11.
Кожухов разбудил меня ровно в шесть утра по местному времени. Он не связался со мной по Сети, а позвонил по межгороду.
— Просыпайся, — сказал он. — Умойся, позавтракай и будем разговаривать.
Я умылся и позавтракал, стараясь не обращать внимания на нищету и убожество микроскопической квартирки, в которой мне предстояло жить ближайшее время. Интересно, как долго мне придется здесь кантоваться? Скорее всего, ровно столько, сколько нужно Кожухову, чтобы сформулировать очередное задание.
Завершив утренние дела, я связался по Сети с Кожуховым.
"Что требует Родина на этот раз?" спросил я.
"Мы выяснили, кто бомбил Страсбург и Оболенск", сказал Кожухов.
"И кто же?"
"Подтвердилась самая неприятная версия — оба налета организованы ЦРУшниками. Нам повезло — у одного пилота в сетевых настройках не были установлены основные блокировки. Нам удалось захватить его личный идентификатор"
"Вот это удача! Начинаем мочилово?"
"Не совсем. Появился новый фактор. Деятельность ЦРУшников направляется пришельцами из других миров".
"С чего ты взял?"
"Драконтрест сумел-таки пробраться в их штаб-квартиру".
"Как?" изумился я. "Ты вчера говорил, она неприступна".
Кожухов улыбнулся.
"В каждую неприступную крепость ведут как минимум два неохраняемых входа", сказал он. "Драконтрест нашел один из них. Надо было только догадаться. ЦРУшники обеспечили весь вспомогательный персонал терминалами и чужими телами, установили на все КПП детекторы пришельцев, но в остальном пропускная система осталась без изменений".
Кожухов сделал многозначительную паузу, ожидая наводящего вопроса. Хвастается передо мной собственной догадливостью. Зря хвастается, наверняка ведь этот план придумал не он. Скорее всего, Драконтрест постарался.
"И какая у них пропускная система?" спросил я.
"Смотря где", ответил Кожухов. "На центральном входе у них все круто. Отпечатки пальцев, узор сетчатки, в удостоверение каждого офицера встроена смарт-карта с микропроцессором и еще надо ввести пароль, который раз в квартал меняется. А на входе в хозяйственную зону пропускная система работает по старинке. Приходит уборщица, показывает пропуск, охранник сверяет фотографию с мордой, убеждается, что детектор определил уборщицу как пришельца с Земли, и пропускает тетеньку внутрь".
"Драконтрест подделал пропуск?" догадался я.
"Нет, Драконтрест подделал тетеньку. Две пожилые негритянки, однояйцевые близнецы, одна работает уборщицей в ЦРУ, другая вообще нигде не работает. Драконтрест зарезал первую, занял тело второй и получил доступ внутрь".
"И что внутри?" спросил я.
"Хороший вопрос. Там внутри столько аппаратуры, что Драконтрест не осмелился установить прослушку. Зато он пронес с собой детектор пришельцев и установил, что на территории комплекса находятся по меньшей мере двое пришельцев из других миров, причем один из них является большим начальником".
"И что будем делать?", спросил я. "Продолжаем разработку или сразу в бой?"
"Единого мнения пока нет", ответил Кожухов. "По всем оперативным правилам, разработку надо продолжать. Но, с другой стороны, непонятно, как это сделать, не спугнув противника. Нам очень повезло, что тот пилот не заблокировался от внешнего сканирования, но второй раз на такое везение рассчитывать нельзя. Если ЦРУшники решат по нашему примеру рассредоточиться, работать с ними станет гораздо труднее".
"Значит, наносим удар".
"Тут тоже есть свои минусы. До тех пор, пока мы не знаем, какая раса поддерживает американцев, любое силовое решение будет временным. Ликвидировать надо не исполнителя, а заказчика".
"А без планетарного узла на заказчика не выйти", продолжил я. "Замкнутый круг. Может, стоит попробовать чисто оперативные методы? Завербовать агента? "
"Слишком высока вероятность провала", вздохнул Кожухов. "Но, боюсь, другого выхода не осталось. Тут еще одна вещь обнаружилась. Некоторые инопланетяне, находящиеся в Лэнгли, не пользуются внешними терминалами".
"Это как?" не понял я. "Я имею ввиду, как это обнаружилось?"
"Случайно. Драконтрест мыл полы в коридоре, видит, идет женщина, детектор показывает, что она — пришелец из другого мира. Потом женщина вдруг останавливается и растворяется в воздухе, а никакого терминала у нее нет".
"Ну и что? Терминал не обязательно держать в руке. Он мог быть в кармане, в сумочке..."
"Женщина была голая. Драконтрест мыл полы в коридоре женской душевой".
Я непроизвольно рассмеялся. Иногда жизнь подбрасывает такие повороты сюжета, до которых не додумается ни один писатель или сценарист, даже самый сумасшедший.
"Ничего смешного", сказал Кожухов. "Женщина была абсолютно голая, на ней не было ничего, куда можно спрятать или вмонтировать терминал. Ни крупных украшений, ни пирсинга в сосках".
"Терминал можно сделать таким маленьким?" удивился я.
"Можно", подтвердил Кожухов. "В середине мая на Филиппинах начался серийный выпуск терминала размером с таблетку виагры".
"Это сколько будет в сантиметрах? Никогда виагру не пользовал..."
"Я тоже", почему-то смутился Кожухов. "Не знаю, так в отчете было написано — размером с таблетку виагры. Наверное, сантиметра три, больше проглотить трудно".
"А может, виагру не глотают? Может, ее в воде растворяют, как шипучий аспирин?"
"А может, мы делом займемся?" возмутился Кожухов. "Если ты думаешь, что у меня полно времени, чтобы обсуждать виагру..."
"То я ошибаюсь", закончил я его мысль. "Значит, не было терминала. А может, она его проглотила? Или..."
Последнюю мысль я решил не озвучивать, вместо этого я просто захихикал.
"Может, и засунула", сказал Кожухов, насупившись. "Но я бы не стал всерьез рассматривать эту версию. Более вероятно, что в Лэнгли есть существа, прошедшие обучение у ангелов".
"Джеймс Бонд?" предположил я.
"Дался тебе этот Джеймс Бонд!" воскликнул Кожухов. "Сто против одного, что он здесь ни при чем. Я бы тебе посоветовал пообщаться со своим альтер-эго".
Я саркастически ухмыльнулся и сказал:
"Кто-то вчера говорил, что я страдаю манией величия".
"Это я страдаю", вздохнул Кожухов. "Только не манией величия, а неумеренным оптимизмом. Поговори со своим мы-два, может, все не так страшно".
Я попытался связаться по Сети с мы-два, но неудачно. Мое второе я не отвечало.
"Не отвечает?" спросил Кожухов.
"Не отвечает", ответил я.
"Плохо", сказал Кожухов. "А оно именно не отвечает или просто вне досягаемости?"
"Именно не отвечает".
Некоторое время Кожухов молчал, а затем сказал:
"Будем думать. Если ничего не придумается, будем их мочить. На твое участие в операции рассчитывать можно?"
"Конечно".
"Ну давай", сказал Кожухов. "Я тебе позвоню как только так сразу".
12.
Через два часа я встретился с местным ФСБшником Сашей Ермиловым и получил от него пистолет Макарова, два снаряженных магазина, полсотни патронов россыпью и мобильный телефон с встроенным терминалом Сети и детектором пришельцев.
— Этой моделью раньше пользовался? — спросил Саша.
Я отрицательно помотал головой.
— Все очень просто, — начал объяснять Саша. — В адресную книгу введена специальная запись, она отображается как пустая строка в самом начале книги. Чтобы включить терминал, надо на эту запись позвонить. Нажимаешь вот так и входишь в Сеть. Дальше управление мысленное, как обычно.
— Понял, — сказал я. — А детектор?
— На той же записи нажимаешь левую кнопку. Направляешь на проверяемого субъекта, — он направил телефон на меня и лицо его странно изменилось. — Эээ...
Я посмотрел на экранчик мобильника и увидел надпись "ЧУЖОЙ". В памяти сразу всплыли позавчерашние слова президента насчет того, что несанкционированных пришельцев надо расстреливать на месте без предупреждения.
— На самом деле я свой, — сказал я. — Про планету Броун слышал?
Саша отрицательно помотал головой.
— Тогда выходим на конференц-связь с Кожуховым, — потребовал я. — Пусть он тебе лично все объяснит.
— А кто такой этот Кожухов? — спросил Саша.
Я вполголоса выругался.
— Тогда с Остермайер. Ее-то ты знаешь?
— Я не знаю ее координат в Сети, — сказал Саша.
— Ну давай тогда пойдем по цепочке, — вздохнул я. — Кто тебя направил на встречу со мной?
— Да ладно тебе, — махнул рукой Саша. — Я и так вижу, что ты не врешь.
— Эмпатия? — догадался я.
— Она самая, — улыбнулся Саша. — На Вудстоке бывал?
— Неоднократно.
— Неоднократно? — удивленно переспросил Саша. — Мне Вудсток сказал, что второй курс можно будет прослушать только через год. У тебя интервал восстановления меньше?
— Намного меньше, — сказал я. — Это... эээ... индивидуальная особенность.
— Врешь, — констатировал Саша. — Ты побывал на планете Броун и чему-то там научился. Правильно?
Теперь настала уже моя очередь подозрительно смотреть на собеседника.
Саша рассмеялся и сказал:
— Да это же очевидно! Тут и эмпатом не надо быть, чтобы догадаться. Ты на Вудстоке что изучал?
— Базовый курс боевых искусств и... эээ... кое-что техническое.
— Я тоже боевые искусства изучал! — воскликнул Саша. — Ладно, бывай, мне пора.
— Подожди, — остановил его я. — Я не хочу, чтобы меня случайно пристрелили на улице. Во-первых, свяжись с начальством и пусть оно получит официальное подтверждение, что я не шпион чужих. А во-вторых...
И тут я понял, что не знаю, что должно идти во-вторых. Если передать мои приметы всем, кто занимается отстрелом пришельцев... А кто, кстати, этим занимается?
— Во Владивостоке пришельцев отстреливает только ФСБ? — спросил я.
— Не только, — ответил Саша. — Еще ОМОН и военные патрули. На следующей неделе из Китая должны подвезти новую партию терминалов, будут раздавать участковым и гаишникам.
— Обалдеть, — только и смог сказать я. — Тогда мне лучше по улицам не разгуливать.
Саша странно посмотрел на меня и вдруг рассмеялся.
— Боишься, что пристрелят? — спросил он. — Зря. В этот телефон встроена специальная метка, вот, смотри.
Он сунул мобильник мне в руку, вытащил из кармана свой мобильник, навел его на меня, двумя нажатиями на клавиши включил детектор и продемонстрировал мне экранчик своего телефона. На нем было написано большими буквами "КЗП".
— Комитет защиты порядка? — догадался я.
— Он самый, — кивнул Саша. — Так что гуляй где хочешь и ничего не бойся. А если хочешь, пойдем посидим где-нибудь. Тут неподалеку один ресторанчик есть, его хозяин — мой агент.
Я немного подумал и решил, что в этом предложении нет ничего плохого. Даже если я напьюсь, биоблокада быстро снимет опьянение.
— Хорошо, — сказал я. — Поехали.
13.
В ресторане Сашу хорошо знали. Метрдотель провел нас к столику у стены, совсем рядом с проходом на кухню. Саша сел лицом к залу и это меня не удивило.
— Привычка, — пояснил он, уловив мои эмоции. — Сейчас опасности никакой нет, просто привычка.
— А раньше опасность была? — спросил я. — Я до того, как в ФСБ пришел, работал в промышленном шпионаже, так у меня эта привычка так и не выработалась. А по-моему, работать без такой крыши, как у вас, гораздо опаснее.
— У меня эта привычка только весной появилась, — пояснил Саша. — Когда Сеть только-только появилась, такой бардак начался... Хорошо, что ненадолго. Наш генерал — мужик решительный, он сразу сообразил, сколько бабок можно срубить. Нашел агента с нужными навыками, он нам терминалов понаделал штук сто, а потом такое веселье началось... Вначале чеченов из города выперли, потом обычных бандюков, потом начали рыбные квоты делить правильно, но к этому времени терминалы стали уже и у коммерсов появляться. Только они опоздали — в нашей базе данных уже столько информации накопилось, что им рыпаться было некуда. С тех пор у нас в городе порядок образцовый. Все зарплаты и пенсии выплатили всем сразу и все равно в городской казне денег осталось немеряно. Когда воровали, денег ни на что не хватало, а как воровать перестали, другая проблема появилась — куда деньги девать.
— Неужто совсем перестали? — удивился я.
Саша самодовольно усмехнулся.
— Конечно, перестали, — сказал он. — А кто не перестал, те давно уже снотворного наглотались. Естественный отбор.
Кажется, я начинаю понимать, почему Кожухов выделил мне тело именно во Владивостоке.
— А в других городах как? — спросил я. — Теперь такой порядок по всей России?
— Если бы, — вздохнул Саша. — Там, где ведомство вовремя подсуетилось, там нормально, а где наши прощелкали, там власть держат либо олигархи, либо бандиты. Там, где олигархи, еще куда ни шло, а где бандиты — вообще кошмар. Ничего, прорвемся. Президент правильно сказал, со свободным брожением по Сети пора завязывать. Отстреляем, кого надо, а потом начнем потихоньку расширять зону контроля. К зиме живых бандитов в России не останется.
Саша говорил спокойно и уверенно, ничуть не рисуясь. Он вовсе не пытался произвести на меня впечатление, он говорил то, что думал. Наверное, восемьдесят пять лет назад чекисты так же спокойно говорили, что надо перестрелять всех буржуев и сразу установится светлое будущее.
— Зря куксишься, — сказал Саша. — Кровищи прольется немеряно, но кровь прольется не зря. Чиновники перестанут разворовывать бюджет и брать взятки. Банки будут обслуживать не бандитов, а коммерсов. Коммерсам не придется прогибаться под бандитами и под чиновниками.
— А ФСБ будут рулить и погонять, — закончил я его мысль. — Твердо, но мудро, как великий Сталин.
— Да ну тебя! — скривился Саша. — Вроде умный человек, а думаешь, как последний либераст. Между прочим, в других мирах нигде нет такой демократии, как на Земле.
— Ну почему же? На Шотфепке есть, например.
— Ты там был? — удивился Саша. — Там же, вроде, яхры живут.
— Да, это их родная планета. Бывал я там два раза. Неприятное место.
— Вот видишь! — воскликнул Саша. — А ты говоришь, демократия. Для нынешних либерастов демократия — как для сектантов бог. Они не поймут никогда, что в Сети демократия работать не будет. Только не надо меня Шотфепкой тыкать, у них наука не чета нашей. Планетарный узел, порталы с гостевыми телами, телепортаторы всякие... Мы по сравнению с ними — варвары. И не надо этого стесняться, это надо честно признать. Все расы вселенной когда-то были варварами: и яхры, и уфсулы, и все остальные. Только одни остались варварами навсегда, а другие прогрессируют. И мы тоже прогрессируем.
— Что-то пока незаметно, — заметил я.
— Почему незаметно? — возмутился Саша. — В аэропорту уже половину самолетов антигравами оборудовали. Расход керосина в два раза меньше, скорость, правда, тоже упала, но совсем чуть-чуть. Биоблокада в аптеках продается по тысяче рублей за дозу. Ты в курсе, что биоблокада даже СПИД излечивает? То-то же.
— Проституткам теперь раздолье, — хмыкнул я. — На презервативы тратиться не надо.
— И наркоманам тоже раздолье, — добавил Саша. — Биоблокада снимает физическую тягу к героину. После нее слезть с иглы — как курить бросить. Трудно, но если припрет — можно. Но это побочные эффекты, главное другое.
