Игры по чужим правилам

Динамик разрывался от длинных гудков, а на экране светилась фотография конопатого девичьего личика в ореоле рыжих волос. Смеющаяся Саша выглядела гораздо младше своих лет, хитрые зеленые глазищи искрились весельем. Такой, трогательно открытой, ее знали только близкие люди — при посторонних она редко улыбалась и все больше пряталась за напускной серьезностью.

Вдоволь наслушавшись монотонных трелей, Филипп с досадой сграбастал мобильник. Через десять минут ожидания, раздражение переросло в злость, и парень без зазрения совести обругал Лизу, возмутительно предположившую, что Саша всего лишь не желает с ним общаться.

Следующие полчаса молчания на другом конце провода довели Вестича до белого каления. Возникни неожиданно пропавшая без вести бывшая подружка на крыльце Гнезда, он бы разорвал ее голыми руками!

Через час точка кипения была пройдена, батарейка мобильника практически разрядилась, а обстановка в гостиной накалилась до предела. Горел верхний свет, зато камин погас и теперь распространял скверный запах остывающего кострища. На ковре валялась случайно опрокинутая бутылка виски, и в шерстяной ворс, как в губку, впитывалось влажное пятно терпкого напитка.

Фил метался по комнате, не находя себе места, и, ругаясь сквозь зубы, слушал бесконечные гудки. Поддавшись панике, Кошка штурмовала городские больницы и звонила по всем подряд номерам клиник, найденным в Интернете. Только блондин внешне оставался глухим и отстраненным. С нарочитым спокойствием он растянулся на диване и строил вид, что полностью погрузился в чтение новомодного детектива. Правда, Зак выглядел бы убедительнее в своем безразличии, если бы не держал книгу вверх тормашками.

Неожиданно, после шестидесяти минут сущего ада, трели в трубке оборвались, и из динамика донесся непонятный шорох. Словно споткнувшись, Филипп замер посреди комнаты и с облегчением перевел дыхание.

— Алло, — прозвучал сиплый шепот, в котором едва-едва узнавался Сашин голос. Она сдавлено кашлянула.

— Ты где?

— Не знаю.

— Тогда оглядись по сторонам!!! — рявкнул Вестич.

Последовала долгая пауза. Сквозь простуженное сопение различались яростный грохот, гул и чьи-то далекие разговоры. На лице Филиппа нервно задергался мускул.

— Тут висит указатель, как выйти на вокзал, — наконец, оповестила девушка. — Кажется, я в метро.

— Тебе кажется?! — не сдержавшись, заорал парень. — Твои родители с ума сходят, а тебе кажется, что ты в метро?! Ты рехнулась?!

Со стороны Зака донеслось сдавленное фырканье — похоже, он потешался над братом. В гостиную влетела обеспокоенная Лиза, догадавшись, что пропавшая подруга, наконец, объявилась.

— У меня что-то с глазами. Надпись так странно рябит, — точно бы издеваясь, пробормотала Александра.

— Наплевать, что у тебя там зарябило! Просто стой, где стоишь, и не смей даже сдвинуться с места! — разделяя слова, процедил Филипп. — Поняла меня?

— Я сижу. Кажется.

— Если тебе кажется, то сиди, где сидишь, лежишь или что ты там еще делаешь! — Он едва-едва заставил себя пропустить крепкие словечки, коими так хотелось сдобрить приказ. — Сейчас приеду!

— Ладно, приезжай, я подожду. Только... ты кто?

Филипп на секунду опешил, а в трубке наступила гробовая тишина — разговор ни с того ни с сего оборвался. Вестич изумленно посмотрел на угасающий экран и, не обращаясь ни к кому конкретно, пробормотал:

— Саша в метро.

— Может, она решила на карусели покататься, но перепутала с кольцевой веткой в метро? — предположил с усмешкой Зак.

— Накаченная какой-то дрянью, — не обратив внимание не сарказм брата, договорил Филипп. — Она даже не сообразила, на какой именно станции находится.

— Надеюсь, она в метро нашего города, а не где-нибудь... в Питере! — Лиза устало растерла глаза.

— Ее нужно забрать домой. — Застонав, Фил запустил пальцы себе волосы и взлохматил шевелюру. Никогда в жизни он не чувствовал столь чудовищной растерянности. — Она сказала, что на станции есть выход к вокзалу.

— Если ты забыл, то напомню, что в городе много вокзалов, а еще больше станций метро рядом с этими вокзалами! Я тоже еду, — решительно заявила Кошка и немедленно накинулась на кузена: — Зак, а ты какого рожна развалился на диване или тебя это не касается?

Тот неторопливо дотянулся до нетронутого бокала с виски, стоящего на полу рядом с диваном, и сделал большой глоток. Не поморщившись, ведьмак обтер губы тыльной стороной ладони и с глумливой интонацией прокомментировал:

— А я только что выпил, мне за руль нельзя.

— Продолжай в том же духе, и алкоголизм тебе обеспечен! — обозлившись, процедил Филипп. Измерив блондина тяжелым взглядом, он направился вон из комнаты и, не оглядываясь, бросил: — Кошка, проверь станции на юге города, а я на площадь трех вокзалов.

Уличная темнота пахла холодом. В далеком черном небе едва заметно мерцала россыпь мелких звезд. На капоте автомобиля в свете вспыхнувшего фонаря заблестела изморозь. Сбежав с крыльца, парень натянул пиджак и чертыхнулся сквозь зубы. Впопыхах он схватил с вешалки вещь сводного брата, великоватую и в плечах, и в росте.

Усевшись за руль, Вестич подрегулировал зеркальце заднего вида, завел двигатель, включил фары. Каждое движение отличалось нарочитой аккуратностью. Он держался из последних сил. Не время злиться, нужно ехать...

— Твою мать, Саша! — Сорвавшись, парень в ярости шибанул кулаком по "баранке", и тишину двора разорвал короткий пронзительный сигнал клаксона. Стараясь совладать с иррациональной обидой на бывшую подружку, ведьмак откинулся на сиденье и медленно досчитал до десяти, но легче, прямо сказать, не становилось. Кое-как подавив раздражение, он выехал со двора и резко вжал педаль газа в пол.

* * *

Бросив машину в переулке рядом с привокзальным метро, Филипп вошел в просторное фойе с турникетами. Подземка встретила парня неласково: грохотавшими поездами и странным запахом, смесью машинного масла и духоты.

Вестич осмотрел и кольцевую станцию, и радиальную, проверил два длиннющих перехода, но Саши не нашел. В трясущемся вагоне он проехал по кольцу, но и на следующей остановке его поджидала неудача. Складывалось ощущение, что девушка исчезла, не оставив ни следов, ни подсказок, растворилась в пространстве.

Время до закрытия стремительно таяло, толпа рассеивалась, а платформы пустели. Ведьмак вглядывался в лица незнакомок, пытаясь узнать ту единственную, пропавшую рыжеволосую девчонку. Вокруг сновали люди, оживленные, усталые, тащившие на закорках груз собственных проблем, но все плевать хотели, что сегодняшним вечером в бесконечной паутине темных тоннелей Филипп потерял кого-то очень важного.

Без особой надежды он вышел из вагона на станции рядом с вокзалом, откуда провожали поезда в далекую Украину. Взгляд упал на световой короб, покачивающийся от сквозняка. Крупная надпись указывала направление к железнодорожным кассам, и действительно рябила из-за жгучей лампы, спрятанной внутри. Очень медленно и недоверчиво парень оглянулся назад.

Саша, по-детски зажав ладошки между коленок, сидела на деревянной скамье и послушно дожидалась приезда Филиппа. Рядом с ней на лавке кособочился ядовито-розовый кролик, зато ни куртки, ни рюкзака не было. Подойдя, Вестич присел на корочки и попытался заглянуть в скрытое пеленой волос лицо беглянки. Реакции не последовало.

— Эй, пропажа, просыпайся, — мягко позвал он.

Девушка заторможено подняла голову. Пустые глаза с неестественно расширенными зрачками смотрели сквозь визави.

— У меня кролик, — не к месту, сипло прошептала она.

— Ты его на куртку поменяла? — пошутил Фил и, стянув пиджак, заботливо накрыл им плечи девушки. Та моментально закуталась в теплую вещь, как в одеяло, точно бы до смерти замерзла.

— Поехали домой. — Выпрямившись, ведьмак потянул подругу за ледяные руки, едва ли не силой заставляя подняться.

Находясь в полной прострации, Александра волочила по полу плюшевого зверя и по-пьяному спотыкалась на каждом шагу. Запутавшись в собственных ногах, она выронила лопоухую игрушку и с глупо-озадаченным видом остолбенела на одном месте. Кто-то из прохожих случайно задел кролика ботинком, розовый комок отлетел на пару шагов, но девушка даже не пошевелилась, сосредоточенно изучая опустевший клочок грязного пола. Тут Филипп сломался.

— Иди-ка сюда, — пробормотал он, подхватывая подругу на руки.

Саша не сопротивлялась. Повиснув на ведьмаке, как малый ребенок, она доверчиво прижалась щекой к его плечу и обняла ногами за пояс. Не обращая внимания, что их ощупывают десятки любопытных взглядов, Вестич поудобнее перехватил живой сверток и направился к платформе. Нелепый кролик так и остался валяться посреди станции, обиженно кося пластмассовыми глазами в высоченный потолок.

В поздний час в вагоне приехавшего поезда без труда нашлись свободные места. Народ без стеснения наблюдал за сцепленной, как сиамские близнецы, чудной парочкой. Филипп попытался отстранить девушку, но та вцепилась в него мертвой хваткой и что-то неразборчиво промычала, отказываясь вставать на ноги.

— Как скажешь, — сдался парень.

Схватившись за поручень, он осторожно устроился на сиденье и предпочел проигнорировать то, как поспешно отодвинулись соседи. Сдавленно всхлипнув, Саша сжала в кулачках рубашку парня и скукожилась на его коленях.

— Ну, тихо-тихо. Я же здесь... — прошептал Фил ей на ухо и поцеловал пахнущую фруктовым шампунем рыжую макушку.

Вагон трясся, резко поворачивал в темных тоннелях, и пассажиры дружно качались на сиденьях. Не успел поезд минуть и двух остановок, как Саша провалилась в глубокий, похожий на бездонную яму, сон.

Напряжение не отпускало Вестича ни на мгновение, точно кто-то нашептывал, что расслабляться рановато — бал только-только начался. Разглядывая размытые отражения в черном окне напротив, Филипп растерянно поглаживал подругу по спине. Она была такая худенькая, что даже под одеждой прощупывались выпирающие позвонки.

Потом, молясь, чтобы со спящей девушкой на руках его не тормознули полицейские, ведьмак выбрался из душного метро и быстро пересек ярко освещенную площадь метрополитена. Лишь усадив Сашу в автомобиль, он смог дышать полной грудью. С наслаждением Фил втянул влажный, холодный запах большого города, больше не опасного для найденной девчонки, и впервые в жизни пожалел, что не курил. Наверняка, пара сигарет сейчас бы успокоила расшатанные нервы.

Вырулив из переулка на бульварное кольцо, первым делом он позвонил сестре, метавшейся по привокзальным станциям на другом конце города, и только потом, приготовившись к неприятному разговору, набрал номер Сашиной матери. Вера ответила немедленно, как будто держала телефон наготове.

— Нашлась?! — без долгих предисловий выпалила она. Отчего-то складывалось ощущение, что чета Антоновых уже не чаяла увидеть дочь живой и здоровой.

— Мы вместе.

— Дай ей трубку! — категоричным тоном потребовала та. Парень покосился на крепко спящую подругу, как-то по-детски трогательно поджавшую колени. Девичье лицо в свете мелькающих за окном фонарей казалось очень бледным и неспокойным. Хмурясь во сне, возвращенная беглянка кусала губы.

— Она спит.

— Значит, ее следует разбудить! — с нажимом велела женщина.

— Не думаю, что это хорошая идея.

В динамике раздалось недовольное цыканье. Вера выдержала многозначительную паузу, будто оценивая, стоит ли оскорбляться за дерзость, и посыпала неприятными, смущавшими обоих вопросами.

— С ней сделали что-нибудь... плохое?

— Нет, — поморщившись, коротко отозвался Вестич.

— Она пьяная?

— Нет.

— Под кайфом?

— Нет! — излишне поспешно ответил парень.

— Филипп, — голос женщины дрогнул, — ты мне врешь?

— Да. — Он помолчал. — Вера, если вы не против, то я отвезу Сашу к себе.

— Безусловно, я против! — без обиняков заявила та. — Но, насколько я понимаю, ты не спрашиваешь разрешения, а ставишь меня в известность.

— Так и есть,— со вздохом согласился тот, — не спрашиваю.

Словно бы пряча глаза от невидимой, но досадно проницательной, собеседницы, он перевел взгляд на боковое зеркальце, отражающее свет чужих фар.

* * *

Аида, как ни странно, не проронила ни слова, когда Филипп, крепко прижимая к груди полусонную подругу, бочком ввалился в холл Гнезда. Хозяйка особняка, кутаясь в черный шелковый халат, с укором следила за потугами сына удержать тяжелеющую с каждым шагом ношу.

— Пять минут, и выскажешь все, что обо мне думаешь, — хмуро пообещал парень, направляясь к лестнице.

— Может, Саше врач нужен? — Донеслось в спину вполне разумное предложение.

— Хороший разнос ей нужен, — буркнул тот, и девушка вяло пошевелилась, определенно, не соглашалась с приговором.

Ремонт в разгромленной спальне Филиппа закончился всего пару дней назад, а потому в воздухе ощущался резкий запах краски, обойного клея и новой мебели. Когда парень протиснулся в приоткрытую дверь комнаты, то на тумбочке, разгоняя темноту по углам, сама собой вспыхнула настольная лампа. Вытянув ноги и скрестив руки на груди, в кресле его поджидал Заккари. Взгляды братьев скрестились.

— Поздравляю, ты опять спас ее, — холодно вымолвил блондин.

Не вступая в ненужные, изматывающие пререкания, Филипп бережно опустил девушку на кровать и размял ноющие от напряжения руки. Саша что-то неразборчиво забормотала во сне, беспокойно завозилась и завернулась в пиджак, как в кокон. Длинные рыжие волосы опутали плечи, волной рассыпались по атласному покрывалу.

— Теперь все заново? — в тишине спросил Зак. — Она снова разделит нас?

— Поговорим в коридоре, — кивая в сторону приоткрытой двери, предложил Фил.

На пороге он оглянулся и обнаружил, что сводный брат застыл в изножье кровати. С жадностью блондин всматривался в нахмуренное веснушчатое лицо, а в потемневших глазах плескалось томительное, опустошающее чувство. Филиппу оно было хорошо знакомо, но он не мог подобрать названия. Это безымянное томление раздирало изнутри похуже ненависти, не давало дышать, не глушилось алкоголем и, что самое отвратительное, почему-то не угасало со временем.

— Ты идешь? — резко произнес он.

Сводный брат моментально, как маску, нацепил надменную гримасу. Даже сейчас Заккари оставался собой: непревзойденным лицедеем, закутанным в покрывало из напускного высокомерия, душевным инвалидом, зараженным едким сарказмом. Лишь бы никто не понял, лишь бы никто не распознал по-плебейски нормальных, человеческих эмоций.

Плотно затворив за собой дверь, он выудил из кармана пачку с сигаретами и закурил, наплевав на запрет мачехи дымить в жилых помещениях. Запрокинув голову, ведьмак выпустил к потолку тонкую струйку сизого дыма.

— Для чего ты привез ее в Гнездо? — Зак указал рукой, с зажатой между пальцев сигаретой, в сторону спальни. — Она катализатор для ссор! Завтра слушанье, мы не имеем права бороться друг с другом!

— Судя по всему, сегодня ты Александру сильнее ненавидишь, чем любишь? — не удержался от колкости Филипп.