— Свободен, как майская роза в полете!
И стал записывать под строчкой '15.18 ч. В направлении на выезд с КПП целеустремлённо проследовала группа лиц складского труда с небывалым подъёмом патриотического духа и готовностью к самопожертвованию во имя высоких идеалов Человечества, транспортные средства: грузовики КАМАЗ за N (красного цвета) 2 штуки за харчами' — следующую запись '15.37. На въезд на базу прибыла бригада Шебутнова А.П, ездившая с внушающим уважение трудовым энтузиазмом за пиломатериалами (лес-кругляк, соснового типа). Вместе с бригадой (транспортные средства: лесовоз на базе КрАЗ-255Б, осн.гидр.кр-погр и второй такой же без такового, за N) на территорию КПП совершен въезд неизвестного лица, назвавшегося...
— Тебя как звать? — спросил мент.
Виктор назвался. Его ФИО тут же отмечено было в журнале, где было упомянуто и его транспортное средство ('неопознанный ездящий объект, издалека похожий на трактор 'Беларусь' после небрежной эксгумации, особая примета — кабина самодельная внахлобучку с перекосом синего и местами ржавого цвета').
— Вы не записали, что мое лицо пыхало готовностью к самопожертвованию — съехидничал Виктор. Мент косо посмотрел на него, грустно вздохнул и потом заученно выдал:
— Есть лица, на которых ничего не пыхает и не наблюдается. Иди, давай, умник!
Витя не стал обострять, поставил свой трактор за КПП в отстойник рядом с парой запыленных легковушек, и пошел рядом с Петровичем. Народу разного попадалось навстречу довольно много, от такого многолюдия у сюрвайвера даже голова немного закружилась. Особенно удивили две девчонки в мини-юбках, что с сапожками до колена смотрелось как-то волнующе.
— Мент этот с ума сошел, что ли? — спросил Виктор своего спутника.
— Мишка-то? С чего ты взял?
— Да пишет какую-то фанаберию, бюрократию развел, журналы какие-то пачками.
— Журналов — сколько надо. Контроль и учет — дело важное, никуда не денешься. Автоматику незнакомцы должны сдавать — это правило общее, были, знаешь ли печальные инцикденты. И только нужная писанина осталась, считай впятеро меньше стало. Ну и скучно на КПП дежурить, вот и развлекается каждый как умеет.
Витю это не убедило, всякую такую писанину он люто ненавидел и презирал. Но говорить ничего не стал, потому как уловил носом очень аппетитные запахи — и скоро и впрямь вошли в столовую. Пока мыли руки (Водопровод, воды сколь хочешь! И жидкое мыло! И полотенца!) слушал перебранку неподалеку у окошка раздачи:
— Лена Сергеевна! Ну, сколько можно-то! Опять гороховый суп! Ну, вы хоть бы что другое смастырили. Третий день ведь одно и то же! И каша эта гречневая с тушняком надоела! Мы же пюре две фуры привезли! Макарон до черта! Рис есть! Ну, вы б хоть как-то разнообразили! — вопиял мужской тенор.
— Жрите, что дают! У чего срок годности подходит, то и готовим! Пюра эта ваша до весны пролежит, а горох и греча уже все! Работаете плохо, вот что, не голодные вовсе! Мы же и лучок жарим и копчености добавляем для вкусу, специи всякие, вам бы вот пресной перловки наготовить, чтоб ценили! С хреной без соли! — отбрехивалось женское контральто.
Все это опять же удивило Витьку, у которого рот непроизвольно заполнился голодной обильной слюной. Пахло и впрямь вкусно — жареным луком, укропом, петрушкой и еще чем-то, будоражащим память. Ну и мясом тоже. Кивнул Петрович на стопку подносов, взял себе такой же, выбрал ложку с вилкой из пластиковых ванночек. В окошке — поясной портрет полной и смазливой бабенки в нелепом колпаке на голове. Увидела незнакомое лицо, подняла бровки. Ничего не спросила, бодро навалила в тарелку густой желтой каши — то ли жидкая каша, то ли густой гороховый суп, вторую такую же тарелку брякнула с верхом рассыпчатой гречи с завидными кусками мяса, потом спросила:
— Пиво или кола?
— Пиво! — ответил сзади Петрович, и Витя получил алюминиевую банку 'левенбрау' питерского разлива.
Сели за стол, где уже сидели мужики с лесовозов. Чокнулись банками, неожиданно оказалось, что пиво холодное, что сильно Витю удивило. Заработал ложкой, вмиг уплел суп, умял так же стремительно кашу. Вопросительно глянул на Петровича, тот без усмешки сказал:
— Добавку дадут. А пива — нет.
Витя кивнул и тут же отправился к окошку. Повариха усмехнулась. Но навалила не меньше, чем в прошлый раз. Такого Витька не ел давно, приготовлено и впрямь было с душой. Глазами съел бы еще. Но больше было не запихнуть.
— А что здесь такое раньше было? — спросил он Петровича, аккуратно прихлебывая меленькими глотками пиво, надеясь, что желудок все поймет и растянется до нужного размера.
— То же, что и раньше.
— Так, а раньше что было — потянул как клещами ответ из улыбающегося Петровича.
— Ты действительно из Ольховки? А то таких простых вещей не знаешь — удивился собеседник.
— Ну, жили мы в Питере. А в Ольховке как бы на дачу ездили. Сначала к Арине. Ну а потом как померла — так — ответил Виктор.
— Вот нелюбопытный у нас народ — покачал головой Петрович. И сказал: 'Тут крупное газохранилище. Газ закачивался в карстовые пещеры. Мы сейчас на газе и сидим'.
Виктор удивился. Видимо — сильно, потому что, глянув на выражение его лица, захохотали все мужики за столом, а один, который как раз тянул пиво из банки — аж подавился, закашлялся, и пиво потекло у него носом, что еще пуще развеселило присутствующих.
Черт бы драл этих весельчаков, ведь, казалось бы — глухомань, дичь. Глушь. А они на газе сидят. А тут ломай себе репу, где дров заготовить на зиму, задолбались топить весной — хотя какой-никакой запасец в деревне был.
Ну почему из наследства человечества ему досталась тяжеленная работа впроголодь и старый пулемет с мизерным количеством боеприпаса, а этим сукам — вон и каша с мясом.
— Ан ладно, повеселились, и будя. Ты за упокоенного мутанта премию получать собираешься? — спросил не шибко смеявшийся Петрович.
— А что, выдают? Я ж вроде не местный.
— С Питера пошло, там такую практику ввели, ну и оказалось — работает. Жлобы они, в Питере-то. Москвичам на выездах задарма оружие раздавали — если несудимый.
— Масквачам и тут профит — буркнул вытирающий морду салфеткой чувак, изображавший только что фонтан 'Самсон, раздирающий хайло льву'. Причем играя роль не Самсона, а как раз львиного хайла.
— Невелик профит-то, если в процентах считать — мало их москвичей-то выжило. Такочто не стоит завидовать. Говоря проще — за упокоенного мутанта полагается нарезной ствол. В твоем случае можно рассчитывать даже на ППШ, Губер был известный зверек — заметил Петрович.
— А калаш получить?
— Калаши только членам профсоюза — хмыкнул толстый сосед утирающего морду невезучего.
— Это в смысле — калаши для тех, кто работает на общину — пояснил Петрович.
— А губер — это кто?
— Так твоего крестника звали. Губернаторская дача, он там 'живет' — вот и пошло — Губер. Ты, к слову, доказать его кончину могешь?
Витя задумался. Вообще-то ППШ не слишком манил, оружия и без него хватало, лучше бы чего другого взять, пополезнее, а то на этот автомат с его дикой скорострельностью хрен патронов напасешься. Не, так-то конечно хорошая машинка... От людей.
— Я его в болото увел, там он по прямой попер, ну и потоп. По следам разве глянуть...
— И по следам можно, тут у нас есть, кому со следами разбираться. Ладно, время уже поджимает — если насчет премии решился, идем, оформлять будем — поднялся Петрович. Немного удивляясь напористости спутника, Виктор тяжело вылез из-за стола. После еды и пива он как-то даже отупел немножко и сделался грузен.
— А что это ты со мной так возишься? — тем не менее, сообразил спросить он.
— Из доброты душевной. А еще я тебя сюда привез, потому за твои дела отвечаю — усмехнулся Петрович.
— А если вместо ствола что другое получить? Харчи например?
— Пересчитывать надо, там коэффициент вроде какой вводился. Не помню уже. Харчи выдать проще.
Пока шли, Виктор крутил головой. Надо признать — хорошо, сволочи, живут. Даже и завидно немного. И морды у всех сытые. И взгляды спокойные. Вот этим тоже отличаются, по своим бабенкам Витя видел — боятся бабы постоянно, а когда устают бояться — то как-то тупеют. А чего не бояться — стен нету, в любой момент жди гостей из леса, чисто как в каменном веке. И ведь приходят, да еще и такие, что куда там всяким зубастым гиенам.
— А кем этот Губер раньше был? Он кто такой? — неожиданно сорвался с языка вопрос. Витя вопросу и сам удивился, честно говоря, наплевать ему было на то, какие паспортные данные у топляка были, а вот — почему-то спросил, не пойми зачем.
— Беовульф Вервольфович. Сын юриста и колхозницы — неожиданно уверенно заявил Петрович.
— Что? Честно? — остолбенело вытаращился Виктор.
— А ты-то сам как думаешь? Он тебе представился? — не без яда осведомился прикуривающий на ходу очередную сигаретку спутник.
— Нет. Не до того было, чтоб документы проверять — признался сюрвайвер.
— Чего ж тогда спросил?
Витя неопределенно пожал плечами. Он находился в странном для себя состоянии, когда вроде бы все нормально, но какая-то муть на душе, а думать не получается, вот и болтается сознание в растрепанных чувствах. Пришли в какое-то летнего типа зданьице — будку, сильно напоминавшее контору, в маленькой обшарпанной комнатушке с минимумом мебели — собственно стол и пара стульев и несколько причандалов из офисной жизни — в частности с десяток болванок разных заявлений в прозрачных файликах на стенке.
Находясь все так же не в себе, но при этом злясь на себя и не понимая, с чего такой настрой Виктор написал заяву по висевшему на стенке образцу, отдал бумагу нетерпеливо ожидавшему окончания процесса Петровичу и тот куда — то уфитилил, приказав ждать. Ждать пришлось недолго, Шебутнов поманил из дверей Виктора пальцем и не успел тот и глазом моргнуть, как в компании трех незнакомых мужиков уже шел к проходной.
— Это собственно, что такое? — попытался внести ясность Витя в происходящее.
— А сгоняем быро туда — обратно, проверим твоего крестника — ответил спокойно тот, что в троице был вроде старшим. Рядом с ним вертелась какая-то несуразная собачонка, явная помесь из пяти — шести пород, умильно поглядывая на хозяина и вертя хвостом — бубликом.
— И что потом?
— А потом будет суп с котом — пожал плечами старший из троицы. Видно было, что он выполняет рутинную работу, знакомую досконально и видел всякого разного много, потому относится к жизни философически. Впрочем, такому подходу способствовало и то, что вооружен мужик был серьезно, и висело на нем всякого разного, практичного и полезного достаточно, чтобы уверенно считать его полноценной боевой единицей. Еще внимание Виктора привлекло то, что на трех человек группы приходилось аж два ручных пулемета — правда, слабеньких — РПК, которые скорее соответствовали усиленному автомату, чем пулемету, но тем не менее. А у третьего неожиданно была коротышка ментовская — тот самый АКСУ, что сгинул с Иркой. Только глушитель был привинчен, очень похоже — самопальный. И прибамбасы были прикручены к оружию — лазерные целеуказатели.
Глава 86. Сюрвайвер Виктор. Макс
— После проверки получишь со склада причитающееся, выдадим рацию, и живи дальше — пояснил Шебутнов.
— Да я как-то к рациям этим, антеннам всяким — замялся Виктор. Его сильно смущала перспектива стать зависимым от этой общины, еще больше смущало то, что как-то его баронство сильно поблекло и не казалось таким уж интересным. Сколько раз он говорил с пафосом, что 'лучше быть первым в деревне, чем вторым — в Риме!', но вот сейчас фальшь этого заявления как-то очень уж вспучилась и стала осязаемой. Если хочешь власти и независимости, то надо брать верхнюю планку и быть первым в Риме. А иначе получается как-то эдак, словно у маньяка подмосковного, который в жизни был убогой и мелкой сошкой, а всю свою тягу к власти выкладывал в специально оборудованном подвале под своим гаражом, уродуя там мелких пацанов. А таких недоделков Витя все-таки презирал от всей души. Недалеко это от того, чтобы мухам крылья обрывать или тараканов казнить — тоже вроде как абсолютная власть, только смешно со стороны.
— А я всю жизнь с уважением, кто антенны прикручивает. Лишь бы нормально прикручивали — сказал опять закуривший Шебутнов.
Троица сопровождавших переглянулись иронично, усмехнулись.
— Ты бы, братан, не стоял тут столбом, а забрал бы свой ствол. Ты ж что-то сдавал, а? — обратился к удивленному Виктору старший из троицы.
— Пулемет — отозвался Витя.
— Вот и забирай. Нам еще туда — оттуда, да тебе добро получать, а потом квасить, отмечать победу. Или квасить не собираешься?
— Квасить — это вообще самое лучшее времяпровождение — ответил Виктор, хотя сам был в общем, малопьющим. И вошел в будку КПП.
За столом там сидел уже другой человек, восточный такой, в очень навороченном камуфляже, такого, пожалуй, Витя раньше и не видел — не то натовский какой-то, не то вообще не пойми откуда.
— И чиго нада? — спросил оверлорд КПП.
— Пулемет я сдавал — буркнул Виктор.
Восточный человек поднял бровь.
— И хочу его получить в обрат — пояснил Виктор.
— Э, я тибя ни знаю, дакумент у тибя нета — высокомерно ответил хранитель пулемета.
— Не, ну ты чего — даже как-то растерялся сюрвайвер.
— Ни паложен пулемет таскать чужим. Так что пулимет зидесь останэтся.
Виктор пару секунд мутно смотрел на чернокурую голову, прикидывая как ее расхлестнет от близкого выстрела картечью, но потом опомнился. И прикинул, что даже и ругаться не стоит. Вышел из будки и подошел к ожидавшим его людям.
— Два куба пойдут лесом, а три — на ум — явно продолжая шедшую беседу, сказал Петрович.
— Ну что там у тебя? — повернулся к пулеметному лишенцу старший тройки.
— Этот мне пулемет не отдает — сказал Виктор сущую правду.
— Вот вспомнилось ассоциативно, хрен поймешь почему вдруг — невозмутимо продолжил Петрович, попыхивая дымком — Однажды я и старшина второй статьи ковырялись на объекте вдвоем по своим делам. Практически полностью на открытом месте. Вдруг пришел бык. Натуральный, с рогами и копытами. И с хреновой репутацией. Куска на мачту загнал, что мартышку цирковую. Я решил, что нельзя допустить эту скотину копытами на нашу работу. Взял лом и сказал, что долбану вдоль ушей, если двинется. Скот видно, понял, стоял и задумчиво глядел. Но тут появился боец — метр с шапкой — так называемый чурка — и пинками погнал минотавра в его скотское расположение. Вот какие скромные герои служат в кадрированных небоевых частях. Я их посетил достаточно, и везде что-то подобное попадается. Жаль, не писатель я — закончил неожиданный монолог этот странноватый мужичок.
Троица ухмыльнулась, как по команде, потом старшой вздохнул и двинул в КПП. Виктор стремительно пристроился ему в хвост.
— Что, Волчье Тело, соскучился по пулемету? Так у Назаренко как раз пулеметчик нужен. Составить тебе протекцию? А, Вахтанг? Это я мигом!
— Э, сющай, зачэим Макс так гавариш? Нэ паложен пулемет чужакам зидес! — достаточно искательно ответил дежурный по будке.
