— Разумеется. Если кого-то прижало настолько, что этот кто-то обратился ко мне напрямую с дарами... То могу и глянуть. Из любопытства.
— Только... глянуть?
— Мистер Роджерс... — улыбка Локи была слишком зубастой, — я не нанимался отвечать на призывы всех желающих странного. В принципе я откликаюсь, если человек хочет получить знание и готов пахать, переводя чистую теорию в суровый опыт, как Ивар. Или если человек готов отдать себя, спасая других, как Брок. Или... если мне это выгодно, как в случае с доктором Стрэнджем.
— Но...
— Молодой человек, — снисходительно покачал головой Локи, — в таких делах альтруизму места нет. Уж поверьте моему опыту. Всегда есть причина. Всегда. Никто не будет помогать просто так — это обесценивает помощь. За все надо платить. За все. Просто иногда плата взимается сразу, а иногда — потом.
— А ритуалы? — Брок задумчиво поскреб щетинистую щеку, пытаясь уложить в голове все услышанное. — Можно ведь обойтись без них?
— Конечно можно, — фыркнул Локи. — Запросто. Но есть один ритуал, который вам знать необходимо. Жизненно необходимо. Каггат.
— Э... — Ивар подался вперед. — Разве это ритуал?
— Конечно ритуал. И его правильное выполнение может... — Локи повел рукой, подбирая слова. — Может обеспечить исполнение любого желания.
— Любого?
— Любого, — уверенно кивнул Локи. — Каггат — это не просто поединок. Это сражение двух точек зрения. Двух воль. Два разумных определяют, кто изменит реальность.
— То есть, если я вызову кого-то...
— Нет. Каггат — это не просто мордобой с оружием или без. Это ритуал, для совершения которого необходимо соблюсти определенные условия. Первое. Вызов всегда бросают равному или тому, кто сильнее. Никогда — тому, кто заведомо слабее. Никогда. Второе. Обе стороны должны дать согласие — вслух — на поединок. Четкое и недвусмысленное. Третье. При объявлении каггата обе стороны выдвигают свои условия: одно или перечень того, что случится при выигрыше. Четвертое. Каждый разумный вправе использовать все, что ему принадлежит, для осуществления каггата. Всё. Себя. Движимое и недвижимое имущество. Подвластные ему силы и средства. Абсолютно всё. Пятое. Победитель получает всё. Выигрыш не оспаривается. Шестое. Поединок идет до смерти одной из сторон. Никаких пленных, никакой почетной сдачи. Лишь смерть одной из сторон определяет победителя.
— То есть, — Ивар медленно размышлял вслух, — если я захочу бросить вам вызов...
— Я его приму, — кивнул Локи. — Лет через десять.
— И так может любой? — недоверчиво сощурился Роджерс. Локи рассмеялся.
— Ну разумеется... нет. Каггат требует огромного вложения сил. Поэтому осуществлять его могут только разумные, достигшие уровня Лорда. И выше. Остальные пусть довольствуются обычными поединками, в какой бы форме они ни осуществлялись. Право вызова есть у всех, вопрос только в уровне допуска на арену.
— А мы? — вроде бы беззаботно поинтересовался Рамлоу, быстро переглянувшись с Рагнарсоном.
— Вы? — на лице Локи появилось ласковое выражение, как у деда — патриарха клана при виде очередных мелких пополнений в семье. — О, вы уже рядом со скамейкой запасных.
* * *
Свартальвхейм
Усохшая лапка в последний раз царапнула промерзшую землю и замерла. Плоть, больше похожая на дерево — сухая, темная, кое-где покрытая лишайниками остатков меха — треснула, начиная отваливаться. По кусочку, словно маленькими щепочками, потом более крупными, пока процесс не пошел лавинообразно, оставив только желтоватый скелет, стремительно белеющий, словно выгорающий в лучах бледного солнца.
Рассыпались жилы, кости покрылись паутиной трещин, и вот возле сапог внимательно наблюдающего за процессом Малекита уже лежала кучка пыли, тут же унесенная порывом ветра.
Альв наклонился, поднимая принесенное посланцем: маленькую каменную баночку с обмазанной смолой крышкой.
Он достал кинжал, остриём счистил закаменевшую смолу и резким движением откупорил баночку, покрытую густой вязью угловатых символов.
Изнутри вырвался темный низко гудящий полупрозрачный вихрь, собравшийся в повисший напротив лица Малекита шар.
Альв протянул дрожащую руку, почти касаясь гудящего гнездом шершней облака.
— Эфир... — потрясённо выдохнул Малекит, тараща глаза. — Боги всех Бездн! Как? Каким образом?!
Шар гудел, продолжая висеть в воздухе.
Малекит выдохнул, потёр ладонями лицо, отфыркиваясь, словно пытаясь сбросить напряжение, нервно расхаживая взад-вперед.
Наконец он решился и повелительно протянул руку.
Эфир обволок кисть, впитываясь в плоть альва, заскрипевшего зубами от прошивающих тело коротких приступов боли, пока Малекит не обнажил в кривой усмешке острые зубы, пока глаза не стали полностью черными, как выточенные из обсидиана шары.
Малекит развернулся и понёсся в пещеру, не видя, что из валяющейся на земле баночки выкатился маленький металлический кругляшок с криво нацарапанной улыбающейся рожицей.
* * *
Асгард
Шуша шевельнула круглыми пушистыми ушками, ловя источник насторожившего ее звука. Глаза распахнулись, сканируя пространство. Нексу осторожно слезла с кровати, на которой спала, раскинув лапы в стороны и выставив светлое мохнатое пузико, и неслышно подошла к двери, втягивая влажными ноздрями воздух.
Огромная кошка недовольно засопела, щуря глаза. Мурчик скользнул рядом, прячась за огромной вазой.
Нексу переглянулись, Шуша прыгнула на кровать, трогая лапой Фриггу, урча ей на ухо. Женщина зашевелилась, недовольно пытаясь оттолкнуть морду настырного животного.
— Шуша... Что?..
Нексу тихо зарычала, щёлкнув зубами, Фригга тут же распахнула глаза.
— Что?
Нексу мотнула головой, лапой откидывая одеяло, и зарычала в сторону двери. Фригга вскочила, быстро и тихо одеваясь, но не в привычное платье, а в висевший в углу огромного шкафа комплект из штанов, рубахи и мягких полусапожек. Накинула сверху плащ. В сумку положила стоявшую отдельно на туалетном столике шкатулку, на пояс повесила длинный кинжал в ножнах.
Мурчик припал к полу, Фригга села на нексу верхом. Огромный кот легко выпрямился и быстро направился к скрытой декоративными занавесями двери.
Потайной ход был темным, но нексу неслись по нему, отлично видя дорогу, унося свою драгоценную ношу от приближающейся опасности.
Где-то далеко сзади блеснуло. Раз. Другой. Пол слегка задрожал: начали срабатывать ловушки, сквозь которые спокойно прошла Фригга.
Она крепче сжала ноги, словно на норовистой лошади. Шуша встряхнулась, из шерсти вдоль хребта и на голове вылезли длинные толстые иглы, Мурчик хрипло мяукнул и ускорился.
Нексу вырвались из прохода, оказавшись сбоку от дворца, и понеслись вдоль стены, а через сотню метров нырнули в засиявший при их приближении проход в стене. Ещё несколько минут бега — и кошки проскочили в гостеприимно открывшиеся при их приближении массивные створки, тут же захлопнувшиеся за ними.
Мурчик присел, Фригга слезла с него, обводя взглядом высокие стены, украшенные алыми полотнищами с изображением стилизованного солнца, больше похожего на шестерёнку.
Сектор, отданный Локи.
Фригга с любопытством огляделась: в последний раз она была здесь очень и очень давно, перед тем как ее сын ушел в добровольное изгнание. Все осталось таким, как она помнила: минимум мебели, темные полы, шелковые полотнища с солнцем или странными угловатыми символами на стенах, произведения искусства — каждое на своем месте, идеально вписывающиеся в интерьер. Ощущение простора и пропитывающая все вокруг магия Локи.
И ощущение внимательных глаз, наблюдающих за ней отовсюду, караулящих каждое движение.
Фригга полезла в сумку за шкатулкой, которая всегда стояла на туалетном столике, но никогда не открывалась — повода не было. А вот теперь пришло время для ее содержимого.
Она вздохнула, принимаясь надевать сделанный когда-то лично для нее комплект. Два кольца на правую руку: на большой и указательный пальцы. Браслет на левую. И короткое ожерелье на шею. Простые, лаконичные, отполированные полосы и цепочки черного металла с золотыми гравировками. Но как только Фригга застегнула браслет, застёжки сплавились в единое целое, а вокруг правой руки засверкали крошечные белоснежные искорки.
Теперь снять их сможет только Локи — и больше никто: в обеспечении ее защиты он всегда был сторонником самых крайних мер.
В дверь гулко ударило, и Фригга вздрогнула, выныривая из воспоминаний.
Нексу зарычал, загораживая ее собой, Мурчик боднул Фриггу, и она понятливо снова уселась на кота.
Нексу сразу рванул с места в карьер по одному ему известному маршруту, Шуша помчалась вперёд, готовая при необходимости атаковать и пробивать путь к свободе. Перед тем как за ее спиной закрылись створки дверей, Фригга успела увидеть, как сходят с постаментов парные статуи, сверкая рубинами глаз.
* * *
Малекит рвался вперёд, сжигаемый бурлящей в венах энергией. Все виделось словно сквозь темный туман, мысли были короткими и рваными, не задерживались в сознании, но альва это не смущало. Эфир дал ему силу и способность эту силу применить, и Малекит практически летел, прорывая собой странно густой и тягучий воздух в жажде реванша.
Момент был выбран удачно: Один отсутствовал, отправившись куда-то с Тором и Бальдром, остальные Одинсоны тоже разбрелись кто куда, и в кои-то веки Золотой дворец был почти пуст.
Альва отсутствие врага не смущало, он был твердо намерен ударить в больное место, нанести незаживающую рану, ведь убить — это слишком просто и милосердно, а он хотел помучить, причинить бесконечные страдания.
Однако Фригги в ее покоях не оказалось, альв зарычал, нюхая воздух, словно берущая след гончая, и бросился, проламывая потайную дверь, чувствуя, что добыча ускользает сквозь пальцы.
Он бежал по следу, проносясь сквозь пытающиеся задержать его ловушки, теряя лоскуты одежды и привычный облик.
Эфир загудел в голове, как гнездо разъяренных шершней, Малекит взревел, круша все подвернувшееся под руку, пока не уткнулся в массивные двери, засиявшие при его приближении золотыми и алыми символами.
Он ударил в них, но створки выдержали, а затем в него полетели полупрозрачные стрелы, обжигающие холодом. Эфир покрыл тело альва черной пленкой из миллионов крошечных шариков, стрелы частично обуглились, упав, частично отскочили от брони, но некоторые застряли в плоти, вызывая бешенство.
Альв заорал, ударяя потоком энергии в середину дверей. Грохнуло. Малекит принялся бить в двери прицельно энергетическими лучами, проламывая внезапно застопорившее его победный бег препятствие.
Створки огрызались, но мало-помалу защита истощалась, пока вход не открылся. Малекит торжествующе захохотал, но, как только он вошёл, двери захлопнулись, из пазов выскочили штыри, намертво их заклинивая.
Малекит отмахнулся от внезапной проблемы, сосредоточившись на другой: прямо перед ним стояли два металлических воина, держащих в руках длинные прямые мечи.
Альв пренебрежительно фыркнул, оценивая защитников магическим зрением. Сильные, но не слишком. Может, для кого големы и стали бы непроходимым препятствием, но не для него, особенно сейчас, когда Эфир кипит в его крови.
Да и тратить на игрушки драгоценное время? Фригга удирает!
Малекит сорвал с пояса маленький металлический шар, утапливая большой палец в выемке, и тут же бросил его между големами, одновременно активируя щиты.
Странно беззвучный взрыв сотряс помещение, големы разлетелись мелкими осколками по всему залу, втыкаясь в стены, усыпая пол.
Альв оскалился, когда осколки застучали по щиту, бессильно осыпаясь к ногам. Малекит огляделся — зал стоял тихий и почти пустой, не было никаких видимых признаков активации ещё хоть каких-то защитных систем.
Гудение Эфира вновь затопило голову, и мысли угасли, вытесняемые жаждой действий. Малекит снял щит, не желая тратить энергию, решительно направляясь к виднеющейся в стене двери. Под ногами захрустело, альв выругался: удачно стоящий осколок пропорол подошву, воткнувшись в плоть. Он с проклятиями выдернул кусочек металла, коротким заклинанием залечивая крошечную ранку, а затем сжег осколок, не видя, как стены словно потеряли на миг четкость.
Малекит злобно зарычал, делая первый шаг, готовясь мчаться за удирающей жертвой.
От ноги разошлись круги, словно от камня, упавшего в сонный пруд, разбегаясь к стенам, и пол снова принял нормальный вид.
Может, если бы Малекит был в нормальном своем состоянии, то он принял бы этот подозрительный факт во внимание, но Эфир ревел в голове все громче, не давая мыслить ясно, и альв помчался к двери, ускоряясь с каждым движением.
Он бежал, и двери все так же маячили где-то впереди, а зал все не кончался и не кончался.
Альв замер, оглядываясь, шепча сканирующие заклинания. В магическом зрении стены покрылись гневно пылающими алыми знаками, совершенно незнакомыми Малекиту. Он прорычал заклинания, направляя их движениями рук, но спрессованные в смертоносные лезвия воздушные массы впитались в алчно поблескивающие стены, а в следующий миг альв едва не упал, когда пол исчез.
Малекит замер, опасаясь дышать.
Под ногами было прозрачное ничто, от которого все дрожало. Он осторожно топнул ногой — спружинило. А в следующий миг он словно провалился в зыбучий песок.
Резко и абсолютно неожиданно.
Ситуация осложнялась стремительно: мало того, что Малекит не видел, куда он проваливается, только ощущал движение вокруг себя, тянущее его вниз — вроде бы, так еще и влияние Эфира начало нарастать. Голова гудела, этот звук забивал уши, не давал связно мыслить. Альв барахтался мошкой в смоле, пытался сопротивляться, но попытки не имели успеха. Стряхнув накатившую панику, он сорвал с пояса еще одну гранату, съежился, активируя щит.
Его тряхнуло так, что Малекит вскрикнул, давясь кровью — щиты погасили основную волну энергии, но и остатков хватило, чтобы его сотрясло, как мешок, из которого выбивают пыль.
Гулко чавкнуло, Малекита буквально выплюнуло из невидимой ловушки. Альв встал на все еще нетвердые ноги, сделал пару шагов... и провалился в бездну. Короткий стремительный полет, от которого заложило уши и носом пошла кровь, закончился ударом о неимоверно твердый пол. Плашмя.
Малекит только захрипел, погружаясь в потекший камень, затвердевший через секунду, оставляя свободным только лицо — верхнюю часть. Он не мог ни пошевелиться, ни что-то сказать. Только лежать и молчать, слушая, как все громче ревет в теле Эфир, от которого сейчас почему-то не было никакой пользы.
А потом послышались легкие шаги, и мягкий голос тихо произнес:
— Привет.
*Вергинская звезда, или Вергинское солнце — звезда с 16-ю лучами и кругом в центре.
Глава 13. Коса на камень
Люк сидел на стуле, задумчиво разглядывая закатанного в камень свартальва.
Малекит производил странное впечатление.
То, что он физически отличался от человека — с Хомо Сапиенс не спутаешь — Люка не смущало. Подумаешь, глаза не такие, кожа странноватого цвета и уши острые. Ну и еще по мелочи... Люк в свое время и не на такое насмотрелся.
