Вершина мира 2. Часть 2

— Хорошо бы там обнаружился сам бульон, — пробормотал Влад, обращаясь к банке. Банка гордо промолчала.

Не доверяя саморазогревающемуся элементу, Влад вскрыл банку консервным ножом и слил содержимое в кастрюлю, и только поставив на плиту, запоздало подумал, что быстрее было бы разогреть в печке, но переливать из кастрюли в чашку поленился. От созерцания переливающихся золотом жиринок на поверхности подогревающейся жидкости его оторвал звонок видеофона. Раздраженно посмотрев на молчавший мобильный, обругал звонившего, что выбрал для связи стационарную точку, уменьшил нагрев до предела, поплелся отвечать. Зловредным абонентом оказалась Алексия.

Докторица смерила мигом смутившегося пациента цепким взглядом, громко сделала вывод, что Влад выглядит паршиво. А потом, не щадя мужского самолюбия, проехалась по его умственным способностям, а точнее, по полному отсутствию таковых. Герцог вяло огрызался, сожалея, что эту собеседницу нельзя ни послать во всем известные места, ни разорвать связь. Точнее, связь разорвать можно, но тогда разъяренная подобным обращением врачиха сперва явится к несознательному пациенту, чтоб лично высказать возмущение, а потом откажется сотрудничать с 'этим неблагодарным болваном'. В прошлый раз, когда Влад необдуманно это сделал, ему пришлось не меньше месяца умасливать строптивую девицу. А он в Алексии, как бы это ни было противно сознавать, нуждался гораздо больше, чем она в нем.

Ругательного запала у доктора хватило минут на двадцать, а потом над отчаянно изображающим раскаяние шкодником все же сжалились и засыпали полезными советами, что и как тому следует принимать от захворавшего желудка, порекомендовали дня два питаться чем-нибудь легким, бульончиками, к примеру... Бульончиками! Матерное озарение, мелькнувшее в мужских глазах, вызвало удивление, а что она подумала на скомканное прощание, Владу и вовсе стало все равно. За дверью, ведущей в коридор, его встретила сизая дымная стена, нестерпимо воняющая горелой курицей.

— Без усилителей и добавок, мать твою! — прорычал герцог, отважно ныряя в дымные клубы, прикрыв нос согнутой в локте рукой, наощупь побрел в сторону кухни. Где-то над головой крякнуло, и квартиру сотряс рев противопожарной сигнализации.

Масштаб трагедии оказался не так уж и велик. Глухо ворчала вентиляция, работая практически на пределе возможностей, очищая квартиру от дымной завесы. На раскаленной плите, оплывая радужными разводами, догорала злосчастная кастрюлька с намертво прикипевшими черными потеками. Матерясь сквозь зубы, Влад приспустил рукав рубашки и, подцепив кастрюлю за ручку, с почестями отправил прогоревшую посудину в утилизатор...

Раздвижная дверь с грозной надписью 'Только для персонала', бегущей по портальному косяку, отыскалась в глубине гаражной пещеры. Единственное, что не учла сердобольная доктор, как заставить заветную дверь открыться. Гостевой пропуск здесь не сработает, а карточку персонала мне выдавать никто не собирался. Впрочем, поправила я себя, почесав в затылке, далеко не единственное — еще надо как-то разыскать рыжего парня, у которого некая рассеянная девица не удосужилась спросить даже фамилию, не говоря о точном адресе. Покусав губу, внимательно осмотрела ближайшие косяки и швы декоративно грубой каменной кладки стен, стараясь не думать, как выглядит со стороны разряженная в вечернее платье девица, тыкающаяся носом в стены и, надеясь, что в помещении, где работает больше полутысячи человек, обязательно найдется кто-нибудь забывчивый, кто хранит ключик 'под ковриком'.

— Доктор Романова? — удивленный оклик заставил меня выпрямиться — увлекшись поисками, я пропустила едва слышный шорох открывшихся дверей.

— Да? — я вопросительно подняла бровь, разглядывая смутно знакомую девушку, с интересом глядящую на меня из глубин вожделенного лифта и лихорадочно соображая, чего бы такого убедительного соврать.

— Я Лика, вы меня помните? — по-своему истолковала девушка затянувшуюся паузу, — Официантка.

— Да, конечно, Лика, я помню, — я одарила официантку широкой улыбкой, разглядывая уже с легкой ревностью объект мальчишкиного интереса, — как вы после вчерашнего?

И ничего особенного. Тощенькая, глазки серенькие, волосики русые, собранные в скромную косичку, из-за салатного топика и темного джинсового комбинезона кожа кажется еще более бледной, чем есть. Мышка серенькая. Э-э-э! Руки-то прочь, раз Зак что-то в ней нашел! Свекровь тут, понимаешь ли, выискалась.

— Ой, как вспомню, так до сих пор дрожь берет! — бесхитростно поделились со мной.

— Это с непривычки, — ободрила я Лику.

— Да, Закари мне вчера говорил, но все равно... — худенькие плечики передернулись, лямка рюкзака поползла вниз и девушка согнула руку в локте, торопясь поймать, чтоб тот не шлепнулся на пол, — А вы здесь кого-то ждете?

— Нет, я к кому-то иду, — сообщила я, раздумывая, следует ли посвящать эту милую официантку в цель моего визита. Конечно, это здорово поможет в поиске, не думаю, что в отеле так много визажистов со столь приметной внешностью, но не будет ли это грозить стеснительному рыжику неприятностями?

— А... понятно, — в голосе девушки проскользнуло что-то очень похожее на разочарование, Лика заметно смутилась, и выскользнула из лифта, придержав для меня дверь, — доктор...

— Анна, — поправила я.

— Да. Анна, — Лика старалась не смотреть в мою сторону, — вы не могли бы передать Закари, что мы сегодня не сможем увидеться? Он мне своего номера не оставил, а меня на смену вызвали.

— Да, конечно, передам, — слегка удивленная реакцией девушки, пообещала я в закрывающуюся дверь.

Лифт для персонала порадовал отсутствием зеркал, обычная типовая кабинка. Рассмотрев панель управления, всего с минусовыми значениями оказалось десять кнопок, нажала на самую нижнюю. С десятой по седьмую кнопки не срабатывали, зато загоралось диалоговой окошко с сердитым требованием ввода кода доступа. Уж не знаю, что герцог хранит на тех этажах, но явно не персонал. Кнопка, подписанная '— 6' мягко утонула в пазу и кабинка, едва заметно качнувшись, поползла вниз. Вот замечательно, доктор, я ухмыльнулась и тряхнула головой, вы проникли в лифт, но это не снимает главного вопроса — как вы собираетесь, отказавшись от помощи аборигенов, разыскать парня, о котором вам известно, что тот бывший раб, о чем, по ясным причинам, не стоит говорить вслух, рыжий, и живет на минусовом этаже? А еще он классный визажист! О, да, весьма полезное знание.

Двери лифта разъехались, открывая небольшой полукруглый холл с лучами трех коридоров. Шагнула из кабинки, благоразумно заблокировав ногой дверь, с интересом покрутила головой. Тоннели строгих пустынных коридоров, по обе стороны расчерченные штрихами одинаковых дверей, терялись за дальними поворотами. Такой объем без карты и путеводителя черта с два осилишь! Я уже была готова сдаться и забросить безнадежное предприятие и зайти попозже, когда разживусь более точной информацией из базы отеля, когда мое внимание привлекли золотистые таблички, сперва показавшиеся декоративными настенными элементами холла. А приглядевшись более внимательно, облегченно выдохнула — таблички были испещрены черной вязью имен, фамилий и цифр, насколько я поняла, означающих номера комнат. Внимательно перечитав списки, шагнула обратно в лифт — на этом этаже мне делать нечего. Нужное имя отыскалось на минус третьем этаже, но для очистки совести обследовала оставшиеся, исключая ошибку. А то как-то нехорошо получится, если припрусь к незнакомому парню. Объясняйся потом.

Остановившись у двери с номером минус триста двадцать один и услужливой надписью, утверждающей, что за ней скрывается некий 'Денис Флейц', едва удержалась от желания приложить ухо к серой панели. Не удивлюсь, если внутри никого не окажется. И с чего я решила, что парень находится дома посреди дня? Тряхнула головой, отгоняя непрошеные сомнения, нажала на кнопку звонка. Не прошло и секунды, как мягко щелкнул замок, приглашая меня самостоятельно войти.

Шагнув через порог, оказалась в прихожей, залитой мягким светом полукруглого бра, прилепившегося сбоку от узкого зеркала, зрительно увеличивающего небольшое помещение. Выкрашенные темно-бордовой краской стены единственным светлым пятном двери, ведущей в основное помещение, производили гнетущее впечатление. Слегка смущенная тем, что встречать меня так никто и не вышел, тихонько постучала и нажала на дверную ручку.

После мрачноватой прихожей было удивительно оказаться в просторной светлой комнате с огромным экраном, имитирующим окно и транслирующим вид с внешней камеры. Громоздкий зеленый плюшевый диван, перегораживающий комнату, упирался гнутыми ножками в веселенький лоскутный коврик. Простенький журнальный столик, заваленный мелочевкой, а судя по тарелке с недоеденным бутербродом, служащий хозяину заодно и обеденным, рядом с роскошным плюшевым монстром казался сиротой. Сам хозяин помещения был чрезвычайно занят, сидя на высоком стуле у ярко освещенного столика, увлеченно возя кисточкой по щеке манекеновой головы, и отвлекаться от творческого процесса ради какой-то там гостьи не собирался. Сегодня сомневаться в его половой принадлежности не приходилось, даже несмотря на хвостик, кокетливой пальмочкой венчающий рыжую башку. Денис сменил бесформенные тунику и джинсы на грубоватые льняные штаны и белую майку, выгодно подчеркивающую мускулатуру плеч и спины.

— Кхм... — подала я голос, решив, что молча пялиться на человека не очень прилично.

— Поставьте там, пожалуйста, — парень, не оборачиваясь, указал зажатой в пальцах широкой кистью на захламленный столик. Повязка на его запястье за сутки растрепалась и съехала, открывая так и не прошедшую красноту.

— Денис, — позвала я, поняв, что меня приняли за кого-то другого.

Парень вскинулся, услышав чужой голос, а в следующий миг уже стоял, опустив руки по швам, смущенно комкая в пальцах сдернутую с волос резинку.

— Я не вовремя? — осторожно осведомилась я, глядя на рассыпавшиеся рыжие лохмы склоненной головы.

— Нет, госпожа... Аня, — пробормотал он, не поднимая головы.

— Я не хотела мешать, — поспешила я извиниться за свое вторжение, — но мы вчера договаривались, что я зайду. Помнишь?

— Да, госпожа Аня, — с непонятной мне обреченностью согласился он.

— Не покажешь, где ванная?

Денис молча кивнул и, сделав несколько шагов, распахнул дверь, мастерски замаскированную под стену. В открывшемся проеме оказалась еще одна комната с глухими стенами, широкой, небрежно застеленной пледом кроватью.

— Ванная там, — парень махнул в сторону двери в глубине комнаты.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила я, переступая порог.

Санузел был чуть больше, чем на 'Беркуте', я и не ожидала, что у персонала удобства будут такими же, как в моем номере, но хотя бы ванну вместо тесной душевой кабинки поставить можно было бы! Пустив воду в крохотную раковину, отыскала среди теснившихся на полочке баночек с шампунями и бальзамами, жидкое мыло. Тщательно намылила и оттерла каждый палец, будто собиралась делать операцию, а не поменять повязку. На самом же деле попросту тянула время, мой визит, похоже, выбил парня из колеи. Пусть немного успокоится. Вытерла руки, воспользовавшись хозяйским полотенцем, а потом еще прогрела их под феном, памятуя, как неприятно, когда тебя трогают ледяными пальцами. Аккуратно развесив полотенце, сочла, что отсутствовала достаточно, чтоб он взял себя в руки.

— Давай посмотрим, что... — бодро начала я, появляясь на пороге, — хм...

Мне понадобилось пара секунд и все мое хваленое хладнокровие, чтоб не выматериться в голос при виде открывшегося зрелища.

— Сильно, — признала я, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица, глядя на голого мужчину, смущенно переминающегося у развороченной постели, — а ты всех так встречаешь или только я удостоилась?

— А вы разве не... не за этим? — удивленно спросил он, указывая рукой на постель и впервые за все время поднимая на меня глаза.

— О, боги! Да с чего ты взял?! — возмущенно выдохнула я, лихорадочно прокручивая в памяти вчерашний разговор, в попытках вспомнить, не ляпнула ли чего, что могло бы сойти за намек.

— Ну... один мой знакомый... он меня предупреждал, что своб... богатые женщины... они...

— Все понятно, — я вскинула руку, останавливая сбивчивые объяснения, — Ты решил, раз я тебе вчера помогла, то пришла требовать оплаты натурой?

Он кивнул, густо краснея и неловко пытаясь прикрыться. Угу, знакомый тебя предупреждал, как же! Ну, вот что за сукой надо быть, чтоб домогаться этого растерянного и испуганного мальчика?!

— Н-да, — я почесала бровь, — уж не знаю, кто тот друг и с какими су... хм... женщинами он общался и мне жаль, что я вынуждена тебя разочаровывать, но спать я с тобой не буду ни так, ни за деньги, ни за услуги. Впрочем, раз уж ты все равно разделся, то... ты позволишь?

— Что?

— Осмотреть тебя. Постой пару минут спокойно, хорошо?

Я обошла парня, внимательно разглядывая, но пока не дотрагиваясь. Судя по редкой россыпи старых шрамов, биография Дениса была не настолько бурной, как у моего бывшего имущества. Впрочем, вариантов здесь всего три: или хозяева парню попадались не такие сволочные, или он умел лучше подстраиваться, или инстинкт самосохранения более развит. Хотя нет, обезображенное лицо исключает первый вариант. А вот его последний хозяин, несмотря на некоторую неподготовленность Дениса к жизни, был действительно хорошим человеком, о чем красноречиво говорят качественно залеченные, почти незаметные рубцы недавних — я присмотрелась, не старше года — ранений. Но за 'отпускное' клеймо ему голову оторвать не грех! Я присела на корточки, разглядывая ожог в ярко алом ореоле воспаления. Если интенсивно не лечить ожог в первые трое суток, а потом соответствующе не ухаживать, то можно заполучить большие неприятности, что, похоже, и произошло. Я осторожно потрогала горячую кожу вокруг клейма, нащупывая мягкое уплотнение, заставив Дениса вздрогнуть и напрячься. Думаю, если посильнее нажать, из-под корки, в которую превратился выжженный рисунок, польется гной. Парень вчера соврал, заявив, что клеймо его не беспокоит — болеть должно зверски.

— Тихо-тихо, родной, потерпи, — ласково заворковала я, успокаивая нервничающего пациента, накидывая ему на плечи поднятый с пола плед.

'Родной' настороженно рассматривал содержимое пакета, высыпанное на одеяло. Противовоспалительная мазь, антисептик в маленьком баллончике, пара шприцов с обезболивающим и антибиотиком, перевязочный материал... вот если бы еще перчатки и скальпель! Но я шла обрабатывать воспалённое запястье, а никак не глубокие раны.

— У тебя есть острый нож? — не особо надеясь на положительный ответ, спросила я, раздумывая, как лучше поступить — дойти до аптеки и закупиться недостающим или попытаться заманить Дениса на 'Беркут', где уж точно есть все необходимое. Самый простой вариант — позвонить кому-нибудь из ребят и попросить принести, не рассматривался из нежелания раскрывать происхождение парня.

— Да. Скальпель подойдет? Я им кисти подравниваю, — пожал плечами косметолог, покрепче кутаясь в плед.