Вершина мира 2. Часть 2

— Из чего вы делаете подобный вывод? — вполне дружелюбно поинтересовалась я.

— Вы слишком похожи на одну неприятную особу, что даже можно заподозрить, что... — мужчина многозначительно замолчал.

— Молодой человек, — нараспев проговорила я, — пора бы разучиться делать выводы на пустом месте. Я же не бегу звонить в межгалактическую полицию, правда?

— А чего бы это вам туда звонить? — озадачился мужчина, начисто забывая о вежливости.

— Вы подозрительно похожи на один фоторобот, расклеенный по всем участкам, то ли альфонса и мошенника, то ли маньяка-педофила, уж не помню точно. Признавайтесь, вы это он?

— Да как ты смеешь, безродная хамка, такое предполагать?! — потеряв всяческое самообладание, зашипел он, он резко дернул, заставляя меня развернуться к нему спиной, и больно прижал рукой поперек живота, — Я — потомок древнего рода...

— Сломаю руку, — вкрадчиво ласковый голос заставил меня прикусить губу, а моего партнера мелко задрожать. Угроза прозвучала буднично, но от этого еще более страшно. Страх заставил мужчину буквально швырнуть меня в руки спасателю.

— Привет, Сереж, — я уткнулась лбом в атласный отворот прокатного смокинга Волка.

Мужчина посмотрел на меня сверху вниз и улыбнулся, отчего шрам, пересекающий правую щеку, изломился, придавая лицу зловещий вид. Сережка полностью соответствовал своему прозвищу — поджарый, жилистый, пепельно-седой в свои небольшие тридцать шесть, с исполосованной шрамами шкурой. И одинокий. Вся его семья погибла в одночасье, перемолотая неуправляемой ракетой, попавшей в их дом во время очередного военного конфликта, развязанного добывающими корпорациями в попытке подмять под себя богатые залежами руды земли. Волков выжил, лишь потому, что в тот момент находился не в безопасности собственного дома, а в самой горячей точке передовой. Когда он пару лет назад зеленым стажером появился в МК, меня вызвали к координатору и буквально всучили ершистого бирюка, безапелляционно заявив — принимай напарника. И кого интересовало, что я всегда работаю одна? Мы посмотрели друг на друга, я — заинтересованно, он — холодно и колюче. Отогревать его пришлось долго и старательно. Снова улыбаться Сережка научился только через полгода и, хотя по-прежнему слыл одиночкой, но дичиться и шарахаться почти перестал.

— Испугалась?

— Нет, что ты, — почти не соврала я, — я же знаю, что вы рядом.

— Что-то вокруг тебя вертится непонятное, — поделился мужчина наблюдениями.

— Прошлое, Сереж, прошлое, — вздохнула я, недовольно скривившись на его вопросительный взгляд.

Сережка покладисто кивнул, воздерживаясь от вертевшихся на языке вопросов, сосредоточился на танце. Музыка закончилась и мужчина, решив, что танцев с меня хватит, отвел к колонне, где ленивым котом щурился Себастьяно. Я нагло облапала карманы Тора, отыскивая сигареты и зажигалку.

— Тебя проводить? — встрепенулся Еж, выныривая из полумрака ниши.

— Ребят, вы чего — ошалели? — я покрутила головой, — Да чего мне здесь угрожать-то может?

— Например, тот, из-за кого у тебя вот эта штука на руке, — Явор многозначительно постучал пальцем по моему наручу.

— Кстати, ты так и не показала того нехорошего человека, — напомнил Тор, хмурым взглядом окидывая зал, будто мог сам вычислить неизвестного злодея.

— Тор, это было недоразумение, — со всей возможной серьезностью объяснила я.

— Так он и не возражает, — подал голос Себастьяно, — просто Тор желает предотвратить подобную рассеянность в будущем. Превентивно.

— Не мелите глупостей, — строго приказала я незваным защитникам, — все, я курить.

Балкон, выложенный нетесаным камнем и увитый плющом, освещенный лишь светом, проникающим через стекло двери, казался украденным из старинного замка. Я перегнулась через широкие перила с интересом разглядывая город, казавшийся почти сказочным из-за легкой туманной дымки. Надо бы сказать мальчишке, чтоб куртку надевал, если на улицу вечером будет выходить, а то простудится, эта ленивая мысль заставила ухмыльнуться, мигом разрушая таинственный флер.

Огонек зажигалки нервно заплясал, борясь с порывом ветра, залетевшим в балконный закуток. Я поежилась, складывая ладошки лодочкой, торопясь прикурить.

Прикрыв глаза, прислушивалась к убаюкивающему людскому гомону, приправленному нежными переливами мелодии. Сигарета давно докурена, а почерневший по краям фильтр воровато запихан в щель между камнями — урны на балконе были дефиците. Возвращаться в зал не хотелось, я стояла, упершись локтями в гладкий камень и, рассеянно теребя шнуровку ортеза, раздумывала о том, что уже сегодня придется тянуться на глупый семинар, а Ивона так и не приехала. Ребята говорили, что должна, а ее нет, и если она не приедет, все моральные издержки, понесенные от этой поездки, окажутся напрасными.

Мое уединение было грубо нарушено тихим стуком двери, я не стала оборачиваться — это или кто-то из ребят, пришедших поинтересоваться, не выбросилась ли я с двухсотого этажа, или кто-то чужой... ну что ж, места у перил предостаточно. Пришелец не спешил заговаривать, предпочитая полюбоваться моей задницей, значит, чужой.

— Не помешаю? — поинтересовался незнакомый мужской голос.

Я лишь пожала плечами, чуть отодвигаясь, освобождая больше места и всем своим видом показывая, что на разговоры не настроена. Пришелец вальяжно облокотился о перила, прилагая видимые усилия, чтоб удерживать равновесие. На меня пахнуло мужским парфюмом, дорогим, но на мой вкус излишне приторным. Мужчина может пахнуть резко, терпко, горьковато, но уж никак не сладко.

— А что такая красавица скучает в одиночестве? — снова подал он голос, не понимая молчаливых намеков.

Я покосилась на хмельного претендента в кавалеры с брезгливой жалостью. На ногах едва стоит, а все туда же — по бабам! Тьфу! И чего вы все ко мне лезете? Намазано что ли?! Хм... доктор, а что, позвольте, вы еще хотели? Весь вечер торгуете, так сказать, своей предосудительной рожей, а потом еще и стоите вся такая задумчивая и печальная в сумраке балкона и буквально провоцируете пьяных юнцов скрасить ваше одиночество непринужденной беседой. И не только.

— Я не скучаю, — холодно отрезала я, — а вам, молодой человек, следует отправиться домой и прилечь.

— Только если составишь мне компанию, — понизив голос, прохрипел он, решив, что я так скорее оценю подарок судьбы. Не оценила.

— Пойдите прочь, — пока еще попросила я.

— Ты вообще знаешь, с кем разговариваешь?! — возмутился несостоявшийся ловелас, выпячивая грудь.

— Мне как-то по фигу, — закатив глаза, пробормотала я, мысленно разъясняя себе, что утреннее похмелье, длинный день, визит герцога, ссора с Заком и принятие случайных родов совсем не повод выходить из себя, что я спокойная и рассудительная...

— Да не кабенься ты, — со снисходительной небрежностью предложили мне.

Ручонки, до того спокойно лежавшие на перилах, споро перекочевали на мою талию, схватили, грубо развернули, плотно прижав к стене. Лицо обдало смесью перегара и мяты. Доктор, кажись, вас того... хотят охально изобидеть.

— Яйца вырву, — удивленно пообещала я. В голове Радагаста, да и Романовой, пожалуй, тоже, подобный поворот как-то не укладывался.

— От тебя чего — убудет, что ли? — слегка обиделся кандидат в камикадзе, потянул на себя и попытался обслюнявить.

Р-раз! Откинуться чуть назад. Два! Сложенными крюком пальцами левой точнехонько под душу. Задохнулся голубчик. Резко оттолкнуть и наотмашь по роже предплечьем правой, памятуя о том, что пальцы жалко, оставляя на щеке затейливый рисунок заклепок. Ой, а чего это? Кровушка? Еще и по носу задела? Ну что ж, бывает. Три! Излюбленным женским, острой коленочкой, чтоб окончательно потерялся в пространстве. И... четыре. Развернуть это жалкое и скрюченное башкой в сторону освещенного прямоугольника и придать ускорение, но не сильно, а так, чтоб головушкой дверку открыл, не принеся излишних разрушений, и выкатился в зал без ненужного ажиотажа.

Без ажиотажа не вышло. Соблазнителя поджидало некоторое количество наглецов, тех самых, что по идее должны были за мою честь вступиться. Какое там! Гады с интересом наблюдали за нашими плясками через дверное стекло, загораживая, однако, происходящее от широкой публики. За спасательскими плечами то и дело мелькал любопытный нос принцессы в сопровождении герцога, его сестрицы и еще какой-то пары. Коротко стриженая девушка смотрела чуть насмешливо, а ее спутник озадаченно почесывал бровь пересеченную тонкой полоской шрама.

— Чего уставились?! — ощерилась раскрасневшаяся фурия, обжигая взглядом неспешных защитников.

— Да тебе под руку лезть, только портить, — объяснился за всех смелый Арлекин.

— Мы видели, что ты и так справляешься, — меланхолично пожал плечами Себастьяно, доставая из кармашка платок и протягивая мне, — постояли рядышком. На подстраховке.

— Подстрахуи, мля! — рыкнула я, вытирая руки и едва удерживаясь, чтоб не сплюнуть.

— Это они не тебя страховали, а его, — заявил вынырнувший из-за плеча Крохи Зак, — чтоб ты ему агрегатное состояние того... не поменяла.

Мне оставалось только закатить глаза и тихонько застонать от такого признания. Ёж меж тем заинтересовался моим еще не до конца оклемавшимся спарринг партнером.

— Суицидник, — прищелкнув языком, вынес он вердикт, потыкав носком ботинка встрепывающего головой парня.

— Нет, просто дурак, — не согласился с ним неизвестно откуда взявшийся подтянутый, смуглый мужчина, в котором с ходу, по повадкам и цепкому взгляду, угадывался представитель славного племени безопасников.

— Ром Лотяну, начальник службы безопасности, — представился он, чуть поведя бровью, на что тут же материализовались два неприметных молодца, подхвативших с пола трезвеющее недоразумение и тут же растворившихся за ближайшей колонной, — от своего имени и от имени управляющего, а так же владельца отеля приношу вам, госпожа Романова, искренние извинения. К сожалению не все молодые представители известных семейств отличаются хорошими манерами, надеюсь, недоразумение не испортило вашего впечатления о нашем отеле и городе, но если вы сочтете нужным обратиться в полицию...

Я ярко представила дружное нашествие в отель сперва старинных папашиных однополчан из уголовной полиции, а потом самого генерала Романова и раздосадованного Алексея до кучи, давно стремящегося прилепить ко мне телохранителя... От открывшихся перспектив меня передернуло и я поспешила уверить милейшего господина Лотяну, что считаю инцидент исчерпанным и беспокоить полицию по таким пустякам не очень удобно. Со мной тут же согласились, еще раз рассыпались извинениях и предложениях обращаться при малейшей необходимости, торжественно вручили визитки с личным номером управляющего и самого начальника службы безопасности, что безмерно меня удивило. Управляющего это понятно, а для безопасника странно — что-то не припомню я случаев, чтоб Лешка раздавал свои визитки первым попавшимся девицам. Даже обиженным. Прощаясь с безопасником, успела уловить досадливую гримасу на лице Влада, так и не отважившегося составить подчиненному компанию, пока тот извинялся перед обиженной гостьей. О, дорогой герцог, да вы к тому же еще и трус! Насмешливый взгляд, на секунду остановившийся на Куприне, заставил того отвернуться.

...Влад покосился на принцессу с интересом наблюдавшую неприятную сцену. Девушка ухмылялась, глядя на спасателей, словно не замечая истинного виновника переполоха, но герцог все же счел своим долгом извиниться.

— Прошу прощение у Вашего Высочества, что вам пришлось все это видеть. Я бы с большим удовольствием запретил некоторым молодым людям появляться в обществе, но, к сожалению, как вы понимаете, это не всегда возможно...

— А что это вы передо мной извиняетесь? — разыгрывая удивление, перебила его принцесса, — Логичнее было бы извиниться перед доктором Романовой, ведь она, а не я, пострадавшая сторона.

— Перед ней уже извинился мой начальник безопасности, — пояснил герцог, — я считаю, что этого вполне достаточно.

Не рассказывать же ей, что он ни за что не подойдет к этой женщине, уж тем более извиняться, и что ему, ни единожды сталкивающемуся с разъяренной Романовой, чисто по-мужски больше жаль незадачливого ловеласа, ошибившегося в выборе объекта. Впрочем, будь на месте бывшей хозяйки какая другая, Влад собственноручно освободил молодого человека от некоторых частей тела, наплевав на возможные разрывы деловых отношений с его отцом, а так...

— Тем более, что доктор Романова не кажется мне ни пострадавшей, ни напуганной.

— Да, пострадавшим и напуганным скорее выглядел молодой человек, — задумчиво согласилась принцесса, глядя куда-то за спину герцога, — но, все же вашей светлости следовало бы извиниться перед девушкой, поскольку неприятный эпизод... о! Сейчас что-то будет!

Ее высочество Эоллария улыбнулась с тем же задором, с каким улыбаются дети, задумавшие и почти провернувшие весьма удачную шалость, Влад поспешил оглянуться, от этих ненормальных спасателей можно было ожидать чего угодно.

Один друзей доктора Романовой, еще в начале вечера удививший Влада своей молодостью, забрался на оркестровый подиум и что-то быстро говорил музыкантам, будто находился не на приеме высокого ранга, а в каком-то кабаке. По толпе гостей пронесся удивленный шепот. Музыка на таких вечерах обычно не прерывалась, плавно перетекая из одной композиции в другую. Влад дернулся пресечь назревающее безобразие, но его удержала принцесса, задав какой-то глупый вопрос и цепко удерживая несчастного владельца отеля за рукав. Пришлось останавливаться и отвечать. Этих секунд юнцу вполне хватило, чтоб завладеть гитарой и, споро забросив гитарный ремень на плечо, ударить по струнам, беря первый аккорд. Зал наполнился дробными, словно перестук лошадиных копыт, будоражащими звуками. Группа мужиков до того то ли утешавших, то ли подсмеивающихся над Романовой, разошлась в стороны, оттесняя остальных танцующих к краям и освобождая достаточно места. В опустевшем кругу остались только Романова и похожий на пирата спасатель. Все это было проделано настолько быстро и четко, будто давно отрепетированный номер.

Романова протестующе притопнула ногой, а мужчина лишь улыбнулся, подхватив ее одной рукой за талию, развернул резко, так, что растревоженным пламенем взметнулась алая юбка. И девушка, к непередаваемому удивлению бывшего раба, подчинилась. И пошла за мужчиной, то на секунду замирая, то стекая к его ногам и распластываясь на полу кровавым пятном. Он делал с ней, что вздумается, а она даже не думала протестовать, кружил ее неправильно, властно и с виду грубовато удерживая рукой за шею превращая партнершу в сплошной всполох. Герцог никогда не видел, чтоб его бывшая хозяйка хоть кому-то настолько доверяла, что переставала контролировать происходящее. Девушка доверчиво обвила шею партнера одной рукой, и спасатель крутанулся, полностью оторвав ее от пола. Взметнулась длинная юбка, открывая изящные ножки, обутые в... Влад даже головой мотнул от удивления... тяжелые, изрядно потрепанные ботинки с высокой шнуровкой.