Гарри Поттер и случайности

— Смейся-смейся над наивной мечтой прекраснодушного героя... Ты говорила, что непонятнее становится сейчас. Но ведь и в прошлом, даже если отвлечься от рассказанной тобой сказочки обо мне, тоже слишком много странного.

— Что ж... Тогда начни по порядку, с прошлого. Что там тебя сильнее всего беспокоит?

— Я... Я не понимаю... Почему мои родители вели себя так глупо?

— Тем что положились только на фиделиус?

— Да! А я потом чуть-ли не каждый год узнаю, как им можно было заранее обнаружить опасность, спрятаться или сбежать от смерти. Вредноскоп отсутствовал или не работал, мантия-невидимка оказалась не дома, а у Дамблдора, мётлы, камин, аппарацию или порт-ключ не использовали, да ещё про пресловутый исчезательный шкаф мистер Уизли так меланхолично заметил, что тот был очень популярен в прошлую войну. Популярен, чёрт возьми! И ничего, кроме шага внутрь делать не надо, а мои родители упёрлись в фиделиус, да ещё хранителем сделали не себя... Как бараны, прости Мерлин.

— Да уж, не у меня одной тараканы...

— Ты о чём?

— Да так, извини... Действительно, всё казалось просто и трагично в своей простоте, настоящая древняя легенда. Родители прикладывали все силы и для победы, и для твоего и своего спасения, но погибли из-за предательства друга. Встретили смерть как герои. А потом ты видишь подробности, где храбрость неотличима от глупости, где героизм воспринимается не как высокое деяние, а как безуспешная попытка исправить свою же непредусмотрительность, где смерть дураков, оставивших младенца расхлёбывать нерешённые ими проблемы и снова воевать в проигранной ими войне, выглядит заслуженной. Так?! — Гарри не заметил, но голос Гермионы в этом монологе всё усиливался, и вопрос в конце заставил его вздрогнуть.

— Н-нет. Всё не так. Не совсем так. Я не обвиняю родителей, сам косячил как бы не хуже... Даже не знаю как это правильно сказать. Это не разочарование, а что-то такое... Пропала простая детская картинка, когда старшие непогрешимы. Я очень боюсь, что если бы они остались живы, то могли оказаться совсем не такими, как я их воображаю. Например, гораздо ближе к Дурслям, чем к Сириусу или Дамблдору.

— Это хорошо, что ты не русский.

— Это как?

— Они зациклены на своих извечных вопросах "Кто виноват?" и "Что делать?" А для тебя минимум половина из них не важна.

— Надеюсь ты имела в виду не вторую половину.

— Надежда умирает последней. Кстати, а как твои дорогие родственники влезли в размышления?

Гарри только недавно и с трудом начал воспринимать Дурслей как людей, а не как неприятные обстоятельства, от которых, как от плохой погоды, невозможно запросто избавиться и нужно просто перетерпеть. Или спрятаться. Он глотнул из стакана и попытался объяснить недавно пришедшую ему в голову мысль.

— Когда я думал о своей жизни, то и о них тоже. Мне вдруг пришла в голову картинка, что некий бандит пришёл к ним в дом. И когда я задал себе вопрос, а пожертвовали бы дядя и тетя своими жизнями ради Дадли, то понял, что — да, без вопросов! Получается, что по единственному наверняка известному мне о родителях деянию они похожи! А вдруг и в реальной жизни было бы так? И что самое поганое, чувствую, что если бы я жил как Дадли, то сейчас нас бы было не отличить. От одной мысли трясёт...

— К моему счастью, ты не такой. Но удивил, не ожидала. Можешь что-то ещё добавить?

— Конечно, может быть тут я фантазирую, но мне пришла в голову ещё одна причина их нелюбви ко мне. Всё же в обычной жизни они весьма расчётливые и предусмотрительные люди. Скидки там, купоны, экономия, любую выгоду стараются не упустить. Только со мной срываются.

— Ты о чём?

— О количестве спален в доме. Их четыре: тёти-дяди, Дадли, гостевая и ещё одна. В которую перед первым курсом переселили меня из чулана.

— Они планировали двух детей? — тут же уловила его мысль Гермиона.

— А место их второго сына или дочери занял я. Подкидыш.

— Похоже... Естественно, подобный упрёк даже они не позволяли себе высказать вслух. Но всё время подразумевать — могли... Кстати, я могу рассеять твои страхи, что Джеймс и Лили сошли с ума или резко поглупели под фиделиусом. Я не изучала — не разорваться же мне — но похоже, что аппарация и остальные быстрые магические перемещения вредны для маленьких детей и беременных на последних сроках.

— Подземный ход? Метла?

— Давно умный стал? В любом применении чего угодно надо тренироваться. А нападающий всё равно имеет фору внезапности. И вообще, посмотри на себя для начала. Ты ведёшь себя абсолютно как они. Где твой исчезательный шкаф про запас для последнего шанса?

Гарри не стал говорить, что шкаф у Дурслей смотрелся бы глупо, но в целом он был с нею согласен. Три дня назад, вспомнив Сириуса, он даже составил завещание в пользу Гермионы. Точнее, он придумал и даже записал его пером на листе пергамента. Вкратце. Ронову долю он оставил на её усмотрение, в свете развития их отношений Гарри не видел смысла прописывать её явно. Только не знал, куда и кому его можно вручить для сбережения и исполнения. Он подумывал даже попросить тётю Петунью передать его на хранение её юристу. Потом решил послать по почте Гермионе и написал на конверте найденный им её адрес, только марок не на что было купить. Но этим утром его осенило, что можно его просто отдать подруге или бросить в почтовый ящик её дома. Буклю он отправил охотится в леса, она была слишком приметной и известной.

Тем временем не подозревающая о своём статусе бенефициантка, не дождавшись ответа, продолжила:

— Где тренировки по готовности к отражению внезапного нападения? Почему ты бросился мстить Снейпу, не надев мантию-невидимку? Какого — я не знаю чего — ты каждый год идёшь сражаться без неё?! Самый сильный стал? Почему ты вообще к уникальному артефакту, наследству отца, единственной вещественной памяти о нём относишься как к надоевшей дешёвой игрушке, которую можно забыть, бросить где попало, потерять? Поменьше пафоса, герой, побольше внимания к обычной жизни, и ты сможешь снизойти до понимания простых людей... Кроме того есть совершенно независящее от намерений и сообразительности твоих родителей объяснение случившемуся. И даже не одно, можешь выбрать себе по вкусу. Идея первая — пророчество желало избавиться от них, чтобы не мешали твоей встрече с Волдемортом, и навело момрок на всех вокруг.

— Что-то не лежит у меня сердце к этой мистике, слишком Трелани отдаёт.

— Согласна, но сказать я была обязана, тем более в это верил Дамблдор.

— Ух ты! А во что он не верил?

— Я бы выразилась не так — упомянутое он считал причиной, а второе — следствием. Ты сам можешь о нём догадаться, если ответишь на простой вопрос: "Что общего между поведением Джеймса и Лили Поттеров и Молли и Артура Уизли?"

Гарри задумался, но в голову почему-то ничего разумного не лезло.

— Вроде бы ничего похожего. Разве что свадьба Билла с Флер в Норе меня напрягает. Очень похоже на решение моих родителей остаться в Англии, хоть и под фиделиусом.

— Ответ неверный. И брюзжание твоё тоже. Тут хоть всё знакомо, есть друзья, союзники, можно на помощь рассчитывать. Опасность не пропадает за границей, только проявится она там внезапно. Крысиная жизнь — бр-р-р, получше, чем Питегрю у Уизлей, но по сути-то? Любым противостоянием или расстоянием от пророчества не спасешься, скорее нарвёшься на смертельную случайность. Надеюсь ты понимаешь, что для магии уровня чуть выше заклинаний типа любимой тобой разоружалки расстояние значения не имеет — крестраж или твои видения через шрам будут работать и на другой стороне Земли, и даже далеко-далёко в космосе... Ладно. Что ещё скажешь по поводу схожести твоих родителей с Артуром и Молли? Подсказываю: обе пары не обращали внимания на очевидные несообразности вокруг.

— Родители — понятно, а Уизли?

— Ладно, уточню. Кто общий присутствовал в их домах?

— Точно! Питегрю! Ну Хвост, ну сволочь! Он всех морочил, получается.

— Да. Конфундус или морочащие чары в громадном множестве вариантов — главные заклинания волшебного мира.

— Но неужели нельзя понять, что ты под конфундусом, расколдоваться, наконец? Вот заклятье подвластия, непростительное, я сбрасывал даже без палочки, силой воли.

— Тебе не стоит слишком уж надеяться на свою невосприимчивость к империо. Ты вполне мог быть под ним же с установкой не поддаваться приказам при наложении на тебя того же непростительного другим человеком.

— Да уж... Но кто мог это сделать? Директор?

— Нет, Дамблдор не мог. А вот Снейп по его приказу...

Гарри ошарашило. Но в отличие от недавнего времени, он не стал переживать, а тут же предложил:

— А давай меня испытаем. Сначала попробуешь снять то, что есть на мне, а потом наложишь с дурацким приказом, проверим мою устойчивость. Я даже напишу тебе разрешение.

— Хорошо, сделаем, а потом и на мне попробуем эту вот мою теорию. Но не сейчас и не в первую очередь. Мы о конфундусах говорили. Они потому являются основой волшебного мира, что уже находясь под их воздействием, невозможно самому прийти к мысли, что ты околдован. Это как сон, во сне нереально понять, что ты спишь. Множество типов конфундусов невозможно определить магически, как и непростительные. Оконфундить можно человека, механизм, артефакт, воспрепятствовать наложению заклинания или испортить уже существующие чары. И может быть даже проклясть должность профессора ЗОТИ в Хогвартсе. — Бросив взгляд на Гарри, Гермиона добавила. — И точно так же как сну, конфундусам подвластны все, от маггла до великого волшебника.

— Что, и Волдеморт тоже?

— Да. Вспомни — большинство основанных на отвлечении внимания защит домов, я уж молчу про фиделиус, даже для него непреодолимы в лоб.

— Точно. Значит, когда Фадж и Снейп говорили, что нас заморочил Блэк, то они имели полное право в это верить?

— Чисто формально — да. Но конкретно там они жульничали и приписывали конфундусу действие второго непростительного. — И на вопросительный взгляд Гарри пояснила: — Конфундус не даёт что-то заметить или догадаться о чём-то, но не может заставить признать за истину то, что нужно тому, кто морочит. Максимум что мог сделать Сириус, если бы был преступником, это оконфундить нас, чтобы мы не обращали внимание на его вину или на его опасность для нас. Но утверждать его невиновность просто так, без доказательств, мы могли бы только под заклятьем подвластия. Которое, как и конфундус, можно снять и спросить нас ещё раз. Но никто из наших обвинителей даже не попытался расколдовать нас... Кстати, если разумные люди неоднократно делают что-то глупое, то в первую очередь надо предполагать применение конфундуса. И всегда стоит анализировать своё прошлое поведение, особенно когда понимаешь, что ты упускал какое-то очевидное и простое решение проблем. Например, уже упомянутый Питегрю вполне может быть мастером даже беспалочкового конфундуса, и наше поведение при его поимке начинает смотреться тем, что оно есть на самом деле — чередой действий в состоянии помутнения разума.

— Даже если всё так, как ты сказала, то я слишком нестандартный, причём в худшую сторону, чтобы выделить в своей жизни упомянутые тобой глупости. — И на вопросительный взгляд подруги пояснил: — Ограниченный я, даже слишком. Сужу по разговорам Дадли и его компании, других парней. У меня даже близко нет их разнообразия и постоянной смены занятий и увлечений. Или предпочтений, например в музыке, фильмах, стиле одежды. Пусть у меня не было возможности их исполнить, но другим-то это не мешает хотя бы желать и обсуждать! Вот и в этом году я страдал дурью, вместо того, чтобы просто взять и за один день вывести Малфоя на чистую воду с помощью карты и мантии-невидимки.

— Именно. Всё, кроме квиддича, было у тебя по остаточному принципу. И не только в этом году. Хотя, я бы назвала тебя не ограниченным, а не от мира сего, блаженным. У меня, к сожалению, дури тоже хватало. И хватает... — почти прошептала последнее слово Гермиона. — Кстати, я тут рассказываю-рассказываю. Но мы же это всё проходили... Так, судя по наивно-недоумённый взгляду, Гарри Поттер в своём репертуаре — вынул знания из головы и навсегда подарил их экзаменатору в обмен на оценку.

— В учебниках слишком много мутной воды, а у тебя сейчас — и интересно, и самая суть. Зато моя голова осталась свежей, а не забитой бесполезной ерундой, — Гарри уловил признаки начала головной боли от упавшего настроения, но вовремя вспомнил рецепт — бодрость духа. Он решил чуть отвлечься от своих проблем и заодно растормошить всё ещё слишком отстранённую Гермиону. — А не как у некоторых "чиризывычайно" умных.

— Это на кого ты намекаешь? — тут же приняла подачу подруга.

— На тебя, конечно, умница ты наша. Постоянно читаешь "Историю Хогвартса", а как оказываются нам нужны оттуда действительно важные сведения, то то ли ты их не помнишь, то ли их там попросту нет. Если это история Хогвартса, то почему в ней нет перечня достижений директоров или хотя бы намёков на существование тайной и выручай комнат? Да даже о том, что всё в Хогвартсе делают домашние эльфы ты узнала не из книги, а только совершенно случайно в начале — трам-пам-пам! — ЧЕТВЁРТОГО ГОДА обучения.

— Как тебе ни странно, но соглашусь. Да-да, и я не идеальна, и мир вокруг что-то не сгибается под наши представления, — по-прежнему глядя в окно, меланхолично отмахнулась девушка. — Остались ещё претензии к этому талмуду?

— Остались. Причём злободневные, как раз ради порученного мне дела.

— Тогда не тяни кота за хвост.

— Нужны описания и изображения всех известных артефактов основателей Хогвартса.

— Увы, огорчительно, но ты прав, что в "Истории Хогвартса" отсутствует эта полезная для наших дел информация. Зато конфундус на сменной обложке держался годами.

— Зачем?!

— Чтобы читать всё что угодно безо всякого любопытства окружающих. Кстати, не обязательно искать всё в "Истории Хогвартса", есть иной способ получить почти любую информацию о Хогвартсе. Не торкает, или как там вы с Роном ещё выражаетесь? И нет, это не библиотека. Подскажу, мы там половину пятого курса провели.

— Выручай-комната, там можно заказать любую книгу. С теми описаниями.тоже.

— Если такая книга была в Хогвартсе. И даже не обязательно книга

— Нам нужно посетить школу!

— Молодец, уже хочешь действовать. Но мы чуток погодим, подумаем. А вдруг нам ещё там что-то нужно? Кроме того, надо договорится с МакГоннагал — некрасиво лезть в Хогвартс за её спиной, да и помощь директора может понадобится. Но она сейчас занята с Министерством. Вообще непонятно, будет ли учёба? Если больше половины откажется, то могут всем посоветовать найти школы за рубежом или младшим пойти в мелкие местные школы. Ладно, заболталась я. С прошлым разобрались?

— "В первом приближении", — на недоумённый взгляд не ожидавшей таких слов от него Гермионы быстро разъяснил. — Фраза понравилась, хоть я наверняка не понимаю всего смысла.

— В какие же опять неведомые дали желает ваша мысль проникнуть, чтоб постичь?

— Чего постичь?