Путь индюка

— Я сэра Смита вертел сам знаешь где, — заявил Джон. — Ты говоришь умные слова, Майк, но мне удивительно слышать их из уст молодого человека. Они больше подходят старому пердуну, потерявшему честь вместе с зубами и волосами. По-моему, все просто: ты делаешь, что должно, и получается, что получается. Исполняешь заветы богов — боги тебя вознаграждают, не исполняешь — боги тебя наказывают. Заветы просты, их способен понять самый последний орк. И среди этих заветов есть такой: встретил эльфа — убей. А ты мне говоришь, что так делать не надо, дескать, так удобнее. Да, удобнее. Не забудь повторить это, когда Калона поставит тебя раком перед вратами в парадайз! Знаешь, Майк, тебя извиняет только то, что ты повторяешь чужие слова. Но я все равно начинаю сомневаться, что вправе просить твоего гостеприимства. Возможно, мне стоит уйти, чтобы карму не портить.

Майк вздохнул, закрыл глаза и потер лоб руками.

— Делай, что хочешь, — сказал он. — Как мне все надоело... Думаешь, мне приятно говорить то, что я говорю? Но против системы не попрешь.

— Почему это не попрешь? — изумился Джон. — Я пру, и мне это нравится.

— И докуда ты допер?! — возмутился Майк. — Скитаешься по прериям, как беглый орк, и подвиги совершаешь. Да, потом о тебе сложат песни, но сейчас ты скитаешься, как сраный орк!

Джон неожиданно улыбнулся и сказал:

— Твои слова можно сформулировать по-другому. Да, я скитаюсь, как сраный орк, но потом обо мне сложат песни!

Майк помотал головой, собираясь с мыслями.

— Сложно все это, — сказал он, наконец. — Пойду я, пожалуй, курну, и спать лягу. Утро вечера мудренее.

— Спокойной ночи, — сказал Джон.

Майк встал и направился к двери. Джон проводил его абсолютно трезвым взглядом.

6

Аленький Цветочек поселилась в комнате Джона. На следующее утро Майк подошел к умывальнику и увидел, что там чистит зубы орчанка-полукровка. Поначалу Майк возмутился, но потом махнул рукой и сказал:

— Снявши голову, по волосам не плачут.

Он выглядел таким несчастным, что Аленький Цветочек пожалела его и сказала:

— Не расстраивайтесь, добрый господин. Такова воля богов.

— Ты меня еще поучи, какова воля богов, — буркнул Майк.

— Простите, добрый господин, — сказала Аленький Цветочек и склонила голову. — Приношу смиренные и искренние извинения. Не хотела вас оскорбить никоим образом. Просто когда я с Джоном, я часто забываю, кто я такая.

— Хорошо тебе, — сказал Майк и пошел прочь, так и не умывшись.

Следующее потрясение ждало Майка за завтраком. Джон привел свою наложницу в пиршественную залу и потребовал, чтобы ей тоже принесли порцию овсянки. Затем Джон посмотрел на растерянного Майка, смущенно улыбнулся и сказал:

— Извини, Майк, не хотел тебя обидеть. Если тебе неприятно есть за одним столом с этой девушкой, мы можем позавтракать у себя в комнате.

— Она не девушка, а самка, — заявил Майк.

— Она девушка, у которой на морде какой-то дурак нарисовал трех жаб, — возразил Джон.

— Вы, сэр рыцарь, кажется, влюбились, — сказал Майк. — Я слышал, что некоторые извращенцы влюбляются в орчанок, но своими глазами такого не видел. И я никогда не слышал, чтобы таким извращением страдал рыцарь.

Джон улыбнулся и сказал:

— Ты ошибаешься, Майк. Я не страдаю извращением, а наслаждаюсь. И, кстати, обращайся ко мне на ты и по имени. Между друзьями церемонии излишни.

— Ты считаешь меня своим другом? — удивился Майк.

— Конечно, — кивнул Джон. — А что тебя удивляет?

— Уже ничего, — сказал Майк. — Если для тебя нет разницы между человеком и орком, то тем более нет разницы между рыцарем и простым воином. Ты очень странный рыцарь.

— Это точно, — согласился Джон. — Отмороженный на всю голову, про меня часто так говорят. Пойдем, милая, покушаем в комнате.

— Да оставайтесь уж, — махнул рукой Майк. — После того, что ты натворил, Джон, остальные приличия можно не соблюдать.

— Садись, милая, — сказал Джон, отодвигая стул для Аленького Цветочка.

— Спасибо, любимый, — сказала она в ответ.

Майк страдальчески поморщился. Джон сказал:

— Знаешь, Майк, я поразмышлял над твоей проблемой и пришел вот к какому выводу. Ты говоришь, сэр Смит возмутится моим подвигом. Допустим. Но как он сможет тебя наказать? Я долго думал, но так и не смог представить себе приказ, в котором написано такого: за организацию величайшей победы над эльфийскими разбойниками отрешить Майка Карпентера от должности пастуха.

Майк рассмеялся.

— Ты прав, — сказал он. — Меньше стада не дадут, дальше Оркланда не пошлют.

— Так что не бойся, Майк, — сказал Джон. — Воспринимай происходящее как развлечение. А когда о моем подвиге сложат песню, в ней найдется место и для тебя. Ты еще не посылал гонца в Иден?

— Не посылал и не буду, — заявил Майк. — Незачем сэру Смиту знать о наших безобразиях.

Джон нахмурился и сказал:

— Но тогда, если следующий набег будет направлен на другое стадо...

— Это будут не мои проблемы, — сказал Майк. — Я сэру Смиту ничем не обязан, и почтения к нему не испытываю. Когда мы разговаривали, он смотрел на меня как на дерьмо. Нет мне никакого дела до безопасности дистрикта, я отвечаю за свое стадо, а на остальное плевать. Кстати, спасибо тебе, Джон. Ты мне открыл, что можно жить, наплевав на законы, и это приятно.

— Только не надо плевать на свой собственный закон, — уточнил Джон.

— Я его еще не придумал, — сказал Майк.

— Надо придумать, — сказал Джон. — Совсем без закона жить нельзя — или на опиум подсядешь, или просто так свихнешься.

После завтрака Майк осмотрел трофеи, привезенные Джоном. Обращаться с гранатометом он не умел и поэтому трогать его не стал. Кольчуга, снятая с эльфийского вождя, оказалась сильно ржавой и очень плохого качества, в столичных кордегардиях даже рядовые бойцы такую дрянь не носят. К тому же, на спине прорублена почти насквозь. Не будет от нее никакой пользы, надо убрать на склад и пусть там лежит.

Разобравшись с нормальными трофеями, Майк перешел к скальпам. Их оказалось девятнадцать, а не двадцать. Когда Майк обратился к Джону за разъяснениями, Джон ответил так:

— Наверное, один по дороге потерялся. Или Аленький Цветочек, когда скальпы снимала, один труп пропустила, а каторжники не сказали. А может, убежал кто от моего гнева. Я врагов не считал, мне тогда не до арифметики было.

Майк приказал установить перед балаганом особый шест с перекладиной и повесить на ней скальпы, чтобы сушились. У этого шеста стали собираться орки, они разглядывали скальпы и, кажется, молились каким-то богам. Но прошло два дня, скальпы утратили новизну и перестали привлекать внимание.

Аленький Цветочек проводила почти все время в комнате Джона. Майк встречал ее только за едой — Джон настоял, чтобы орчанка обедала вместе с ними. Рыцарь относился к орчанке как к жене, это его явно забавляло. Майк опасался, что Аленький Цветочкек будет дерзить, но она вела себя прилично, старалась поменьше попадаться пастуху на глаза, а когда попадалась, почти все время молчала.

Джон скучал. Большую часть времени он валялся на кровати в своей комнате, изредка выходил прогуляться или прокатиться верхом. Почти каждую ночь по балагану разносились счастливые стоны рыцаря и орчанки, и когда Майк их слышал, его одолевала зависть. Пару раз Майк предлагал Джону устроить оргию, но тот упорно отказывался, и Майк перестал настаивать. Иногда Майк думал: "А что, если бы Элоиза оказалась орчанкой?" Раньше эта мысль показалась бы ему безумной, но теперь Майк видел, как человек любит орчанку и орчанка любит человека, и они счастливы. Возможно, безумие заключается не в самой межвидовой любви, а в том, что она считается запретной.

В пятницу в стадо прибыл гонец от прокуратора. Сэр Смит возмущался, что Майк до сих пор не доложил о великой победе над эльфами, и требовал доложить немедленно и передать трофеи. Это известие изумило Майка, он не понимал, как прокуратор мог узнать о подвиге Джона. Но когда Майк поделился новостью с Джоном, рыцарь не изумился ничуть.

— Стучит кто-то, — сказал он. — Будь я прокуратором, обязательно завел бы тайного осведомителя в каждом стаде.

— Орки не могут осведомлять! — возразил Майк. — Они слишком глупы для этого!

— Некоторые полукровки очень хорошо маскируются, — сказал Джон.

— В моем стаде нет полукровок, кроме твоей наложницы! — заявил Майк.

Джон ничего не ответил на эти слова, только пожал плечами. Он точно знал о трех полукровках, кроме Аленького Цветочка, и наверняка о ком-то еще не знал. В понедельник, беседуя с Длинным Шестом, Джон сказал, что надо оповестить прокуратора о победе над эльфами, но непонятно, как это сделать. Длинный Шест тогда сказал, что никаких проблем не видит, и пообещал, что все устроит в лучшем виде. Так и вышло. Джон потом увидел через спутник, что какой-то всадник отправился из стада в Иден, но что это за всадник — Джон не понял, да и не стремился понять. Главное, чтобы донос был доставлен, а кто именно его доставит — несущественная мелочь.

Эльфийский вождь, отпущенный Джоном, добрался до Дырявых Гор без происшествий. В следующую среду в степь должен был выйти очередной отряд искателей приключений, но теперь, если Джон все рассчитал, этот отряд выйдет позже, и в него будут входить не двадцать воинов, а существенно больше. И тогда начнется самое интересное.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. НАШЕСТВИЕ

1

В понедельник в Иден отправился орк-полукровка по имени Голодный Хряк, он вез трофейный гранатомет, кольчугу, охапку скальпов и письмо от Майка Карпентера. Первоначально Длинный Шест хотел вручить это барахло гонцу прокуратора, дескать, сам довезет, но Джон сказал, что так не годится.

— Твой посланник должен сделать в Идене одно важное дело, — сказал Джон. — Боги сообщили мне, что сейчас Иден посещает некий важный гость из метрополии. Я подозреваю, что Джеральд Смит скрывает от него известие о моем подвиге. Это нехорошо. Твой посланник должен сделать так, чтобы слух о моей победе над эльфами достиг ушей того самого гостя. И пусть обязательно упомянет между делом, что незадолго до появления эльфов с неба упала звезда. Понимаешь?

— Не совсем, — ответил Длинный Шест. — Суть задания понимаю, а зачем так нужно делать — не понимаю. Наверное, это не моего ума дело.

Джон улыбнулся и кивнул.

— А что это за гость — неизвестно? — спросил Длинный Шест.

Джон развел руками и сказал:

— Мое всезнание небеспредельно.

Эта небеспредельность всерьез беспокоила Джона. Он до сих пор очень плохо представлял себе общественное устройство Барнарда. Спутник показывал Джону города и поля, Джон мог разглядеть в деталях каждое здание и каждого прохожего на улицах, но спутник не мог разъяснить Джону род занятий и общественный статус каждого конкретного человека. Джон пробовал расспрашивать Майка, но большой пользы это не принесло. Майк — человек ограниченный и нелюбопытный, он отлично разбирался в делах родной кордегардии, но его мало интересовало то, что лежит за ее пределами. Очень мало информации удалось выудить из Майка. Считается, что Барнардом правит великий вождь Морис Трисам, но он стар, злоупотребляет опиумом и не столько правит страной, сколько делает вид, что правит. Есть какие-то олигархи, про которых говорят, что они захватили власть и пьют кровь народа, но как устроена власть, которую они захватили, и как конкретно они пьют кровь народа — загадка. И как, спрашивается, внедряться в общество, о котором почти ничего не знаешь?

Раньше Джон рассчитывал, что его вызовет к себе Джеральд Смит. Объявившийся в диких прериях рыцарь, отмороженный на всю голову и с целым сундуком артефактов в седельной сумке — такой тип просто обязан заинтересовать прокуратора. Но в письме, которое орк-гонец доставил Майку, про Джона не было сказано ни слова, как будто этого безумного рыцаря вообще не существует в природе. Но Длинный Шест клялся и божился, что гонец, доставивший весть о Джоне в Иден, изложил подвиг Джона во всех подробностях. Тогда в чем дело?

Напрашивается очевидное объяснение. Неведомый гость, приближающийся к столице дистрикта во главе большой делегации, гораздо важнее для сэра Смита, чем безумный искатель артефактов, порубивший в капусту два десятка пучеглазых разбойников. Со спутника отлично видно, как десятки орков перекапывают клумбы перед резиденцией прокуратора, как другие десятки орков убирают с главной улицы многотысячедневные залежи мусора. Может, к сэру Смиту сам Морис Трисам в гости пожаловал? Нет, для такой персоны делегация слишком мала. Но все равно этот шанс упускать нельзя.

В среду делегация прибыла в Иден. В четверг в Иден прибыл Голодный Хряк. А в пятницу внимание Джона привлекли Дырявые Горы.

Джон ждал, что весть о загадочном рыцаре, вооруженном древним бластером, всколыхнет эльфийский муравейник, но на такой эффект он не рассчитывал. Ну, сто воинов, ну, двести, но вряд ли больше. Но сейчас в поле вышло шестьсот воинов с шестьюдесятью гранатометами, они разбились на три колонны и двинулись на запад параллельными курсами. Это уже не набег и не поисковая экспедиция, это нашествие. Если верить Серому Суслику, таких огромных эльфийских армий история Барнарда еще не знала.

Джон испугался. Затевая всю эту историю, он не рассчитывал, что придется стереть с лица планеты половину дистрикта Иден. Джон приказал орбитальной платформе "Грантчестер" провести бомбардировку одной из трех колонн, и двести эльфов перестали жить. Уцелевшие колонны остановились, к Дырявым Горам потянулись гонцы, а затем Джон увидел то, что заставило его жутко выругаться, напугав Аленького Цветочка.

— Что случилось? — спросила она.

— Ничего хорошего, — ответил Джон. — Но ты пока не волнуйся, я скажу, когда можно будет начинать.

— Что начинать? — не поняла Аленький Цветочек.

— Волноваться, — объяснил Джон.

Он видел, как из пещер Дырявых Гор выходят новые и новые эльфийские отряды, но не собираются в большие колонны, а рассредотачиваются и движутся на запад малыми группами, как будто их командиры читали боевые уставы конца первой эпохи. А может, и читали, кто знает, какие древние документы у них сохранились...

Такую армаду не остановить никакими силами, разве что обрушить на степь всю мощь спутниковой группировки, превратить восточный Оркланд в выжженную пустыню и обречь планету на сотню-другую экстремально холодных дней. Но так делать нельзя — в будущем для боевых спутников найдутся другие задачи, более важные.

В воскресенье за ужином Майк был весел. Он заявил, что из штрафного загона вернулся гонец и принес весть, что прошедшей ночью никаких эльфов там не появлялось.

— Тоже мне, новость, — сказала Аленький Цветочек. — Перед тем, как Джон победил эльфов, в степь упала звезда. А вчера вечером никаких звезд с неба не падало, я специально смотрела.

— Никогда не слышал, чтобы набеги эльфов предваряло падение звезды, — сказал Майк. — Джон, ты об этом что-нибудь знаешь?

Джон покачал головой и сказал:

— Раньше не знал. Но если вдруг услышишь гром с ясного неба, думаю, отправить разведку будет хорошей идеей.