Когда небо просветлело, и вершины далёких гор окрасились розовым, стал будить людей. 'Хватит дрыхнуть — нас ждут великие дела!' — именно это им и сказал в ответ на недовольное бурчание отдельных несознательных личностей. Позавтракав нормальной едой и подтянув снаряжение, неспешно двинулись в обратный путь, наслаждаясь утренней прохладой. На месте гибели погони на нас бросилось только трое безоружных безумцев, остальные не пережили ночи из-за сильного истощения организмов. Гвардейцы быстро упокоили их арбалетными болтами, не дав приблизиться и на сотню шагов.
— Предлагаю временно разделиться, — сказал капитану Туку, когда тот с задумчивом лицом осматривал густо заваленное скрючившимися в самых причудливых позах мёртвыми телами каменистое плато.
Большинство погибало в страшных муках, иногда виднелись образовавшиеся от сильных мышечных спазмов торчащие кости открытых переломов. Внешне целые тела выглядели не сильно лучше. Я мог представить себе тот зуд, который легко терпел во время волны дикой силы, только усиленный во много-много раз. Без внутренней защиты организма пережить его совершенно невозможно, если и останешься живым, то гарантированно потеряешь разум.
— Никому не пожелаешь такой жуткой смерти, — Тук поднял ошалелый взор на меня, — ты знал, что так произойдёт?
— Нет, — честно ответил на его вопрос, покачав головой, и уточнив: — Но вполне мог предполагать подобный расклад для нас самих, а потому запасся специальным эликсиром.
— Очень интересным эликсиром, никогда о чём-либо подобном даже не слышал, — в наш разговор нагло влез мастер Актиус, до этого момента отиравшийся поблизости. — Ты случайно не расскажешь, откуда он у тебя вообще взялся?
— Откуда взялся — там больше нет! — резко обрезал дальнейшие расспросы, не желая что-либо подробно рассказывать при всех.
— Ну, хоть можно мне произвести изучение его остатков? — не унимался столичный зельевар. — Там же что-то ещё оставалось...
— По возвращению в город, не раньше, — подарил ему бесплатную надежду, хотя мог просто приказать своему рабу заткнуться.
— Ты что-то говорил о разделении? — вспомнил о моей первой фразе капитан, оттирая Актиуса в сторону.
— Да, — утвердительно кивнул ему. — Мне нужно обязательно сходить на поляну с редкими растениями, но вам там будет весьма неуютно, да и от сбора трофеев вы вряд ли откажетесь.
— Угу, вот он какой — 'настоящий искатель', если втемяшил себе идею что-либо определённое стащить — ни за что не отступится, — тихо буркнул себе под нос капитан Тук, оглядывая каменистое плато, и подтверждая мою догадку относительно его нынешних самых сокровенных желаний.
— Значит, стоит временно разойтись, занявшись своими делами. Вы приберёте здесь всё более-менее ценное, а я решу кое-какие проблемы. Вечером встретимся на этом же месте, покажу удобное место для ночлега. Завтра с раннего утра выходим в город, хватит по лесам бегать. Про мою долю добычи не забывайте только, — напутствовал его лёгким хлопком по плечу и ходко зашагал в сторону леса.
Однако остаться в одиночестве мне не дали, мастер Актиус увязался за мной, догоняя и постоянно наступая на пятки.
— Мне тоже хочется увидеть те редкие растения, — он всё же сумел обогнать меня и преградить дорогу.
— Хорошо, иди со мной, — сильно обрадовал его выданным разрешением, — только заплечный мешок побольше возьми.
Пришлось немного подождать, пока зельевар отыскал среди трупов подходящий трофей, вывалив его нехитрое содержимое прямо на камни. Затем мы вдвоём вошли в лес и через час хода оказались около круглой поляны, в центре которой росло могучее дерево-страж.
Сам того не понимая, навязавшись ко мне, Актиус послужил подопытным зверьком сам того не подозревая. Стоило окончательно убедиться в причинах негативного влияния дерева-стража на местный народ. Вот только зельевар поначалу чуть не провалил мне эксперимент. Едва он вышел на поляну, сразу же радостно воскликнул, уткнувши взгляд в землю, и даже не посмотрев на открытое пространство:
— Асия стелолистная, надо же, какая удача, я считал, её больше нигде нет! — после чего стал выкапывать из земли неприметную травку.
Затем выкопал ещё несколько других растений, тихо проговаривая неизвестные мне названия себе под нос. Он уже собрал приличную кучу сена, излучая самый бодрый энтузиазм вперемешку с юношеским восторгом, когда упёрся взглядом в синие цветочки маленькой жизнянки.
— Это же... это же... дерево-страж! — от него дохнула волна животного страха вперемежку с сильнейшей паникой, едва он только осознал, что ему случайно попалось на глаза.
Пришлось ловить едва не разбившего себе лоб о ближайшее дерево мастера, так сильно он бросился бежать, совершенно не разбирая дороги, подальше от охватившего его смертельного ужаса.
— Почему ты не боишься его? — спросил он меня, когда более-менее пришел в адекватное чувство, и вычистил моим бытовым амулетом штаны от последствий испуга в километре от поляны.
— Зачем мне его бояться? — совершенно невозмутимо переспросил его.
— Но оно же пьёт твою сущность, заполняя опустевшее пространство великим страхом! — выпяченные глаза мастера недвусмысленно говорили о его внутренних чувствах, похоже, он ещё раз захотел вкусить недавние переживания. — Никто и никогда не может сопротивляться его влиянию. И нет на свете более жуткой смерти, как оказаться рядом с ним. В королевствах для истребления отдельных деревьев-стражей когда-то выходили целые армии сильных буси, и не всегда им сопутствовал успех. Многие погибали в долгих муках перед этим зелёным чудовищем.
Спорить с ним совершенно не хотелось, так как я уже прекрасно понял причину возникновения подобной реакции. Да, дерево-страж действительно сильно влияет на приблизившихся к нему людей, банально усиливая все чувства и эмоции, которые переживает человек в это время. Усиливает без разбора радость и страх совершенно одинаковым образом. Чем ближе подходишь к дереву — тем больше усиливаются твои чувства. И если для местных оно давно стало легендарным ужасом, то и набор чувств при его виде вполне очевиден. Но это ещё не всё. Дерево явно поддерживает жизнь тех, кто находится рядом с ним, не позволяя им сразу умереть от разрыва сердца. Не в силах сопротивляться своим многократно усиленным жутким эмоциям бедняги медленно умирают от истощения под стволом величественного растения, чем только поддерживают существующие мрачные легенды о дереве-страже. Для меня же изначально не знавшего местных обычаев оно стало близким другом, с которым всегда приятно иногда пообщаться. И только один вопрос пока остаётся без ответа — стоит ли сейчас что-либо менять, развеивая устоявшийся миф? Думаю, пока нет, пусть всё остаётся по-старому.
— Вчера прошла волна дикой силы, дерево-страж временно ослабло и не способно причинить вреда, если не отходить далеко от края леса. Можно успеть собрать редкие растения, в том числе корни жизнянки без опасности быть затянутым деревом к себе, — выдал мастеру почерпнутое ранее у опытных искателей вполне подходящее объяснение моего исключительно спокойного состояния.
Судя по расслабившемуся лицу Актиуса, моя версия полностью рассеяла его сомнения, и он снова загорелся деятельным энтузиазмом. Вскоре мы снова ковырялись на поляне, собирая самые разнообразные травы, на которые указывал зельевар. Я же больше налегал на жизнянку, благо за десять шагов от края леса она встречалась часто, и её корни достигали величины клубней молодой картошки. Вопрос с дальнейшей сохранностью добытого, Актиус решил одним махом, пропитав каким-то эликсиром из личных запасов имеющиеся у меня тряпки, в которые мы заворачивали собранные растения. За четыре часа интенсивных сборов заплечный мешок мастера полностью заполнился, у меня по бокам рюкзака тоже появились два больших кожаных чехла. Одной жизнянки набрал в десять раз больше, чем тогда в первый раз, не считая множества давно не растущих в других местах редких трав, по словам чрезвычайно довольного зельевара. Пришло время возвращаться, но мне ещё хотелось пообщаться с деревом, благо ему некогда обещал вернуться.
— Актиус, иди в лес и жди меня до вечера. Далеко не отходи, здесь водятся дикие звери. Они близко к поляне не подходят, но если ты отойдёшь в сторону один — могут напасть. И ещё — принципиально не смотри в сторону поляны, что бы там не происходило, иначе тебя может затянуть. У меня ещё остались дела, о которых никто не должен ничего знать, — выдал мастеру задание ждать, немного припугнув для пущего порядка.
Тот действительно не стал со мной спорить и послушно скрылся за ближайшими деревьями. Облегченно вздохнув, закинул тяжелый рюкзак на плечи, активируя амулетную конструкцию для его поддержки, и направился к центру поляны неспешным шагом, наслаждаясь накатывающей на меня радости и лёгкой эйфории.
Дерево-страж встретило радостным узнаванием. Затем едва удалось понять его просьбу рассказать о судьбе подаренных желудей, слишком уж отличались эмоциональные проявления у людей и деревьев. Оставаясь в непосредственном контакте, вспоминал, как укрощал 'Чёрные пятна' и показывал дереву быстро поднимающиеся ростки с тянущимися к свету маленькими листьями. Третий его желудь до сих пор лежал в моём кармане, о чём то же передал картинку дереву. В качестве ответа пришла гораздо более внятная просьба прикоснуться им к стволу. Общаясь со мной, дерево быстро обучалось 'говорить' человеческим языком. Через десять минут убрал желудь обратно в карман, с напутствием найти и для него подходящее место, лучше всего где-либо подальше от этих мест.
Затем я долго наслаждался блаженным видом с большой высоты на зелёную колыхающуюся землю, которым одаривало меня дерево, однако, не теряя ощущения времени, как это случилось в первый раз. За пару часов подобного отдыха, пришло забытое ощущение вселенского совершенства, которое одновременно радовало и страшило меня. Совершенство — это ведь конечная точка пути, дальнейшее движение более не имеет смысла. Возможно, для стоящего посреди леса дерева это чувство весьма уместно, но для меня, привыкшего к постоянному движению и изменениям, оно означало смерть. Лёгкое изменение моих чувств заметило и дерево, будучи немного разочарованным невозможностью продолжения нашего контакта. 'Возможно, мы ещё когда-либо сумеем пообщаться', — мысленно пообещал ему, выходя из блаженного состояния прямого контакта.
Вернувшись сознанием в тело, быстро вспомнил, где нахожусь, и решил проверить ещё одну догадку. Взором силы легко нашел восемь лежавших недалеко от могучего ствола дуба человеческих тел. Среди них попалось и тело воина, который некогда подарил мне древний меч. Опустившись перед ним на колени, нащупал тело руками, после чего оно проявилось и для моих глаз. Несмотря на пройденное с момента его смерти время, труп выглядел недавно уснувшим человеком. Каких-либо повреждений и следов разложения я на нём не заметил. Только отсутствовали все признаки жизнедеятельности, как видимые глазами, так и обнаружимые с помощью магии. Это была способная сохранять внешний и внутренний облик мумия, пока она находится рядом с деревом-стражем. Непонятным образом оно не позволяет ей разрушаться, но и оживить тоже не в состоянии.
Вздохнув пару раз просто для приличия, стащил с трупа оказавшуюся практически невесомой золотистую кольчугу. Больше ничего интересного у этого воина не нашлось, разве только совсем неприметный перстенёк с плотной вязью подчинённых сил внутри, который тоже решил захватить, дабы разобраться с ним на досуге. Осмотр других мёртвых тел показал точно такую же прекрасную сохранность, и сделал меня богаче на десяток золотых в придачу к пяти килограммам монетного серебра. Других ценностей, на которые стоило положить свой глаз, у них при себе не нашлось. Когда сделал пару шагов в сторону леса и повернулся мысленно попрощаться с деревом, из его кроны упала маленькая ветка с зелёными листьями прямо мне под ноги. Подняв очередной подарок, и мысленно поблагодарив за всё ещё раз, развернулся и пошел обратной дорогой к темнеющему лесу.
К нашему возвращению гвардейцы сумели не только полностью обобрать все трупы, но и устроить несколько тайников с более-менее ценным хабаром. Даже сапоги с некоторых поснимали и теперь ждали нас, сидя на земле кружком спина к спине, сложив большие заплечные мешки в центр. Мастер Бокк пытался что-то ещё запихнуть в свою поклажу, категорически отказывающуюся полностью помещаться в его мешке.
— Эх, нам бы сюда хотя бы пару телег, — мечтательно заявил капитан Тук, передавая мне увесистый, но не очень объёмный мешок. — Твоя доля трофеев, всё как полагается!
А вид у него при этом был такой хитрый-хитрый. Ему явно хотелось посмотреть, как я стану тащить на себе ещё и этот мешок в придачу к имеющемуся рюкзаку, или попытаюсь вывернуться, в попытке переложить груз на чужую спину. Особенно учитывая и то немаловажное обстоятельство, что собственного груза у каждого нашего человека теперь набито до самого предела их физических сил. Появилась бы лишняя возможность — унесли бы ещё больше, а не прятали добро в схроны с перспективами найти их после пустыми. Местные искатели ведь обязательно попробуют хорошенько порыться в округе, едва обнаружив тут большую кучу объеденных зверьём человеческих костей. Капитан ждал, как я распоряжусь добычей, но мне удалось ввести его в видимое замешательство, прицепив ремнями лишний мешок к своему рюкзаку сзади и элегантно пристроив сию неуклюжую конструкцию себе на спину. Как умудряюсь компенсировать вес за счёт действия амулетной конструкции, я пока никому не говорил, потому капитан наивно считал меня просто очень сильным и выносливым мужиком. Вернее — не мужиком, а магом.
— А как вы рассчитывали мою долю? — спросил его, проверяя, как удаётся передвигаться с таким большим грузом.
Общий вес поклажи заметно превысил мой собственный, и, несмотря на компенсацию тяжести, создавал большую инерцию при движении.
— Не доверяешь? — мой вопрос его явно немного обидел, в глазах проскочила заметная досада.
— Просто интересуюсь, — спокойно ответил ему, продолжая упражнения с грузом. — У искательских групп тут приняты известные условия раздела добытого добра, у торгашей они, к примеру, сильно отличаются от искательских. Потому хочется узнать, какие условия считаете правильными вы.
— Понял тебя, — улыбнулся Тук, мои объяснения вполне удовлетворили его, после чего скомандовал бывшим гвардейцам подниматься. — Итак, у нас в отряде ты сейчас являешься ведущим буси, — начал он рассказывать уже на ходу, заметно пригибаясь под тяжестью ноши с трофеями. — Потому всё трофейное имущество других буси по праву принадлежит тебе без какого-либо разбора. Естественно, мы не брали их одежду, только амулеты, деньги и ценное оружие, если оно у них было. Ты сейчас можешь отдать часть трофеев ведомым буси по своему усмотрению общей целесообразности. То есть можешь поделиться с мастером Бокком, но это совсем не обязательно, у него полезного добра и без того хватает. Кроме того, ты сейчас наш непосредственный наниматель, а потому претендуешь на законную треть от общий доли остальных трофеев. Мы собрали для тебя самое ценное и малое по объёму, дабы имелась возможность всё это унести.
