Рассеченное время

Где-то в глубине, открытый ледяному свистящему ветру, тлел в темноте маленький огонек души — все, что осталось. Даже не огонек. Искорка.

День растворялся в огненном вихре заката.

— Взгляни своими глазами на будущее и скажи — у нас есть хоть один шанс?

— Всегда есть шанс, даже если вероятность один из бесконечности, — Ассасин снова приложился к бутылке и снова надолго замолчал. — Кстати. Это касается Сакуры. Ты должен был заметить изменение в ауре, с Чистыми-то глазами.

Синдзи только молча кивнул.

— Ты мог оправдать для себя отречение от тех двоих — но не от собственной крови. Я не возлагаю на тебя никаких обязательств, я лишь надеюсь, что этот ребенок будет счастливее своих родителей.

* * *

— Отвратное пойло, — подумал вслух смуглый охотник и залпом допил остатки дешевого виски. — Надо было побольше взять.

Он перевел взгляд на лежащего у его ног человека. Глаза наживки еще были закрыты, но дыхание выровнялось, организм адаптировался к наркотику и теперь уже точно не умрет. Пока этот тип был без сознания, охотнику пришлось не только нашептать ему на ухо нейропрограммирующие фразы, но и немного поработать визажистом, чтобы поправить внешность наживки в нужную сторону, и переодеть его в специально припасенную одежду. Впрочем, результат того стоил.

Полчаса спустя он выпустил наживку в вольное плавание и переключил внимание на открывающийся с крыши вид. Где-то там была его добыча. Опасная, хитрая добыча, обожающая распускать свою чертову эфирную паутину на огромных территориях, из-за чего ее почти невозможно было застать врасплох.

Почти. Ведь на всякую хитрую задницу найдется еще более хитрый бур. Охотнику же после заброса наживки оставалось только ждать.

'Как змей', — подумал он, и почему-то беззвучно рассмеялся.

Он — Змей. И этим все сказано. Без собственного имени и прошлого, меняющий личины подобно змее, сбрасывающей очередную шкуру. А еще у него полно ядовитых зубов.

Ждать пришлось довольно долго. Успело стемнеть, но звезд почти не было видно — небо закрывали облака и густой смог. Когда от наживки пришел сигнал, его снова начало ломать, и от того настроение у охотника было препоганым. А его добыче это не сулило ничего хорошего.

Со злорадной усмешкой охотник нажал кнопку пульта. Радиосигнал активировал сразу два процесса. Во-первых, емкости под одеждой наживки выбрасывали в атмосферу токсин, блокирующий передачу информации по эфирным нитям. Во-вторых, наживка, получив слабый удар током, должна была доставить шокированную сенсорной глухотой добычу в безлюдное место.

С помощью карабина он быстро спустился с крыши и побежал в назначенное место. Его наживка смирно стояла с добычей на плече, поблескивая круглыми очками.

— Сион Эльтнем Атласия, — сухо произнес охотник. — Согласно распоряжению руководства Академии Атлас, я обязан доставить вас в указанную Академию для дальнейшего разбирательства.

Добыча задергалась и приоткрыла глаза, немедленно расширившиеся от ужаса.

— Слепой Змей, — прохрипела она.

— Угу, он самый, — охотник достал шприц с пентоталом. — А теперь не дергайся, а то мимо вены промажу.

Наживке он просто вколол амнезиак и немного формальдегида — для симуляции опьянения. Можно было и убить, но охотник любил работать чисто, без лишних жертв. Показатель профессионализма, так сказать. Погрузив связанную по руками и ногам добычу в кузов автомобиля, он сел за руль и выехал на центральные улицы. Сейчас надо было отправиться в соседний город, где его ждал связной — и на этом работа будет закончена. Транспортировка беглого замдиректора уже не его головная боль.

Стоя на светофоре, охотник вдруг заметил проезжающий мимо роскошный золотой лимузин. Не раскрашенный под золото, а совершенно точно им обшитый. Охотник пригляделся повнимательнее и заметил мелькнувшее в глубине салона лицо. Странно знакомое лицо... словно пришедшее из такой бездны времени, что и подумать страшно...

Он тряхнул головой и наваждение прошло. Золотой лимузин поехал своей дорогой.

'Хорошая трава была тогда. До сих пор штырит', — подумал он и сам удивился, откуда пришли эти мысли.

'А, не важно'.

В этот миг где-то на иных планах бытия пробудившийся было Страж Противодействия снова погрузился в сон.

* * *

Половина первого, порт Фуюки, грузовой терминал

Ночной воздух пах сыростью, чем-то нефтяным и почему-то птичьим пометом. Раскинутое над портом замкнутое поле надежно ограждало от посторонних глаз, но вместе с этим вызывало ощущение легкого удушья. А может, это просто страх? Сказывается напряжение последних дней? Синдзи сунул в рот сигарету, поджег кончик и оглядел остальных присутствующих. Рин успешно сдерживала волнение под строгой маской — ей было все известно о предстоящей операции, но она верила в возможность победы. Сакура напротив, была совершенно невозмутима. Хотя ее он с собой не взял, и даже строго наказал сидеть под защитой дома, по приезду она уже дожидалась всех у въезда на территорию порта — пришла короткой дорогой через тени.

Рядом стояли Широ и Сайджо — эти двое толком не владели полной информацией, но судя по суровым лицам, Широ был полон решимости объяснить 'ночному убийце' его неправоту, а Аяка этой решимостью невольно заразилась. Впрочем, друг друга они сторонились. Хотя Широ всегда тот еще интроверт был... Сейбер тоже была при нем, стоя с таким расчетом, чтобы прикрывать собою мастера. Остальные Слуги пока находились в призрачной форме и показываться не торопились.

Прикрыв глаза, Синдзи частично слил собственное зрение с Разумом Улья. Кружащие вокруг порта специально выращенные на основе стрекоз Черви фиксировали все происходящее не хуже лучших видеокамер, только с обзором в 300 градусов в любой плоскости, а темнота им не мешала совершенно. Грядущее зрелище определенно стоило сохранить на память, потому что когда торгуешься, сидя между молотом и наковальней, сгодится любая мелочь.

— И где наш противник? — этот вопрос задала Рин.

— Придет, куда он денется.

Напряжение понемногу сменялось скукой. С неба понемногу начал накрапывать противный холодный дождь. Когда через четверть часа из-за поворота показались две фигуры, все почти обрадовались. Как выяснилось — напрасно. Потому что этими фигурами оказались Лансер и его мастер.

— Трое на одного? Маловато.

— Где де Клиффорд?

В один голос. Вот тебе и ирландская пьянь.

— Отвечаю по порядку, — Синдзи примирительно поднял руки, вставая между готовыми броситься друг на друга Лансером и Сейбер. Хотя маловероятно, что это бы их остановило.

— Первое — уважаемый сэр Джон де Клиффорд не придет. Дуэли не будет. Второе — драться вы будете не трое против одного, а четверо против одного. Причем все вместе.

— Достаточно, — энфорсер шагнула к нему. — Я, как представитель Ассоциации, объявляю вас виновным в несанкционированных убийствах мастера Кастера Джона де Клиффорда и священника-Наблюдателя Котомине Кирея. Всем прочим рекомендую сдать командные заклинания во избежание проблем.

Синдзи беззвучно рассмеялся в кулак.

— У вас нет таких полномочий, чтобы требовать сдачи командных заклинаний. Будь вы хоть энфорсер, хоть директор Часовой Башни. Можете попытаться отобрать их силой, но, как заметил Лансер, против него трое Слуг, а на вас хватит меня одного. Как, шея уже не болит?

— Не усложняйте себе жизнь, Мато. Вас уже ничего не спасет, но незачем тянуть за собой на дно непричастных лиц.

— Мне лучше знать, что меня спасет. Если уж вы так настойчивы, могу объявить что сэр Джон де Клиффорд, десятый глава семьи де Клиффорд, жив. Кроме того, могу добавить так же, что последний раз я видел Котомине Кирея живым одновременно с присутствующими здесь мастерами.

— Это вы расскажете дознавателям. Если вы невиновны — вам ничего не грозит.

— До этого еще дожить надо. А шансов на это, учитывая, кто нас собирается посетить, немного. О, легок на помине.

Он обогнул энфорсера, сделал несколько шагов вперед и отвесил торжественный поясной поклон.

— Приветствую тебя, Король Героев! Твой верный шут подготовил для твоего развлечения битву!

Надо было поднять глаза. Обязательно нужно было поднять глаза. Но ощущение прожигающего насквозь пылающего кровью взгляда заставляло шею и спину деревенеть в согнутом состоянии. Издалека можно было насмехаться над дурным вкусом первого Героя, над его самомнением или строить планы по его убийству — но вот так, с глазу на глаз, трудно было просто собраться с мыслями. Мощь древней героической души буквально подавляла — причем не только и не столько грубой силой. Синдзи неимоверным усилием поднял глаза — и тут же об этом пожалел.

Блеск золота ослеплял.

И дело было не в золотых украшениях, и не в сотканном из тончайшего золотого волокна костюме. Золотая аура, видимая лишь Чистыми глазами, аура стихийной, первозданной мощи, порожденной планетой не чтобы уничтожить людской род в зародыше, а лишь править им.

— Так-так-так, мой шут дерзнул позвонить Мне напрямую, расписывая великую битву, которая поможет Мне развеять скуку. Я приехал, поддавшись на его уговоры, и что Я здесь вижу? — проговорил Король Героев, оглядывая присутствующих. — Какая-то бешеная псина, никчемный бунтарь, змеиное отродье, червь... о, Сейбер после десяти лет раздумий приняла мое предложение. Хм. Ладно, Я прощаю тебя за то, что дерзнул позвать Меня. Но ты так же помышляешь о том, чтобы поднять на Меня руку, и поэтому ты умрешь.

— Но как можно радоваться битве, в которой нельзя погибнуть?

— И то верно. Хорошо, ты умрешь последним, ибо Я милостив.

Гильгамеш щелкнул пальцами. Из золотого сияния врат за его спиной появился роскошный трон. На одном из подлокотников предусмотрительно стояла бутыль с вином и бокал.

— Так, проясняю ситуацию, — Синдзи обернулся к остальным мастерам. — Вон тот тип в золотом — оставшийся с прошлой войны Слуга класса Арчер. Зовут его Гильгамеш, и как видите, он тут неплохо устроился и уже сейчас ему власти и богатства хватит, чтобы утопить весь мир в таком финансово-промышленном кризисе, что лучше бы это была ядерная война или пробуждение Багряной Луны. А еще если вы сейчас не будете с ним драться, он всех вас убьет. За то, что струсили. Вижу, что больше половины из вас сейчас готовы меня голыми руками порвать, но прошу меня понять и простить. Может быть, вас немного утешит то, что если вы все умрете — меня он тоже убьет, просто за компанию.

— Не заставляйте Меня ждать! — крикнул Гильгамеш и снова раскрыл Врата.

Вылетевшие оттуда пять клинков были нацелены каждый в одного из мастеров.

Все пять атак были отбиты.

Сакуру, Широ и энфорсера Слуги прикрыли собственным оружием. Ассасин взял меч из воздуха за рукоять. Арчер держал перед собой какой-то развернутый рукописный манускрипт. Кулон на шее Синдзи раскалился, но завязанное на него мобильное замкнутое поле выдержало атаку.

Это было плохо, потому что Райдер пришлось раскрыться. Синдзи поспешно отступил назад, пытаясь спрятаться за спиной Широ. За одно Гильгамеша определенно стоило поблагодарить — внимание присутствующих было полностью переключено на него, на Синдзи больше никто не смотрел. После боя, конечно, ему попытаются заслуженно открутить голову... но это будет потом.

— Мато, — в голосе энфорсера звенело напряжение. — Если вам нужно было уничтожить это — можно было просто сообщить.

— Чтобы вы как всегда перегрызлись между собой? Нет уж, задирающих нос надо водить за него — тогда будет толк.

— Наш разговор не закончен. Насколько силен противник?

— Учитывая три его фантазма — сильнее всех нас вместе взятых. Ваш единственный шанс победить — атаковать одновременно и убить его до того, как он начнет воспринимать вас всерьез.

— Так бы сразу и сказал! — почти крикнула Сакура и подняла правую руку. — Райдер, командным заклинанием повелеваю — убей его!

Дальнейшее произошло буквально за мгновения. Со стороны это могло показаться просто белой вспышкой, и лишь прокручивая в памяти увиденное, можно было понять, что Райдер призвала Пегаса и неудачно атаковала сидящего на троне с бокалом в руке Гильгамеша в лоб. Неудачно — потому что в этот самый миг она вместе с крылатым конем висела на вынырнувших из золотого сияния Врат цепях, держащих их подобно стае змей.

— Что, и все? — скучающе произнес Гильгамеш, доставая из Врат странное оружие, напоминающее серп на длинной рукояти. — Даже вставать лень.

Взмах.

Отсеченная голова Райдер скатилась на землю.

Еще через секунду ее тело и крылатый конь растаяли в воздухе.

— Я же сказал — одновременно! — почти взвыл Синдзи, одновременно оттаскивая оцепеневшую от шока Сакуру за надежное прикрытие спины Широ (и Сейбер). — По одному он вас как котят перещелкает!

Боковое зрение уловило какое-то движение — это Арчер поднял свой мушкет. Даже интересно — а что сможет убийца королей противопоставить бывшему правителю человечеству?

Звук выстрела.

Сейбер и Лансер рванулись вперед, едва не обгоняя пулю Арчера. Синдзи не был уверен, но похоже, он успел заметить на лице Гильгамеша презрительную гримасу, прежде чем очередная вспышка расшвыряла нападавших в стороны. Гильгамеш же даже не изменил позы на троне, укрытый щитом из семи рубиновых 'лепестков'.

'Спокойно, все не так плохо. Если они атакуют с разных сторон...'

Только теперь Синдзи обратил внимание, что Ассасин не только не атакует вместе со всеми, но и опустился на одно колено. При этом он держался за сердце, мучаясь от невыносимой боли.

— Эй, что с тобой?!

Не хватало еще, чтобы выбыл второй по важности козырь.

— Спокойно, — Слуга только отмахнулся свободной рукой. — Просто острый кусочек попался. Не сразу переваришь.

'О чем он вообще?'

— У него есть фантазм, атакующий непосредственно? — уточнила Базетт.

— Есть, но он его не воспользуется им без нужды.

Тем временем Сейбер и Лансер продолжали атаковать Гильгамеша, но раз за разом шквал клинков из Врат отбрасывал их назад. С точки зрения Синдзи, атака Врат выглядела сплошным потоком смерти, первое же прикосновение которого фатально, но для рыцарских классов, превосходно умеющих защищаться от дальних атак, это, наверное, выглядело прессом, выдавливающим их с поля боя.

— Эй, девочка, — это Арчер обратился к Рин. — Твой Ассасин может меня прикрыть? На мой фантазм нужно время.

Рин и Ассасин синхронно кивнули, и последний вышел немного вперед.

'Мне кажется, или он правда выглядит намного сильнее?'

Заметив приготовления, Гильгамеш раскрыл еще одну плоскость Врат. Он не стремился покончить с врагами одним ударом, растягивал удовольствие. Его сокровищница была практически бездонной, а вот Слуги, вышедшие против него, не имели возможности переломить ситуацию, не используя собственные фантазмы.

— Эй, червь! Лапаешь мои сокровища? — крикнул Гильгамеш, глядя, как Ассасин перехватывает или отбивает запущенные в его сторону мечи. — Не важно, сколько душ ты поглотил прошлой ночью — ты не поднимешься выше моих стоп.