Тайна заброшенного хутора.

Кирик резко развернулся и уткнулся взглядом в стену. За его спиной послышались возня, чмоканье и шуршанье одежды. Лицо юноши запылало, на лбу выступил пот. Он закусил губу и стал молить Вагра, чтобы развратная сцена за его спиной поскорее закончилась. Раздался треск рвущейся ткани, шум падающих тел — любовники добрались до постели. Леди Кармина чувственно застонала, Даниэль сладострастно зарычал, и Кирик закрыл уши ладонями. Однако громкие стоны, рыки, охи, вздохи и скрип кровати всё равно доносились до него. Кир с тоской покосился на дверь, но уйти не посмел. И когда раздался требовательный возглас хозяина: "Вина!", он едва не подпрыгнул от радости. Путаясь в верёвках, юноша развязал сумку, достал бурдюк, чашу, повернулся к кровати и оторопел. Обнажённый Даниэль полулежал на подушках и лениво перебирал пепельные волосы Кармины. Кирик скользнул взглядом по нагому телу королевы и поражённо замер: статную, ухоженную ногу женщины уродовал длинный багровый шрам. "Кто же её так?" — растерялся воришка.

— Кирик... — простонал Даниэль.

— Да, сударь. — Юноша подбежал к кровати, налил в серебряную чашу вина и протянул её хозяину.

— Ты разобрал вещи?

— Ещё нет, сударь...

— А чего ты ждёшь?!

Кирик метнулся к сумкам, а королева взяла чашу из рук любовника, глотнула вина и, приподняв брови, спросила:

— Где ты подобрал этого недотёпу, Дан?

— Купил по случаю, — пожал плечами Даниэль, обнял королеву и пылко поцеловал её в губы. — Накормишь меня ужином? Я мчался к тебе целую вечность!

— Стол уже накрывают, дорогой. Но думаю, у нас ещё есть время... — многозначительно улыбнулась Кармина.

"Старая перечница! — раздражённо подумал Кирик. — Ну, когда же она успокоится?!" Юноша поднял голову, посмотрел на кровать, где любовники вновь предались разврату, и поспешно отвернулся. Он ещё не имел дела с женщинами, хотя много раз слышал, как приятели Рема хвалились сокрушительными победами на любовном фронте, да и сам Кривой Рем любил порассказать об альковных похождениях. Но оказалось, что самые увлекательные и откровенные истории не идут ни в какое сравнение с действительностью. Помимо воли, взгляд юноши снова и снова падал на разгорячившихся любовников, и, в конце концов, намертво приклеился к ним. Кир уговаривал себя отвернуться от раздражающе-притягательного действа, и не мог. Он отвёл взгляд, лишь когда королева и князь разомкнули объятья. Юноша демонстративно уставился в стену, всем своим видом показывая, что ничего не видел и не слышал.

Впрочем, ни Даниэль, ни Кармина не обратили на него внимания. Королева нежно поцеловала любовника и, накинув на плечи его плащ, выскользнула из комнаты. Даниэль тот час вскочил с кровати:

— Никогда не думай о женщинах плохо! — наставительно произнёс он, натягивая штаны. — И никакая она не старая перечница, а дама в самом соку! И вообще, возраст в этом вопросе скорее плюс, особенно для таких молокососов, как ты.

— Как Вы... — растерянно начал Кирик, но Даниэль жестом приказал ему молчать.

— О женщинах мы ещё поговорим, — сказал он, заправляя рубашку в штаны. — А сейчас о деле. Руки! — Юноша послушно показал ладони, и Даниэль щёлкнул языком. — Не ахти, но для наших целей сойдёт. Ты обратил внимание на серьги Кармины?

— Нет. — Кирик покраснел.

Маг криво усмехнулся:

— А ещё собираешься стать великим вором.

— Простите, сударь, я не знал...

Даниэль надел камзол, расправил пышные манжеты рубашки и сухо произнёс:

— Ты всегда должен быть начеку, Кирик. Наблюдательность — важнейшее качество вора. Усвоил?

— Да, сударь.

— Итак, о деле. Сегодня ночью ты украдёшь серьги королевы!

— Но я не знаю... — Кир потёр лоб.

Даниэль уселся в кресло и смерил слугу презрительным взглядом:

— Похоже, ты не стоишь тех денег, что я выложил за тебя.

Кирик похолодел: у него не хватило фантазии, чтобы представить, что сейчас сделает с ним маг.

— Я же не знаю, где она хранит свои драгоценности! — выпалил он и с отчаянием подумал: "Вот и петля на шею".

Лицо Даниэля стало суровым:

— Если бы она снимала серьги, я бы справился сам.

— Но я же не могу... — ужаснулся Кир.

— Хватит думать о виселице! — Даниэль начал злиться. — С чего ты решил, что я посылаю тебя на смерть?

— Но она королева...

— Ну и что?

— Я же не могу забраться в её спальню...

— Зато я могу! — отрезал Даниэль, и юноша машинально посмотрел на смятую кровать. — И прекрати трястись! Ничего с тобой не случится, пока я рядом!

— Да, сударь, — неуверенно отозвался Кирик.

Даниэль раздражённо мотнул головой, плеснул в чашу вина и вручил её слуге:

— Выпей. А то лицо у тебя такое, словно ты всю ночь гулял по кладбищу. — Кир залпом выпил вино, и маг удовлетворённо кивнул: — Итак, обговорим детали!

Кирик тоскливо покосился на дверь: ему предлагали совершить дерзкое ограбление, о котором он мечтал всего час назад, но, вместо азарта и радости, воришка чувствовал лишь растерянность и страх.

Глава 3.

Серьги Божены.

Даниэль отправился ужинать с королевой, а Кирика отвели на кухню. Румяная повариха наложила ему полную тарелку каши, дала пол головки сыра, ломоть белого хлеба и налила кружку молока. Стараясь не замечать любопытных взглядов поваров и поварят, юноша пристроился на краю длинного деревянного стола и приступил к еде. Рядом с ним две крупные женщины ловко шинковали капусту, и стол слегка подрагивал. Кирик меланхолично глотал тёплую кашу, почти не чувствуя вкуса: слишком сумбурным и нерадостным представлялось ему будущее.

На кухню то и дело забегали официанты, вокруг стола носились поварята, звенела посуда, раздавались крики и брань, но Кир целиком ушёл в себя, словно щитом прикрывшись от кухонной суеты. Вдруг одна из женщин, рубивших капусту, громко рассмеялась. От неожиданности юноша дёрнулся и опрокинул кружку. Молочные ручейки устремились к капусте, и к столу ринулись поварята с тряпками в руках.

— Простите, — запоздало извинился Кирик, схватил хлеб и сыр и поспешил к выходу.

В дверях он столкнулся с официантом. Взволнованный мужчина с пустым подносом оттолкнул его с дороги и, с криком: "Ещё вина!", устремился к виночерпию. Кир потёр ушибленное плечо, тихо выругался и вышел в коридор. Посмотрев по сторонам, он попытался вспомнить путь к покоям Даниэля, и, обречённо вздохнув, повернул направо.

Кирик наугад брёл по хитро переплетённым коридорам замка: "Зачем князю воровать серьги Кармины? Судя по их отношениям, королева сама с радостью отдала бы ему треклятые побрякушки! Почему он просто не попросит их?" Кира так и подмывало спросить об этом хозяина, но, вспомнив его суровый пронизывающий взгляд, от которого желудок завязывался узлом, воришка решил, что кража серёг куда менее опасное предприятие, чем разговор с магом. "А, может, это у них игра такая? — уговаривал он себя. — Возможно, утром хозяин вернёт Кармине драгоценности, и они оба посмеются надо мной. — Эта мысль, если не успокоила, то слегка приободрила вора: у опасного ночного дела могла быть вполне безобидная подоплёка. — Господские шалости..." — вздохнул Кир и остановился, поняв, что окончательно заблудился.

Юноша стоял в светлой галерее с белыми стенами, на которых висели картины в широких позолоченных рамах. На всякий случай Кир огляделся и, убедившись, что поблизости никого нет, на цыпочках пошёл вдоль стены, разглядывая полотна. Все они изображали батальные сцены. Судя по костюмам сражающихся воинов, запечатлённые на картинах события охватывали несколько веков, и все битвы происходили у стен Берны. На одних полотнах замок выглядел полуразрушенным, на других — только построенным. У одной из картин Кирик задержался — он увидел Даниэля. На картине маг выглядел совсем молодым. Лицо его было исполнено решимости, а в руках сверкала золотая молния. Даниэль холодно смотрел на приближающихся к нему бритоголовых, полуголых людей с изогнутыми, зазубренными саблями и массивными боевыми топорами. Была на картине и леди Кармина. Королева стояла на крепостной стене в белоснежном струящемся платье, перехваченном золотым поясом из множества сплетённых между собой цепочек, и простирала руки к небу.

— Что ты здесь делаешь?

Кирик обернулся. Рядом с ним стояла невысокая молодая женщина в голубом шёлковом платье, отороченном белым мехом. Её можно было б назвать красавицей, если бы смыть с лица толстый слой румян и белил и снять половину плохо сочетающихся между собой драгоценностей.

— Я заблудился, миледи, — с поклоном ответил Кир и спрятал за спину обкусанный ломоть хлеба.

Женщина улыбнулась:

— Ты слуга князя?

— Да, миледи.

— Следуй за мной! — Кирик вздохнул и, засунув хлеб в карман, пошёл за бернийкой. Расфуфыренная дама вышла из галереи, хлопнула в ладоши, и к ней подбежала запыхавшаяся горничная. — Отведи мальчика в покои князя Даниэля.

— Слушаюсь, миледи, — присела горничная.

Аристократка вернулась в галерею, а девушка с интересом осмотрела Кирика:

— Меня зовут Лиза. А тебя?

— Кирик.

Горничная приветливо кивнула и зашагала вперёд.

— Давно ты служишь у князя? — Девушка, обернулась, замедлила шаг и оказалась рядом с Кириком. Её плечо, как бы невзначай, коснулось его плеча, и юноша покраснел.

— Не очень, — пробормотал он и отодвинулся.

Горничная хихикнула:

— Какой-то ты дикий.

— Я нормальный! — выпалил Кир.

Девушка звонко рассмеялась, и на её щеках появились очаровательные ямочки. Кирик смутился ещё больше и остановился. Лиза придвинулась к нему вплотную, и вор, помимо воли, уставился на её полную грудь, обтянутую коричневым шерстяным платьем. Девушка была ненамного старше, но у неё было то, чего не было у Кирика — опыт и уверенность в собственной неотразимости.

— Как же тебе повезло, — сказала Лиза, широко улыбнулась и положила руку на его плечо.

— Почему? — спросил Кирик, боясь пошевелиться.

— Любой берниец был бы счастлив служить великому князю Даниэлю, — прошептала Лиза и настойчиво приникла к его губам.

Губы девушки были тёплыми и влажными, а язык... У Кирика закружилась голова. Он неумело обнял горничную и стал ощупывать её, пытаясь найти застёжки платья. Лиза игриво хихикнула, взяла руку юноши и положила себе на грудь. Кир покраснел, как помидор, и вдруг перед его мысленным взором возникла обнажённая королева Кармина, с ног до головы увешанная фамильными драгоценностями. Её образ подействовал на юношу, как ушат холодной воды. Он оттолкнул горничную и резко произнёс:

— Мне нужно к хозяину!

— Ну и дурак! — фыркнула Лиза и, отвернувшись, продолжила путь.

Кирик тяжело вздохнул и поплёлся следом...

— Где ты был? — прогрохотал Даниэль, едва слуга переступил порог.

— Ужинал, сударь, — испуганно ответил юноша и неуклюже поклонился.

— Да брось ты кланяться, — отмахнулся маг. — Мне важно, чтобы ты точно выполнял мои распоряжения, а приседания оставь придворным. — Даниэль прошёлся по комнате, остановился у камина и кочергой разворошил угли. — Кармина ждёт меня. Я проведу с ней час, а потом ты приступишь к работе.

— Да, сударь, — пробормотал Кирик, чувствуя предательскую дрожь в коленках.

Даниэль обернулся.

— Не дрожи! — недовольно проворчал он. — Лучше повтори, как снимаются Серьги.

— Я должен взять серьгу указательным пальцем и мизинцем, три раза постучать по ней средним пальцем, и она упадёт мне в ладонь. Тоже самое со второй.

— А слова?

— Тер энти мос.

— Вот и славно, ты всё хорошо запомнил, — улыбнулся Даниэль. Он достал из кармана тонкий замшевый мешочек и протянул его слуге: — Положишь Серьги сюда, и будешь ждать меня в коридоре. Вещи не собирай, поедем налегке.

Кирик кивнул, сел на стул и вытащил из кармана хлеб. Даниэль хотел съязвить, напомнив слуге, что тот вроде бы только поужинал, но потом решил, что сейчас не время подтрунивать над мандражирующим воришкой, и занялся приготовлениями к свиданию. Маг, по бернийской моде, зачесал волосы назад, натянул расшитый жемчугом камзол и вложил за отворот рукава тонкий кружевной платок. Расправив края платка так, чтобы они свисали на тыльную сторону ладони, Даниэль придирчиво оглядел себя в зеркале и хмыкнул:

— Чуточку одеколона, и я готов.

Кирик жевал хлеб, с любопытством поглядывая на хозяина-лицедея: опасный, жёсткий маг стал изнеженным, утончённым франтом. В его движениях появилась необычайная лёгкость, а на губах заиграла пренебрежительно-надменная улыбка. "Богатый повеса, любитель женщин", — подумал Кир.

— Правильно, — кивнул Даниэль, скользящей походкой приблизился к двери и строго взглянул на слугу: — Хватит таращиться! Думаешь, мне нравится этот маскарад? Но леди Кармина мечтала, чтобы я выглядел именно так! Я собираюсь хоть как-то компенсировать ей потерю Серёг! А теперь, отвори мне дверь, остолоп! Я сказал, что не люблю раболепства, но это не означает, что ты должен быть хамом и тунеядцем!

— Да, господин. — Кирик подскочил к двери и услужливо распахнул её перед хозяином.

На пути к покоям любовницы Даниэль встретил десятка два придворных и примерно столько же слуг. Кирику показалось, что бернийцы намеренно демонстрируют гостю осведомлённость о его связи с королевой. Придворные кланялись Даниэлю, перекидывались с ним парой-тройкой фраз, а потом спешно удалялись, будто вспомнив, что князь торопится. Кирик шёл за хозяином и раздражённо думал: "Как я буду красть серьги на глазах у всего замка?! Они же глаз не сомкнут, пока князь не покинет покои Кармины, и под благовидным предлогом будут толпами болтаться возле её дверей!"

"Хватит ныть, Кир, толпы я возьму на себя!" — раздалось в голове воришки. Кир вздрогнул и посмотрел в спину Даниэля, который разговаривал с очередной приставучей аристократкой. "Почему Вы сами не можете снять серьги с королевы, господин?" — мысленно спросил Кирик и прислушался. Однако князь то ли не услышал его, то ли не удостоил ответом. Он поцеловал руку фрейлины и зашагал дальше.

У покоев королевы Даниэль притормозил и строго посмотрел на Кирика:

— Ты поймёшь, когда начать!

Князь скрылся за дверью, а слуга прислонился спиной к каменной стене и, ощутив её прохладу, прикрыл глаза. "Зря я покинул Грану, — удручённо думал он. — Я же мог стать учеником какого-нибудь приятеля Рема, и моя жизнь была бы более предсказуемой и менее опасной". Вор потёр кончики пальцев: благодаря мази Даниэля, кожа на них стала мягкой, но ещё не настолько, чтобы Кир мог снова гордиться своими руками. "Но для сегодняшнего дела — сойдёт! Подумаешь, пальцы переплести! — Кирик вздохнул, вспомнив череду неудач, преследовавших его с момента смерти Рема, и твёрдо сказал себе: — На этот раз у меня получится!"

Вопреки опасениям Кира, в коридоре не было ни одной живой души. По расчётам воришки прошло уже больше часа, но обещанного князем понимания не наступало. Кирик занервничал и стал ходить взад вперёд перед дверями королевских покоев.

— Скорей бы уж, — с досадой прошептал он, и вдруг ощутил, что воздух в коридоре стал гуще и тяжелее. Кир сглотнул комок в горле, толкнул дверь и испуганно вскрикнул: в гостиной Кармины стояла горничная с кувшином в руках и бессмысленно таращилась прямо перед собой. Набрав в грудь воздуха, юноша прокрался мимо неё и юркнул в спальню. Даниэль и Кармина, обнявшись, лежали в постели. Они, как и горничная, не шевелились. Вор нервно икнул и на ватных ногах приблизился к кровати.