Такой эгоцентризм только на руку, Люк составил примерный план действий, как только собрал более-менее точные данные о будущем противнике, а сейчас только отсекал от этого плана все лишнее, пока титан прогулочным шагом, исполненным величия, топал к нему, пялясь на перстни на его пальцах.
Танос увидел цель и теперь пер к ней, не замечая препятствий. Прислужники титана растянулись неоднородной цепью, поигрывая оружием, мускулами и демонстрируя готовность бросаться по щелчку и рвать по шевелению пальцев. Люк тоже мог позволить себе проявить самоуверенность и не обращать на них внимание: этим зоопарком займутся ученики. Титан остановился шагов за пять до Люка, картинно опершись на меч, после чего открыл рот и закатил речь.
Люк оценил этот образчик ораторского искусства на восьмерку: пафоса многовато, а вот логики не хватало.
— Камни, — громыхнул титан, протягивая руку. Золотая перчатка блеснула, в Силе она представлялась сгустком закручивающейся спиралями энергии, словно зародыш смерча, спаренный с осьминогом. Тугие энергетические щупальца цепко удерживали два тускло поблескивающих камешка на тыльной стороне ладони, алчно шевелясь в поисках остальных.
— Нет, — равнодушно отрезал Люк, прикрывая глаза. Сила разъяренно гудела миллионами мимбарских ос, приравненных к биологическому оружию.
— Тогда, — торжественно провозгласил Танос, вырывая меч из грунта, — вы умрете.
— Я принимаю вызов, — Люк открыл глаза, полыхавшие солнцами-близнецами. — Каггат.
Танос шагнул вперед, одним плавным движением начиная раскручивать меч перед собой, делая гигантский шаг вперед.
Прямо перед его лицом раскрылась миниатюрная черная дыра, схлопнувшаяся вместе со скулой титана, плечом, правой рукой и частью меча. Танос открыл рот, готовясь заорать: реакция у него была отменной, он почти успел увернуться, но Люк уже стоял перед ним, крепко сжимая копье. Кисть в перчатке, сжимающая половину меча, упала на землю, копье Люка с хрустом пробило доспехи, насмерть застряв в сердце титана. В глазах уже мертвого, но еще не осознавшего этот факт Таноса мелькнуло понимание произошедшего, а затем ситх окончательно снял иллюзии и щиты, лицо его расплылось в кошмарной улыбке.
Руки в черной броне провернули древко, вырвав из пытающегося шагнуть вперед Таноса жуткий рев. Титан надеялся пронзить себя лезвием, нанизавшись на него, чтобы добраться до врага, но мечи ситхов, Силовые мечи, выкованные с помощью Алхимии, Силы и крови будущего хозяина, недаром считались таким страшным оружием. Полуразумный артефакт словно пророс тысячами шипов, застрявших в плоти титана, не дающих ему сорваться, распространяя яд Темной стороны. По фиолетовой коже побежали черные тонкие линии, наливающиеся зеленоватым гнилостным свечением. Одновременно кожа стала усыхать, истончаясь, словно титан стремительно мумифицировался.
Люк держал считающегося непобедимым титана копьем, словно медведя рогатиной, и глаза ситха полыхали раскаленной плазмой, как и волосы, извивающиеся солнечной короной. Люк снова провернул древко, титан захрипел, падая на колени: все попытки сорвать себя с лезвия были неудачными, так же как и попытка сломать древко ударом могучей руки. Выкованное из рога Суртура с помощью Силовой ковки копье могло выдержать и не такое.
Наполовину усохший титан был еще жив, когда Люк дернул копье, вытаскивая его из тела Таноса, а затем изящно описанная кривая снесла ему голову, весело покатившуюся в сторону. Копье сложилось, превращаясь в меч со слишком длинной рукоятью, занимая свое место за спиной Люка, он взмахнул руками, словно дирижируя невидимым оркестром, и с его пальцев сорвался поток ослепительно-белых молний с фиолетовой сердцевиной, сжигающих титана, еще скребущего пальцами уцелевшей левой руки пыльную лунную поверхность.
Тело вспыхнуло, пузырясь и рассыпаясь в потоке молний, пока скелет не развалился на части. Люк встряхнул руками, прекращая, дернув уголком губ.
— А теперь ты умрешь... Ха-ха, — прошептал ситх, поднимая перчатку Силой. Камни вырвались из гнезд, закружившись над ладонью, ситх лишь покосился на них, в следующий миг камни рассыпались пылью, раздавленные, а Люк резко шагнул в сторону, срывая копье со спины. Мимо левого плеча с гудением пронесся темно-серый тесак, едва не располовинивший Люка.
— А я так мечтал решить наши разногласия без лишней поножовщины, — притворно вздохнул ситх, глядя на точную копию поверженного титана: та же фиолетовая туша, то же грубое, словно топором вырубленное лицо. Тот же шлем... и та же перчатка, вот только начинка на этот раз была настоящей. Титан только фыркнул, показав крепкие желтые зубы.
— Мечтай.
— На редкость уродливый клон, — сочувственно вздохнул Люк. — А еще пафосный и тупой. Зря деньги заплатил. Честно.
Лицо Таноса потемнело, он с такой силой сжал рукоять меча, что та заскрипела.
— Эрос* был моим братом, — пророкотал титан, фиолетовый камень в перчатке запульсировал. Люк видел, как тело Таноса напружинивается, готовясь к схватке.
— Эрос? Гх-м... Поздравляю с тем, что у тебя был брат.
Танос бросился, на миг окутавшись мягким золотисто-фиолетовым сиянием. Скорость титана была просто чудовищной, как и сила, вот только Люк не собирался изображать из себя рыцаря, решая судьбу своего мира банальным поединком на мечах. Каггат такое позволяет, но не всегда предполагает, он вообще-то немного о другом. Это использование всех доступных тебе ресурсов для противостояния противнику, использующему опять-таки все доступные ему ресурсы. Ну а если кроме заточенной полосы металла у тебя больше ничего нет, то кто ж виноват?
Путь титана неожиданно удлинился, превращаясь в запутанный лабиринт, и полупрозрачные стены чистой энергии пружинили и трещали под ударами могучих кулаков взбешенного Таноса. Титан взревел, звуковая волна понеслась, дробя препятствия.
Люк сосредоточился: проклятые камни Силы и Душ рубили на корню возможность скормить титана черной дыре, как его двойника. Впрочем, оставались и другие возможности: Люк владел Разумом, Реальностью и Пространством.
И пришло время пустить их в ход.
Лабиринт мгновенно перестроился, подчиняясь воле ситха, превращаясь в многомерную ловушку, в которой законы физики и логики менялись каждую секунду. Танос не успевал сделать шаг, как проваливался вниз, в следующий миг взмывал вверх. Гравитация то возрастала до чудовищных величин, так что титан не мог сделать вздох, и тут же исчезала полностью. Воздух становился водой, вода — огнем, а огонь спрессовывался в каменный массив. Фиолетовое сияние полностью окутало мощное тело титана, спасая его от смерти: камень Силы не только увеличивал до бесконечности — почти — физические возможности носителя, но и частично нейтрализовывал влияние остальных камней. Именно поэтому титан был еще жив и здоров, и именно благодаря камню Душ он продвигался вперед, к своей цели.
Впрочем, возможность ощущать живую душу ему не поможет: Люк сосредоточился, и пространство лабиринта заполнилось иллюзиями. Плотные, живые, неотличимые от реальности, к Таносу пришли те, к кому он испытывал хоть какие-то чувства: Гаморра, Небула, его родители... Камень Разума выискивал малейшие зацепки, начиная ломать психику титана. Пусть они были реальны только для него — этого уже было достаточно, чтобы отвлечь.
Люк замер: сейчас, одновременно с физическими атаками, происходило главное сражение — волей и разумом. Он искал любые намеки на слабости, пока не расплылся в удовлетворенной ухмылке, и перед идущим напролом завоевателем, истребившим прорву живых существ, возникла прекрасная и одновременно ужасная фигура неопределенного пола и возраста, хаотически меняющая облик каждое мгновение. От нее-него тянуло стылым холодом, моросью и тленом, и Танос запнулся, остановившись, уставившись на воплощенный кошмар всех, в ком есть капля жизни — Смерть.
Он протянул руку, начиная опускаться на одно колено, но от жуткого воплощения не идеи, но понятия, состояния, на миг плеснуло таким концентрированным равнодушием, смешанным с презрением, что Танос просто заледенел в потрясении, уставившись на проявившееся под капюшоном из живого мрака нечеловечески прекрасное белоснежное женское лицо с провалами глаз.
Люк сделал шаг, реальность искривилась, подчиняясь его воле, и мелькнувшее черным росчерком копье прошло четко под подбородком ошеломленно пялящегося на персонификацию Смерти титана.
Тело рухнуло, подняв облачка лунной пыли, голова откатилась в сторону, следующее движение копья отрубило руку в перчатке. Люк вырвал камни из гнезд, сжимая их в ладони, и мир с грохотом обрушился вокруг ситха, разбивая жуткую тишину.
Ситх сильнее сжал копье, окидывая пространство тяжелым взглядом. Ученики как раз схлестнулись с подручными Таноса — время вернулось к нормальному течению, и поверхность Луны стала ареной бешеной схватки.
Бойцы сошлись стенка на стенку: ученики ситха отводили душу, сцепившись с очень сильными противниками. Никого не смущало, что мертвый спутник локально обрел нормальную гравитацию и атмосферу, молнии сухо потрескивали, расползаясь вокруг, Ивар хохотал как бешеный, на пару с Сигурдом вспомнив упоение битвой, когда все решает, насколько тверды твои руки и хороши рефлексы. Рагнарсон ловко орудовал мечом, разделывая огромного синекожего киборга, Сигурд, гордый представитель бургундской династии Нибелунгов, уложил одного противника и теперь нацелился на следующего, Рамлоу провел полевые испытания сейбера, остался доволен и развлекался, душа Силой похожего на собаку инопланетянина. Остальные тоже не отставали.
Вмешиваться Люк не спешил: боевой опыт — дело наживное, грех упускать возможность. Ситха занимало другое: он чувствовал, что первый слой видения двойной стрелы разгадан, но что-то он или упустил, или не понял.
Сейчас подрагивающего от избытка адреналина Люка занимал другой вопрос: армия Таноса, но Тор подавать сигналы бедствия не спешил, а навязываться не хотелось — братья должны были научиться сами решать свои проблемы. Как та, что сейчас валялась под ногами в двойном экземпляре.
То, что с Таносом не все так просто и однозначно, Люк понял сразу: если честно, его рассуждения о том, что для спасения всей Вселенной надо уничтожить ее половину, удивляли, но не слишком — те же древние ситхи иногда такое отчебучивали, что на их фоне Танос выглядел вполне вменяемым. Люка насторожило, что пару раз в собранных для него сведениях мелькало упоминание о том, что вроде как титана видели в двух местах одновременно или почти одновременно.
О таком странном раздвоении шепнули лишь несколько раз, можно было бы списать на преувеличение, вот только были свидетельства, материальные, а также отчеты наблюдателей, что титан то пользуется камнями, то нет.
И вот это ситх счел показательным.
Танос обладанием камнями хвастался. С самого момента, как заполучил их. Все бои, в которых он участвовал, он их применял: учился пользоваться, осваивался. И тут вдруг целых два раза перчатка на Таносе была, а признаков использования мощи камней не было.
Люк поначалу списал это на иллюзию, потом просто на двойника, как оказалось, почти не ошибся. О том, что у Таноса была родня, никто не упоминал, мелькнуло что-то про родителей и то, что титан родился с мутацией, и все. Так что откровение о брате стало сюрпризом.
То, что с первым титаном что-то не так, Люк понял почти сразу — перчатка выдала. Она виделась в Силе мощным артефактом, а вот камни ощущались слабоватыми. Не такими, как сам Люк носил в кольцах. Поэтому и черная дыра сработала, да и остальные ловушки. А вот с настоящим Таносом пришлось напрячься.
Пока ситх размышлял, схватка закончилась, Люк уже хотел отдать приказ сворачиваться, как дернулся, ощутив пробежавшую по Вселенной волну.
* * *
Один утомленно опустил Гунгнир, вытирая текущий по лицу пот. Ас устал, очень сильно устал, кроме того, его волновала судьба Хёда, остававшаяся неопределенной пока. Армию читаури удалось загнать поближе к Хельхейму, шестируких тварей повыбили, вроде как, но захватчики все равно бросались в атаку как одержимые, и выслушавший спешный доклад царь теперь с Видаром и Вали загонял в угол командующего армией ящеров урода.
Судя по докладу, читаури имели разум роевого типа, ими управляла единственная самостоятельно мыслящая особь, которую определили, и теперь этого самого Другого требовалось убить, а иначе атаки будут продолжаться и продолжаться. Флот спешно перестраивался, подчиняясь приказам Тора, Один выслушал план, одобрительно буркнув, после чего снова покрепче ухватил копье.
Сражение перешло в решающую фазу.
Появились сведения о Другом, царь шагнул вперед, готовясь к планируемой высадке на Хельхейм.
Затылок взорвался чудовищной болью, ас рухнул, выронив Гунгнир, захрипев. Подошедший Страж подхватил копье, угасающее сознание царя отметило крики и вспышку магии портала, после чего мир потемнел и растворился в ничто.
Далеко в Золотом дворце тихо завыла Фригга, стискивая ослабевшими руками шею Мурчика, и ей вторили Гери и Фреки.
*В комиксах у Таноса был брат по имени Эрос.
Глава 17 Я объявляю вам войну
Тор провел ладонью по серебру волос, запятнанному кровью. Один лежал лицом вниз, и развороченный затылок и перерубленная шея прекрасно показывали, как именно погиб царь. От подлого удара в спину, нанесенного или врагом, или предавшим его подчинённым: спросить было не у кого. Все эйнхеррии, пошедшие с Одином на битву, погибли.
Ас все не мог встать с колен, потерянно глядя вокруг, машинально отмечая детали: убитый чудовищным ударом в затылок Один. Груды разорванных на части тел — все, что осталось от личной гвардии царя, — явно убиты с помощью копья. Оплавленные, потекшие восковыми свечами стены и пол. Мертвые приборы — вся начинка корабля выжжена полностью, теперь это лишь металлолом.
Тор машинально вытер внезапно повлажневшую щеку, встал, скинул плащ и осторожно, нежно укрыл тело отца. Вокруг разворачивалась суматоха, асы, услышавшие страшную новость, сплачивались вокруг Тора, гомоня и отвлекая от тяжёлых мыслей. Кто-то начал собирать останки, князя оттеснили, приволокли носилки, слышался шум, а Тор все не мог вынырнуть из этого омута, полного горя.
Может, Тор и не был образцовым сыном, может, Один не был идеалом отца, но они были семьёй, и резко осиротевший князь позволил себе погрузиться в горе на пару минут.
Он встряхнется, будет руководить, но это потом, чуть погодя, а сейчас Тор осознавал, что Одина больше нет в живых. Зазвучал двухголосный вой, заставив вздрогнуть, и Тор очнулся, начав отдавать распоряжения: их ждали корабли и Асгард.
Покидал Хельхейм князь с тяжёлым сердцем, с ненавистью глядя на мертвую планету, усыпанную обломками кораблей и трупами. На возвышении лежали завёрнутые в плащи Один с Хедом: слепца нашли мертвым в окружении врагов, практически изрубленным на куски. Подавленные асы сновали молчаливыми тенями: победа далась страшной ценой. Один мертв, Хед мертв, как и ещё множество асов, треть флота превратилась в обломки, и пусть вторжение остановлено, то, что Танос так и не показался, наводило на крайне нехорошие мысли. Оставалось лишь надеяться, что Локи не оплошал.
