Высота

— Это точно, — тяжело вздохнул Глеб. Уж он лучше других знал, насколько на самом деле Карина может быть упряма. — Она без мальчика ни за что не вернется.

* * *

Уже через пять минут, загрузив на телефон подробную карту местности, вооружившись фонариком и компасом, из собственных запасов, Булавин шагал в сторону реки. Романтический вечер с признаниями, обручальным кольцом и прочей, обязательной в таких случаях, ерундой, по прихоти судьбы и какого-то малолетнего сорванца, накрылся медным тазом.

"Может оно и к лучшему? Теперь лирическую часть точно можно будет опустить" — успокаивал себя мужчина.

Поиск оказался не таким уж плевым делом. Скачки по ухабам и корням разительно отличались от привычных маршей с парашютным ранцем за спиной к точке сбора. И это при его подготовке и наличии хорошего фонарика! Оставалось надеяться, что Карина отправилась в путь тоже не с пустыми руками, подвернуть ногу здесь можно запросто. Хороши ж они, хромающие, будут в ЗАГСе. К удивлению, мысль об этом самом ЗАГСе уже не тяготила, словно сама свадьбы была свершившимся фактом, странным образом отложенным во времени. Да и не в росписи дело, банальная процедура, придуманная юристами. Главное — Карина станет его, а он, чего лукавить, станет ее, со всеми потрохами и тяжелым характером. Скорей бы.

Тропинка, по которой он следовал последние десять минут, внезапно оборвалась у берега реки. Глеб готов был материться в голос. Это была уже четвертая такая тропинка. И кто, спрашивается, все их протоптал, а главное зачем? Ни нормального берега для купания, ни заводи для рыбалки. Камыши да непроглядная тина.

Романтика!

Он уже собрался развернуться и идти назад до развилки, как на горочке послышались голоса. Говоривших было двое, но один голос он узнал сразу, мгновенно.

— Карина, — довольно прошептал мужчина. — Наконец-то.

* * *

Стараясь двигаться как можно тише, чтобы не спугнуть ребенка, Булавин пробирался сквозь заросли.

Девушка и мальчик сидели на поваленном дереве у обрыва и о чем-то разговаривали. С каждым шагом слова слышались все отчетливее. А после одной из фраз Глеб внезапно остановился и замер.

— Понимаешь, Артур, все не так просто, — услышал он голос Карины. — Глеб очень непростой человек.

— И все равно ты его любишь? — в вопросе мальчика сквозили отчаяние и грусть. — И разрешишь ему себя забрать?

— Люблю... — обреченно ответила девушка. — А забрать... Никуда я от него не денусь. Понимаешь, когда люди любят друг друга, находиться врозь очень тяжело. Ты ведь скучаешь по папе и маме, вот и я скучала по нему.

От этих, случайно подслушанных и таких ценных слов, у Булавина замерло сердце. Чуть не бросился, как медведь через валежник, к ней навстречу. Все страхи и сомнения вмиг рассеялись. Ждала и уедет — камень с души упал.

Каким идиотом нужно было быть, чтобы самовольно отказаться от любимой женщины? Променять ее на годы одиночества в высоте. А она скучала...

— А если он по тебе не скучал? — мальчик не терял надежды. Ему отчаянно хотелось, чтобы любимая воспитательница осталась с ним.

— Вот здесь я не знаю, — Карина поежилась, словно от холода, хотя ночь была жаркой. — У него всегда много дел. Может, и скучать не было когда...

— Эх, Карина. Как же ты неправа... — неожиданно услышали они за спиной мужской голос.

— Глеб? — девушка от изумления даже не знала, что сказать.

Булавин с трудом продирался через густой малинник. Колючие ветки так и норовили оцарапать кожу или порвать тонкую ткань рубашки. Узкий лаз между кустами явно не годился для его широких плеч, но делать нечего. Нормально вздохнуть удалось только тогда, когда преграда осталась позади. Ребенок и молодая женщина удивленно смотрели на внезапного гостя.

— Ты... — первой нашлась Карина. — Как только ты нас нашел?

— Я тебя везде найду, — сказал мужчина, присаживаясь со стороны мальчишки на поваленное дерево. — Здравствуй, молодой человек. Я так понимаю, это из-за твоего побега переполошился весь лагерь.

Артур отвернулся от него, игнорируя вопрос. Кого-кого, а этого человека он не хотел видеть больше всего.

— И зачем ты это сделал? — вздохнул Булавин. Упрямство парня его нисколько не удивило. Сам был таким же в его возрасте, а порой и хуже.

— Ты хочешь ее забрать! — гневно выпалил мальчик. — Я сам слышал.

— Значит, ты подслушивал?

Мальчишка встрепенулся, как от удара. Еще секунда и он нырнул бы в лаз между кустами, но Глеб ловко успел его перехватить.

— Не надо больше убегать, — сурово глядя глаза в глаза, произнес мужчина. — Здесь очень опасно, можно натолкнуться на хищного зверя или подвернуть ногу в потемках. Ты ведь не хочешь, чтобы Карина Александровна всю ночь искала тебя по лесу и рисковала собой?

— Не хочу, — пробубнил Артур. — Но и с вами сидеть не хочу. Зачем вы нас только нашли?

— Прости, парень, но мне нужна твоя Карина Александровна.

— Но почему она? Найдите себе другую!

— Но я уже люблю эту, — тихо сказал, а сам не сводил глаз с девушки.

Карина вздрогнула и медленно повернула к нему лицо. Она не верила, до сих пор не верила — отчетливо читалось во взгляде. Слишком долго он и от нее, и от себя скрывал собственные чувства, а потом и вообще пренебрег ею, поставив на второе место после острых ощущений. Пара километров под куполом парашюта или любящая женщина? И он, как дурак, выбрал первое.

— Неправда! — возмутился мальчик. — Если бы вы ее любили, женились бы и жили вместе, а так она была с нами.

— Любить другого человека иногда нелегко. Это только в книжках все красиво и просто, а в действительности... — он на секунду задумался, повертел в руках тонкий прутик. — А в действительности — это труд. Люди ведь не пазлы и не конструктор. Они изначально сами по себе, каждый индивидуален, со своими мечтами, страхами и принципами. Когда-то, когда я была в твоем возрасте, то слышал красивую историю про то, что у каждого на свете есть своя половинка, и для счастья надо только ее найти.

— И сейчас вы думаете, что нашли ее?

— Нет, — Глеб засмеялся, довольно поглядывая на удивленную девушку. — Сейчас я понял, что то была волшебная сказка. Половинок нет, есть ты, есть я, есть она и все люди на земле, и каждый из нас неделим... И одинок. Это нормальное состояние, совсем не страшное, а иногда даже очень удобное. Со временем ты поймешь, о чем я говорю. Быть одному очень просто, но наступает момент, когда в собственном одиночестве становится тесно. Как гусеничке в коконе.

— А я знаю! — мальчик завертелся юлой на своем месте. — Тогда гусеничка превращается в бабочку! Но человек... Он же не может так...

— Верно, — хмыкнул Булавин. — В бабочку не может. Одинокий человек превращается в семью.

— И ты хочешь семью с Кариной Александровной? — в этот раз голос Артура бы грустный.

— Очень хочу!

— А если она не согласится?

Карина сама не заметила, как задержала дыхание. Странный диалог о легендах и жизни привел к совершенно неожиданному результату. Семья. Глеб хочет семью с ней. Голова шла кругом. За сегодняшний день он уже дважды умудряется ее удивить. Вначале признание в любви, а сейчас вот — семья.

— Милая, правда, ты согласишься? — за мягкостью в голосе слышались напряженные нотки. Не так он все планировал, но планы на то и планы, чтобы их менять. — Карина, ты выйдешь за меня замуж?

Она молчала. Безумно хотелось отругать его за дурацкий, упрямый характер. Вот разве можно так? Отречься, пропадать три недели неизвестно где, а потом явиться и просить о подобном? Замуж! Да пусть бы женился на своих парашютах!

— Родная, ты мне очень нужда, — Глеб вложил в последние слова всю безнадежность, через которую прошел за последние недели, всю тоску и надежду.

От этой отчаянной просьбы у девушки сжалось сердце. Эмоции сменялись, как на качелях. "Мой железный дровосек боится отказа!" — всплыла в голове неожиданная догадка. Пришлось себя сдержать. Руки так и тянулись обнять его, губы — поцеловать. Даже Артур, их случайный свидетель, не был бы помехой, и только собственная обида, которую так просто не забудешь, упрямо сказала "Не смей!".

— Артур, — скрывая счастливую улыбку, Карина спросила: — ты по-прежнему считаешь, что Глеб Викторович меня не любит?

Теперь пришел черед Глеба сдерживаться и молчать. Девчонка явно решила подергать тигра за усы. Что ж, пусть, переживет и это. В конце концов, на легкую победу он и не рассчитывал.

— Сейчас... — мальчик косо глянул на своего соседа. — Наверное, любит. Но я люблю Вас больше!

— Кто бы сомневался... — с напускной обидой в голосе проворчал Булавин.

— Ну, тогда и над основным предложением Глеба Викторовича я подумаю! — Карина решила его добить.

— Тебе час! — Булавин был категоричен. — Иначе отзову предложение.

— И ты так легко от меня откажешься?

— Ха, кто сказал об отказе? — тот поднялся с места и размял плечи. — Это на согласие у тебя час, после согласие будет уже не нужно.

Карина прыснула со смеху.

— Смешно ей! — хмыкнул Глеб, повернувшись к Артуру. — А ты чего расселся, пошли в лагерь. Спишь сидя, а там, между прочим, тебя кучу народа ищет. Им тоже спать хочется. Пошли!

Мальчик спорить не стал, он и сам уже жалел о побеге, понял, что воспитательница все равно уедет.

Карина по телефону связалась с лагерем и сообщила, что они идут. Сами, без Глеба, они, наверняка, заблудились бы в ночном лесу, но сейчас тревожиться не стоило, выйдут куда надо. Им с Артуром здорово повезло, что Булавин их нашел.

Преодолев последним злосчастные кусты малинника, мужчина сверился с картой и повел остальных за собой. Артура он крепко держал за руку, боясь, чтобы тот не упал. Хватит с Карины и побега этого любвеобильного воспитанника, отвечать перед родителями за поломанные руки или ноги — это уже перебор.

Назад возвращались быстро. Освещенная фонариком тропинка вывела на знакомую поляну. Еще несколько часов назад здесь проводился день кота. Казалось, это было так давно, словно в прошлой жизни. Артур тоже узнал место и, вырвав руку из ладони мужчины, уверенно пошел рядом. Теперь и он не боялся потеряться.

На крылечке возле главного корпуса их уже ожидали. Заведующий лагерем, Инга со своим физруком и еще парочка воспитателей — всем не терпелось оттягать за уши Артура и поблагодарить спасителей. Сегодняшнее происшествие всех заставило здорово поволноваться.

Глеб положил руки на плечи мальчишке.

— Принимайте вашего Монте-Кристо! Беглец вернулся на Родину, — и тихонько подтолкнул парня вперед.

Заведующий тут же рассыпался в любезностях, но Булавин его почти не слушал, он думал о своем.

Как сейчас быть? Мальчик доставлен, собственные планы пошли псу под хвост, а на улице давно ночь. Переночевать бы, да гостиницу в такой глуши не сыщешь. Ждать помощи от благодарного заведующего глупо, а Карина сама еле на ногах держится. Хватит с нее на сегодня задач.

Идея пришла неожиданно. Он махнул физруку, и оба, с сомнением поглядывая друг на друга, отошли в сторонку.

* * *

Уснуть не удавалось.

Карина уже полчаса крутилась в кровати. Ноги от усталости гудели, глаза слипались, а уснуть все равно не выходило. В голове, как пчелиная стая, мельтешили вопросы: "Где делся Глеб?", "Как сейчас быть?" и "Неужели все правда?".

Она натягивала на себя одеяло и через несколько минут снова сбрасывала его, взбивала подушку, пила воду из графина на тумбочке, переворачивалась с одного бока на другой, но все без толку. Сон сегодня ее игнорировал. До кучи в ванной застряла вернувшаяся недавно Инга.

"Хорошо хоть свет не включала, гулена!" — с досадой подумала девушка и в очередной раз натянула одеяло до подбородка.

В комнате протопали босые ноги.

"Инга так не ходит!" — Карина мгновенно напряглась.

— Ну, и кто это разлегся на всю кровать? — услышала она в темноте голос Булавина.

— Глеб? — изумление в голосе девушки было неподдельным.

— А ты кого-то еще ждала? — он по-хозяйски откинул одеяло и улегся рядом.

— Ингу...

— Она ночует у кавалера, — зевнув, ответил он. — Не беспокойся.

— Булавин, ты самый беспринципный тип из всех, кого я знаю! — она все-таки позволила себя обнять. — В мире вообще что-то есть, чего ты не можешь?

— Без тебя не могу, — шепнул на ушко мужчина. Левая рука привычно легла ей на бедро, а нос зарылся в волосы.

Все было так же, как и несколько недель назад и не так. Острее, пронзительней, дороже.

Кто бы мог подумать, что вот так лежать рядом с любимым человеком, настоящая роскошь. Удовольствие, которое ни с чем не сравнишь. Просто лежать.

Он придвинулся еще ближе. Тело мгновенно откликнулось на близость.

— Я люблю тебя, — промурлыкала девушка. — Но давай сегодня просто поспим?

В ответ мужчина немного перевернулся, и сейчас уже его колено упиралось ей пониже спины.

— Конечно, милая, — поцеловал в плечо. — Это он дал понять, что тоже рад тебе. Соскучился.

— И я, — не стала скрывать Карина. — Давай завтра...

— И завтра, и послезавтра, и еще много-много лет, ведь твой ответ "да"?

— Уговорил, — девушка сладко потянулась. Завтра им еще предстоит долгий и сложный разговор об общем будущем, а сегодня можно блаженно позабыть обо всем и уснуть.

Самое лучше снотворное в мире — горячие объятия любимого мужчины, в них растворяется любая тревога, забывается любая печаль и приходит покой.

Уже через несколько минут она сладко посапывала.

— Замаялась, кошка моя, — и Глеб аккуратно, чтобы не разбудить, одел ей на палец золотое кольцо. — Все, теперь и мне можно спать.

Довольный собой, он откинул голову на подушку и улыбнулся.

Впереди целая жизнь, и она гораздо лучше, чем он когда-либо смел мечтать.

Эпилог 1.

Старенькая волга резво въехала на территорию элитного загородного поселка. Дежурный на пропускном пункте исправно отдал честь водителю и, немедля, поднял шлагбаум. За небольшой рощицей, впереди, уже виднелись крыши настоящих особняков. Чиновничьи и генеральские дома, виллы состоятельных бизнесменов и банкиров — простой смертный не имел сюда допуска.

Девушка на пассажирском сиденье счастливо улыбалась, украдкой поглядывая на отца. Тот с важным видом вел автомобиль.

— Говорил я тебе, дочка, и этого перевоспитаю! — довольно проворчал он, притормаживая у очередной стройки.

— Папенька, я в тебе ни минуты не сомневалась, — девушка старательно сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Ну, все, приехали, — мужчина заглушил двигатель. — Иди уже, твой работяга, небось, заждался.

— Ему полезно.

Не медля ни секунды, девушка грациозно выпорхнула из машины. Каблучки осенних туфель тут же увязли в песке, но она старалась не обращать на это внимание. Главное — поскорее добраться до цели.

Из неглубокой канавы, не мигая и напрочь позабыв о лопатах, на нее уставились четыре пары глаз.

— А ну! Чего рты раззявили? — подполковник оказался тут как тут. — Взяли лопаты и вперед! Вам еще копать и копать!

Перепачканные с ног до головы, копатели синхронно вздохнули, но ослушаться не посмели.