Взвод "пиджаков". Книга вторая

Ромка с Сашкой обменялись недоуменными взглядами.

— Слушай Илья, — отрицательно покачал головой Ромка. — Ты хоть и тан, да еще защитник дружины, но так нельзя. У нас есть прямой приказ кронярла Тродда не покидать расположение, да и госпожа Аяна будет недовольна пропуском лекции, было ее распоряжение — всем присутствовать обязательно. Я лично ее злить не хочу, это у тебя с ярлом отношения, а с нас она три шкуры спустит.

— Не берите в голову, — скривился парень. — Понахватали некоторые званий, командуют теперь... Меня держитесь, не прогадаете, и никакая Ая вам будет не страшна. Тоже мне, госпожа, нашлась... Вот, — достал он из кармана бумажку, которую вчера битый час выбивал из подполковника, — читайте. Письменный приказ Добрячкова, согласно которому я могу брать людей себе в помощь и для охраны по своему желанию. Считайте, вам дан приказ с самого верха. Доедайте, собирайтесь и пойдем...

— И куда мы теперь? — Спросил Ромка, когда вся троица, предъявив часовым бумагу от хевдинга, покинула территорию управления порта.

— Не знаю точно, — пожал плечами Илья. — Тут есть место, где можно спокойно посидеть и поговорить? Кабачок какой-нибудь, как в Альрове?

— Да откуда же? — удивился Сашка. — Вон, смотри, видишь на стене у того дома бумага висит?

— Вижу. Только читаю я по-здешнему еле-еле.

— Да я тебе и так все скажу, — серьезно сказал Сашка. Бывший лучший студент химико-фармацевтического факультета продвинулся в изучении имперского языка дальше всех, не надеясь на амулет понимания. — Это указ Тольма об упразднении коммерческой торговли продовольствием в Нельске. Все, шабаш, магазины и рынки закрыты.

— А как же народ питается? В городе голод? — Несколько оторопел Илья. Парень, конечно, знал, что навигация закончена неделю назад и Альга окончательно покрылась льдом, а снабжение второй ударной осуществляется только по воздуху. Но пока не догадывался насколько все серьезно.

— Ну, пока еще не голод, — вздохнул Сашка. — Голод у нас в перспективе. Надеюсь, отдаленной... Добрячков подсуетился, велел все запасы продовольствия в городе учесть, подсчитать и складировать под охрану армии, свободную торговлю едой прекратить, лишние магазины и всякий коммерческий общепит закрыть. И печатать карточки. Представляешь, местные и слова-то такого не знали, какие такие карточки, что это? А у подполковника все четко — работающим гражданским килограмм хлеба в сутки, детям, женщинам и прочим иждивенцам — семьсот грамм, плюс мясо, всякие жиры, сахар, крупы, яйца, картошка — по отдельным нормам. Толкучки вроде стихийных рынков еще работают, с ними всерьез не борются — у людей должна быть отдушина. Но открытых кабаков в Нельске нет, за это сейчас спрашивают по законам военного времени. Мы в осаде, что уж теперь... Я сам видел как один чиновник на Добрячкова орал: "да как вы смеете изымать хлеб, свободу торговли и частную собственность даже неоды уважали"! Ты тогда у элеватора дежурил, а мы по всяким лабазам с инспекцией ездили — трясли местных буратин, которые при неодах получили статус лояльных и ухитрились жратвы нахапать, чтобы продавать ее втридорога. Да только у подпола не забалуешь — ему за саботаж и сотрудничество с врагом расстрелять, как комара прихлопнуть. Говорит — не допущу голода и все тут.

— Ты, кстати, молодец, Илюх, — тихо добавил Ромка. — Я серьезно. Если бы не сохранился элеватор с зерном, вообще был бы каюк. Говорят, в городе до войны было миллион человек. Сейчас, после войны и оккупации осталось тысяч триста вместе с беженцами. И всех надо кормить. Ладно, ты что от нас хотел? Зачем вытащил, колись...

— Поговорить надо, сказал же, — скривился Илья. Давайте отойдем хотя бы на пару кварталов.

Город выглядел невесело. Короткий по-зимнему день угасал, сквозь плотную облачную пелену пробивалось совсем мало света. Вокруг стояли серые здания, черные деревья вдоль центрального проспекта тянули вверх голые ветки, под ногами чуть похрустывал снежок. Народу попадалось мало и встречные прохожие торопились пройти мимо троицы друзей, не поднимая глаз. Через квартал Илья с товарищами увидели длинную очередь у закрытой двери магазина. В основном женщины и дети, взрослых немного, стояли все молча, лишь морозный пар подымался вверх от дыхания сотен укутанных кто во что горазд людей. Выглядели местные жители мрачно, как из фильма-катастрофы.

— Хлеб по карточкам будут отоваривать, — коротко прокомментировал зрелище Сашка. — Через пару часов откроют.

— Ты говорил, где-то толкучка есть? — поинтересовался Илья. — Может, там себе местного коньячка выменяем? Или вискаря? Раз уж с кабаком не срослось?

— На что выменяем? Дружина целиком на спецснабжении, — пожал плечами Ромка. — Спиртное из-под полы можно достать лишь за хлебные карточки или за большие деньги. У нас ни того ни другого.

— Ладно, — махнул рукой Илья. — Тогда давайте говорить так, сразу, не будет тянуть кота за хвост. Парни, вы вообще домой хотите? Или как?

— Ты это о чем? — пристально посмотрел на него Ромка. — Ты можешь нас вернуть в Москву?

— Сейчас нет, — честно ответил защитник. — Но я над этим работаю. И вдруг узнаю, что вообще-то это уже нафиг никому не нужно, если верить нашему любимому подполковнику. У него есть план — он хочет разгромить Крейс и стать там кем-то вроде герцога. Если не короля. Возвращаться домой он не хочет. Вас всех он собирается сделать своими лордами-вассалами, если я его правильно понял. Дать вам земли, денег, людей, власть, чтобы вы его поддерживали. Вы двое — самые близкие мне друзья из нашего взвода. Вот я и хочу узнать — с вами такие разговоры велись? И если да, то что вы хотите мужики? Вы лично и все наши парни, которые попали сюда с нами в автобусе? Вы хотите домой? Или хотите быть с Добрячковым до конца и стать новыми барами и графьями здесь? Говорите прямо, мне надо это знать, чтобы решить, что делать дальше. Подумайте и скажите, здесь и сейчас, подальше от чужих ушей.

Ромка с Сашкой коротко переглянулись между собой и Илья подавил тяжелый вздох. Кажется, все ясно...

— А ты сам Илюх, чего хочешь? — Спросил его Ромка. — Очень хочешь с войны обратно в универ?

— Я первый спросил, — упрямо мотнул головой парень. — Колитесь мужики, и не врите. Вопрос важный.

— А все же? — В этот раз подал голос Сашка. — Ты так сильно хочешь обратно?

— Как-то не представляю я себя в роли барина, — вздохнул Илья. — Чего хорошего в этом? Самодурствовать в усадьбе, увеличивать оброк, девок портить и водку пить? Может лучше домой, к интернету, заказной пицце и ватерклозету?

— Ты бы еще сказал к дошираку и пельменям, — улыбнулся Ромка. — Хреновый из тебя барин, дружище, но это поправимо. Ватерклозет и здесь есть. Радио есть, телевидение тоже вот-вот будет, а вместо интернета есть кое-какое интересные магические технологии. Насчет же водки и девок...тут уж каждый сам для себя решает.

— Короче вы с подполом, — резюмировал Илья. — Ясно.

— А почему нет? — вмешался Сашка. — Ты прав Илюха, с нами такие разговоры вели. И подполковник вел и твоя Ая. Нам такие заоблачные перспективы нарисовали... Деньги, влияние, куча возможностей, собственность. Фактически нам предложили быть членами нового могущественного клана. А что дома? Нет, правда, что нас ждет в России, какое будущее? Разве Добрячков не прав? Тут — новый мир с кучей перспектив, там — работа на дядю и пенсия в десять тысяч, если доживешь. Ради этого можно и повоевать и пойти на риск.

— И вы Добрячкову верите? — повысил голос Илья.

— Разве он нас когда-то обманывал? — удивился Ромка. — Верим, конечно. Сказал в свое время, что нас из задницы вытащит и вытащил, хотя я думал — конец всем. И дальше подполковник свое слово всегда держал, у нас в дружине все парни как один за него горой. А ты что, не с нами? Бросишь нас без поддержки? Знаешь, Илюх, ты очень много для нас сделал. Но если ты нас кинешь, то это будет очень большим свинством с твоей стороны. И это я еще мягко выражаюсь.

— Не брошу, — избегая встречаться с парнями взглядом, вздохнул Илья. — Куда уж я без вас. "Кажется, союзников у меня кот наплакал. Весело..." — только и подумал про себя парень.

Но на этом события дня еще не кончились. Потому что после ужина Илья обнаружил в своем кабинете Аю, сидящую в полутьме от прикрученной на минимум керосиновой лампы, прямо на его кровати. Причем не в привычном имперском мундире с нашивками ярла, а в одной длинной ночной рубашке, с распущенными волосами и самым печальным выражением лица. Ее мундир, аккуратно сложенный, висел на спинке стула.

— Илюш, нам надо поговорить, — кротким голосом сказала ведьма.

— Думаешь, стоит? — Спросил ее парень, садясь рядом на стул.

"Силу у мага рядом забрать".

"Принято".

— Все еще злишься и не доверяешь? — голос Аи дрогнул, когда она почувствовала, как магическая сила покинула ее. — Согласна, я была не права. Но и ты вел себя странно. Я подумала, что я, наверное, уделяла тебе мало внимания. Просто у меня было столько дел... Давай исправим это упущение?

"Бычка потянули за веревочку... Хватит брыкаться, пора в стойло".

— Давай исправим, — тихо сказал парень, глядя прямо в зеленые глаза ведьмы. — И начнем с одного простого вопроса. — Тогда, в бане, когда ты меня приласкала параличом в первый раз, я сказал что люблю тебя. Ответа по существу я тогда не дождался. Продолжим традицию. Я тебя люблю Ая. Серьезно, без шуток. А ты меня любишь? Да или нет? Не уходи от ответа на простой вопрос.

— Ну вот зачем тебе это? — вздохнула ведьма и отвела взгляд. — Люблю, не люблю...как дети, честное слово. Илья, я твоя, а ты мой, мы крепко связаны друг с другом. Обязательствами, обстоятельствами, общей судьбой. Да, накладки бывают. Думаешь, мне легко строить отношения с человеком?

— Я так понимаю, твой ответ нет? — усмехнулся Илья.

— Настаиваешь? — Тряхнула головой ведьма. — Хорошо, внесем ясность. Нет, Илья, я тебя не люблю. Пока... Но я тебя никуда отпущу, ты мой приз и моя собственность, человек-маг. И еще — я буду о тебе заботиться и искренне постараюсь тебя полюбить потом, обещаю.

— Тогда я думаю, что тебе лучше одеться и уйти, Ая, — парень постарался придать своему голосу строгости. Будем взаимодействовать по рабочим моментам, а потом увидим, что будет потом. В бою я тебе силу дам, для исцелений тоже. Спокойной ночи.

К удивлению Ильи ведьма вовсе не выглядела обескураженной его словами. Наоборот, очаровательно улыбнулась, а в ее зеленых глазах заплясали веселые чертики.

— Нет уж Илюша, — встала она с постели одним гибким движением. — Ты мне это брось... Как у вас, людей, говорят? Надо честно отдавать свой супружеский долг, без всяких там люблю и не люблю, вот!

А затем обвила шею парня руками и прильнула к его губам в поцелуе, парень и охнуть не успел. Ловкие руки проникли Илье под мундир, быстро справляясь с застежками, и вскоре нежные пальчики одной из них направилась ниже, в штаны.

— Вот и славненько, — шепнула ведьма ему на ушко. — Расслабься, дело идет на лад.

Илья попытался было дернуться, чтобы вырваться из мягких объятий, но не преуспел, тонкие руки ведьмы оказались неожиданно сильными, а сидя на стуле вырываться неудобно. Только задел боком лежащий на столе автомат, который грохнулся вниз, но к счастью не выстрелил. А потом новый поцелуй закрыл ему рот, лицо Аи с ее зелеными глазищами оказалось близко-близко, а сам он неожиданно очутился на кровати и сил отбиваться, почему-то не осталось никаких, словно его снова приложили параличом. Хотя на самом деле, это было какая-то другая магия. Не неодская, а исконно женская.

"Супружеский долг" они отдавали друг другу долго и страстно.

— Мне было хорошо, мой герой, — умиротворенно сказала Ая, спустя час или около того, лежа головой на груди парня и прижимаясь к нему обнаженной грудью. — Надеюсь, тебе тоже, ты был молодец. Слушай, может, хоть сейчас мне силу вернешь, а? Не будь букой...

Илья почувствовал себя несколько глупо. Пожалуй, принципиальность следовало проявлять раньше, сейчас момент упущен.

"Энергию магу рядом вернуть. Щит на меня".

"Принято".

— Здорово! — зеленые глаза ведьмы засветились в темноте как у кошки. — Ты даже не представляешь, как много в тебе силы Илюша.

— Представляю, — тихо сказал парень, играя с рассыпанными по его груди бирюзовыми прядями волос. — Слушай Ая, вы же наверняка с Добрячковым вчера пленных допрашивали. Что у нас с неодским наступлением на Нельск?

— Будет, — голос ведьмы резко построжел. — Сначала Найтлид не хотел разговаривать, но я нашла к нему подход. Пришлось применить парочку фамильных заклинаний семьи Тентами и...

— И это наступление проблема? Или нет? — Перебил Илья девушку, спросив то, что его больше всего волновало в этот момент. — Вроде как у нас достаточно войск, да и неоды не в состоянии втягиваться в городские бои, их не так много. Так мне раньше говорил Добрячков.

— На самом деле проблема, — тихо сказала ведьма. — Войск достаточно. А вот боеприпасов не хватает. Хевдинг говорил: есть лишь по паре десятков выстрелов на орудие, горючего для танков мало, патронов лишь на пару часов активного боя. Поэтому при серьезном наступлении войска Тольма долго не повоюют, просто нечем будет. Чем мы, неоды, сильнее вас, людей, так это тем, что нам не так важно снабжение. Магия всегда с нами, не надо никаких патронов со снарядами. Ладно, Илюша, давай не будем сейчас об этом, — легонько поцеловала его Ая. — О военных делах пусть Добрячков подумает, у тебя другое предназначение.

— Нет, подожди, — Илья почувствовал, как в его голове оформляется какая-то смутная идея. — Неодам по большому счету боеприпасы не нужны, это так. Но есть еще армия Влатта. Те самые предатели, которые нас периодически обстреливают. Им как раз снаряды и патроны нужны. Откуда они у них?

— Так ведь мы при наступлении немало имперских складов взяли, — ответила Ая. — В том числе с боеприпасами около Нельска. Нам их девать некуда, я так полагаю, снаряды и патроны с них теперь идут Влатту и его "освободительной армии".

— И я так думаю, — задумчиво сказал Илья. — К тому же железной дорогой вы не пользуетесь, грузовиками тоже, а тягловыми динозаврами зимой тяжеленные железяки с тротилом возить тяжело. Да и наперечет у вас драконы... Значит такой склад должен быть неподалеку, рядом с подразделениями Влатта. Знаешь, мне надо поговорить со штабными офицерами, Ая. Есть одна идея...

"Добрячков обещал мне дать возможность показать себя? Будет сделано", — подумал про себя Илья.

Глава 4. Планы и замыслы.

Следующие несколько дней, сидя в штабе армии с утра до вечера, Илья постоянно ловил на себе косые взгляды офицеров и чувствовал себя всеобщей помехой. Штабные ярлы и кронярлы, офицеры, как правило, опытные, тянущие военную лямку не один десяток лет, сотрудничать с непонятным молодым таном из спецдружины не очень-то хотели. Невысказанный вопрос "ты кто такой и что тут забыл?" прямо-таки витал в воздухе. Осведомленных об истинной роли парня и его магической силе в штабе командующего второй ударной армии Тольма можно было по пальцам пересчитать — кроме самого конунга и его начштаба Добрячкова об этом знали не более трех-четырех преданных лично командующему человек из спецотдела.