Под личиной зверя - 1. Перерождение

Ну уж нет, тягаться с таким сосредоточением пси-мощи — все равно что бросаться с перочинным ножом на тяжелый танк. Возможно, когда-нибудь столкнуться все-таки придется, но не сейчас.

Макс отступил за дерево и по широкой дуге направился на поиски группы Зрячих. Кроме того, он не терял надежды пересечься с Сердцем Улья. Ощущение ее присутствия не отпускало, но и не позволяло определить ее местоположение. Оставалось пристально смотреть по сторонам и постараться не попасть под повторный пинок ударной волны. Желания подойти к пирамиде Азгар Д'ор больше не возникало.

Несмотря на отсутствие шквального автоматного огня, пехотинцы Республики все еще держались. Макс рассмотрел несколько очагов сопротивления. Как правило, люди стояли спина к спине или сбившись в плотную кучу — и так вели огонь. Целей, по которым они стреляли, разглядеть не удалось. Зато то и дело попадались трупы пехотинцев. В основном одиночные. Создавалось впечатление, будто Азгар Д'ор удалось застать противника врасплох. И это, учитывая, что появление пирамиды не прошло незамеченным и каждый солдат Мантикоры был готов к схватке.

Броня на трупах имела однотипные повреждения — глубокие, многочисленные рассечения, нанесенные очень острым клинком. Восставшие из забвения воины Азгар Д'ор вспарывали тяжелые скафандры пехотинцев, словно те состояли не из крепчайшей стали, а из масла. При всем при этом трупов самих убийц нигде не видно.

Макс выскочил из-за очередного скопления черных деревьев и на мгновение замер. Трое пехотинцев атаковали одиноко стоящего Азгар Д'ор. Его фигура казалась нечеткой, размытой, словно все время находилась в тени или состояла из тумана.

Жертвой Азгар Д'ор не выглядел. Один человек уже стоял перед ним на коленях, безвольно опустив руки. В нескольких местах его броня имела значительные повреждения. Вполне возможно, именно этот факт не позволял пехотинцу даже попытаться оказать сопротивление. Еще один солдат Мантикоры застыл чуть поодаль и, то и дело посматривая на противника, судорожно перезаряжал винтовку. Похоже, с оружием что-то случилось, иначе перезарядка, которая обычно занимает не более трех-пяти секунд, давно была бы завершена. Третий пехотинец только-только приближался к месту трагедии. Передвигаясь большими скачками — почва здесь оказалась достаточно жесткой, — он вскинул винтовку и открыл огонь.

С расстояния в несколько метров, пусть даже на ходу, — промахнуться невозможно. И тем не менее Азгар Д'ор не шелохнулся. Он только чуть наклонил голову набок, рассматривая того, кто посмел помешать ему завершить начатое. Пули от него не отскакивали, не ложились где-то вокруг, они попросту исчезали, встретившись с полупрозрачной фигурой.

Резким движением Азгар Д'ор взмахнул рукой, из которой выросло длинное лезвие пепельного клинка. Призрачная дуга вспыхнула и погасла. Голова стоящего на коленях пехотинца скатилась в грязь.

— Зараза... — процедил Макс и бросился к Азгар Д'ор.

Но тот уже прыгнул. Высоченный гигант легко поднялся в воздух метров на пять. Человек по инерции пробежал еще несколько шагов, остановился и обернулся. Азгар Д'ор уже стоял за его спиной. Свободной рукой гигант выбил у пехотинца винтовку, а потом вогнал клинок ему в живот.

Макс взревел, видя, как сотканное из света лезвие проворачивается, а потом начинает быстро двигаться вверх — до самого подбородка пехотинца. Тварь, которой полагалось давно истлеть, без видимых усилий раскроила человека в тяжелой броне.

Без сомнений поддавшись всколыхнувшейся в груди ненависти, Макс ударил на расстоянии — метнул пси-импульс. Азгар Д'ор покачнулся. На несколько секунд он словно вернулся в реальный мир: полупрозрачность исчезла, тело обрело плотность.

— В сторону! — раздался усиленный внешними динамиками голос.

Макс отшатнулся. Раздалась протяжная очередь. Пехотинец, последний из троицы оставшийся в живых, наконец справился со своим оружием. И как нельзя вовремя. Есть попадание! Пули вспороли плоть Азгар Д'ор. Тварь отступила на шаг. Макс готов был поклясться, что видит в светящихся зеленых глазах без зрачков удивление.

— Получи, урод! — закричал пехотинец.

Азгар Д'ор шагнул в сторону, чуть не упал. Затем взглянул на собственные раны, из которых обильно сочилась кровь — ничего необычного, темно-красная, как и у человека.

Замах клинком Макс предугадал. С легкостью поднырнул под него, ударил в голову. Для верность вложил в удар пси-силу. Короткая голубоватая вспышка — и череп Азгар Д'ор разлетелся кровавыми ошметками.

— Так его! — со злостью поддержал пехотинец.

Тело Азгар Д'ор обмякло, завалилось набок.

— Не так уж и сложно, — проговорил Макс. — Они используют что-то вроде щита. Пока щит активен — пули ничего не сделают.

— Я уже догадался, — пехотинец поднял забрало шлема и сплюнул. — А ты чем его так?

— Думаю, ваши Рэйфы вполне способны проделать то же самое.

— Псионик?

— Немного... Что здесь случилось? Я немного отсутствовал — в самом начале отбросило какой-то волной.

— Да уж, та волна опрокинула оба Грифона, расшвыряла часть наших. А потом эти, — он указал на мертвого Азгар Д'ор, — хлынули в атаку. Не только эти. Были другие... — он запнулся.

— Здоровые, черные, словно облака?

— Да — звери. Бьют по площади...

— Видел. Я бы на вашем месте подумал об отступлении. Без Рэйфов с ними не справиться.

— Это не мне решать, — пехотинец опустил забрало шлема. — У нас задание.

— Имейте в виду: Мантикора рискует лишиться даже тех сведений, которые все еще можете предоставить ей вы. Трупы-то не разговаривают.

— Черт! Это еще что?

Макс резко развернулся, готовый к атаке. Но ее не последовало. Тело поверженного Азгар Д'ор изменилось. Оно не только усохло, но и отдалилось, словно реальный мир оказался не в силах его удержать. По коже пролегли глубокие морщины, глаза погасли и запали.

— Он уходит, — тихо проговорил Макс, сам не вполне понимая значения сказанного.

Реальность словно выталкивала из себя представителя древней расы.

— Нужно забрать пробу! — пехотинец подбежал к Азгар Д'ор, попытался схватить его за руку, но, сколько ни старался, пальцы упирались в какой-то силовой барьер. Отчаявшись, он саданул по телу стальным кулаком — никакого эффекта.

— Это система защиты, — пояснил Макс, вылавливая из собственной памяти крохи информации. Говорил он, скорее, для себя. Слова, высказанные вслух, обретали большую весомость, открывали тонкую тропу к другим воспоминаниям. — Азгар Д'ор никогда не сдаются, никогда не попадают в плен. Когда твой противник Улей — поневоле начнешь заботиться о собственном генетическом материале.

— Ничего, они еще не встречались с солдатами Республики.

Пехотинец перехватил винтовку одной рукой, а на предплечье второй активизировал портативный плазменный резак. Слепящая белая дуга коснулась тела Азгар Д'ор, но так и не проникла сквозь защитное поле.

— Не буду мешать, — ухмыльнулся Макс и ощутил, как на лицо упала крупная капля дождя. Он запрокинул голову — и уже через несколько секунд мир наполнился шорохом падающей воды.

И снова бег. Еще несколько раз он натыкался на пехотинцев Мантикоры. Мертвых. В одном месте встретил сразу на восемь обгорелых тел. Их доспехи оплавились, словно побывали в топке раскаленной печи. Пространство вокруг покрывала корка запекшегося пепла. В воздухе стоял запах горелого.

Дело рук таяданов?

'Бьют по площади', — вспомнились слова пехотинца.

И тем не менее выстрелы все еще звучали. Макс направился на звук. Стараясь до минимума сократить время пребывания на открытом пространстве, он передвигался быстрыми перебежками, прячась за деревьями, в зарослях травы.

Вскоре автоматные очереди приблизились почти вплотную, послышались громкие мокрые всплески, отрывистая ругань.

Макс взбежал на небольшое возвышение. В двадцати-тридцати метрах от него стояла еще одна каменная пирамида, возле которой собрались если не последние силы экспедиции Мантикоры, то большая их часть. Люди отступали, отчаянно отстреливаясь от значительно меньших сил Азгар Д'ор. Представители древней расы действовали методично. Всего четверо против почти полутора десятка хорошо вооруженных пехотинцев. Но такая разница в численности их не смущала. Пепельные клинки собирали обильную жатву, ничего не отдавая взамен.

Люди отступали медленно, стараясь сохранить хотя бы видимость строя. Похоже, Азгар Д'ор намеренно согнали их сюда. Словно скот на убой. На земле уже валялись многочисленные тела пехотинцев. Некоторые еще шевелились, пытались подняться, но безрезультатно.

Азгар Д'ор не останавливались ни на мгновение. Высокие прыжки, развороты, кульбиты и практически каждое движение — атакующий удар. Люди в своей тяжелой броне не могли противопоставить практически ничего. Впрочем, кое-какого результата достигли и они. В сером мареве ливня Макс заметил бледные пятна исчезающих тел. Как минимум двух представителей древней расы уничтожить удалось.

Но если удалось завалить двоих, используя только собственные силы, то с его помощью эта четверка долго не продержится. В особенности следует поторопиться, пока нет таяданов.

Макс бросился в сторону схватки, но успел сделать всего несколько шагов. Дождь словно нарочно умерил свой пыл, сдернул водное покрывало — и на сцене появилась та, которую Макс так желал видеть.

Сердце Улья выскочила будто из ниоткуда. Возникла прямо за спинами людей Республики.

Макс почувствовал, как каменеет в груди сердце. Вот он — момент истины.

Сердце Улья двигалась целенаправленно — к нему. Если на ее пути или даже в нескольких шагах от нее попадался пехотинец, она легким движением руки отбрасывала его в сторону. Каждый раз следовал неизменный звук сминаемого металла и человек падал, словно подкошенный. Пули рикошетили по костяной броне повелительницы скарабеев, не причиняя вреда.

И вот она совсем рядом. В истекающих алым сиянием глазах отражается решимость. На миг Максу показалось, будто на ее губах мелькнула тень улыбки. Вроде бы знакомой, почти человеческой. Но можно ли ей доверять? Внутренне он приготовился дать отпор генералу Улья, в которого превратилась его жена.

Она изменилась. Изменилась даже за время с их последней встречи в лесу. Исполненная животной грации и силы, Сердце Улья производила впечатление очень опасного противника. Пластины брони большей частью имели темно-красную, почти коричневую окраску. На руках, животе и выше, на ребрах, резко меняли цвет на бледно-зеленый. Лицо походило на маску: тонкие черты в окаймлении длинных волос странного вида. Но главное — крылья. Голый костяной каркас был туго обтянут плотной кожей, кое-где надорванной и обожженной.

— Я пришел за тобой, — проговорил Макс.

Улыбка на лице Сердца Улья сделалась еще шире, показались острые белые клыки. А потом она ударила. Без слов, без предупреждения. Макс успел почувствовать активность пси, успел закрыться, но это не помогло. Обрушившийся на него таран разметал наспех возведенный щит, словно того и не было. Грудь разорвалась болью, мир кувыркнулся. Макса подняло над землей, отбросило на несколько метров.

Несмотря на частичное оглушение, он почти сразу вскочил на ноги, выставил перед собой руки. Навстречу Сердцу Улья метнулась сокрушительная волна, способная раздробить камень. Повелительница скарабеев даже не остановилась — просто скрестила руки перед собой, а потом резко развела их в стороны и вниз, словно сбрасывая капли воды.

Высокий прыжок — широкие крылья раскинулись парой порядком обтрепанных полотен. Макс ударил снова, но лишь немногим сбил траекторию полета Сердца Улья. Спустя мгновение та стояла в шаге от него. Резкий выпад.

Макс даже не сразу понял, что случилось. Такое ощущение, будто в него на полной скорости врезался по меньшей мере локомотив. Раздался треск ломаемых костей — или только показалось? — мир перед глазами подернулся серой пеленой. Ненадолго Макс оказался под водой — и это несколько привело его в чувства.

Вздох, другой. Воздух казался обжигающе горячим и вязким.

— Пришел за мной? — послышался над самым лицом глубокий бархатистый голос. — Уверен?

Макс попытался ответить, но рот не то забила грязь, не то залила кровь. А возможно — и то, и другое. С трудом выплюнув отдающую металлом кашу, проговорил:

— Идем со мной. Я знаю, под хитиновой оболочкой живет человек. Человек, которого я люблю больше жизни. И который любит меня. Вспомни, ты не принадлежишь Улью. Ты человек! Все еще человек!

Сердце Улья стояла возле него на одном колене.

Где-то за ее спиной шла бойня, воздух стонал от автоматных очередей, но двух странных существ, наполовину увязших в грязной жиже, казалось, никто не замечал.

— Человек? — темно-зеленые, почти черные, губы дрогнули.

— Самый дорогой для меня человек! — прохрипел Макс, заметив еле заметную перемену во взгляде повелительницы скарабеев. На мгновение в ее глазах промелькнули боль и сомнение. Всего на мгновение. Потом точеное лицо исказилось гневом.

— Неужели ты действительно думал, что я пойду у тебя на поводу?! Ты, который лишился великого дара. Слепец! — ее рука мелькнула молнией и врезалась Максу в челюсть. — Нет, дорогой! Это ты пойдешь со мной! — снова удар.

Макс, со всей своей скоростью, которая для обычного человека была невероятной, не мог ничего противопоставить Сердцу Улья. Силы оказались настолько неравными, как если бы ребенок вышел биться с профессиональным боксером.

— Сверхсознание возлагает на тебя большие планы! Республика слаба, она уже мертва. Прогнила насквозь. Близится время очищения. Выживут лишь сильнейшие. Лишь те, кто подготовится к пришествию! У человечества нет шансов. Ты хочешь сдохнуть с ним?! Хочешь?!

Сердце Улья сильно ухватила Макса за раздробленный нагрудник, встряхнула.

— Можешь не отвечать. Я не оставлю тебя с ними.

От боли сознание Макса помутилось. Он чувствовал: еще немного — и она сломает его. Сверхсознание получит абсолютно беспомощное тело, с которым сможет сделать все, что захочет, — вложить в голову новое видение мира или попросту уничтожить, как личность.

— Идем, — громкий шепот сквозь пелену боли.

Стальные пальцы легли Максу на шею, резко вздернули. Дыхание перехватило. Практически теряя сознание, он мысленно потянулся вниз — под землю. Как ни странно, но взятый под контроль могильный червь так и не смог вернуть себе свободу. Он метался совсем рядом, ослепленный сдерживающей его чужой волей, ползал кругами в трех-четырех метрах под ногами. Отчаянный приказ — и тварь рванулась наверх, прокладывая себе путь в мягких, пропитанных водой слоях почвы.

Макс стиснул зубы, сконцентрировался и тут же ударил. Сердце Улья или не распознала готовящейся атаки, или не посчитала нужным на нее среагировать. В сущности, всей нынешней мощи бывшего генерала Улья хватило лишь на то, чтобы оттолкнуть от себя противницу. Но и этого оказалось достаточно. Грязь вокруг повелительницы скарабеев взметнулась, раздался оглушительный рев. Червь, лишившись остатков разума, бездумно выполнял приказ, не обратив внимания, что напал на собственную хозяйку. Огромная пасть сомкнулась вокруг Сердца Улья.