Александр. Продолжение похода 6

Собираясь в северный поход, Александр недолго думал, кому оставить бразды правления в Пелле. Своим наместником в Македонии и Элладе, он поставил Птоломея Лага, продолжая выказывать свою милость к бывшему всесильному хилиарху Запада.

— Оставь свои болячки в стороне и займись делом, — говорил монарх своему тайному сводному брату — поход против ольвийцев и боспоритов по моему размышлению будет сопровождаться большими потерями. Впрочем, как и во всякой войне. Я предвижу, что скифы буду доставлять нам большие неприятности, это очень опасный и драчливый народ. Поэтому я хочу, чтобы к моему возвращению с Понта у тебя была собрана новая полноценная армия, готовая в любой день выйти в поход.

— Поход? Куда ты ещё хочешь совершить поход Александр?! — воскликнул удивленный Птоломей.

— В глубоком знанье счастья нет, как говорит мой советник Нефтех и он прав. Не ломай попусту голову над моими планами старый товарищ, они ещё далеки, а твоя забота подготовить мне войско, — отрезал Александр, — денег тебе хватит, умения тоже, так, что начинай действовать сразу после моего ухода.

Радостная весть о возвращении Птоломея во власть, была предметом обсуждения самого Птоломея и его жены афинянки Таис. Будучи посвященной, в разные тайные религиозные сообщества, Таис имела обширные связи среди гадателей, к услугам которых она обратилась сразу после опалы своего мужа.

— Вчера пришел ответ из Додоны, от тамошних жрецов, гадающих на листьях священного дуба, посвященного самому Зевсу. Мне стоило большого труда и денег добиться от жрецов святилища быстрого ответа на твои вопросы дорогой — сказала Таис, осторожно извлекая из ларца три глиняных таблички.

— И что они говорят, — живо поинтересовался Птоломей, — надеюсь, что за свои деньги я получу ясный и внятный ответ, в отличие от расплывчатых фраз дельфийской пифии.

— Не богохульствуй Птоломей, — властно осадила она мужа, — это самое древнее святилище в Элладе и оно всегда славилось правдивыми ответами.

— Древнее да, но почему-то дельфийцы их здорово обошли по пророческой славе, — буркнул македонец, жадно пробегая глазами по выписанным на глине строчкам. Оракул Додоны сулил ему быстрое возвращение высокой власти, которая может продлиться долгие годы при правильном её использовании. Предсказание полностью исполнялось и Птоломей нетерпеливо отложил табличку в сторону и потянулся за другой.

В ней оракул предсказывал, что поход на скифов будет последним для царя Александра, как и для всей его семьи. От такого предсказания у Птоломея сразу засосало под ложечкой, и вспотели руки. Если всё это правда, то, у него появлялся реальный шанс стать властителем огромной державы. Стараясь скрыть охватившую его дрожь, македонец крепко стиснул пальцами крепкую глину и пытливо уставился в лицо Таис, державшую в своих руках третье предсказание оракула.

Птоломей хорошо помнил, что за ответ должен там быть. Желая узнать будущее, македонец велел жене в первую очередь спросить о себе, затем об Александре и в самый последний вопрос он желал знать, кого ему стоит опасаться. Кто его главный враг.

— Кто? — осторожно спросил Птоломей пересохшими от волнения губами — Эвмен?

Таис в ответ покачала головой и глухим голосом произнесла — нам стоит бояться рогатого Амона.

— Нефтех! — хрипло произнес македонец,— я так и знал. Я так и знал, что за всеми моими горестями стоит эта египетская змея. Но как? Как он мог вредить мне, находясь на огромном расстоянии отсюда. Как? Ведь когда здесь происходили волнения, у египтянина не было связи с Эвменом, я точно это знаю. Это уму непостижимо.

— Может ему, действительно помогает его главный бог Амон? — осторожно подала голос Таис.

— Может, но нам от этого не легче. Пока войско не выступило в поход, надо сделать всё, чтобы оторвать его от Александра.

— Легко сказать. Царь явно благоволит египтянину, как будто околдован неведомой силой.

— Околдован, — ехидно скривился Птоломей — Ерунда! Просто бритоголовый жрец слишком много знает вот и всё. За все — то время, что он трется вокруг царя, почти все его предсказания сбываются. Из-за этого он и смог накрепко присосаться к царю как нильская пиявка.

— Додонский жрец, что привез мне таблички всё еще здесь. Может, стоит попробовать с его помощью опорочить Нефтеха в глазах царя.

— Не знаю. Александр очень ценит своего советника и верит почти каждому его слову — усомнился Птоломей.

— Поверь мне как женщине, что в глубине души Александр тяготиться пребыванием возле себя такого человека как Нефтех, который своим блеском тайных знаний может затмевать величие самого царя — многозначительно сказала Таис.

— Не знаю, верны ли твои слова. Египтянин всегда держится очень скромно и открывает рот только тогда, когда царь его спрашивает. Только благодаря этому он так долго и состоит при нём.

— Может это и так, но попытаться стоит. У Додонского оракула очень большой авторитет — продолжала настаивать Таис.

— Это, конечно, потребует новых денег? — скаредно хмыкнул македонец.

— Хорошо, ничего не делай и только горестно вздыхай, что боги не шлют тебе благостный случай устранить своего тайного противника, на которого тебе указал оракул.

— Ладно, не кипятись дорогая, раз надо давай попробуем. Мня для верного дела денег, никогда не было жалко — парировал Птоломей выпад жены.

Через три дня после этого разговора, во время обсуждения у Александра готовности войска к предстоящему походу, к царю подошел начальник личной охраны и известил его, что во дворец прибыл додонский жрец и просит срочной аудиенции монарха.

— Из Додоны? — удивился Александр. Он хорошо знал храм Зевса додонского, в котором в ранней молодости познакомились его родители, прибывшие в святилище по поручению своих родственников, для получения предсказания оракула.

Однако, несмотря на столь романтическую встречу, ни царь Филипп, ни царица Олимпиада, в дальнейшем не направляли в Додону свои посольства, желая узнать волю верховного бога на ту или иную проблему. Стремясь подчеркнуть свою общность с греческой культурой, своим главным предсказателем, они сделали дельфийскую пифию. Именно туда, царь Филипп неоднократно отправлял дары и посольства а, кроме того, копьем и мечом защищал земли оракула от посягательств локрийцев и фокинян.

Сам Александр сделал свой выбор в пользу Египта и Востока, также не выказывал особого пиита перед Додоной, подобно отцу отдав свою симпатию Дельфам. Поэтому появление додонского оракула не вызвало у него особой радости или почтения, однако будучи в душе суеверным человеком он не решился отказать жрецу древнего храма.

— Что он хочет? — спросил Александр, недовольный тем, что его отвлекают от самого святого, подготовки к походу.

— Жрец утверждает, что у него к тебе важное послание от которого зависит успех твоего похода царь.

Слова попали на благодатную почву. Всё что относилось к походу, было лестно царскому уху.

— Зови, — коротко приказал Александр и когда страж удалился, он обратился к своему бритоголовому советнику. — Сейчас придет твой собрат по гаданию, у него какое-то важное предсказание для меня. Что это может быть Нефтех?

— К чему зря гадать государь, если мы сможем узнать это через несколько минут — с достоинством ответил египтянин.

Додонский жрец предстал перед царем, как и подобало представителю древнего храма, значимо и величаво. Он торжественно нес себя, каждой черточкой своего лица, каждым движением тела демонстрируя всем окружающим, и в первую очередь Александру, что обладает важной тайной.

Проницательный взгляд Нефтеха сразу отметил, что подобное поведение жреца вызвало недовольство у царя. Уже давно никто из предсказателей и служителей храмов не подходил к Александру, таким образом, сам титул сына Зевса и покорителя Ойкумены требовал выказывания большего почтения. Жрец видимо давно отстал от жизни, ставя себя выше монарха. Встав перед царем, он, молча, склонил свою голову, увенчанную жреческим венком в полупоклоне, чем совершил новую ошибку в дворцовом этикете.

— Царь македонский Александр приветствует тебя посланник Додоны, — первым заговорил монарх с некоторой усмешкой, что говорило об уже принятом царем решении в отношении посланца, — что привело тебя в Пеллу в столь неспокойное время?

— Желание спасти твою жизнь царь, открыв тебе волю великого Зевса, — громко произнес жрец, величественно чеканя свои слова. — Жрецы нашего святилища прочли её по листьям священного дуба, что существует со времен великого Девкалиона, который и построил храм по воле отца богов.

Слушая речь додонца, Нефтех удивился его грубой ошибке. Говоря о Зевсе, он отказал царю в титуле сына бога, чего Александр никогда не прощал.

— И что велел передать мне верховный жрец? — властно спросил монарх, обрывая плавную речь божественного посланца, к его огромному неудовольствию.

— Ты собираешься идти в далекий поход против скифов и Боспора царь. Великий Зевс открыл нам, что в нем тебе угрожает смертельная опасность — жрец продолжал говорить плавно и торжественно, не обращая никакого внимания на её досадный сбой.

— Военный поход это всегда смертельная опасность жрец — вновь прервал его Александр, который стремился перевести жреческий монолог в диалог.

— Но эта опасность исходит не от вражеских стрел и мечей, царь. Она таиться в твоем окружении среди близких тебе людей — упорно продолжал вещать жрец, но Александр уже закусил удила.

— Внутренняя измена? Что же, она сопровождала меня во время всех моих прежних походах, и я не удивлюсь, что если она появиться и в этом — спокойным и ровным голосом произнес монарх. Жрец обиженно замолчал, всем своим видом показывая, что царь ведет себя неподобающе.

— Так кто этот скрытый недоброжелатель? Великий Зевс открыл его имя? — требовательно спросил Александр. — Что ты молчишь? Или гадатель не смог ясно разобрать волю отца богов?

Вопросы сыпались на жреца непрерывным градом, делая его из глашатая судьбы, из живых уст великого бога простым доносителем. Тень гнева промелькнула по лицу додонца, он не желал мириться с той ролью, что отводил ему царь, и он гордо выдерживал паузу. Видя, что Александр вот-вот снова упрекнет додонца, Птоломей решил оказать тому помощь.

— Дай сказать ему, великий государь! — воскликнул македонец, — своими вопросами ты торопишь вестника твоего великого отца.

— Хорошо, пусть посланец назовет нам имя или имена моих скрытых недоброжелателей, и покончим с этим. У нас ещё много дел.

Додонец был готов испепелить царя взглядом от подобной непочтительности, но начатое дело нужно было довести до конца, и он заговорил.

— Среди близких тебе людей Александр, есть человек, для которого твои планы подобны острому ножу в сердце. Он только на словах поддерживает твои начинания, а в глубине души готовиться сотворить чёрное дело, которое полностью перечеркнёт, все твои прежни деяния.

По мере того как додонец вещал, лица царских приближенных становились все напряженнее и напряженнее, ибо каждый из них боялся, что додонец обвинит в измене именно его.

— Так кто же он? — властно спросил Александр, которого сильно злило любое упоминание о крахе всех его трудов. — Кто это!? Он присутствует здесь?

— Это чуждый нам эллинам по крови и духу человек, долгое время пребывающий в твоей свите царь. Порождение богов Нила, он сделает всё, чтобы этот поход закончился поражением и твоей смертью царь ,— торжественно изрек жрец, вызвав тихое облегчение среди придворных. Под эти слова попадал только один человек, египтянин Нефтех.

Глядя на то, как придворные стали ненавязчиво отодвигаться от царского советника в сторону, Птоломей возликовал. Теперь его тайного противника если не лишат его поста, то наверняка царь не возьмет его в поход, после такого обвинения. Однако сам монарх был иного мнения.

— Что скажешь Нефтех? Прорицатель явно указывает в твою сторону — спросил Александр своего советника.

— Скажу, что этот человек нагло лжёт, прикрываясь именем твоего великого отца Зевса, государь. Кто-то очень хочет опорочить меня в твоих глазах господин, не сильно стесняясь в средствах и способах. За всё время служению тебе, у меня было так много возможностей нанести тебе коварный удар в спину, что боюсь, у меня не хватит пальцев на руках, чтобы пересчитать их — произнес египтянин спокойным и ровным голосом, не проявляя ни малейшего волнения от столь опасного для себя обвинения.

— А что скажешь ты жрец на эти слова — безапелляционно спросил Александр додонца.

— Ничего, царь. Моё дело донести до тебя слова великого Зевса, а вступать в спор по поводу сказанного это не мой удел — гордо отвечал ему посланец.

— Он не желает спорить с тобой Нефтех. Что делать?

— Позволь мне самому уличить этого человека во лжи государь — попросил Нефтех, но в это время в дело вмешался Птоломей.

— Особа додонского жреца священна и неприкасаема. Славой и силой святилища он защищен от допроса и разбирательств. Таков древний закон царь! — воскликнул македонец, и многие из стоявших в зале вельмож закивали головой. Многие, но только не те, кто был рядом с Александром последние годы, для которых, главным и единственным законом жизни, было лишь слово и желание самого царя.

И Александр немедленно напомнил об этом всем присутствующим.

— Здесь законом являюсь только я, дорогой Птоломей. Я и никто другой! — гневно зазвенел царский голос под сводами дворца и Птоломей сразу попятился в сторону. — Моему личному советнику брошено обвинение в измене, и я хочу разобраться в этом деле, раз и навсегда. И никто не может помешать мне в этом, потому что такова моя царская воля!

Царь окинул взором всех присутствующих, и никто не посмел промолвить ни единого слова. Оставшись доволен этой картиной, Александр изрек.

— Говори Нефтех!

Советник покорно склонил голову перед волей монархом, и холодно смотря в глаза додонцу, сказал.

— Я египтянин Нефтех, милостью великого царя сына бога Зевса являюсь, его личным советником, да продлят боги его годы жизни. Я хочу знать, кто стоит передо мной?

— Разве ты сам не видишь Нефтех!? Или ты в чем-то сомневаешься? — с гневом воскликнул Птоломей и его слова, породили недовольный гул среди приближенных, который впрочем, моментально умолк едва царь требовательно вскинул руку.

— Ты зря так волнуешься Птоломей. Нефтех представился и хочет того же от нашего гостя — вступился за Нефтеха Александр.

— Вестники Зевса Додонского не обязаны представляться, за них говорят их жреческое одеяние, посох и венок — не унимался Птоломей, продолжая поддерживать гордо молчавшего додонца.

— Даже мне? — простодушно удивился Александр и бывший хилиарх увял, почувствовав, что ненароком может лишиться царского фавора.

— И так, я хочу слышать твоё имя жрец и немедленно!

— Возможно, служителям Зевса Додонского запрещено упоминать свои имена непосвященным людям согласно тайному ритуалу святилища. Не стоит настаивать государь. Если это так, то пусть просто покажет особый знак, указывающий на его принадлежность к жреческому братству. К примеру, вот такой как у меня — и египтянин быстро оголил своё левое плечо и продемонстрировал черную татуировку в виде головы ибиса, знака бога Тота.