Сумасшедшая пророчица посмотрела на принцессу, и взгляд ее вдруг перестал быть безумным. Только девушка успела подумать об этом, как Агилера отвернулась и, глядя в пустоту, сказала:
— Когда идет Тьма, Всевидящие обретают разум, но речи их все равно кажутся бессмысленными. Никто не слушал Эвера, когда он предрекал падение Бункура. Но истина одна; то, что должно быть, свершится. Ты тоже это знаешь.
Она одарила ее еще одним взглядом, встала и молча вышла из комнаты.
Стелла с трудом сдерживала дрожь: теперь она поняла, что люди не преувеличивали способности старшей баронессы. У нее не осталось и доли сомнения в том, что Агилера узнала ее, более того, она знала все о Лучезарной звезде, Эвеллане, Вильэнаре, Ильгрессе... Все это было для нее открытой книгой, книгой, заученной наизусть, до мельчайших подробностей.
Нет, Агилера вовсе не сумасшедшая, она лишь хочет казаться ей, отсюда эти бессвязные речи, пророчества на ступеньках таверны. А глаза... на то она и колдунья, чтобы придать взгляду нужное выражение.
— Вы так бледны... Вам нездоровиться? — Младшая из сестер засуетилась вокруг гостьи. — Не нужно ли Вам чего?
— Нет, спасибо.
— Это все сестра с ее мрачными пророчествами! Зря я позволила ей сидеть вместе с нами.
Принцесса внимательно наблюдала за ее лицом и уловила в его выражении что-то искусственное, лживое, слишком уж Истин была раздосадована выходкой сестры, именно раздосадована, а не расстроена. Девушка лихорадочно перебирала в памяти слова, сказанные Агилерой. Что, что из этого не предназначалось для ее ушей, после чего Истин начала волноваться? Когда, когда же... Это важно, она должна вспомнить!
— Я прикажу принести еще чаю. — Хозяйка улыбнулась и поплыла к двери. — Я покину Вас всего на одну минуту.
Прикажет принести чаю — как же! Для этого есть звонок, но она им не воспользовалась.
Стелла осторожно проскользнула вслед за баронессой. Как она и предполагала, та вышла совсем по другой причине. Истин нужно было поговорить с сестрой. Девушке посчастливилось услышать обрывок этого разговора.
— Ты уверена, что это она? — взволнованно спросила младшая баронесса.
— Конечно, все описания сходятся.
— Тогда нужно ей помешать. Генры ведь еще в городе?
— Пока да, я пошлю за ними Эстебана. Возвращайся к ней, отвлеки светским разговором, а я загляну в "Гай рой", попробую найти то, что она прячет.
— Но это опасно!
— Ничуть. В городе считают меня сумасшедшей, хотя именно я знаю больше всех. Глупые люди, они хотят возродить Бункур! Княжество давно засыпано песками времени, а они все ждут...
— А что мы будем делать потом?
— Мне дана сила древними духами, поэтому я не вправе мешать или помогать кому-то при помощи колдовства, но есть много способов, чтобы воздать должное по заслугам.
— Ты хочешь стать королевой? — ахнула Истин.
— А почему нет? Король получит самоцвет, избавится от Тьмы и возведет меня на престол.
— А как же она?
— Мне не нужно его сердце, да я вовсе и не становлюсь на ее пути: он сам не женится на ней. Он умен, он знает, что лучше для Дакиры. Мы чем-то похожи и поймем друг друга.
Стелла прижалась к холодной стене. Она боялась представить себе, что будет, если Агилера найдет в маленькой комнатке под крышей меч с Камнем богов. Это конец, ловушка захлопнулась. Очередная ловушка, но на этот раз последняя, из которой ее не выведут, милостиво не выпустят.
Принцесса быстро вернулась в гостиную и подошла к окну — второй этаж, первый невысокий, можно прыгнуть, только вот под окном колючий кустарник. Она отошла от окна и подошла к соседнему — вот оно! В пределах досягаемости была толстая ветка тиса, если изловчиться, можно дотянуться.
Прислушавшись, девушка открыла окно, встала на подоконник и потянулась к заветной цели. Предательская кора замерла в паре дюймов от ее пальцев.
Стелла присела на подоконник и посмотрела вниз: Агилера прошла через двор к какой-то постройке, зелень скрыла ее от глаз наблюдательницы. Времени на раздумья не было, вот-вот должна была войти Истин.
Девушка снова встала на подоконник, слегка подалась вперед и, оттолкнувшись от рамы, смело прыгнула. Пальцы скользнули по коре, но Стелла успела остановить стремительное падение и ухватиться на ветку. Подтянувшись, она оседлала сук и, оглядевшись, осторожно спустилась вниз.
Вздрагивая всем телом от каждого звука, опасаясь попасться на глаза слугам, принцесса поспешила к калитке. Слава богам, закрыта только на щеколду! Стрелой вылетев через "черный ход", девушка огляделась. Так, вот промелькнула спина Агилеры. Значит, она еще не знает о побеге: идет спокойно, медленно... будто обыкновенная дама.
Разве это безумица? Гордая осанка, степенная поступь; на ней то же зеленое платье, в котором она сидела в гостиной, черный жакет со стоячим воротником, шляпка с полупрозрачной вуалью. Вот на углу с ней кто-то раскланивается, она слегка кивает в ответ... Агилера — сумасшедшая? Нет, просто великолепная актриса.
Дождавшись, пока баронесса скроется из виду, Стелла переулками побежала к "Гай рою". Нужно было, во что бы то ни стало, оказаться в таверне раньше Агилеры.
Перепугав хозяина, девушка, запыхавшись, влетела наверх, в свою каморку. Разбросанные по кровати вещи, как есть, полетели в седельную сумку — ей было не до аккуратности, счет шел на минуты.
Напряженно вслушиваясь в гомон голосов внизу, принцесса дрожащими руками отсчитала плату за постой и бросила деньги на табурет.
Окинув комнату беглым взглядом и убедившись, что она ничего не забыла, Стелла схватила сумки и сбежала вниз, на ходу бросив хозяину, что уезжает, а деньги оставила наверху.
— Может, пообедаете?
— Не могу: корабль уходит через час. Я с трудом получила место и не хочу опоздать.
Про корабль — это хорошо, пусть ищут ее в порту.
Стоит ли говорить, что Милагро был покинут с той поспешностью, на которую только была способна Палева.
О покупке места на корабле отныне не могло быть и речи, поэтому Стелла спешила на северо-запад, к берегам Трофенара и знакомым холмам Аминак, стремясь уйти от возможной погони.
Прежний маскарад был забыт, во всяком случае, до Комарго.
Тем вечером она решила заночевать в небольшой ложбине между высоким морем трав желтеющего луга и черным, недавно вспаханным полем, за которым, очевидно, находилась деревня.
Ночи были прохладные, но принцесса не разжигала огня, довольствуясь хлебом и холодным окороком.
Месяц, тонкий, недавно народившийся, играл на клинке меча, переливался в каплях вечерней росы, узкой дорожкой света озаряя дно лощины.
Стелла поела и собиралась лечь, когда испуганно заржала лошадь, и сердито заворчал Шарар. Принцесса насторожилась и, взяв оружие, медленно подошла к Палеве. Лошадь стояла у самого края лунной дорожки, теряясь в чернильной темноте, зато, стоя рядом с ней, можно было беспрепятственно наблюдать за освещенной частью лога, где творилось что-то неладное.
Светлые блестящие пятна мелькали на некотором отдалении от нее; слышалось приглушенное чавканье копыт по грязи, которое, вместо того, чтобы усиливаться, наоборот, затихало, сливаясь с тишиной ночи.
Раздался шелест голосов; чья-то лошадь снова прошла по руслу ручья. Остановилась. Тишина. Снова звук удаляющегося шлепанья копыт по мягкой земле. И так — несколько раз.
Светлые пятна приближались, вот-вот должны были обрести очертания — и вдруг рассеялись по лощине. В пределах видимости осталось только одно, но и его хватило, чтобы напугать ее.
— Нет, этого не может быть, неужели опять?! — Девушка попятилась в темноту, не сводя глаз с белого пятна. — Так вот почему так тихо! Они мертвы, и я скоро буду мертва... Но должен же быть кто-то живой, чья лошадь пару раз прошла по руслу ручья. Один живой человек и куча мертвецов.
Гуал подъехал так близко, что Стелла могла разглядеть даже розу в уздечке скелета его коня. Он напряженно вглядывался во тьму.
Серебряное кольцо обожгло палец, но тут же стало холодным, как лед.
Принцесса не двигалась, боясь лишний раз вздохнуть.
— Я знаю, что Вы тут, хостес. — Гуал приподнялся на стременах, пытаясь отыскать ее взглядом. — Темнота ночи не спасет Вас.
Кончено, не спасет, просто поможет оттянуть время. Любое движение, даже простой вздох — и все.
Девушка крепко сжала губы. Почему, почему она не увела Палеву, пока это было возможно? Теперь, если она отсюда выберется, придется идти пешком. Если она выберется... Скажем честно, шансы невелики.
Ее уверяли, что гуалы не убивают людей, но в это плохо верилось. Если им приказать, они сделают все, что угодно. Разумеется, им нужна не она, а Лучезарная звезда, но так как она не отдаст ее добровольно... Принцесса судорожно глотнула.
— Я не причиню Вам вреда, хостес, мне приказано просто найти Вас. Выходите!
— Интересно, можно убить гуала? — подумала Стелла и крепче сжала рукоять меча.
Короткий вдох — и снова задержать дыхание, вытянуть тело в струну, разбудить свои чувства, научиться видеть и слышать, как видят и слышат дикие звери.
Гуал тронул поводья и, не колеблясь, поехал в ее сторону. Он ее видит?!
Сердце подпрыгнуло в груди, похолодели пальцы. Все это было похоже на кошмарный сон, но она не собиралась сдаваться в плен страху.
Что ж, если нельзя спрятаться, нужно действовать. Глупо оттягивать неизбежное, к чему эта игра в прятки, где она заведомо проиграла?
— Что Вам от меня нужно? — Ее голос не дрогнул, прозвучал свысока, с чувством собственного достоинства. Она не мышь, она гордая птица. — Только грабители и убийцы бродят по ночам.
— Я Жанги, Вы должны меня помнить.
— Не помню. У меня никогда не было подобных знакомых.
— А как же берег Термана, мои шутки и наше вынужденное прощание из-за петуха, хостес? Видно, хозяин прав: человеческая память коротка, а от себя добавлю: женская — еще короче.
Да, кажется, они знакомы, если, конечно, это можно назвать знакомством.
— Ладно, я вспомнила. Что дальше? Что Вам угодно?
— Предупредить. Хозяин сказал, что рядом бродят злые духи. Много злых духов. И они поджидают Вас.
— Почему он сам не сказал мне этого?
— Это дело хозяина. Он вызвал меня и приказал передать Вам.
— Итак, духи?
— Демоны, хостес, много низших демонов.
— Хорошо, Вы меня предупредили. Это все?
— Да, хостес, хозяин приказал только это.
— И кто же этот таинственный хозяин?
Жанги промолчал.
— Он, что, запретил говорить?
Снова молчание.
— Что ж, я сама узнаю.
Стелла смело обошла гуала и подошла к ручью. Она была убеждена, что хозяин мертвых воинов прячется именно там. Наверняка, этот тот всадник, чья лошадь бродила по болотистому руслу.
Напряженно вглядываясь в темноту, девушка искала подтверждение своей теории. А вот, кажется, и оно — следы копыт на мокрой земле. Следы глубокие и их много — значит, лошадь долго топталась на месте. Не доехал до нее шагов сорок и повернул коня.
Резкий свистящий звук заставил ее поднять голову. Там, впереди, слева, из-за низкой поросли метнулась прочь тень всадника.
— Стойте! — Принцесса поспешила за ним.
Куда там — его конь был почти наверху.
— Стойте, я всего лишь хотела спросить... — От быстрого бега у нее сбилось дыхание.
Хозяин Жанги придержал коня и позвал гуала.
Стелла узнала голос и, не раздумывая, бросилась через болотистый ручей. Разумеется, она тут же промочила ноги, но это ее не остановило. Нужно поставить точку, нет, не точку, ей нужно о стольком спросить, чтобы на душе не осталось гадкого привкуса недосказанности.
Если он приехал, значит, ему не все равно, значит, она опять все не так поняла, а Ильгресса была права.
Но почему он сам не сказал, почему подослал к ней Жанги?
Царапая руки о некстати попадавшийся на пути кустарник, не сводя глаз с темного силуэта, девушка отчаянно пыталась сократить разделявшее их расстояние.
Еще мгновение — и все. Проклятая лощина, ей никогда из нее не выбраться!
— Валар, постойте! Подождите же! Вы предупреждаете меня об опасности, а сами даже не соизволите поговорить со мной! К чему тогда вся эта забота? Валар, ну объясните мне, наконец, почему Вы не хотите со мной поговорить!
Запыхавшись, она стояла у подножья склона, а он был уже на самом верху.
Молчание. Но хотя бы остановился!
— Валар, я, что, прокаженная? Я ничего не понимаю, я хочу понять, что происходит.
— К чему столько шума, Стелла?
— Шума? Его было бы гораздо меньше, если Вы не посылали ко мне гуала, а сказали все сами. В следующий раз...
— Следующего раза не будет.
Его внимание отвлек гуал, и Стелла смогла подобраться к нему еще на несколько шагов.
— Валар, не пытайтесь от меня сбежать! Нам нужно поговорить.
— Нам не о чем говорить.
— Как это, не о чем? — опешила она.
— А так. Не стоило устраивать трагедию из-за двух слов, пожалели бы свои ноги.
— Двух слов? Неужели Вам так трудно было сказать мне эти два слова?
— Все, что я хотел, было сказано. До чего же Вы неугомонная, что же Вас так и тянет играть с огнем? Нет, стойте, где стоите, и не надо меня о чем-то слезливо просить, непонятно чего требовать. Такое понятие, как чужие люди, Вам знакомо?
— Чужие люди не спасают друг друга от демонов.
— Наивная простота! Да Вам просто повезло, только и всего. Мое появление здесь не имеет к Вам ни малейшего отношения, не тешьте себя надеждой. Вокруг крутились злые духи, я почувствовал их присутствие, потом Ваше... Хотя Вашего, — усмехнулся он, — исходя из нашей договоренности, здесь не должно было быть.
— Тогда зачем Вы решили меня предупредить? Какое Вам дело до того, что со мной стало бы?
— Да, собственно, никакого. Просто не хотел, чтобы на моей земле кого-то убили бестелесные слуги Эвеллана.
Король теребил поводья коня, всем своим видом показывая, что ему не терпится уехать.
— Вы торопитесь?
— Вообще-то, меня ждет кортеж, там, в соседней деревне. Хотите, могу позвать генров, Вам ведь не терпится с ними познакомиться. Исполню, так сказать, Ваше заветное желание. Да они и сами скоро будут здесь. Кого-то из них ждет награда, а, может, и повышение в чине.
— Признайтесь, Вы сейчас меня презираете или ненавидите?
Иллюзии, вечно она строит замки из песка, а потом их безжалостно разносит ветром. Выдумала невесть что... Но на этот раз нужно все прояснить, раз и навсегда прояснить, чтобы не осталось глупых недомолвок.
— С чего Вы взяли? — усмехнулся Валар. — Перестаньте фантазировать!
— Значит, ненавидите. Что ж, тогда скажите мне об этом в глаза, и распрощаемся врагами.
— Мы — те, кем себя чувствуем. Врагами и друзьями делают не слова.
— Так кто мы? Кто я для Вас?
Он пожал плечами:
— Никто.
Она озадаченно посмотрела на него:
— То есть как, никто?
— Просто в Вашей системе "черного и белого" нет для этого определения. — Поколебавшись, Валар спустился ниже, чтобы ей не приходилось кричать. — К примеру, я напал на королевство Вашего дяди, я его враг, значит, и Ваш тоже, верно? Конечно, враг, если заманил в ловушку на островах Жанет, покушался на Лучезарную звезду. С другой стороны, мы с Вами одинаково относимся к Эвеллану и Ильгрессе, то есть нас можно было бы назвать друзьями. Вот и выбирайте, что Вам больше нравится. Кстати, о врагах: Вильэнара и Шек снова что-то затевают, чтобы отобрать самоцвет. Лучше бы Вы отдали его мне. Так всем было бы спокойнее.
