— Что это... — прошептал Эссен. Он уже много лет служил патрону и немало повидал, однако впервые картина бедствия оказалась настолько масштабной, стремительно развивающейся.
— Думаю, процесс вошел в ту стадию, когда ему нужно больше энергии, — с убийственным хладнокровием предположил инквизитор. — Или в центре столицы рвануло так, что реакция пошла, словно круги на воде.
'Рвануло' Калькройт произнес с таким выражением, что сразу было ясно, инквизитор имел в виду отнюдь не взрыв.
— Господин! — воскликнул Эссен. — Надо!..
— Не надо, — Калькройт властно поднял руку и выставил ладонь ребром. — Император снова призывает нас к служению и подвигу, а мы, разумеется, подчинимся зову. Однако поспешим медленно.
— Но... — Пале осекся, вспомнив свое место и обязанности. Господин умен и опытен, ему лучше знать, если он говорит, что не следует спешить с чем-либо, значит, в том нет нужды.
— Сейчас наше вмешательство умножит суету без явственной пользы, — все же пояснил Калькройт. Инквизитор говорил ровно, очень спокойно, будто смотрел запись, а не наблюдал воочию картину некоего ужасного бедствия. — И повредит.
— ?
— Саботаж, или побочный эффект мистериозы, или еще что-то, в любом случае перед нами не импровизация одинокого колдуна или диверсионной группы ксеносов. Стражи Маяка проморгали хорошо организованный культ, возможно сообщество культов или мощную сеть Тау, а быть может и эльдар. Местная инквизиция сейчас плюхнулась в лужу эпических масштабов. Не нужно торопиться прыгать к ним за компанию. Не говоря о том, что победу приносят грамотные действия во исполнение хорошего плана. А для хорошего плана следует понять, что происходит. Так что помолчим и понаблюдаем, чтобы разобраться в сути вещей. Подождем, когда нас попросят о помощи. И уже тогда явимся во всеоружии, чтобы спасти день. Поэтому для начала — поднимай всю группу радиоперехвата. Еще... да, еще прикажи капитану скорректировать орбиту. Я хочу, чтобы мы оказались как можно ближе к 'Радиальному' номер двенадцать.
— Но, господин... — рискнул заметить Эссен. — Можем ли мы ожидать, что Криптмана так быстро привлекут к расследованию?..
— Эх, друг мой... — тяжело вздохнул старый инквизитор. — Все-таки временами с тобой тяжело общаться... ты как танк, ломаешь все строго на пути следования и слеп к тому, чего не видно в триплекс. Естественно, Фидуса не привлекут, скорее всего, про него и не вспомнят, во всяком случае, поначалу, а затем будет уже поздно и бесполезно. Вопрос в другом...
Палец инквизитора указал на чернильное пятно, которое продолжало расширяться, медленно и неостановимо.
— Как я уже говорил тебе не столь давно, Криптман младший обладает уникальной способностью вляпываться. И с ним эта странная девочка... Два человека, притягивающие к себе неприятности, как хорошая драка привлекает орков. Понаблюдаем из-за угла, какой расклад Таро выпадет этой удивительной паре сегодня. Быть может, в нем обнаружится что-нибудь интересное и для нас. А пока — вок, вокс и снова вокс. Сейчас там, внизу, океан паники, ужаса и непонимания. Нам предстоит профильтровать эту какофонию и составить, насколько возможно, объективную картину бедствия. Причем сделать сие надо очень быстро. За дело!
Глава 21
Вакруфманн определенно не ждала девушку, но приняла со спокойным радушием. Хотя 'радушие', видимо, все же не совсем правильное слово. Садясь рядом с обогревателем (интересно, а для кого он включен, тут были еще гости или жрице и ее приборам тоже нужен внешний подогрев?) Ольга подумала, что отношение Дженнифер правильнее назвать вежливой, ровной доброжелательностью. И это, пожалуй, сейчас лучше всего. Девушка уже привыкла, что персональное внимание к ней приносит лишь неприятности, поэтому лучше уж так: есть человек — рады, нет человека — да и бог с ним.
Хотя скорее Омниссия с ним.
— У меня... вопросы! — заявила новоиспеченная потребительница контента. — Много вопросов!
— Это интересно, — заметила Дженнифер. — Они концептуальные или детализирующие?
— Чего? — растерялась Ольга.
— Ты ничего не поняла? Или общий сюжет ясен, однако требуется прояснение отдельных аспектов?
— Ну-у-у... скорее второе... наверное. Да. Я, конечно, посмотрела только часть первого сезона, и может там после все раскрывается, но...
Ольга смутилась.
— Спрашивай, — прервала ее словоизлияния Дженнифер.
Девушка вздохнула, словно набирала воздуха перед прыжком в глубокое море.
— Почему Хольд продолжила исследования эльдарского корабля-ковчега? Ведь лорды Зуэн прямо запретили подобные работы? Она же была главным... этим, как его... магиком...
— Магосом, — поправила Дженнифер.
— Да, главным магосом Кузни! А вела себя как обычный техник.
Дженнифер снова захотелось улыбнуться, и в ободрение умственных упражнений Ольги, и ради собственного удовлетворения. Выбор образовательного контента оказался правилен, можно сказать — идеальное попадание в цель.
— Потому что поиск Знания есть высшая форма служения Омниссии, — церемонно произнесла Дженнифер.
— Но лорд Ксиллаг ссылался на какую-то 'девятую истину', когда утверждал эдикт! — Ольга наморщила лоб, вспоминая. — Что-то вроде 'Техника ксеносов еретична по своей природе', так? Если она еретична, значит, ее исследовать точно нельзя, а то всех сожгут? Разве не так?
Дженнифер издала странный звук. Будь Вакруфманн обычным человеком, Ольга бы решила, что та просто фыркнула. Хотя... Девушка все никак не могла выкинуть из головы тот факт, что ее собеседнице на самом деле нет еще и пятнадцати, то есть формально марсианка младше земной девушки. Интересно, здесь все так быстро взрослеют или это чисто марсианская акселерация?
— Ксиллаг неправильно понял формулировку девятого универсального закона, — начала развернутое объяснение Дженнифер. — И здесь следует совершить небольшое отступление. Как ты наверняка знаешь, все миры Империума и Механикус используют единый стандартный язык — готик — для общения между собой. Почему? Потому что наречия формируются, исходя из конкретных условий конкретного мира. Например, в языке мира Вальгалла имеется семьдесят шесть слов для описания различных вариантов белого цвета, а красный и зеленый обозначаются как оттенки синего, 'siny'. То есть, дословно, красный — это 'hel'siny', а зеленый — 'tumf'siny'. Ярко-синий и тускло-синий. Любой перевод будет нести неточности и ошибки, и чем больше циклов перевода пройдет сообщение, тем больше ошибок будет накоплено. Понимаешь?
— В общих чертах... А как это связано с лордом?
— Все вышесказанное относится и к универсальным законам Адептус Механикус. Они были сформированы, изложены и продолжают существование в бинарном виде, как математическая формула. В своей изначальной форме они не могут быть искажены, так же как нельзя чуть-чуть подправить ноль или единицу. Символ есть символ, будучи изменен, он либо меняет смысл, либо теряет значение полностью. Понимаешь?
— Вроде да, — Ольга почесала нос и ухо, хмурясь в напряженной мыслительной работе.
— Однако то, что очевидно и понятно для Адептус Механикус в оригинальном виде, необходимо перевести на классический готик. Это тяжелая задача, и здесь возникает проблема, которая не имеет, во всяком случае, пока, абсолютно корректного решения. Перевод в значительной мере превращается в пересказ с привлечением доступных пониманию аналогий. Можно сколь угодно тщательно интерпретировать содержание, однако это в любом случае будет не закон, а рассказ о законе. Понимаешь?
— Ну... вроде понятно... Это как стихи, да?
— Прекрасная аналогия, — одобрила Дженнифер. — Итак, во всех населенных людьми мирах, в том числе Квестор Механикус, наши законы тщательно интерпретируются на готике и местных языках, чтобы избежать недопонимания. Однако местные жители часто забывают о том, что их собственные наречия меняются с ходом времени. И вместо того, чтобы пересматривать интерпретацию в соответствии с изменившимися условиями, эти люди предпочитают наизусть заучивать формулировки. Так происходит беда — за ритуалом теряется смысл действия. Пока все ясно?
Ольга почесала другое ухо, словно желая прогреть его и повысить КПД прохождения звуков. Девушка поглядела на Дженнифер с некоторой опаской, искоса, потирая ладони, вернее кончики пальцев, торчащие из длинных рукавов свитера.
— Уточняй неясное, — снова порекомендовала Дженнифер. — Это не опасно.
— Но... Ольга мотнула головой. — У вас же все ритуальное... Все как заповедывали деды. Тысячи лет и все такое. А ты сейчас говоришь...
Девушка сглотнула.
— Продолжай, — Вакруфманн постаралась сложить в искусственный голос максимум доброжелательного поощрения.
— Ну, то есть я не хочу учить тебя твоей вере, но ведь...
— Да?
— А ты говоришь, что ритуал бывает не полезен. А лорд Ксиллаг, получается, дурак?
— Смотри! — Вакруфманн развернулась к Ольге всем телом, отчего ее развевающаяся мантия на мгновенье заполнила собой почти всю каморку. Металлическая рука достала откуда-то из глубин красного балахона лист бумаги с машинописными строчками. Девушка бы не удивилась, узнав, что пятнадцатилетняя 'шестеренка' распечатала их прямо сейчас, где-то в механическом теле, напичканном удивительными приспособлениями.
— Вот универсальные законы Адептус Механикус, в каноническом переводе на готик. Прочитай их внимательно.
Ольга посмотрела на строчки, выполненные, в отличие от фолианта Священника и брошюрок Отряда очень простым, рубленым шрифтом. Стиль напоминал карточки Машины на Баллистической станции.
00. Жизнь есть направленное движение.
01. Дух есть искра жизни.
02. Сознание есть способность уяснить ценность Знания.
03. Интеллект есть понимание Знания.
04. Сознание есть основа интеллекта.
05. Понимание есть Истинный Путь к Постижению.
06. Постижение есть ключ ко всему.
07. Омниссия знает все, Омниссия постигает все.
08. Механизмы иных рас являются извращением Истинного Пути.
09. Душа есть совесть Сознания.
0A. Душа может быть дарована только Омниссией.
0B. Сознание без души есть Враг всего сущего.
0C. Знание Древних не подлежит сомнению.
0D. Дух Машины охраняет знания Древних.
0E. Плоть подвержена ошибкам, но Ритуал чтит Дух Машины.
0F. Порвать с Ритуалом значит порвать с Верой.
— А почему они разделены на две части? Это специально так сделано?
— Молодец! Мне, например, понадобилось семь лет образования, чтобы дойти до этого вопроса. Универсальные законы делятся на две части. Первые восемь — это Откровения. Вторые — Предупреждения. Еще раз — Предупреждения. Не запреты.
— Но здесь сказано, что механизмы иных рас являются извращением вашего Истинного Пути, так? — не понимала девушка. — То есть, эльдарская техника, которую изучала магос Хольд — извращение?
— Абсолютно верно.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь фоновым звуком работы всяких приборов, которыми была напичкана обитель техножрицы. Ольге казалось, что сейчас у нее закипят мозги. Девушка чувствовала себя как на экзамене.
— Я не понимаю, — призналась, наконец, она. — Ладно, пусть не запрет, а предупреждение. Нет слова 'ересь' и не написано прямо, что 'нельзя'. Но все равно, получается, канонично сказано, что ксеновские механизмы фу и бяка. Так в чем разница?
— Все очень просто. На той же Вальгалле есть пословица 'Shtudirat an meian oshibkritt'.
Слова показались чем-то знакомыми, но пытаться разобрать их было слишком тяжело, требовалось переключить мозги с прежней задачи на новую. Вообще Ольга часто ловила себя на том, что, несмотря на явную 'франко-германскость' готика и его ответвлений, в словах и фразах часто проскальзывает нечто славянское. Наверное, русский тоже был одним из прародителей современных языков Империума.
— Хольд изучала технологии эльдаров не для того, чтобы воспроизвести их. И не ради удовлетворения личного любопытства. Но для того, чтобы понять, в чем суть их отклонений от Истинного Пути. Чтобы самой не сотворить извращенные машины при создании механизмов аналогичной функциональности. Нельзя придерживаться эталона, не понимая концепцию ошибки. Если прибегнуть к простой аналогии — так ребенок учится писать. Грамотность и помарки следуют рука об руку. И правописание постигается лишь с выработкой навыка, с пониманием и осмыслением ошибок.
— Умный учится на чужих ошибках, дурак на своих, — не задумываясь, процитировала Ольга.
— Верно! А Хольд, как ты заметила, показана очень умным магосом, не так ли?
— Погоди, но почему она тогда не объяснила все это лордам-рыцарям Зуэна?
— Потому что она была горда, упряма и самонадеянна. В этом трагедия магоса Хольд и всей системы Зуэн. И основа сквозного сюжета. 'Рыцари' — история не пафосного превозмогания, хотя и его там хватает. Это повесть о трагической ошибке взаимного непонимания, когда Ритуал был некритично противопоставлен Знанию, а Знание оказалось слишком спесиво, чтобы снизойти до коммуникации.
— То есть беда Зуэны произошла от того, что две силы просто отказались друг друга слушать?
Ольге понадобилось некоторое время, чтобы осознать тот факт, что в 'Рыцарях мира Зуэн' герои не настолько черно-белые, как в доступных ей имперских развлекательных передачах Маяка.
— Это выдуманная история, — на всякий случай, напомнила Дженнифер. — Однако повесть весьма поучительна и назидательна для юных жителей миров, находящихся под дланью Марса. Она учит, что когда наше превосходство перерастает в высокомерие — последствия могут быть разнообразны. Они могут даже не привести к катастрофе. Но хорошими не бывают никогда.
Ольга снова глубоко задумалась. Дженнифер терпеливо ждала. Зависший над ее левым плечом сервочереп трудолюбиво плел из проволоки 'косичку' будущего кабеля, металлические пальчики двигались с невероятной скоростью и точностью. Жужжал большой агрегат в углу, похожий на выпотрошенный холодильник в который забили кувалдой барабан от стиральной машины с вертикальными прорезями.
— У меня еще вопрос, — наконец решилась Ольга. — Насчет Марса...
— Ты можешь его задать, но вряд ли я успею ответить до того момента когда тебе придется вернуться обратно, — заметила Вакруфманн. И добавила поощрительно. — Твои вопросы интересны, они требуют обширных, комплексных ответов.
— А чем вы отличаетесь от Империи?
Дженнифер немного помолчала, прикрыв оптические линзы. Затем уточнила:
— Ты хочешь узнать, в чем различие между Империумом и Марсом?
— Ну... да, — склонила голову Ольга и сдавленно, торопливо выдала. — Вы как-то поприличнее выглядите, хотя тоже с тараканами... Вы вроде бы за прогресс и знание, но странно, непривычно. Знание с молитвами. Общение с ритуалом. И Машина жаловался, что с ним не общаются, а молятся, и ему это не нравится. Вот...
— Это не вопрос, — констатировала Дженнифер. — Это скорее запрос на серию образовательных лекций, в которых следует рассказать об истории, культуре Марса. О принципиальных различиях в подходе к собиранию и структуризации знаний. О концепции разделенного человечества, которое держит в разных руках адаптивность и консерватизм. И многом ином. Я обдумаю, как просветить тебя наилучшим образом, но это случится не сегодня. Задай иной вопрос. Более короткий.
