Рассеченное время

Мастер повернулся к ней. По его лицу не читались эмоции, это была просто маска из кожи, натянутая поверх костей. Он перешагнул через лежавшую в центре магического круга 'живую батарейку' и жестом велел Медее следовать за ним.

Больше она не слышала от него ни слова.

* * *

Вечер, резиденция Эмия

— ...Старик часто уезжал, пока еще здоровье позволяло. Точно не знаю, что с ним случилось, но в последние пару лет он не мог сотворить даже простейшую магию. Правда, я не знаю, что его так подкосило. Но раз уж он участвовал в Четвертой Войне — то, наверное, получил какие-то серьезные раны.

— А почему-то называешь его стариком? — спросила Илия.

— Ну, отцом его звать как-то не правильно, мы ведь не кровная родня. А по имени тоже не слишком удобно. Вот и придумал что-то среднее. С этим домом то же самое. Если честно, всегда было трудно спать под его крышей. Даже для нас двоих он был слишком большим и неуютным, а уж после того как старик умер... я гораздо больше времени проводил в том сарае.

Широ продолжал говорить, даже особо задумываясь, о чем именно. Илия сидела рядом с ним на веранде и ловила каждое слово. И этого было довольно, потому что позволяло ему хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей. Сама по себе гибель мастера Лансера и нескольких Слуг не произвела на него серьезного впечатления — по сравнению с постоянными ночными кошмарами, наполненными гулом пламени и криками умирающих людей, это было ничем. Гораздо больше его беспокоило то, что Сайджо не вернулась за своими вещами.

Что могло произойти с одинокой беззащитной девушкой в городе, где проходит кровавый магический ритуал, Широ представлял прекрасно, поэтому остаток ночи потратил на ее безуспешные поиски. На утро он, больше не в силах придумать что-то лучшее, начал обзванивать отделения полиции, больницы и морги. Безрезультатно. Набравшись решимости, он позвонил Тосаке Рин — но никто так и не взял трубку. Еще через полчаса Широ пересилил себя и позвонил Синдзи — через минуту длинных гудков сонный голос в трубке разразился изощренным ругательством как минимум на трех языках. После чего связь оборвалась.

Он бы продолжил поиски, но снова пришла в себя Илия и, скрепя сердце, Широ полностью переключил внимание на нее. В конце концов, вокруг война, а на войне в первую очередь помогают тем, кого гарантированно можно спасти. Он пока еще не осознавал, что впервые взвесил две жизни, и счел, что одна имеет большую ценность. Пока он только менял девочке повязки и готовил жидкую кашицу. Мыться, впрочем, ей пришлось с помощью Сейбер. Слуга это считала не слишком безопасным, учитывая, что еще недавно Широ и Илия были врагами, но сочла, что мастеру виднее.

Потом пришла Тайга, непривычно серьезная и встревоженная. С ней было четыре крепких, молчаливых человека, с виднеющимися из-под рукавов цветастыми татуировками. Фудзимура Райга послал нескольких своих подчиненных, чтобы обеспечить безопасность своей внучке и подопечному. Пока трое якудза сидели в одной из пустовавших комнат, четвертый сидел в углу веранды, наблюдая за входом. Время от времени они друг друга сменяли.

Новости по телевизору крутили непрерывно. Город наводнили военные, силы самообороны и сотрудники спецслужб. В полдень в прямом эфире выступил мэр города и объявил о введении комендантского часа.

Время, не занятое домашними делами и тренировкой на мечах с Сейбер, Широ провел, рассказывая Илии о Кирицугу. Та жадно впитывала информацию и, судя по плохо скрываемому изумлению, узнавала родного отца с совершенно новой стороны. Было печально, что она не застала его в живых, но лучше семье воссоединиться поздно, чем никогда. Настораживало то, что Илия, еще вчера, казалось бы, шедшая на поправку, с самого утра не могла даже стоять на ногах. Ее явно мучил жар, но на все предложения помощи она уклончиво отвечала что-то про почти завершенный ритуал.

Ближе к семи часам в гости совершенно неожиданно заглянула Мисудзури Аяко. Она выглядела смущенной и немного испуганной, долго мялась, перед тем как спросить, что случилось, и почему Широ не пришел на занятия в пятницу. Не придумав ничего лучше, он сослался на болезнь, после чего скорее из вежливости пригласил девушку на ужин. Та, к его удивлению, согласилась.

Еще через полчаса за столом на кухне собралось столько народу, сколько этот дом еще не видел. Присланные Райгой люди вели себя тихо и сравнительно вежливо — за малейшую грубость в адрес внучки босса или ее друзей любому из них бы отрезали мизинец. Сейбер с непостижимой скоростью поглощала порцию за порцией, успевая попутно отвечать на вопросы про Кирицугу, которыми засыпала ее Тайга. Илия не могла сидеть со всеми, но ей Широ отнес ужин прямо в комнату. Аяко особого интереса к еде не проявляла. Казалось, что она раз за разом пытается что-то сказать, но одергивает себя, не успев раскрыть рта. Фантомная идиллия держалась до того момента, пока кто-то не позвонил с улицы.

Сейбер подозрительно покосилась в сторону входа и, судя по посуровевшему лицу, ощутила там присутствие Слуги. Широ только слегка кивнул. Пришли Синдзи и Кастер, больше некому, потому что Ассасин был слишком тяжело ранен. Пришли открыто и стоят под дверью — значит, драться не собираются. Широ тихо поднялся из-за стола и пошел открывать. Сейбер, поколебавшись, отправилась следом.

Синдзи стоял за воротами один. Вид у него был такой, будто он неделю подряд пил не просыхая и ночевал на улице — настолько небрежно была наброшена одежда. Осунувшееся лицо с глубоко пролегшими тенями накидывало разом лет десять-двадцать к возрасту, глаза были опущены к земле.

— Что тебе нужно? — спросил Широ с прохладцей.

Синдзи не ответил. Он стоял, слегка покачиваясь вперед-назад, рассматривая свои ботинки. Сейбер за спиной своего мастера напряглась, инстинктивно чувствуя угрозу.

— Эй, ответь что-нибудь.

Десяток мощных лучей, проделавших во дворе большой кратер, яркой вспышкой возвестили появление Кастер. Сейбер отреагировала мгновенно — уклонилась от атаки, и одним прыжком взмыла вверх, занося меч. На открытом пространстве Кастер имела преимущество за счет полета, но даже истощенная двумя высвобожденными фантазмами Сейбер могла уверенно ей противостоять только за счет владения мечом.

Широ резко обернулся на шум. Это было не рациональное, рефлекторное действие, которого никогда бы не совершил подготовленный человек, держащий в уме простую истину: 'поворачиваться спиной можно только к трупу после контрольного в голову'. Его шея оказалась моментально сдавлена удушающим захватом, а живот пронзила острая боль. Сквозь муть кислородного голодания он успел заметить, как Сейбер приземлилась после прыжка и тут же взорвалась фонтаном кровавой пыли.

Потом его швырнуло на землю, а мощный удар в висок лишил сознания.

Синдзи моментально потерял к нему интерес. Его внимание переключилось на выскочивших на шум людей. Якудза, несмотря на драконовские законы об оружии, были вооружены пистолетами... совершенно бесполезными против такого противника. Один из них рухнул на пол со снесенным черепом прежде, чем успел прицелиться. Трое других открыли огонь, и спустя мгновение их осталось только двое — голову третьего пригвоздил к деревянной балке метко брошенный длинный клинок. Остальные стреляли, пока не опустели магазины, и с первым холостым щелчком затворов их цель просто исчезла. Только чтобы появиться всего через пару секунд откуда-то сборку с Черными Ключами наготове...

Тела убитых не успели упасть на землю, когда маг вошел внутрь дома. Пытавшаяся преградить ему дорогу с тренировочным мечом в руках учительница английского умерла мгновенно. Забившаяся в угол перепуганная школьница последовала за ней спустя пару секунд. В смерти этих двоих не было особого смысла, они просто увидели то, что не следовало.

Через минуту он вышел наружу, волоча за волосы находящуюся без сознания Илию фон Айнцберн. За его спиной оставался залитый кровью дом и полдюжины трупов. Выйдя со двора, он закинул девочку в багажник автомобиля, сам сел за руль и завел мотор. За все время маг не произнес ни слова.

Сидящая на соседнем сиденье Кастер поглядывала на своего мастера уже с откровенным страхом. Еще будучи совсем девочкой, она слышала легенды, как захлебнувшиеся в бездне отчаяния воины иногда бросались в самую гущу битвы, чтобы умереть и забрать с собой как можно больше врагов. Они не пытались напугать неприятеля проклятиями или звериным рыком, не наносили беспорядочных ударов. Они бились не чувствуя боли, без единого лишнего движения меча и в полном молчании, и останавливались только когда их сердца переставали биться. Прошли тысячи лет, и изменились люди, но отчаяние до сих пор было худшим, что они могли ощущать.

Мастер гнал автомобиль по узким улицам Старого города на максимальной скорости, толком не вписываясь в повороты. Несколько раз борта чувствительно царапнули по стенам. Он не обращал на это внимания. Магия Кастер все еще действовала, искалеченный разум разрушался на ходу и тут же восстанавливался из руин. Душа была давным-давно отравлена проклятием. Из трех компонент личности только воля сохранила дееспособность и теперь временно взяла на себя полный контроль. Эта воля и вела автомобиль с человеком и призраком к месту, идеально походящему для завершения Прикосновения Небес — к горе храма Рюдо.

Благодаря дурманящим чарам Медеи никто не пытался их остановить, так что когда за поворотом уже у самого храма возникла высокая фигура в сутане, мастер и не подумал тормозить. Что и предопределило дальнейшее.

Грохот, скрежет рвущегося металла и ломающегося пластика на мгновение оглушили Медею, заставив ее на секунду принять форму призрака и тут же покинуть искореженную машину. Через ментальную связь она чувствовала, что мастер жив и не получил опасных травм, хотя и потерял сознание — спасибо ремню и подушкам безопасности. Медея огляделась, и первым, что на что она обратила внимание, был тот, на которого наехала их машина. Он был совершенно цел, и продолжал стоять на дороге, широко улыбаясь. Капот автомобиля буквально разорвало пополам, но на этом странном человеке не было ни царапинки. Даже одежда не помялась.

Медея пробежалась по нему цепким взглядом и моментально определила причину. Человека в сутане окружало мобильное замкнутое поле потрясающей силы. Уровень защиты, который оно обеспечивало, был сравним, наверное, с уровнем Сейбер в полной силе, какой Медея видела ее в первый день. В современном мире с умирающим магическим искусством это было практически ультимативное средство.

— Ну вот, — беззаботно произнес тот. — Вечно эти азиатские дегенераты прут напролом. Только твой мастер, Кастер, не оправдывает ожиданий. Мне сказали, что если я убью тех двоих, то увижу Зверя! Зверя багряного, преисполненного именами богохульными, о семи головах и десяти рогах!

Кастер все поняла интуитивно. Перед ней был именно тот, кто убил двух сестер, мастеров Ассасина и Райдер. И это на нем лежала вина за состояние ее собственного мастера.

— А не ты ли блудница при этом звере? — поинтересовался убийца. — И спросить теперь не у кого.

Медея ударила. Не по самому убийце, а по земле под его ногами. Искореженную машину откинуло немного назад, церковнику тоже пришлось отскочить, чтобы сохранить равновесие. Его и на этот раз не задело, но Медея не собиралась соревноваться с его барьером в грубой силе. Возможно, она смогла бы продавить такую броню, но потребовалось бы время, и за это время убийца бы смог причинить вред мастеру. Вместо этого она заставила осколки асфальта и бетона, а так же комья земли подняться высокой волной и одновременно заморозила воздух вокруг церковника. Этим она добилась главного — заставила его остановиться. Каменно-земляной поток окутал его собой, закрыв собой полностью, точно очертив границы мобильного замкнутого поля.

Медея произнесла лишь одно слово.

Каменный кокон моментально нагрелся до полужидкого состояния, слившись в единый монолит.

Вторым словом Медея расколола землю под ним, проделав трещину на полсотни метров вглубь, третьим — остудила каменный кокон до твердого состояния, превратив в своего рода саркофаг, после чего проследила взглядом за его падением на дно. Наконец, четвертым словом она заставила края трещины расплавиться и затопить ее собой.

Где-то там, на глубине полусотни метров Санкрайд Фан, давно потерявший рассудок и формально мертвый тамплиер, лежал под сотнями тонн расплавленного камня. Совершенно целый, но с запасом воздуха лишь на пять минут. Он вспомнил кровавый взгляд, пронзавший насквозь то, что осталось от его души. Вспомнил исполненные превосходства слова. Вспомнил и последние слова Слуги убитой им магички. И во все горло расхохотался, потому что понял, что действительно смог увидеть желанного им Зверя.

Смеялся он недолго, воздуха хватило только на три минуты.

Тем временем Медея приводила в чувство мастера. Тот, едва открыв глаза, как ни в чем не бывало, отстегнул ремень и вылез из машины. Он вытащил из багажника девчонку-гомункула, закинул ее на плечо и принялся подниматься по ведущей в гору лестница. На оплавленное пятно на асфальте он даже не взглянул.

И снова не произнес ни слова.

Кастер безмолвно следовала за ним. Она плохо представляла, как мастер сможет предъявить Граалю свое желание в таком состоянии, но что-то предпринимать уже было поздно. Пульсацию колоссальных объемов магической энергии она ощущала уже давно и не сомневалась, что пусть даже Грааль не является машиной желаний в полном смысле слова, он располагает достаточной мощью, чтобы с его помощью исполнить практически любое желание, какое может существовать в пределах этого мира. И даже вне него.

На середине лестницы они свернули в бок, и остаток пути проделали по лесной тропе. Было видно, что здесь недавно довольно много ходили, а вглубь скрытого в склоне подземного хода уходило несколько электрических кабелей — благо Медея имела представление, что это такое.

Она ничего не знала о заключенной Синдзи и Тоно Акихой сделке. Не знала она и о том, сколько времени ее мастер провел в этой подземной пещере, таская на себе бобины кабеля и готовя могучее заклинание по системе, известной в этом мире лишь ему одному. Ортодоксы из Ассоциации пришли бы в священный ужас, увидев сей нечестивый сплав технологии и магии. Более прогрессивные личности продали бы собственные души и половину Метки просто за возможность изучить принципы построения этой системы. Несколько подлинных современных гениев с удивлением бы отметили, как точно совпадает использованная схема с их самыми смелыми гипотезами.

Куда больше ее заинтересовал Высший Грааль. Поднимающийся прямо из монолитной скалы кратер с тремя зубьями, на который замыкались все духовные жилы этой земли, производил впечатление даже на мага Эры Богов. Засмотревшись на это сооружение, Медея ненадолго упустила из виду мастера, и спохватилась, лишь услышав звук выстрела. Ничего другого она ни понять, ни сделать не успела. Реплика Черного Ствола сработала безотказно и в этот раз.