Жестокая мозаика жизни

Ласкала руками, губами их тела через расстегнутые рубашки, садилась к ним на колени, извиваясь и прижимаясь, пытаясь доставить себе хоть чуточку удовлетворения, так необходимого сейчас моему взбудораженному экипистолом телу. Если я не получу этого, я могу умереть от желания. Но Гарэд сказал, что им запрещено меня удовлетворить. О, духи! Как же это противно! Я готова умереть, но не испытывать этого стыда!

Как же я себя ненавидела в тот момент! Я вымаливала, шепча, у этих людей, близости, предлагая себя в различных позах, только бы унять этот жар. Но мужчины лишь дразнили меня еще больше, целуя и поглаживая. Они смеялись, глядя на мое состояние. А я все больше и больше утопала в желаниях своего сейчас такого ненавистного тела.

Вот я стою над сидящим мужчиной, под чарующие звуки музыки, изгибая плавными движениями свое тело, ставлю свою ногу ему на сгиб бедра, выгибаю спину, делая волну бедрами, надеясь, что он не устоит от такого приглашения, и чувствуя отвращение к себе. Его руки скользят по моей ноге, к внутренней стороне бедер, я издаю мучительный стон со словами: 'Давай, давай же!' Но он сильно отталкивает меня от себя, я падаю под громкий хохот остальных гостей. Я же, сидя на полу, продолжаю извиваться под плавную музыку, зазывая их своим телом.

Мужчины, ухмыляясь, вытолкнули одного на середину комнаты — ко мне, скорее всего, это был их лидер. Я содрогнулась от омерзения и обвила руками его ноги, медленно скользя по ним вверх ладонями, поднималась с пола, плавно прикасаясь к нему оголенными частями своего тела, от чего по коже пробегали будто молнии покалывающего нетерпения. Это всего лишь оболочка! Я кукла! Мне не мерзко!

Когда я уже почти поднялась, выписывая языком на его торсе, под расстегнутой мною рубашке, разнообразные узоры, мужчина подхватил меня под ягодицы и резко поднял, прижимая к себе. О, он уже был вполне готов подарить покой моему измученному вожделением телу, но правила этого заведения запрещали связь с танцовщицей. Я, откинувшись назад, больше не могла сдерживаться и застонала, прося о милости. Мои руки скользили по моему телу, которое и в таком положении продолжало следовать музыке, двигая бедрами и еще больше возбуждая моего невольного партнера. Он наклонился и обхватил губами мой сосок, от чего я вскрикнула и закусила губу, настолько были яркими ощущения. Наслаждение от такого мимолетного прикосновения пронзило мой мозг и нестерпимо распалило пожар внизу живота. Мужчина же языком ласкал мою грудь под подбадривающий говор товарищей, все сильнее сжимая мои ягодицы. Я впилась ногтями в грудь незнакомца и оставила там глубокие борозды, предвкушая, как он окажется во мне. Но сквозь эту пелену наваждения экипистола, мой разум до саднящей боли понимал насколько я сейчас жалкая и грязная. Я была себе противна, как никогда! Но я КУКЛА! Это всего лишь оболочка!

Вот мои руки потянулись к штанам мужчины и, казалось, что он забылся и готов удовлетворить мое желание, но вдруг появился Жоршен и грубо оттолкнул его от меня. Я упала на пол и так там и осталась лежать совершенно обессиленная. Разум сразу затуманился, икры и живот сводили судороги, а бедра продолжали двигаться в неосознанном ритме. Где-то издалека доносились до меня голоса.

'Векканы, девушки вас ждут в отведенных для развлечения апартаментах'

'Жаль, нельзя с такой девушкой поразвлечься!'

'Вы же знаете — таков закон!'

Я тихо стонала от захватившего меня вожделения. Я так сойду с ума! Никогда я еще не была себе так противна! Я себя ненавижу! Ненавижу это слабое тело, которое доставляет мне такую муку! Мои руки сами потянулись погасить пожар, но я вовремя это заметила и остановила подрагивающие пальцы в такой манящей близости. Я не могу этого допустить! Они никогда не получат пламени! Что бы со мной ни делали! Я кукла! Я закусила губу, чтобы не закричать, и пальцы скользнули у меня между ног. Сразу марево перед глазами немного отступило, и я смогла различить стоявших надо мной отца и сына. Один бесстрастно наблюдал за моими мучениями, другой с блестящими глазами облизывал губы. Но моем лице не отразилось ни одной новой эмоции — только страсть и мука, а разум продолжал все воспринимать, пока руки тушили пожар.

— Ты все успел? — окидывая меня проницательным взглядом, спросил Гарэд у сына и присел рядом со мной на корточки, заглядывая в мои мутные глаза.

— Да, отец. Доступ к разуму всех установлен, память считана, они ничего не заметили, так были увлечены нашей малышкой Нэр, — ухмыльнулся Жорш.

— Отлично. Но я так надеялся, что экипистол сможет проявить в ней пламя. Мне крайне трудно было достать такую дозу, — скривил губы отчим, и провел пальцами по моему лицу, отбрасывая прилипшие волосы. — Придется все же использовать твоего ненаглядного мальчишку. Что ж, ждать дальше нет смысла, а то скоро она может погибнуть. Приступай!

Будто только этого Жорш и ждал, он вмиг оказался на мне уже готовый ко всему и резко вошел в меня. Я радостно закричала, за что ужасно себя потом корила, ведь 'братец' не раз мне это припоминал. Какое это было ужасное наслаждение, будто тебя выворачивают наизнанку и оголяют самое мерзкое что есть в тебе.

Когда все кончилось и тело мое не терзали спазмы, а Жоршен обессиленный валялся рядом, тяжело дыша, отчим наклонился к самому моему уху и вкрадчиво, раздельно произнес:

— Запомни это состояние! Теперь тебе часто придется его играть, участвуя в заданиях. А не сможешь, придется провести еще один урок.

Я сглотнула и кивнула — никогда больше не хочу чувствовать такое! Никогда! Я кукла! Я все выдержу!

Я сидела и смотрела на свои до боли сцепленные побелевшие пальцы. Сколько же я гнала от себя это воспоминание? Не позволяла даже мимоходом думать о тех событиях. И вот теперь с такой легкостью вся моя оборона была разрушена всего одной надписью на образцах. Что Тер делал с экипистолом? Откуда у него столько этого наркотика, строжайше запрещенного в Альянсе. Я потом в академии много узнала про него, о способах воздействия и мерах предосторожности. Но тогда эти знания не получили во мне такой сильной реакции, как сейчас. Почему? Все из-за моих чувств к Кей.

Я ведь действительно хочу быть с ней, быть по-настоящему, всем сердцем, но все время меня что-то сдерживает. Конечно, этот эпизод из моей жизни тоже к этому причастен. Как же я могу доставить и ей удовольствие, если буду все время сравнивать? Я столько лет презирала себя за то состояние... но ведь я люблю ее... как мне перебороть это гнетущее состояние... поэтому я не могу к ней сама прикоснуться, или сказать такие важные слова...

Так я сидела в лаборатории и думала, когда в ней вновь появился Тер. Он подошел почти неслышно, положа мне руку на голову, сразу создав ощущение, что я маленькая девочка. Конечно, такой я и являлась для этого загадочного древнего мужчины. И почему-то так вдруг захотелось, чтобы вся моя жизнь была просто чьим-то ночным кошмаром. Как я могла со всем этим жить? Я глубоко вздохнула и подняла голову, отгоняя непрошеные мысли. Прошлое не исчезнет, его не изменить, но ведь можно жить дальше... счастливо с Кей!

— Храбрая девочка. Я не ошибся в тебе, что бы там кто ни говорил, — заговорщицки мне подмигнув, сказал он. — Что же тебя так расстроило? Неужели не понравилось в моей скромной обители пробирок и реактивов?

Я покачала головой и медленно поднялась. Неужели он опять все прочел в моих мыслях? Я этого не вынесу, если кто-то узнает... на меня накатило омерзительное чувство, заставившее поскорее отстраниться от Теркая.

— Что я должен был увидеть? — удивленно поднял бровь учитель. — Какая же ты пугливая еще, маленькая птичка. Но я уловил только последние твои мысли, так что можешь не сторониться и обиженно стрелять на меня своими прелестными глазками. На удивление, ты научилась скрывать большую часть воспоминаний, но если хочешь, я могу залезть посмотреть, — присев на соседний от моего табурет, с улыбкой сказал он.

— Нет, не стоит, — поспешно с большим облегчением заверила я. — Тер, зачем тебе эта гадость? — указала я пальцем на образцы с экипистолом.

— Хм, странно, что оно тебя заинтересовало. Я это занимательное вещество выделил около сорока лет назад, — взяв в руки одну из чашек Петри, стал задумчиво говорить Тер. — Ты не поверишь — экипистол — фермент образуется только у одного вида птиц — байканов, и только которые живут у северного побережья. На этом побережье растет черная ягода — излюбленное лакомство байканов и почти единственное пригодное в пищу в тех суровых краях растение. Маленькие косточки, не переваренные, но ужасно пористые по своей структуре, впитывают этот фермент и он вступает в реакцию с ядром косточки. Это и идет первичный экипистол, но он не обладает теми свойствами, которые известны в Альянсе. Я долго экспериментировал и пришел к неутешительным выводам, что такой возбуждающий эффект проявляется только у людей. А ведь для альфаров было бы полезно иметь подобное средство, но у них оно приводит к интоксикации организма, в следствии отказа функционирования почек, что можно выявить не сразу, а эффекта — ноль. Интересное влияние на духов ада — они меняют свою расцветку с оранжевого на ярко-зеленый, а потом буро-черный, правда затем кожа стремительно опадает лохмотьями, но новая вырастает довольно быстро у этих тварей. Животные, самые разнообразные, вообще никаких изменений не ощущают — просто биологически активная добавка, — со вздохом закончил рассказывать мужчина и положил образец в стопку.

— Но как же наркотик оказался на земле? — с затаенным ужасом спросила я. Подумать только, Тер создатель экипистола! Да еще и добывается он из испражнений! Это же надо...

— Ну, как же! Зачем такому полезному средству пропадать зря? Я наладил поставку в Альянс, со строгим соблюдением всех необходимых предписаний. Ведь передозировка средством крайне опасна. Таблетированная форма оптимальна для долгого хранения, но принимать следует в порошковом варианте, растолчив таблетку и разделив полученный порошок на пять частей. Поэтому все поставки четко прослеживаются и фиксируются — этим занимается специальный отдел, — пожал плечами Теркай.

— Но его используют и для пыток! — не выдержала я. Как так можно? Неужели люди для Тера всего лишь подопытные кролики? Совсем ничего не значат их жизни и желания?

— Это уже не моя проблема, — жестко и раздельно сказал он, поднявшись и нависнув высокой темной фигурой надо мной. — Люди сами решают, как им воспользоваться своими возможностями, право выбора, как ты знаешь, — он долго всматривался в мои глаза, а потом громко рассмеялся и направился к двери, по дороге говоря мне: — Пора возвращаться к малышке Кей, а то ведь примчится сюда, не взирая ни на что. А ты решай, будешь ли работать в храме.

Я опомнилась от такой резкой смены темы и поспешила за Тером, на ходу лихорадочно пытаясь принять какое-то решение и осознать все, что сейчас узнала.

— Мне нравится в храме, и скажу, что места идеальнее для себя бы я не нашла. Но разве я могу здесь работать не окончив своего обучения? — закрыв за собой дверь лаборатории Теркая, стала говорить я ему, догнав в коридоре.

— Конечно, обучение стоит завершить. Об этом поговоришь с принцессой. Но главное я узнал и подготовлю все необходимое, — кивнул своим мыслям он и взял меня за руку, и уже через секунду мы стояли в совершенно ином коридоре.

Вот никак не могу привыкнуть, что Тер может так мгновенно телепортироваться. Я уже хотела у него спросить еще что-то, а вместо него оказалось пустое место. И как это понимать? Где я оказалась? Страх стал подбираться к горлу, я сжала кулаки и окинула пространство взглядом. Со мной ничего не случится! Я на Харталлине! Тут из-за поворота послышались шаги, и вот уже я увидела появившуюся фигуру. Кей! Я кинулась к ней и крепко обняла. Как же хорошо!

Она немного растерялась, но сразу обняла меня, а потом, приподняв мою голову за подбородок, обеспокоенно заглянула в глаза. Но увидев, что все хорошо, довольно улыбнулась, не разжимая губ и, низко наклонившись, произнесла: 'Я весь день мечтала о твоих губах!' А затем последовал долгий поцелуй, и мысли мои унеслись далеко от неприятных событий этого дня.

Глава 27

В комнате был полумрак, только настольные светильники приглушенно освещали помещение. Мы сидели в королевский покоях в малой гостиной, Кей сказала, что теперь я буду жить тут вместе с ней. Я очень обрадовалась этому, ведь занимаемая мною до того две недели комната уже настолько опротивела, что я уже не могла находиться там.

От ужина остался лишь легкий налет сытости и воспоминание о необыкновенном вкусе пищи. Сейчас мы пили чай со сладостями и разговаривали. Я рассказала Кей про свое путешествие в лечебницу к маме и экскурсию по храму, озвучила беспокоящие меня вопросы про обучение и безопасность на Харталлине, последний остро встал, когда я оказалась в коридоре одна, перед тем как встретить принцессу. Кей же заверила меня, что в столицу альфаров не могут проникнуть чужие люди, перемещение возможно только на стационарные телепорты, что я могла видеть, когда в первый раз здесь была. Преимущество только у Тера, разработавшего всю эту транспортную систему, поэтому-то он и может сам свободно перемещаться по кораблю. К тому же, альфары приняли меры предосторожности, чтобы не допустить проникновения Гарэда, ведь ему в первую очередь необходимо уничтожить звено власти и Мэй. Но ко мне приставили постоянную невидимую охрану, состоящую из двоих лучших воинов — все хорошо помнили, что случилось с предыдущими моими охранниками. Это все меня немного успокоило, и теперь я не боялась остаться одна.

Кей обрадовало известия, что я хочу работать в храме, но вот с обучением она попросила повременить. В академию, при моей 'болезни' были предоставлены надлежащие документы, поэтому я сейчас находилась на больничном. Кей же взяла себе академический отпуск, чтобы разобраться со всеми делами. Мне немного стало жаль, что я не могу вернуться к занятиям, но безопасность была важнее. Вот поймают отчима, и можно будет наверстать упущенное. Еще я, наконец, расспросила принцессу о причинах обучения альфаров на земле, раз уж я теперь буду принадлежать к их жизни, то должна все знать. К тому же, не просто принадлежать, а стоять во главе, как поправила меня Кей, и рассмеялась на мое смущение от этой фразы. А как я могла не смутиться, ведь это явный намек на нашу свадьбу. Подумать только, свадьба с девушкой! Но Кей притянула меня к себе и, поцеловав, стала объяснять систему получения знаний.

Оказалось, что общие знания о науке, обществе Аватераона даются альфарам в школах на летающих кораблях, профессиональные же — только после прохождения обучения на земле. Для чего это надо? Чтобы получить информацию и опыт про жизнь в Альянсе из первых уст. В зависимости от деятельности альфарам предоставляется выбор сроков обучения на земле. Королевской семье он минимальный, потому как основная часть знаний дается на Харталлине, да и меры безопасности предусматривают небольшой срок пребывания наследников правящего рода в Альянсе. Но совсем от этого тоже отказаться не могут, так как это своего рода испытание наследника на способность адаптироваться к различным условиям. Земные рода альфаров, которые непосредственно работают с людьми, проходят обучения на земле более длительное и основательное, поэтому Серкай и учился со мной на потоке с первого курса, периодически появляясь на летающем корабле.