выдержки. Однако внутри почерк совсем не совпадал с тем, что был на конверте. Ух-ты, ух-ты! Некто А.К. и Ж.Д. подписывались поочередно в каждом.

Съедаемая изнутри любопытством радовалась, что в данное время левой пяткой, но принадлежу к семье Шеррера, а значит могу узнать, о чем в каждом тайном послании идет речь. Браслеты вновь засветились. Сдается, даже если бы кто-то иной и обнаружил письма, то сработала какая-нибудь система защиты: либо вновь пустые листы, либо они бы рассыпались, а может сгорели заживо, кто его знает. Проверить возможности нет.

Распечатав все послания, поделила на две равные кучки: от А.К. и от Ж.Д. Начать решила по алфавиту, с А.К.

Изучив пару тройку любовных опусов (дама явно была влюблена до потери памяти в этого мужчину, кому адресовала свои стенания мартовского кота, иначе их было не назвать), пришла к выводу, что отправительница была не просто рядовой любовницей, сама же указывала, что понимает насколько она 'единственная', ни разу при этом не упомянув имя адресата, а метила в фаворитки. По крайней мере, ей надоело скрывать от наивной жены своего любовника собственное существование. А дама не так проста, как кажется!

'Неужели тот факт, что я ношу под сердцем твоего наследника, а это вне всякого сомнения мальчик, можешь поверить, не является причиной вывести меня из тени? Тем более в такое время, когда Инквизиция не пощадит даже беременную женщину, если сочтет ее причастной к колдовству. А ты очень хорошо знаешь, любимый, степень этой причастности... И что они могут с ней сделать'.

Ничего себе шантаж! Более того, эта А.К. не скрывает, что является владелицей сильной искры. Иначе, с чего ей не бояться делать столь громкие заявления?

Время летело, а я все не могла оторваться от изучения чужой переписки.

Но более ничего интересного в посланиях А.К. не было. Лишь то, что с каждым месяцем женщине становилось все хуже, она не могла покинуть пределы собственного дома, не могла даже выйти из комнаты. Она вынужденно отгородилась от мира, поскольку не хотела быть высмеянной шлюхой. Надежда на покровительство отца ребенка с каждым письмом и словом таяла. А в своем последнем послании А.К. сообщила, что срок родов был близок и сердце ее разрывалось от тоски и печали. От горькой боли и обиды. И одиночества.

Глубоко вздохнула, отложив последнее письмо. С одной стороны, А.К. виновата сама, поставив себя в такое положение. С другой, родственник Шера, кем бы он ему ни приходился, редкостная сволочь! Вот она, порода Даргомасов, сочится сквозь века! Почитать бы его ответы на душещипательные опусы отверженной и обрюхаченной женщины!

Вторая, еще не разворошенная стопочка, авторства Ж.Д., на удивление оказалась во стократ примечательнее, ибо была написана от мужского лица, допустившего на мой взгляд большую оплошность: в одном из предложений, единственном, среди всех писем, он обратился к мужчине, в чьей комнате я пребывала, как к брату. И абзац, равно как и письмо, по моему мнению, стоило бы уничтожить немедля. Ибо содержание строчек, как бы выразилась Марина, откровенно 'сливало всех участников истории', и более того, почти раскрывало имя А.К.:

'Твоя ненаглядная бастрючка родила тебе сына, когда при родах в соседней комнате скончались жена и законный наследник! Разумеется, ничего умнее, как подменить ребенка в тот же день ты не придумал! Тебе просто повезло, что от горячки Латус забрал мать ребенка, которая-таки вытребовала себе покои в нашем замке. Иначе дело могло дойти до императора. Две беременные бабы в доме, не могу поверить! Впрочем, весь их род, что твоя любовница, что ее приемная мать, нагулявшая единственную родную дочь, о чем кстати муж прекрасно осведомлен, никогда нравственностью не отличался. Но, брат, как ты мог не учесть, что она сильная колдунья и может отомстить? Да, она была в тебя по уши влюблена, но это не отменяет того факта, что четверть своей жизни она провела среди риг-ярлов! И чему вампиры ее научили, думаю, не мне тебе объяснять. Как и то, что она обозлилась и наслала проклятие на весь наш род. Не приведи Латус, ты или твои потомки тронут кого-то когда-нибудь из ее семейки, нам всем будет несдобровать! Разумеется, она озаботилась тем, чтобы ее собственный ребенок не вздумал насолить приютившим его мать потомкам, ведь тогда и они тоже получат сполна. Проклятие, произнесенное на смертном одре, обладает невиданной мощью. Уже одно то, что никто не может войти в ее покои после того, как оттуда вынесли тело, говорит о многом! Я бы, на твоем месте, срочно перевез семью из того крыла, а лучше снес и перестроил дом...'

Далее шли рекомендации, как именно стоит сносить дом, какие работы вести, каких мастеров приглашать, но мне уже все стало ясно. Картина складывалась, как элементарный детский паззл. Уже одно то, что в родовом доме Даргомаса хранят тайну, что есть комната, в которую нельзя заходить, где произошли страшные события, и что такая же закрытая комната есть и в доме Киатар, комната Ароллы, говорит о том, что...

Но у Ароллы ведь не было детей! Лорд Магорус и вся семья в этом абсолютно уверены! Аролла пропадала в своих катакомбах исключительно потому что проводила там свои нечеловеческие опыты.

У меня закружилась голова. Схватившись за виски, повалилась на кровать, плотно закрыв глаза и не обратив никакого внимания на то, что письма снова беспорядочно разлетелись по полу. Во что меня втянул Дармир? Это же самый настоящий заговор! Тайны мадридского двора! Оно мне надо?!

Полежав некоторое время, раскинув руки и ноги, приводя мысли в порядок, собрала все ненужные листы, перевязала лентой и заложила глубоко в тайник. Два письма, от А.К. и Ж.Д., чьи цитаты несли в себе больше всего пользы и смысла, сложила и спрятала в корсаж. В самом деле, очень удобно! Главное только не наклоняться лишний раз и не светить грудью, а то мало ли кто любопытный да извращенный захочет заглянуть и обнаружит не то, что следует.

Вновь с усилием задвинув шкаф, прислонилась к стене, обессилено ударяя по ней каблучком согнутой в колене ноги. Как же отсюда выбраться? Должен же быть кто-то, кто знает об этом тайнике помимо меня и Хэмеца.

'Иногда стоит лишь захотеть и приказать, госпожа, и любое пожелание хозяина исполнят его верные слуги', — прошелестел совсем рядом бархатный голосок, и глаза мои распахнулись.

— Кто здесь?

— Покорный слуга и хранитель этого дома, госпожа.

Из пустоты напротив проступили очертания маленького существа, с каждым мгновением приобретавшие ясность и узнавание: домовой! Но не такой, как невидимый и знакомый только по описаниям Шуш. Этот был более древний. Словно старая игрушка, помятый и потертый. Появился, раскланялся и уставился умными изучающими глазками на меня.

— Хочу, чтобы здесь снова появилась дверь, ведущая в замок 'Орлиный коготь'. И чтобы никто не знал о том, что я была тут, — как на духу выпалила, присев перед домовым, чтобы быть с ним одного роста. И прибавила: — Даже Шер! В смысле, муж.

— Ваше желание — закон! Приказы хозяев не обсуждаются. — Домовой поклонился, что-то беззвучно прошептал, и дверь, на месте которой была стена, словно скрытая пологом невидимости, явила себя во всей красе. Но вместо того, чтобы поблагодарить хранителя дома, выпрямляясь и спеша дотронуться до железного кольца, я задала вопрос:

— Почему же в 'Орлином когте' вход сюда то являлся мне, то пропадал, и даже управляющий Хэмец не желал, чтобы его обнаружили?

— Вас бес попутал.

— Что?

— Хранителем 'Орлиного когтя' является сущность темная и могущественная. Замок должен находиться под пологом тьмы, будучи отстроенным на территории богини Лилиень. Домовым в замке является выходец из Преисподней, подпитывающий замок своей неиссякаемой темной силой, — пояснил домовой, медленно теряя очертания. — Советую вам заручиться его уважением и поддержкой. Начать лучше с твердых ментальных приказов, не требующих обсуждений. Поторопитесь, время близится к заходу солнца, вас могут начать искать.