| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
И, конечно же, заинтригованная, я тоже повернула голову, напрочь игнорируя шипение подруги. Посетителей в кафе было довольно много — почти все столики были заняты, но его я увидела сразу. Мужчина, одиноко сидевший с нетбуком почти на другом конце зала, выделялся среди множества. Так полотно Врубеля могло бы резко контрастировать с творениями Модильяни или де Шаванна, если поместить их вместе. Более мощные штрихи, более мрачный фон. Въевшаяся печать усталости, легкими тенями подчеркивавшая скулы и глаза, не скрывала красоту лица. Свободно рассыпавшиеся темные волосы, невозможно прямая осанка. Будто прикипев к нему взглядом, забыв про правила приличия, про множество людей и даже про друзей, я изучала незнакомца, удивляясь совершенно странному чувству: словно я смотрю на давно знакомого человека.
Почуяв внимание, он неожиданно поднял голову и, безразлично скользнув взором по залу,посмотрел прямо на меня. Глаза оказались совершенно невозможного, желтого цвета. Цвета расплавленного золота. Почувствовав, как заливаюсь краской, я поспешно отвернулась.
— Видела, да? — возбужденно зашептала мне подруга, искоса бросая в сторону незнакомца завлекательные взгляды. — Ой, он кажется... идет сюда!
Я замерла на месте, буквально вросла в диванчик, боясь повернуть голову в ту сторону. Непонятные мне самой ощущения: тревожное предчувствие и страх, сбивали с толку. Зато друзья дружно уставились на подошедшего незнакомца: Жека заинтересованно улыбалась во весь рот, Макс смотрел настороженно и несколько возмущенно.
— Извините меня, — очень приятный низкий баритон, — за нескромность. Девушки столь очаровательны, что я осмелился подойти к вам в надежде познакомиться. Невзирая на вашего сопровождающего.
Какой теплый тон, определенно улыбается. Я следила за реакцией Макса.
— А..., — растерялся было тот, слегка оттаивая, но Жека опередила его, от лица всех нас решительно ответив незнакомцу: — И мы рады познакомиться!
'Все в порядке, все в порядке'. Я вскинула глаза, и тут же утонула в ответном взгляде.
— Позвольте представиться — меня зовут Дэв. Дэвиан Махес.
От его неуверенной улыбки, обозначенной лишь уголками четко очерченных губ, желудок ухнул куда-то в пустоту. Все окружающие звуки исчезли, словно по волшебству, и только бешено бьется пульсация прибоя... Или сердца? Я забыла, что полагается что-то отвечать, и только продолжала смотреть на него. Кажется, в таких случаях говорят, как кролик на удава. Он, улыбаясь, смотрел на меня, и из какого-то дальнего далека донесся голос подруги.
— А это Аврора.
* * *
Он все еще продолжал задумчиво смотреть на дверь, за которой только что скрылась троица, когда тихий срывающийся голос позвал его.
— Svaagata[6].
Неожиданно? Дэвиан улыбнулся.
На соседний стул грузно опустилась длинная несуразная фигура очень пожилого человека в неуместном для осени светлом льняном костюме и прихлопнутой набекрень светлой же шляпе. Добродушная улыбка расчертила его худое лицо многочисленными лучиками морщинок.
— Maatula [7]?! Ну что ж, — усмехнулся Дэв, — этого следовало ожидать. Вы быстро.
— Кхе-кхе, — дребезжащее рассмеялся маркграф Бану, крепко встряхивая руку племянника, — вот мы и встретились, мой принц, вот мы и встретились. Сколько минуло лет — ты совсем позабыл, где твой дом.
— Пусть я и отстал от Рода, но истоки свои помню.
— Ты всего лишь отстал от нас чуть более чем на сотню лет. — Старик продолжал держать его за руку. Пронзительные, властные глаза не отпускали, подавляя эманациями смирения и послушания. — Нам есть о чем поведать друг другу, ты не находишь?
— Я успел забыть мой язык, maatula, и устал молчать, — криво улыбнулся Дэв, не поддаваясь давлению, просто не замечая его. Люди за соседними столами морщились от внезапной головной боли. — Но время откровений еще не пришло.
— Ты все еще не готов вернуться?
— Не сейчас.
— Тогда почему ты остался здесь? Открывшись перед темными, ты ведь знал, что и мы сможем отследить твое местонахождение.
Дэв молчал. Пристальный взгляд. Легкий залом брови.
Неуловимо долгое мгновение старик еще продолжал всматриваться в его непроницаемо спокойное лицо, а затем расслабленно откинулся на спинку, меняя тактику. Напряжение спало. Голоса в кафе сразу зазвучали чуть громче и более оживленно.
— Даже не спросишь, как я нашел тебя?
Дэв безразлично пожал плечами.
— Это все наша малышка. Да, я говорю о Мире, твоей сестренке — она сильно связана с тобой, хотя ты ее совсем не знаешь, мда.
— Сестра? Это она почуяла меня? — Дэв недоверчиво смотрел на дядю, а затем обреченно опустил глаза. — Ты прав, maatula, я ее совсем не знаю. Столько всего случилось тогда, и смерть мамы...
— Регин как будто с ума сошел вначале — вихрем носился по всей Европе, разыскивая твои следы. Первые годы мы его практически и не видали. Дела пришли в запустение, он никого не оставлял в покое, приказал искать всем. Он тогда сильно поссорился с Эллой, ты знаешь? — Дэв не ответил, но и молчание бывает красноречивым. Маркграф Бану удовлетворенно кивнул в такт своим мыслям. — Так я и думал, вы ведь всегда были с ней неразлучны.
Он помолчал, складывая и вновь разглаживая полотно салфетки на столе. — Однажды Регин вернулся, мрачный, замкнутый, постаревший и все поиски свернули. Тогда он впервые взял на руки твою сестру, признавая своей дочерью. Малышке было всего одиннадцать лет, а она уже вовсю ныряла в другие измерения и многочисленные няньки не могли за ней уследить. Разве могут воспитатели заменить тепло и ласку настоящих родителей? Цвет ее глаз тогда только-только начинал проявляться и еще не ясно было, каким станет тотем. Но Регин собрал всех и назвал ее своей наследницей, так-то: А глаза у нее потом оказались совсем как у матери.
— А тотем? — глухо спросил Дэв.
— Кхе-кхе, так рысенок она у нас, как-то ближе ей показалось по духу. Теперь вот, только недоглядишь, оборачивается и удирает на Эйгер или Юнгфрау. Верхом ездить просто обожает, совсем как ты в детстве.
— Я пропустил ее детство, — Дэв невидяще смотрел в переполненный зал.
— Ты можешь вернуть все это в любой момент, мой мальчик.
— Нет, — последовал короткий ответ.
Старик огорченно обмяк. Сложив перед собой домиком сухие, узловатые пальцы, он всматривался в этого незнакомого мужчину с жестким взглядом. Его былой воспитанник давно возмужал, и теперь не узнать, как шло это становление, кто он и чем стал.
— Ты по-прежнему друг мне, maatula?
Неожиданный вопрос не удивил старика, расстроил.
— Ты хочешь, чтобы я оставил тебя? Сделал вид, что не смог найти, даже имея на руках подсказки, и что этой встречи не произошло? Я не смогу, — Бану беспомощно развел руками. — Iishvar`a поставил вполне определенное условие и будет недоволен таким исходом. Прости, мой принц, но я не смею...
— Время, мне нужно лишь время.
— Сколько? Еще год, полстолетия? Ты разобьешь ему сердце.
— Если я верно слышал тебя, — глухо ответил Дэв, — то мне уже нечего этого опасаться: Мне незачем бояться потерять его любовь и доверие, они давно втоптаны в грязь. Я оставил за собой пепелище — пир для крыс и собачьих стай. И хвала богам, что на этой почве взошли новые побеги: Так куда ты зовешь меня вернуться? — он резко встал, прогрохотав отодвигаемым столиком и пошел к двери, оставив старика сидеть сгорбившись, в одиночестве.
* * *
Приглушенные вечерние тени расползались от темнеющих окон, а я все сидела в пустом кабинете. Давно пора домой, но мне так сложно, почти невозможно было себя пересилить: встать, выключить свет и одиноко выйти в сумерки. Так, самый мой последний отчет готов, что дальше? Последние минут двадцать я просто отрешенно смотрела на яркую заставку монитора. Две путанные цепочки следов на песке свивались, уходя вдоль линии прибоя. Удрать бы туда, бросить все...
— Ну и чего мы тут сидим? Вот так и знал, что ты еще не ушла, — в открывшуюся дверь заглянула возмущенно-растрепанная голова Макса. — Почему на телефон не отвечаешь?
Он уселся рядом, разрушая хрупкое очарование вечера своей неугомонной энергией. Вместо офисного костюма уже в джинсах и развеселом полосатом джемпере.
— Сотовый разрядился, — я изобразила оскорбленное лицо. — Между прочим, еще после обеда. Так что мог бы и заботу проявить, пройтись несколько шагов по коридору, раз не дозвонился. Но ты, я вижу, был занят собой.
— Конечно, собой в первую очередь, — самодовольно заявил он, и я впервые обратила внимание, что художественный беспорядок на его голове неспроста. Волосы задорно стояли дыбом явно посредством геля, и в них отчетливо выделялась пара красных смешных рожек. — Пришлось сгонять домой, чтобы подготовиться. Ну а потом уже заниматься спасением друзей из таких вот мрачных заведений, — он с презрением взмахнул рукой, широким жестом обводя унылые столы, кипы бумаг и оргтехнику. — Раз уж эти друзья не в состоянии додуматься позвонить с рабочего телефона.
— Подожди-ка, — насторожилась я, — а к чему это ты готовился? И... пардон, почему у тебя вид такой... хммм... дурацкий?
— Ави, порой ты меня изумляешь своей непосредственностью, — возмутился Макс. — Ну давно же было решено: сегодня идем танцевать и веселиться. Хэллоуин, все ж таки, будет классно.
Ох, а я и забыла...
— И выгляжу я, по-моему, очень даже ничего, — гордо продолжал Макс, задорно мне подмигивая. — Ты бы видела, на меня сейчас такая блондиночка засмотрелась! А я ведь даже еще костюм не надел!
— Да, и что за костюм?
С заговорщицким видом развернув передо мной небрежно скомканный сверток, Макс продемонстрировал нечто. В руках у него куцей паутинкой обвисла мантия, обильно расшитая звездами и полумесяцами, и вдобавок отделанная пышными рюшами по краю и подолу. Я прыснула от смеху.
— Прости, дорогой друг, я не вполне понимаю, кого ты будешь изображать: чертика или волшебника-недоучку?
— Не-а, так было задумано, — самодовольно пояснил Макс, не поддаваясь на провокацию. — Сегодня я чертик, исполняющий желания.
— Ты замучаешься это объяснять!
— Конечно, это называется ловля на живца! Ты только представь, вот подходит ко мне прекрасная дева и спрашивает про мой костюм, а я ей начинаю рассказывать. Но тут ведь в двух словах не объяснишь — вот и начало разговора уже положено! Ну, как я? — он, гордясь своей выдумкой, накинул мантию на плечи и немного повертелся передо мной.
— По-моему, немного глупо, — откровенно ответила я. — И знаешь, может ее стоило бы погладить?
— Ладно, — оскорбился Макс, снимая мантию, — ничего ты не смыслишь в светском лоске! Пошли уже, хватит вредничать и портить всем настроение.
И мы пошли. Сначала побывали у меня — переодеться и вколоть в хвост кроваво-красные цветы стрелиции было делом пяти минут. Кот возмущенно мявкнул, провожая нас к дверям. Ожидание, пока свои сборы закончит красавица-подруга, затянулось много дольше.
— Ву а ля, — явилась она, наконец, во всем великолепии: обнаженные плечи и на грани приличий прикрытая грудь сплошь усыпаны блестками. — Получится у меня произвести впечатление?
— Боюсь, что впечатление будет сногсшибательным, — заметила я.
Макс довольно приобнял нас обеих, красуясь перед зеркальным полотном в прихожей.
— Так, девочки, блондинка слева, ближе к сердцу, брюнетка справа, в авангарде. С вами я готов штурмовать любую крепость.
Жека кокетливо вывернулась из-под его руки, оправляя тугой корсет.
— Поаккуратнее, каро, это не про тебя. Свою крепость на сегодня я уже наметила.
Мгновенно вспомнив события сегодняшнего дня, я сразу напряглась. Да, действительно, а ведь он тоже будет на вечеринке. С чего же все началось? Мы разговорились там, в кафе, и новый знакомый оказался на диво интересным собеседником.
'— Танец красивой девушки — услада для глаз мужчины, — вежливо и очень вычурно говорил он. — Я уверен, что у вас есть природные способности, — бархатный голос завораживал, и Жека таяла, как сливочное масло в лучах солнца, — или вы берете уроки танцев?
— Думаю, все дело в природных данных! — ответила подруга, и я с отвращением посмотрела на нее, такую самодовольную, как чеширский кот. — Я просто очень люблю танцевать. Вот сегодня, например, мы планировали выбраться в ночной клуб. Вы ведь знаете, какой сегодня день?!'
Я поморщилась, припоминая, насколько искусно он подвел разговор к приглашению провести вечер в нашей компании. Манипулятор, опытный и умелый манипулятор.
— Он мне совершенно не понравился, — уже на ходу заявила я, почти не греша против истины.
— Но это же здорово, — обрадовалась Жека и покрепче ухватилась за невозмутимого Макса. — Зато он понравился мне! И сегодня ночью я его заполучу!
— Да меня окружают прямо-таки аморальные особы, — совершенно искренне восхитился Макс.
— Точно. Все, что есть хорошего в жизни, либо незаконно, либо аморально, либо ведет к ожирению, — хохотнула Жека.
Вокруг уже стоял гомон разношерстной толпы, пробиравшейся ко входу в клуб, гремела музыка, слышался звонкий смех и рев подъезжающих автомобилей. Нашей компании существенно прибавилось — набралось еще несколько человек знакомых, решивших тоже сегодня повеселиться. Налетевшие друзья схватили нас в охапку и все завертелось!
Полуобнаженные ведьмочки на входе, вручавшие всем значки в виде черепов с горящими глазами; шальной ведущий в костюме скелета, сначала объявлявший номера таинственным, а под конец уже хриплым сорванным голосом. Мотающиеся по залу белые привидения и зомби, в свисающих до пола якобы окровавленных тряпках. Весело скалящие зубы вампиры и вампирессы с темными кругами под глазами, в развевающихся мантиях или готичных черно-красных платьях. Оборотни, с масками волков на голове и, неотличимыми от настоящих, накладными хвостами и когтями. В толпе обнаружилось даже несколько Карлсонов, которые живут на крыше — они носились, гудя пропеллерами и расталкивая не успевших вовремя увернуться накладными животиками. Были пираты в самом популярном образе последнего времени — капитана Джека Воробья с подведенными глазами, которые так нравятся девушкам разного возраста. Развеселый Али Баба нежно прижимал к себе двух потрепанных ангелов со сбившимися набекрень нимбами, а Гарри Поттер выпивал на брудершафт с Кинг Конгом. Маркиз де Сад, парочка ниндзя и вездесущие ведьмочки затеяли водить хоровод и бегать паровозиком, вовлекая всех в веселую кутерьму. Словом кого там только не было!
На всю катушку гремели кельтские мелодии, наложенные на электронное звучание, так что закладывало уши, и объясняться можно было только языком жестов. К потолку возносились десятки, а то и сотни разноцветных воздушных шаров, а когда они лопались — на танцующих просыпалось конфетти и серпантин. С потолка на длинных нитях свисали настоящие тыквы с прорезанными мордами — внутри них сияли свечи, освещая жуткие зубастые улыбки. Удивительные номера на сцене беспрестанно сменяли друг друга, и действо периодически перемещалось в зал, увеличивая сумасшествие праздника: шоу-балет с танцем ведьм, демонический костюмированный стриптиз, конкурсы а-ля 'Trik or trak' ('Угощай или пожалеешь').
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
