Так и есть, Лейн вылавливает Тессена сидящим у костра в окружении боевых пловцов — с 'Александры' и 'Пантеры':
-Вставай, — он говорит тихо, и услышали его далеко не все, а я скорее прочитала по губам. — Пришло время отвечать за свои действия. За ее боль.
-Вот как, — Тессен неспешно поднимается, спокойно отложив прутик, которым задумчиво ворошил угли. — Приплыли.
-Вообще-то, плавает еще и нечто то, о чем говорить не хочется. Особенно, где люди едят, — рука Лейна ложится на эфес тяжелой шпаги, и, так как он чаще всего обходится парой-тройкой ножей, то мне становится ясно, что Лейн к разговору с Тесеном подготовился.
-Интересное откровение боевого пловца, — Тессен внешне невозмутим, но по тому, как он произносит слово 'пловца', по тому, как загораются нехорошим красноватым отсветом его глаза, можно понять, что он взбешен.
-Мы сейчас не о пловцах. И я тебя как боевого пловца искренне уважаю и ценю, мне еще до тебя расти и расти. Но вот над ней издеваться это тебе права не дает.
-Издеваться? Любезнейший, ты чего хлебнул? Мы сколько дней врозь все были? Когда я мог над кем издеваться?
-Ты будешь оправдываться словами или ответишь мне как мужчина? — Лейн выдергивает одновременно шпагу из ножен и дагу. -А уж я постараюсь, чтобы ты испытал не меньше боли, чем она.
Тессен встает в позицию, откидывая назад волосы:
-Но, говорят, ты сумел утешить ее боль? И на руках носил? И она тебе это позволяла...
-Не смей так о ней говорить! Да, носил. Да, на руках. Но только беспамятную, почти труп. И то, что ее чуть не убили, ты виноват. Было бы что получше у нее в голове, не пропустила бы удар.
На них уже стали обращать внимание, прислушиваться, обернулись и сидящие у других костров.
Глаза Тессена расширена на пол-лица, и в мерцающем свете костра видно, что многое он слышит впервые, а то, что и слышал, то понял совершенно по-своему.
-Подожди, — их шпаги сливаются в первом выпаде. — Какой удар?
-Испанский, — Лейн пытается атаковать Тессена с такой скоростью, что я не понимаю, как именно капитан 'Александры' отбивает удар, а не оказывается в положении поджаривающейся на костре тушки, нанизанной на вертел. -Она чуть не погибла, сознание от удара потеряла так, что и док только плакала над ней.
-Марта оплакивает всех, сразу и заранее, — Тессен едва не вырывает шпагу из рук Лейна.
Тот шипит от боли в едва не вывернутой кисти, но ярости не уменьшает:
-Пантера вставала раз за разом. И снова шла в бой. Вот только незадача одна, — Лейн переводит дыхание. — Глаза у нее мертвые были. После тебя.
И вот тут мне бы побежать за Стилом, но ноги как врастают в песок: Тессен отбивает удар так, что шпага Лейна переламывается пополам, а пролетающий по инерции оставшийся у него в реках обломок просвистывает в пальце от виска Тессена. В ответ Лейн ударом ноги ломает шпагу Тессена у самого эфеса. Но вздыхать с облегчением еще рано — у них обоих на поясах висят ножи, а у Тессена еще и его знаменитый веер. И, когда Лейн выхватывает нож с коротким замечанием сквозь зубы:
-А так оно и лучше, глаза твои ближе видеть буду, — то все, кто следил за поединком, уже мысленно оставили отряд боевых пловцов 'Пантеры' без командира, потому что от смертоносного веера спасения нет.
Но Тессен тоже выхватывает нож:
-Может, остановимся ненадолго и ты мне перед смертью расскажешь, что произошло такого, о чем я не знаю?
-Да я тебе и так скажу, — они кружат по песку, чуть пригнувшись и угрожая друг другу короткими замахами. -С чего начать? Как вывела фрегат без потерь из бури? Как взяла на абордаж испанский галеон и отрубила голову его капитану? Ты его должен был помнить, гостил у него, надеюсь, оплакивать не станешь. Или как отбила у испанцев тот фрегат, что мы приволокли сюда? Как искала на острове попавшую в засаду разведку?! Или поведать, как не спала ночами, высматривая в море твои паруса?
Тессен проводит рукой лицу, как будто увидел перед собой кошмарное видение и стонет так, что я уже готова видеть его падающим на песок. Видимо, в его голове сложились все осколки виденного и слышанного, стали понятна холодность Пантеры и обида Лейна за своего капитана.
-Прекратите! — повелительный голос Пантеры раздается над всем берегом и отражается от прибрежных скал.
Она бежит по песку, развеваются рукава белой, распахнутой у ворота рубашки, летят парусом ее распущенные волосы — наверное, она все же решила поспать, но и тут не дали.
Ее лицо едва ли ярче белого батиста, и если бы не горящие болью и яростью глаза, то ее можно было бы принять за приведение — потому что Пантера летит так, что едва ли касается песка ногами и почти не оставляет следов.
Мы все были готовы к тому, что она начнет кричать, что она бросится на шею Тессену, что она накажет Лейна за проявленное неуважение к капитану другого суда — да мало ли что может на пределе внутреннего напряжения сделать и капитан, и просто женщина.
Но она, остановив дуэль, не стала вдаваться в подробности. Ледяным взглядом посмотрела на них — и молча отошла.
Но, чтобы не портить людям такой хороший вечер послевкусием этого происшествия, она со спокойной улыбкой подсаживается к большой компании, и вот уже оттуда раздается ее мелодичный голос, прерываемый взрывами дружного хохота, ей протягивают кусок свежего мяса, такого, как она любит — почти сырого, лишь слегка прогретого на костре. Она, жмурясь от удовольствия и ароматного кострового дыма, наслаждается наполненной еще живой кровью печенкой, прикусывая влажную пряную зелень и ломтики местных кисло-сладких, терпких плодов.
В отдалении замечаю все же сумевших перейти на человеческий язык Лейна с Тессеном, что-то негромко обсуждающих, бредя по прибрежному песку.
Святая Мария, как я скучаю иногда по монастырю, в котором годами все шло по заведенному столетия назад порядку, и нарушить его могло что-то такое, что начало бы переворачивать сами основы жизни. На моей памяти была эпидемия моровой язвы, два пожара, несколько землетрясений и постоянные междоусобицы итальянских княжеств — но мы возносили хвалу небесам, и вечная латынь спасала нас.
-Марта, где ты ходишь? — Стил набрасывает мне на плечи свою куртку, и я только сейчас замечаю, что и правда пришла ночная прохлада, а остальным не холодно, потому что они все у костров.
Мы поднимаемся на опустевший и притихший фрегат — даже в лазарете пришлось остаться только двоим, и с ними мой надежный помощник Пит. На всякий случай заглядываю — удостоверяюсь в его надежности. А после — до утра принадлежу Стилу. Он слишком долго и терпеливо мирился со всеми обстоятельствами, мешавшими нам быть рядом, целовать каждую прядь волос, изучать каждую морщинку друг друга.
-Солнышко мое, — Стил нежно проводит пальцами по моей груди, и я не отстраняюсь, не пытаюсь укрыться простыней. Наоборот, подвигаюсь к нему ближе — так надежно и спокойно лежать в кольце его рук, ощущая биение его сердца.
-Неужели затишье..., — я невольно начинаю делиться с ним планами на ближайшие дни, надо воспользоваться моментом и устроить уборку в лазарете, перестирать все, что попадется под руку, собрать целебных трав.
-Конечно, — он целует меня в висок и прикрывает глаза. -Все будем готовиться...
-К чему?! — что-то мне не понравилось в его словах.
-Ты разве не знаешь? — он удивленно приподнимается на локте. — Тебе Пантера ничего не говорила?
-Что еще? — бессильно вжимаюсь в подушку спиной.
-У нас новое задание. Попытаемся выкурить испанцев из форта на одном из островов по дороге к Тортуге. Они там засели и не дают пройти ни кораблям с переселенцами, ни торговым караванам. Все острова поблизости принадлежат Англии. И этот форт — как больной зуб.
-Есть же обычные военные корабли. Такие, как Сент-Джон служил Там же вроде специально и солдаты отдельно есть. А что мы можем?
Стил ложится тоже и закидывает руки за голову, как будто приглашает меня устроиться на его плече — и я не отказываюсь от приглашения.
-Это большая политика, солнышко. В случае удачи и неудачи Лондон спишет все на вылазку пиратов, и не придется объявлять войну официально. Может, не надо морочить всем этим твою усталую и пушистую головку?
-Надо. Мне не особо есть дело до политики, сам понимаешь, я за свою жизнь поневоле сменила почти столько флагов, сколько наш фрегат. Но вот знать, сколько фунтов корпии я должна нащипать, это да.
Он снова приподнимается и смотрит на меня так, как будто силится что-то то ли вспомнить, то ли понять:
-Так вот как ты принимаешь нашу жизнь, — и Стил прижимает меня к себе, словно я уже готова бежать щипать эту корпию. — Мы меряем жизнь победами, удачно взятой добычей, новыми портами и проверенными в схватках товарищами. Да, и потерями тоже. А ты? Ты же видишь только обратную сторону этой луны...
-Нет, — пугаю я его изучающего, оценивающего взгляда дымчатых глаз. — Я рада вашим... нашим победам. Но слишком отчетливо вижу их цену. Вот и все.
-Пантера, я нужна сегодня?
-В смысле? Ты всегда нужна. Или ты хотела прогуляться вглубь острова? Но извини, одну не отпущу, тут и звери есть дикие, и болота, да и заблудиться можно. А Стила отпустить с тобой не могу, хотя, поверь, и рада бы. Да и никого другого тоже. Так что подожди до вечера с прогулками, хотя тоже, если силы будут.
-Я к тому, что если корабль будут опрокидывать, то я сейчас вытащу все из лазарета и займусь просушкой тюфяков и стиркой простыней. А если не будете, мы с Питом внутри все отдраим у себя. А если ты опять будешь гонять абордажную команду, то я буду наготове вправлять кому-нибудь нос.
-Нос? — она смеется. — Хищная Марта... Если серьезно, то сегодня делай то, что намечала и да, тренировка будет, так что все, как обычно.
Мне интересно, как же она сегодня встретится с Тессеном, который маячит на берегу с раннего утра — еще вынося ведро из лазарета, я его заметила в рассветном тумане, завернувшегося в плащ и вымеряющего шагами песок недалеко от нашего фрегата. А не 'Александры', что было бы удивительно, не знай я подробностей вчерашнего вечера.
Так, а Лейн? Может, он его все же придушил тихонько, когда все ушли спать, закопал на пляже и теперь утаптывает?
Но Лейн, абсолютно живой и здоровый, пробегает мимо меня по палубе со своим отрядом и все они срываются с кормы в воду, вылезая через какое-то время уже на 'Валькирии', стоящей дальше всех в бухте — вот ведь развлечение нашли. Хотя, наверное, Свен так невозмутим, что и ругаться не будет. А вот его ребята дружно сбрасывают в воду непрошенных гостей — причем с веселыми криками и хохотом, вскоре к той и другой стороне присоединяются корсары Тессена, и вода в бухте вскипает от такого количества крепких тел.
Тессен одним махом поднимается на нашу опустевшую палубу, не обращая внимания на ощипывающего каких-то курицеподобных птиц кока и вахтенного, не замечая даже меня с корытом. Через корыто он перескакивает и быстрым шагом направляется в проход.
-Пантера! — он стучит в ее каюту, но оттуда не раздается ни звука, хотя окно распахнуто, и наверняка он с берега видел ее силуэт. То, что она точно сидит в каюте, я знаю, потому что с остальными убежал вдоль косы несколько раньше Стил.
Стук становится сильнее. Печальная тень нашего плотника, беззлобного, но какого-то сонного, не особо склонного перетрудиться дядьки средних лет, возникает на этот стук оттуда-то с кормы. За что его держит Пантера? Ответ прост — он умеет удивительным образом развить кипучую деятельность тогда, когда надо срочно чинить поврежденные бурей или вражескими ядрами снасти. А такая мелочь, как расшатанная табуретка или скрипучая дверь — это слишком мелко для его вдумчивого, погруженного в себя взора.
Тессен в том же темпе выбегает на палубу, озадаченно взглядывает на мостик — но фрегат на якоре, и штурвал отдыхает. Ноздри капитана 'Александры' расширяются и трепещут от сдерживаемого волнения и поднимающейся ярости, губы сжаты в тонкую линию. На его пути попадается Джеймс с охапкой свернутых карт.
-Где Ваш капитан? — в голосе Тессена холодные струи воды, омывающие его распаленный мозг.
Джеймс пожимает плечами:
-Виконт Сент-Джон к Вашим услугам, сэр. Я сегодня дежурный офицер на этом фрегате.
-А Пантера?
-Если Вы уверены, что я не могу Вам помочь сейчас, то можете передать капитану записку или устно через меня.
-Это немыслимо, — сам себе упавшим голосом говорит Тессен, проводя ладонью по лицу.
Ну конечно, не может же виконт передать Пантере его поцелуи.
Взбегающие по сходням отряды Лейна и Стила, мокрые после купания в море и голодные после утренних пробежек и рукопашных схваток по пояс в воде, едва не сносят его со сходней. И вот это меня потрясает гораздо больше, чем все увиденное только что — уж как может Тессен балансировать в бурном море на наружном борту фрегата под обстрелом, я видела своими глазами.
Капитаны, их первые помощники и все остальные, хоть за что-то отвечающие на наших корабля, собрались на широком участке песчаного пляжа — там, где песок наиболее ровный и мелкий. Они вооружились картами, что-то чертят, спорят.
Меня не позвали.
Что ж, разумно — потому что играть, строя замки на песке, еще и окружая их водяными рвами и заливами, я не способна. И я гордо развешиваю настиранные в ручье простыни.
-Испанский корабль заходит вплотную в бухту. Так?
-Да, а 'Валькирия' и 'Пантера' закрывают вход в бухту, чтоб к поганцам не подтянулась подмога.
-Откуда?
-У форта выход к морю на три стороны. Так что могут и рыбацкую шхуну отправить.
-И по земле могут всадника напрямки через мыс, а отплыть оттуда. И мы вообще не увидим, что кто-то отошел оттуда.
-Тогда лучше 'Валькирию' отправить в патрулирование, у Свена же испанец тоже, и даже название можно снова испанское вернуть. Пусть болтается на изгибе мыса, чтоб мимо него морской конек не проскочил.
-Если что заметит, так он быстроходный, сумеет добраться первым и предупредить.
-Или навяжу им бой, — выдувает дым из своей трубки Свен, впервые открывший рот за этот час.
-Долгий и нудный, как он сам.
-Лейн, прекрати!
-Слушаюсь, капитан.
-А с берега мы заходим двумя группами.
-Пантера, а может, тебе все же не рисковать и не вести пешую группу, — наклоняется к ней Тессен и как бы невзначай пытается положить ей руку на склоненное над чертежом плечо.
-Стил лучше справится в 'Пантерой' в море, чем на суше, — она резко, но промежду прочим, сбрасывает его руку со своей спины.
-А я? — вступает Джеймс. — Я могу взять на себя задачу обороны бухты на 'Пантере'. На 'Александрии' пойдет Тессен?
-Нет. Я поведу испанца. Вы, Сент-Джон, неплохо справляетесь с управлением, насколько охарактеризовали мне уже Вас. Но одно дело мастерская навигация, а другое — маневрирование под обстрелом. И это лучше Пантеры все равно никто не сделает. Пантера, Вы не хотите взойти на мостик 'Александрии' при штурме форта? — в его голосе затаенная надежда.
-Мы же уже все распределили, Тессен. И зачем сейчас путать все снова и начинать сначала?
