Но то Ильич. Он впрочем для пользы дела может и стерпеть обиду. А представьте себе аполитичного студента, который учится ради получения знаний по выбранной специальности. Ему это Марксово учение нужно как зайцу "стоп-сигнал". А тут его силою заставляют учить непонятно что. Да он возненавидит этот самый марксизм и пророков его лютой ненавистью. Более того, он пожалуй в погромщики запишется. Даже Ильич может пересмотреть своё отношение к этому предмету. Хотя не факт. Сейчас он учительствует в Шушенском и пишет "Развитие капитализма в России". Мысль о том, что при добротном написании эту вещь можно использовать как диссертацию, ему донесут. А там защита диссертации при кафедре марксизма Петербургского университета, учёная степень и партийная работа. Последнее уже предопределено. В отличии от моего времени, полиция не стала мешать проведению Первого съезда РСДРП в Минске. Честно сказать, состав делегатов съезда меня не впечатлил. Собралась какая то шелупонь, о которой я совсем ничего не знал. Треть собравшихся — представители Бунда. В общем собрались ребята, выпили, закусили и придумали название новой партии. После этого перегрызлись между собой и разбежались. Ни на что серьезное их больше не хватило. Как я и предполагал, ничего без Ильича у этих ребят не выйдет. Жаль! Мне сейчас очень нужна партия большевиков. Зачем она мне понадобилась? А для разгрома либералов. Последние конечно за пистолеты и бомбы не хватаются, рабочих к забастовкам не призывают, на баррикады народ не зовут, но Империю в моём времени сокрушили именно они. Да и Гражданскую войну затеяли именно они, а не коммунисты. Причем, пока белые с красными дрались, либералы сидели в стороне. Победили красные — им и горя мало. Пошли красным служить да им же и гадить. Правда, теперь им такой воли не будет. Драть их будут как сукиных котов. Ильич слева, Коба справа, а я сверху.
Кстати, в эмиграцию этим товарищам подаваться не придется. Потому что в тот момент, когда кончится их ссылка, я своим манифестом разрешу легальную деятельность тех политических партий, которые соответствуют озвученным в манифесте требованиям. А РСДРП и НМС этим требованиям вполне будут соответствовать. Зато эсерам с анархистами придется как и прежде сидеть в подполье. А незачем терроризмом баловаться! Во всяком случае без моей на это санкции. Зато международным терроризмом — сколько угодно. Вы только подумайте господа революционеры, вам ведь работы непочатый край! Всякого рода Ротшильды, Рокфеллеры, Морганы, Шиффы, Варбурги, Рабиновичи всякие... Финансовых воротил мирового масштаба как собак не резанных! И все они угнетатели трудового народа. И чего вы на министров да королей с президентами кидаетесь? Лишнее это, да и ненужное. Убитого министра да короля всегда есть кому заменить. А вот банкира так просто не заменишь. Потому как частная собственность не велит деньги Шиффа отдавать Моргану.
В общем, решил я наших нигилистов поставить перед выбором: либо они ведут борьбу с настоящими врагами трудового народа, либо на свет божий вытаскивается информация про шашни их вождей с этими самыми врагами. Нашей молодежи полезно знать, кому на самом деле прислуживают их кумиры.
Готовя легализацию политической деятельности ряда партий, я предостерег Сергея Васильевича от некоторых шагов.
— Есть в этом деле один щекотливый момент: национально-религиозные партии. Им не в коем случае нельзя потакать.
— Но ваше величество, ведь они уже существуют!
— Вот поэтому с ними и нужно бороться. Никаких еврейских, армянских, финских или польских партий. Заниматься политикой позволено лишь поданным российского монарха, а не тем, кто всячески цепляется за своё инородство!
Видя, что Сергей Валерьевич меня не понимает, я пустился в подробные объяснения. Начал с того, что любая империя — это объединение под одним скипетром разных народов. Что для императора все народы равны и уважаемы. В общем, деление на эллинов и иудеев в империи не должно быть. Это не значит, что мы будем навязывать всем народам свой язык и свою веру. Это в первую очередь означает отсутствие дискриминации везде и во всём. А с этим у нас дела обстоят неважно.
— Возьмём для примера русских социалистов. В их кружках каждой твари по паре. И если татарин с иудеем захотят вступить в этот кружок, то отказа им в этом не будет. А теперь берем господ сионистов. Как русскому человеку вступить в их секту, не переставая при этом быть русским и православным? Не выйдет! Евреи ему сразу укажут на то, что он рылом не вышел. А ведь это несправедливо! Это дискриминация по национально-религиозному признаку. А вот если в секте будет пропорционально представлены все народы России, то такой сионизм можно было бы и разрешить. Представляете? Русские, грузины, немцы, самоеды, каракалпаки... Христиане, мусульмане, буддисты... И все они ведут борьбу за депортацию евреев на историческую родину. Поближе к их родным святыням, родным нивам, пашням, рудникам. Вот такой сионизм можно и разрешить! А что имеем на деле? Возьмем еврейских социалистов. Мне думается, что социализм — понятие интернациональное. Он не может быть еврейским, китайским или шведским. Либо ты социалист, либо ты еврей. Это касается не только евреев. Вы напрасно не обращаете внимание на такое возмутительное явление как национал-социализм. На мой взгляд, национал-социализм, это не более чем синагога рядящаяся под социалистическое движение. Не только еврейская. Грузинская, финская, католическая, мусульманская, но по сути своей синагога. Все эти борцы за якобы социализм, в первую очередь решают свои национальные вопросы, но так как английские и американские банкиры финансируют только социалистические партии, то наши националы прикидываются социалистами. Это не более чем притворство, имеющее целью решить вопросы финансирования своей партии. Случись смута и эти господа отбросят социалистическую фразеологию и начнут резать всех, кто говорит не на их языке и молится не так как они. В общем, разрешая национал-социализм, мы усиливаем синагогу.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Итак, как поступать с революционными партиями, стратегия была мне известна. Одних прикормить, другим создать невыносимые условия для работы, третьим устроить разгром. С этим Зубатов справится. Но ведь задачей госбезопасности является не только борьба с внутренним врагом. Внешний враг, представленный разного рода шпионами, тоже не дремал. Зато дрыхла наша доблестная полиция. Этим нужно было что-то делать. Ведь опыта борьбы со шпионами у бывшей охранки совсем не было. У меня впрочем тоже. Поговорив на эту тему с Сергеем Валерьевичем, я понял, что даже от него успехов на этом поприще ждать не стоит. Не тот опыт и не та специализация. Всё, что он смог предложить: начать с организации службы негласного наблюдения за подозрительными иностранцами.
— Сергей Валерьевич! Враг ведь тоже не дурак. Ну выловите вы всех мелких шавок, которые толком работать не умеют. А дальше что? На воле останутся те, кто чтит наши законы и под удар не подставится. Да тот же английский посол! Он не станет сам совать нос туда, где мы храним секреты. Он для этого наймёт либо местную сволоту, готовую за копейку в церкви воздух испортить, либо просто воспользуется легкомыслием наших людей, которые склонны болтать про всё на свете, с кем попало. Вы уж берите для начала под своё крыло Особую Цензуру. Дадим ей нужные для работы полномочия, чтобы она покончила с болтовней на служебные темы вне службы. Кстати, за разглашение военной и государственной тайны теперь полагается два года лишения свободы. И это независимо от занимаемой должности и положения в обществе. Кроме того, после отбытия срока этому человеку запрещена государственная служба. И вообще, займитесь организацией службы внешней контрразведки. Подсказать в этом плане я вам ничего не смогу, но ведь мы не единственные в России умные люди! Разберутся со временем ваши люди, как нужно бороться со шпионажем.
А вообще, внутри страны проблем было очень много. Самый поганый вопрос — крестьянский. А вернее кажущаяся нехватка земли. Как раз в последнее я не верил. Судите сами: до отмены крепостного права жалоб на нехватку земли не было. Всем её хватало. Отменили крепостничество — сразу пошли разговоры о малоземелье. Я конечно понимаю, что от четверти до трети земли у крестьян отняли в пользу помещиков, что население России растет... И как тут быть? С революционерами всё ясно. Эти ребята планируют вернуть землю крестьянам. Проблема в том, что получив назад отнятую у него землю, крестьянин сытым не будет. При такой урожайности как сейчас, он ни себя, ни страну не прокормит. А дальше будет только хуже. И если ничего не делать, то питательная база для гражданской войны сохранится.
В отличии от революционеров, мои министры предлагают организовать переселение крестьян на новые земли. Не только в Сибирь и Кипчакскую степь. На маньчжурские земли они давно засматривались. Ярым сторонником завоевания Маньчжурии был ни кто иной как известный мне Александр Михайлович Безобразов. В 1896 году Безобразов составил обширную записку, в которой предсказывал неизбежность войны Японии с Россией. Указывая на агрессивную политику Японии в Корее и Маньчжурии, Безобразов предлагал создать в Маньчжурии, по границе с Кореей, вдоль реки Ялу, особые заслоны, под видом коммерческих предприятий, напоминающих по организации британские Chartered companies, и таким образом произвести постепенное мирное завоевание Кореи. Этот проект был встречен сочувственно, в осуществлении его видели не только дальнейшее развитие политических задач России на Дальнем Востоке, но и материальные выгоды, Потому Безобразов нашел не только нравственную, но и денежную поддержку. Однако вовлечь в это предприятие казну Безобразову не удалось. В лице министра финансов Витте он встретил убежденного противника, полагавшего, что участие в этом деле казны придаст ему нежелательное политическое значение. Я лично тоже считал, что захватывать Корею и Маньчжурию нет нужды. Тем не менее, сторонники образования так называемой Желтороссии не успокоились. Вокруг Безобразова к началу этого года объединились великий князь Алексей Михайлович, контр-адмирал А.М. Абаза, предприниматель В.М. Вонлярский, крупные помещики Н.П. Балашов, М.В. Родзянко, князь И.И. Воронцов, граф Ф.Ф. Сумароков-Эльстон и В.К. Плеве. И вся эта бражка начала усиленно мне выносить мозги. Особенно старался великий князь Александр Михайлович, известный как Сандро.
— Ники! Маньчжурия способна разместить порядка 30 миллионов переселенцев из коренных земель России. Это снимет то напряжение в обществе, которое растет с каждым днем. — убеждал меня Сандро.
— Сандро! Твои советчики всё рассчитали? Каким образом вы собираетесь переселить и устроить на месте 30 миллионов мужиков? Мне бы за десяток лет суметь переселить на новые земли вдоль Великого Сибирского пути пять миллионов людей! И то дело идет со скрипом.
Но Сандро моё возражение не убедило:
— Трудности лишь потому, что в Сибири тяжёлые земли и суровый климат. Вот потому мужик и едет туда неохотно. Да и обустроить его на месте стоит дорого. Зато в Маньчжурию, на плодородные земли да с прекрасным климатом...
— Тем более не поедет. Я не говорю про то, что сейчас там идет война. Я даже не говорю про то, что со строительством ЮМЖД, темпы переселения китайцев на эти земли выросли в 30 раз. Дело не в этом. Просто я знаю, что скажет наш мужик, когда вы его будете туда заманивать. "Если там всё так чудесно, то почему туда не переселяются наши братья дворяне? Вот когда они туда начнут переселение, тогда и мы подумаем!"
Я ничего не выдумывал. Именно такой ответ был дан в моём времени чиновникам, когда они при Столыпине агитировали мужика к переселению на восток. А добровольно дворяне туда массово не поедут. Ибо от Харбина до Ниццы ой как далеко!
Гораздо большее значение я придавал переселению в Сибирь избытка населения. Следовало как можно плотнее заселить огромные просторы восточней Урала, чтобы возле богатых месторождений было достаточное количество рабочей силы. А переселение шло очень трудно. За первые два года удалось организовать лишь две сотни колхозов. Не больше выйдет и в этом году. Главная проблема — нехватка квалифицированных кадров для руководства ими. Я ведь задумал колхозы в качестве хозяйств. Ведущих обработку земли передовыми методами. И вот как раз нехватка образованных специалистов тормозило всё дело. А получать в итоге тьму "Сто лет без урожая" совсем не хотелось. Меры конечно принимались. В дополнение к существующим институтам, создавались сельскохозяйственные техникумы. Но пока они выучат нужное число специалистов! Не лучше обстояли дела и с колхозниками. Нет, работать в колхозе народ не отказывался. Наоборот, охотно приезжали на заработки. Но ведь на сезонные работы, а не на постоянное жительство. Конечно, ту заботу, что была проявлена об устройстве переселенцев на новом месте, люди оценили, но большого доверия к новому делу не испытывали, предпочитая сезон отбатрачить, да вернуться в родные места! На колхоз смотрели как на коллективного помещика. Правда без злобы. Скорее с иронией.
Хорошенько подумав. Я решил не отчаиваться и продолжать начатое. Рано или поздно, люди сообразят, что в голодные да тяжкие года лучше в колхозе работать, чем в родной деревне голодать. Ну а про то, что в колхозах не голодают, до народа постепенно доходит.
Немного успешней шло формирование хуторских хозяйств, что располагались вокруг колхозов. Этим единоличникам также силами целинных отрядов очищались под пашни земли, строились жильё и хозяйственные постройки, оказывалось вспомоществование тягловой силой, инвентарём и семенами, да давались точно такие же налоговые льготы, как и колхозам. Собственно говоря, сотня хуторов вокруг одного колхоза образовывалось без проблем. Колхоз для хутора был основным, а зачастую единственным покупателем выращенного зерна. Всё это было каплей в море и не очень улучшало положения на селе. Но мой Министр Земледелия Алексей Сергеевич Ермолов просил меня не терять надежды.
— Не стоит в таком деле как земледелие ждать быстрых результатов. Наш мужик мало поворотлив и недоверчив. Но не глуп. Как только он увидит, что дело это стоящее, так сразу возьмётся его исполнять.
— Вы уверены в этом Алексей Сергеевич?
— Более чем. По мере накопления числа передовых хозяйств, произойдут качественные изменения в земледелии. Пахать сохой как прадеды, люди не станут. Более того, я уверен в том, что даже без участия государства, люди захотят построить колхозы в своих родных местах. В том, что батраки сейчас не задерживаются в колхозе, есть и положительный момент. Люди с их слов узнают о том, как на самом деле там идут дела. И верить землякам они будут больше, чем начальственной агитации.
Пожалуй, верить словам Ермолова стоило. Как считал в моём времени историк И. И. Воронов: "А. С. Ермолов оказался наиболее компетентным и, вероятно, наименее влиятельным министром за всю историю существования Министерства земледелия".
Насчет компетентности я уже не сомневаюсь. Зато насчет влиятельности строго наоборот. В распоряжении министра много чего находится. Те же самые целинные отряды вместе с их борделями и охранниками — это как раз его хозяйство.
