Битва за Эллиоты. Часть 6

— По этим вопросам подумаем, ваше превосходительство. Но хотя бы где то полноценные линкоры вы строить предлагаете? — с некоторым сарказмом произнёс Александр Михайлович.

— Конечно предлагаю, ваше высочество, — тут же ответил Вирениус, — на двух других флотах. На Тихом океане и на севере. Где предлагаю ввести в строй суперлинкоры. С орудиями не менее чем в четырнадцать дюймов, а лучше шестнадцати дюймов. Не менее чем с восемью такими орудиями на линейный корабль. Хотя для линейных крейсеров можно будет и ограничиться двенадцатидюймовыми орудиями. С длинной ствола в шестьдесят калибров.

При этих словах великий князь поморщился. В России существовала огромная проблема с массовым выпуском орудий более чем двенадцатидюймового калибра. Что сильно ограничивало возможности по созданию эскадренных броненосцев, в России, ещё в первой половине девяностых годов девятнадцатого века. Причём организация массового выпуска этих орудий, в конце девятнадцатого века, уже стоила России огромных усилий. Теперь предстояло превозмогать снова. Уже для более мощных орудий[13]. И их для реализации предложений начальника Главного Морского Штаба было необходимо просто неимоверное количество. И генерал-адмирал произнёс:

— А что, ваше превосходительство, ограничиться двенадцатидюймовыми орудиями для вооружения наших кораблей не получиться?

На что контр-адмирал, поморщившись, ответил:

— Ваше высочество, тут возникает вопрос о дальнейшем развитии линкоров. Они, уже в ближайшем будущем, будут вести боевые действия на дистанции превышающим сотню кабельтовых. Когда станет важным попадание каждого снаряда в цель. Да и шеснадцатидюймовый снаряд, весом в тонну, и падающий ответно в цель, не способна будет остановить не одна броня. Проломит любую бронепалубу, из тех, что можно реально создать. Двенадцатидюймовые снаряды такое сделать не смогут. От них можно создать не проницаемую защиту. А посему росту калибров на орудиях линкоров альтернативы нет. Так что перспективы только за сверхлинкорами, с наиболее большими пушками. Но и более чем в шестнадцати дюймов, с длинной ствола, в шестьдесят калибров, орудия создавать, тоже не стоит. Это вполне достижимый и одновременно предел развития корабельных орудий на данном этапе.

— Хм, но если такой снаряд способен пробить любую реально устанавливаемую на корабли броню, то может быть есть резон, ваше превосходительство, оказаться от бронирования вообще? — Сандро бросил внимательный взгляд на своего собеседника.

— Ну однослойную броню такой снаряд разрушить сможет, ваше высочество. Но можно применить разнесённое бронирование. Когда первая, тонкая бронированная защита срывает со снаряда мягкий баллистический наконечник, придуманный Макаровым. Следующая, основная защита, будучи пробитой, всё-таки рассчитывается таким образом, что способна вызвать разрушение снаряда. Осколки, от которого, останавливает уже третья линия броневой защиты. И, конечно же, такая защита должна быть не по всей поверхности корабля, а защищать его основные части. Так сказать, защитить по принципу 'всё или ничего'. Когда снаряды могут пронзить не самые важные для корабля его части. Но не смогут преодолеть защиту важных его частей. Плюс у такого корабля должна быть развитая и противоминная защита. Включая и бронепереборку, вдоль бортов. В общем, это должна быть защита, призванная защищать важные отсеки корабля от подводных взрывов.

— Боже, как же это будет дорого, — только и произнёс Александр Михайлович.

— Ну есть вариант, который в перспективе позволить сэкономить, ваше высочество, — ответил Вирениус, — Развив такой новый вид боевых кораблей, как аэропланоносцы.

— Что? Что вы сказали, ваше превосходительство? — не понял генерал-адмирал, — Что ещё за аэропланоносцы?

— Ваше высочество, я смею исходить из того, что аэропланы сейчас получат стремительное развитие. И уже лет через пять они окажутся вполне пригодными для разведки. А чуть позже и для участия непосредственно в боевых действиях. Представьте, что будет, если с высоты, в сотню саженей, уронить в крышку башни бомбу. Весом так пудов в шесть. Ну, или атаковать корабли противника торпедами. Причём если таких аэропланов будет пара десятков на корабль, то это может происходить одновременно. С неба сыпется град бомб, а с обоих бортов заходят торпедоносцы. Да тут не один линкор не выдержит. Особенно если корабли противника будут постоянно контролироваться аэропланами-разведчиками. Докладывающими о любом действии противника. И если обеспечить базирование таких ударных, разведывательных и защитных, а свои корабли от такой напасти надо будет защищать, аэропланов, на входящих в состав эскадр специализированных кораблей, то можно будет довольно дёшево изменить баланс сил на море. Ну и для начала я предлагаю, сохранив в составе флота башенные фрегаты, через пять, ну или, шесть лет переоборудовать их в первое, пусть и учебное соединение аэропланоносцев.

Великий князь, от услышанного, в буквальном смысле, выпал в осадок. И будь это другой представитель семейства Романовых, то он тут же выгнал бы Вирениуса. Но Александр Михайлович, в отличие от остальных представителей дома Гольштейн-Готторпов правящих в России, был далеко не глупым, и далеко не ретроградом. И посему, помолчав минуту, он ответил:

— Вы знаете, ваше превосходительство, это ваше предложение крайне необычное. И крайне неординарное. Хотя нельзя сказать, что я, с вами, и не согласен. Давайте подождём лет пять. Оценим перспективы развития аэропланов. И там примем окончательное решение. Но пока да, в отличие от всех старых кораблей, четвёрку башенных фрегатов пока оставим в составе флота, пусть и учебными кораблями. И надеюсь это всё?

— Есть ещё несколько моментов, ваше высочество. Один из них касается возрождения речных флотилий на западе державы. Другой воссоздания морских частей, до дивизии морской пехоты включительно. Ну и последний, относительно возможных действий наших союзников. Которым в случае их войны, с Турцией, я предлагаю оказать помощь.

— Возрождение речных флотилий, ваше превосходительство? Это становиться даже интересно, от всех ваших предложений, — позволил себе улыбнулся Сандро, удобнее располагаясь на стуле, откинувшись на спинку, и опираясь на неё плечом, — Какие именно, вы хотите видеть, речные флотилии, в составе нашего флота.

— Именно те, которые всегда появляются на этих реках, когда наши войска ведут на них боевые действия. А именно Висленскую и Дунайскую, ваше высочество, — произнёс контр-адмирал, — Причём, если на Дунае корабли нам нужны для поддержки, в первую очередь, наших союзников. А только во вторую очередь, для возможной переброски наших сил в туже Сербию. Как я считаю, наличие там пары наших корпусов, может обеспечить удар, который может решить вопрос с победой над Австро-Венгрией. А их быструю переброску может обеспечить только наличие на Дунае нашей военный флотилии. Которая, в свою очередь, должна иметь возможность нейтрализовать австрийскую флотилию на Дунае. Будучи как минимум равная ей. Хотя главным пунктом базирования этой нашей флотилии и должна быть Одесса.

Великий князь приподнял бровь, но всё так в знак согласия кивнул, произнеся:

— А вторая флотилия для чего?

— Вопрос в том, что мы имеем на западе весьма удобный рубеж обороны, реку Вислу. Но в нижнем течении она уходит на территорию Германии. Что даёт возможность германцам обойти этот рубеж. При этом это нижнее течение Вислы прикрывает, от нас, германская крепость Торн[14]. Что находиться буквально в нескольких верстах от нашей границы. И наша флотилия могла бы быстро, буквально через сутки после объявления войны, подойти по реке к крепости, и, используя плавающие батареи, орудиями в десяток дюймов, железнодорожные установки, с орудиями не менее чем в двенадцать дюймов, пусть и устаревшими для использования на флоте или в береговой обороне, но всё равно очень мощными могли бы подавить форты Торна. После чего крепость зайдём морская пехота. Под прикрытием полка бронеавтомобилей, пусть и учебного полка. Открыв дорогу по Висле вплоть до побережья Балтики. Но подобные прожекты требуют от нас наличие в составе флота как минимум четырёх корпусов морской пехоты.

Бровь, у генерал-адмирал, поднялась ещё выше, но он промолчал, задумавшись, над открывающимися для него перспективами. Которые отнюдь не вызывали у него отторжения. Но всё-таки он произнёс:

— Висла река довольно своенравная и мелководная, ваше превосходительство.

— Ну так я и не предлагаю, ваше высочество, и на Дунае и на Висле строить одинаковые мониторы, — ответил Вирениус, — На Дунае скорее корабли близкие по характеристикам к их австрийским аналогам. На Висле же кораблики водоизмещением в сотню тонн, с четырёхдюймовыми пушками или же тяжёлыми гаубицами. Но на Висле можно использовать плавающие батареи, на концептуальной основе речных барж. В несколько сотен тонн водоизмещения, но, с установленными на них, максимально тяжёлыми, из возможных, орудий. Что бы уничтожить германские укрепления по Висле. При этом нам необходимо иметь, на каждом из флотов, не менее корпуса морской пехоты. И дивизию при флотилии. В том числе, и речной флотилии. Имеющей помимо пехоты ещё и поддержку артиллерии, в том числе и тяжёлой железнодорожной. Имеющие свои части аэропланов и бронеавтомобилей. Последние, с началом боевых действий, можно будет свести в полк. Что бы использовать его для занятия всего течения Вислы. Хотя сильная морская пехота потребует наличия, в составе флотов, специализированных десантных судов.

— По типу ваших барж, ваше превосходительство? — тут же поинтересовался, глава Главному управлению торгового мореплавания и портов, — Что вы использовали возле Квантуна.

— Это так, баловство, ваше высочество, — ответил контр-адмирал, — Для масштабных десантных операций, например против Босфора нужны корабли совсем другого типа, — Самыми ближайшими аналогами являются паровые шхуны, используемые на Азовском море[15]. Которые имеют механизмы в кормовой части, и грузовые трюмы в носовой. С опускными аппарелями, для загрузки и выгрузки зерна с необорудованного берега. И имеют возможность подходить вплотную к берегу. А самостоятельно отходить от него, заполнив отсек, в кормовой части судна, водой и приподняв носовую часть. Именно взяв за основу концепцию этих шхун, и предлагаю создать десантные суда, способные доставить к вражескому берегу батальон пехоты, артиллерийскую батарею, или полковой, а то и дивизионный обоз. И быстро высадить его на необорудованный берег. А те баржи, это просто высадочное средство, которые можно будет погрузить на имеющиеся у нас плавающие доки, и доставить их к зоне высадки. И использовать для быстрой высадки частей десанта. А потом применить как наплавные пирсы, к которым можно будет подводить транспорта. Что бы их разгрузить, на эти пирсы, а потом доставить на берег.

Великий князь кивнул, приняв информацию к сведению, и произнёс:

— Я вас, ваше превосходительство, понял. И думаю, что и этим вопросом нам предстоит заняться. А что там с нашей помощью Балканским странам, ваше превосходительство?

— Здесь вопрос сложнее, ваше высочество, у балканских стран существуют противоречия с Турцией. Каждая из этих стран слабее Оттоманской империи. Но вместе, особенно в союзе с Италией и при поддержке России они могут вышвырнуть Турцию из Европы и спровоцировать её раздел. Но у турок есть укрепления на границе. Плюс Стамбул прикрывается Чаталджинской позицией[16], преодолеть которую без тяжёлых орудий, как и занять укрепления на границе Черногории будет невозможно. Вот я и предлагаю, орудия, в частности девятидюймовые лёгкие мортиры, из Особого запаса передать Черногории. Что бы они могли взломать турецкие укрепления на своей границе, в частности крепость Скутари[16]. Ну а с укреплениями перед Стамбулом могли бы справиться тяжёлые орудия на 'екатеринах'. Если перевооружить их, на десятидюймовки, то восемнадцать таких орудий будут способны проломить любые укрепления. Но для этого их можно передать на время Болгарии. Укомплектовав экипажи добровольцами.

— Мысли понятны, ваше превосходительство, — печально произнёс генерал-адмирал, — Но есть опасения, что ни Великобритания, ни другие европейские страны не позволят нам занять Константинополь.

— Его могут вполне занять греки, или те же болгары, ваше высочество, — ответил Вирениус, — Россия вполне может довольствоваться одним восточным берегом проливов. Что бы и перекрыть их и всегда иметь возможность вывести свои корабли в Средиземное море. И в чьих руках будет Стамбул, тут не будет иметь значение. А так как противоположный берег может принадлежать другим странам, а лучше сразу двум, Болгарии и Греции, то противодействовать России тут станет сложнее.

Сандро от этого предложения снова приподнял бровь, потом внимательно посмотрел на своего собеседника и произнёс:

— Ну что же масштабные преобразования вы предлагаете, ваше превосходительство, вот вам и карты в руки.

— Опасаюсь, меня на всё не хватит, ваше высочество, — печально улыбнувшись, ответил Вирениус, — Ещё пяток лет и я вынужден буду уйти в отставку. Я только это начну, а заканчивать придётся уже другим, хотя и под вашим руководством, ваше высочество. И я предлагаю в свои заместители контр-адмирала Григоровича. Дабы он завершил все необходимые преобразования. Ну а по технической части прошу в заместители подполковника по Адмиралтейству Крылова. Дабы наш флот мог выглядеть в перспективе достойным.

— Хм, — Александр Михайлович, внимательно посмотрел на Вирениуса и ответил, — я подумаю над этими вашими предложениями, ваше превосходительство. Вот я, по осени, вернусь в столицу. Мы там соберём совещание. И вы выступите там со своими предложениями. И мы их все обсудим. Надеюсь, к тому моменту, и вы вернётесь из отпуска. И государь соблаговолит утвердить вас, в качестве начальника Главного Морского Штаба. А сейчас ступайте, негоже, заставлять государя вас ждать. Вам ещё предстоит произвести на него благоприятное впечатление. На меня вы его, своими прожектами, произвели.

Этот разговор с генерал-адмиралом произошёл буквально вчера. А сегодня контр-адмирал Вирениус оправлялся в Москву. В долго и дорогое путешествие через всю Россию. На обычном поезде, из Дальнего, и до Москвы предстояло бы трястись, согласно расписанию, семнадцать суток, пять часов и двадцать шесть минут. Заплатив за место, в первом классе, сто шестьдесят пять рублей. Из Порт-Артура это время увеличивалось часов на десять. Но можно было уменьшить время в пути. До тринадцати суток, одного часа и тридцати одной минуты. Но отдав за это двести семьдесят рублей, без тридцати пяти копеек. Но такие поезда и ходили по особому расписанию. Имея только вагоны первого и второго класса. И вот перед вагоном первого класса, куда уже и занесли его вещи, и стоял контр-адмирал Вирениус. Ожидая отправление. И проводить его было не кому. Флот, за исключением черногорских кораблей, канонерской лодки, яхты, двух миноносцев, вооружённого транспорта и пары призовых пароходов, которые готовились первыми уйти домой, находился на Эллиотах. Да и, в городе Дальний, собирались части черногорского полка. Которых домой собирались отправить пароходами, вернувшиеся из рейдов и разоружавшиеся сейчас в Порт-Артуре. Перед тем, как их должны были вернуть Доброфлоту. А сам Порт-Артур должен был остаться главной военной базой на Квантунском полуострове. В то время как Дальний теперь планировалось сделать административным и экономическим центром этой области. Где военным центром должен был остаться Талиенвань. А острова Эллиоты, Мяо-Дао, бухты Биндао и Хэси должны были остаться пунктами базирования кораблей. Причём последняя бухта становилась местом базирования пограничных кораблей. В число, которых передавалось ряд кораблей, в частности трофейные малые канонерские лодки, минные крейсера и даже бывший авизо 'Лейтенант Дыдымов'. Правда, эти корабли выделялись на весь Тихий Океан. При этом главным местом базирования морских пограничников должна была стать Находка. В которой должна была базироваться и одна из Минных дивизий Тихоокеанского флота. А Владивосток оставался местом базирования броненосцев и крейсеров. Оставаясь второй по значению базой флота на Тихом океане.