Жестокая мозаика жизни

Глава 29

Мы шли по коридору, на удивление, светлому. Я не думала, что дорога в тюрьму или допросную может быть такой. Как-то при таких путешествиях всегда ассоциация идет с мрачными, темными подземельями. А тут все больше походило на чистый коридор в одном из зданий университета. Толстый белый ковер заглушал звуки наших шагов, а стены без окон с непроницаемыми дверями хранили тайну нашего присутствия. Я шла чуть сзади от принцессы, а по бокам нас находились четверо охранников. Кей на этот раз решила перестраховаться с защитой.

Вот мы остановились у одной из многочисленных одинаковых белых дверей. От других ее отличала только маленькая табличка с номером "26". Всю меня охватил неясный трепет, сейчас я увижу того альфара. А ведь всего несколько часов прошло с нападения... Какой он, зачем это сделал? Я закусила губу от волнения — какие методы добывания сведений были на нем уже применены? Сразу встала картина заброшенного завода перед глазами и прикованный человек, которого мне пришлось взломать. Вида крови и пыток я не боялась, но мне не хотелось видеть этого снова. Слишком много их было у меня на глазах.... чересчур... а так хочется начать новую жизнь, выбросив в мусор все дурные воспоминания.

Я не совсем понимала, что сейчас чувствую, но больше всего некое предвкушение. Нетерпелось узнать и понять, зачем все это было сделано. Для чего? Может, и лучше, что произошел этот непростой разговор у Кей с Тером... теперь мне тоже будет позволено присутствовать и я хоть что-то узнаю. Ведь только благодаря мне удалось получить этого альфара живым. Даже немного гордость поднялась у меня в душе.

Кей открыла дверь и первая решительно вошла, я поколебалась всего секунду и последовала за ней, внутренне готовясь ко всему. Но то, что открылось мне, настолько было поразительным, что я застыла на месте, и одному из охранников пришлось ненавязчиво подтолкнуть меня двигаться дальше. Посреди белоснежной пустой комнаты стояло кресло для инвалидов и в нем сидел давешний альфар. Тело его так и было парализовано, но мимика пришла в полную норму, поэтому при виде нас он прикрыл глаза и плотно сжал губы. Ни единого признака не было того, что его пытали или какими иными способами старались получить необходимые сведения. Бросила беглый взгляд на Кей, хотя может просто ждали принцессу. От стены вдруг отделилась фигура, ранее мною незамеченная, вся в таком же искрящемся белом. Я узнала в этом склонившем почтительно голову перед Кейрэн фарина Горкая аль Димея — первого судью.

Его рыжеватые волосы были заплетены в тугую косу, которая лежала на плече ярким пятном поверх белого костюма. И как я его не заметила? Этого же альфара я видела и в том подвале на заброшенном заводе, и в комнате при покушении на Кей во время вечеринки, и он же был вовлечен вместе с другими в разработку ловушки. Я к фарину Горкаю присмотрелась внимательнее, ведь первый судья не столько должность, сколько титул среди альфаров. Лучший воин, умелый дознаватель, удостоенный части вершить правосудие от имени короны, он был верным соратником принцессы, одним из ее самых доверенных лиц. Почему же сейчас его тоже вызвали на этот допрос? Неужели все так серьезно? Он цепким взглядом карих глаз окинул всех присутствующих, задержавшись немного дольше на мне, и повернулся к пленнику.

— Моя принцесса, это Занкай аль Ориен фар Бих. Ваш верный подданный, — сказал судья с нескрываемой иронией. На эти слова альфар в кресле дернул подбородком и распахнул глаза. — Да, очень верный. Мы это уже успели выяснить.

— Замечательно, фарин Горкай, — довольно сказала Кей и приблизилась к альфару. — Ну, что ж Занкай, рада с тобой, наконец, познакомиться.

Принцесса наклонилась и пристально посмотрела в его обеспокоенные глаза. Я заметила тень, на миг скользнувшую по ее прекрасному лицу, но Кей быстро взяла себя в руки и близко-близко, почти касаясь губами уха задержанного, стала что-то говорить ему. Лицо Занкая то серело, то покрывалась красными пятнами, только голубые глаза оставались внешне невозмутимыми. Теперь ему легче было держать подобную маску, ведь неизвестность миновала, а к такому разговору он, видимо, был готов.

— Итак, Занкай, каков будет твой ответ? — выпрямившись, но все так же возвышаясь над ним с видимым преимуществом, спросила Кейрэн.

Он безотрывно смотрел на принцессу с неким восторгом, который я смогла разглядеть за панической обреченностью. Неужели он восхищен своей принцессой? Их взаимные гляделки продолжалось несколько минут, а присутствующие лишь хранили молчание. Я даже боялась дышать слишком громко, так что иногда ловила себя на нехватке воздуха. Судья довольно кривил губы в полуулыбке, поглаживая подушечками пальцев штаны на бедре. Дрожащий голос альфара прозвучал неестественно громко:

— Хорошо.

Кей мягко улыбнулась, будто не могло быть иного ответа и, скользнув по мне странным, непонятым мною взглядом, медленно склонилась над Занкаем. Его лицо изменилось на глазах и только, когда Кей нежно провела по его щеке пальцами, я поняла, что сейчас произойдет. Сердце сдавила боль, горло резко пересохло. Как я могла о таком забыть? Кей коснулась губами губ альфара, и последовал долгий поцелуй, за время которого я думала, что сойду с ума. Как неприятно было на это смотреть! Моя Кей целует кого-то другого, причем того, кто чуть меня не убил. Горечь разлилась во рту, закружилась голова, но я не могла оторвать взгляда от этого действа. Я должна все видеть сама! Хоть душа моя и разрывалась на тысячи кусочков, причиняя невиданные ранее муки. И понимала ведь, что это необходимо, но легче не становилось. А если вдруг я надоем ей, выносив детей? Может она мне изменить? Но эти мысли как быстро возникли, также мгновенно и были отброшены, ведь то, чему я стала свидетелем сегодня, такая Кей меня никогда не предаст. Да, теперь я в этом уверена!

Но вот, наконец, Кей быстро отстранилась от заключенного и повернулась к фарину Горкаю, вытерев тыльной стороной ладони губы с несколько брезгливым выражением. Какая же я глупая!

— Фарин Горкай, род фар Бих полностью реабилитирован, — произнесла она, а сидящий в инвалидном кресле альфар облегченно прикрыл глаза.

Я ничего не понимала — они что, его отпустят? Судья же отрывисто кивнул и за несколько неуловимых движений оказался за спиной заключенного. Он взялся за ручки кресла и стал разворачивать его в противоположном от нашего входа направлении, где появился темный провал двери. Но как только повернули кресло на выход, Занкай тихо сказал:

— Спасибо, ваше высочество!

В следующий миг за ними закрылась дверь, и стена будто и не имела никогда прохода. Я повернулась к Кей и только сейчас заметила складочку между ее бровей и плотно сжатые губы. Принцесса подошла к стене и начертала какой-то знак, засиявший белым огнем. В комнате тот час же появились два дивана, на которые нам и было предложено сесть, охрана же расположилась за спинками. Некоторое время мы провели в молчании — я не решалась что-либо спросить, а Кей была поглощена своими мыслями. А ведь столько всего хотелось спросить...Мне только и оставалось, что наблюдать за ней. Чем дольше я смотрела, тем сильнее становилось невыносимо сидеть так далеко. Хотелось оказаться рядом, почувствовать тепло, прикоснуться к коже... мне эти желания причиняли почти физическую боль, которая также была совершенно прекрасна, она дарила мне ощущение теплоты в душе и наполненности. Теперь я не была пустой оболочкой, куклой... во мне пульсировали разнообразные чувства, нарастая и спадая, разливаясь по венам жгучим огнем и пьянящими разум. Это было невероятно!

Но мои наблюдения прервало появление фарина Горкая, которого мы и ожидали. Он был не один, а с капитаном Бернрэном. Это что ли будет маленькое совещание? Кей расскажет, что увидела в памяти злоумышленника?

— Судья, как все прошло? — безразличным тоном спросила Кей.

— Безупречно, как и всегда, моя принцесса, — без тени улыбки ответил фарин Горкай.

— Вышлите его вдове необходимые бумаги, — кивнула принцесса, предлагая появившимся альфарам сесть.

Я удивленно распахнула глаза и посмотрела на Кей. Его убили? Но она же только что сказала помиловать род. Или я все неправильно поняла? Мысль стала лихорадочно работать, припоминая все узнанное мною про альфаров. И тут до меня стало немного доходить — род передается только по мужской линии. Значит, просто его детей или сестру не будут привлекать к этому происшествию. А могли и их казнить... неужели Кей смогла бы так поступить со своими подданными?

— Капитан, ваш список сегодня пополнится, — тем временем продолжила разговор альфарка. — Очень интересные сведения удалось мне увидеть в памяти Занкая, он бы сам на это никогда не обратил внимания — вот и преимущества такого метода получения информации, — усмехнулась Кей, мазнув по мне взглядом, — эти мнимые заговорщики встречались лишь раз, на земле, подальше от нашей службы безопасности. Все — главы знатных родов, недовольные предстоящей свадьбой. Их собрал вместе фарин Естрэн аль Дизен фар Каес. Что интересно, Занкай, сам того не осознавая, мимоходом увидел, как Естрэна перед самым совещанием навещала фарина Айзрэн. А вы-то, фарин Бернрэн, все не могли разыскать эту 'милую особу'. Я предполагаю, что она играла не последнюю роль в организации этого нападения.

— Принцесса, мы в первые же два часа, как вы знаете, пытались арестовать ее, но фарина Айзрэн будто была предупреждена заранее, — спокойно сказал капитан.

— Я знаю, капитан, знаю. Но теперь, надеюсь, через фарина Естрэна вы сможете выйти на нее. Подозреваю, что ей известно нахождение веккана Гарэда. Сейчас для нас это приоритетно, — жестко сказала Кейрэн, а потом помолчав продолжила. — Эти же пятеро нападавших были добровольцами, предполагавшими, что все может кончиться их гибелью. Как глупо. Они были пешками. Думали, что векка Нэраи 'околдовала' меня, и без нее я выберу себе более достойную партию из альфарок, — усмехнулась она. — Насколько до сих пор стойки предубеждения...

— Я сейчас же свяжусь с Роанкаем для задержания фарина Естрэна, раз они обосновались на земле, — достав из-под фалд пиджака альфарского костюма переговорное устройство, сказал фарин Горкай.

— Конечно, действуйте. Фарин Бернрэн, надеюсь на ваше содействие, — кивнула Кей.

— Мы с фарином Горкаем немедленно займемся всем необходимым, — заверил принцессу капитан.

— Хорошо, держите меня в курсе. Допрос фарина Естрэна без меня не проводить, — бросила Кей, достала будто из воздуха лист бумаги, где уже были написаны в столбик много имен, отдала список фарину Горкаю и, поднявшись с дивана, махнула мне рукой, чтобы я следовала за ней.

До наших апартаментов мы дошли в полном молчании. Я была под впечатлением сегодняшнего дня, а Кей о чем-то сосредоточенно думала. Когда за нами закрылась дверь, она обессиленно рухнула на диван, который уже успели поставить взамен разломанного.

— Какой длинный день... — прикрыв веки, сказала альфарка и откинула голову на спинку дивана.

Ее золотистые волосы рассыпались по атласным голубым подушкам в неестественном организованном беспорядке. Мне внезапно так захотелось пропустить эти шелковистые пряди между пальцев, вдохнуть уже такой знакомый и родной запах жасмина и лимона.

— Кей, ты бы убила его детей? — присев на краешек дивана и чувствуя себя немного неуютно от своего вопроса, все же спросила я то, что мучило меня последний час.

— Не знаю, Раи, не знаю. Если бы он заупрямился — скорее всего, да. Мы получили бы сведения, но какой ценой? Очень неприятной. Хоть эти покушавшиеся на тебя и готовились к смерти, они были уверены, что их семьям ничего не угрожает, ведь они не замешаны в этом заговоре. Но ведь потомки в последствии могут встать на путь отца из-за наследственных отклонений либо чувства мести. Этот метод воздействия применяется крайне редко, но сейчас времена тяжелые. А так... так их потомки станут верными подданными Аватераона, ведь им будет дана возможность обелить имя своего рода. Я знаю только единственный случай обрывания рода, около четырехсот лет назад. Тогда только стали появляться недовольные положением дел в нашем обществе, и был сильный взрыв на одном из кораблей, почти полностью его уничтоживший. Кстати, тогда и Тер очень сильно пострадал — у него еще шрам на лице остался. Он почему-то не хочет его убирать, говорит напоминание. Ну да ладно... Нашли ответственных за взрыв и прервали их род, уничтожив всех носителей мужской линии. Хоть это был и не знатный род, но тоже большая потеря для нашего общества. И мне бы не хотелось повторять подобное. Утеряна уникальная генетическая линия, но сделанного не воротишь, а тогда без этого было не обойтись, — грустно и несколько устало проговорила Кейрэн.

Я молчала и смотрела на ее прекрасные черты сейчас изможденные, и такое жжение разливалось в груди, что от него першило в горле и саднило глаза, так мне было приятно находиться рядом с ней и хотелось что-то для Кей сделать. Через некоторое время принцесса приоткрыла глаза и посмотрела на меня сквозь ресницы.

— Тебе это не понравилось? — тихо спросила Кей, не отводя взгляда от моего лица.

Я немного смутилась, но постаралась не подать виду, ведь отчетливо поняла о чем она говорила. Сразу встала картинка ее поцелуя с заключенным и мои чувства и сомнения. Кей сейчас так устала, зачем мне ее расстраивать еще и своими тревогами.

— Немного, — спустя небольшое замешательство, правдиво ответила я. — Но я понимаю, что это было необходимо.

Кей снова закрыла глаза, и я не смогла понять, о чем она в этот момент думала, потому как лицо ее оставалось бесстрастным, так ярко контрастирующим с той недавней вспышкой ярости.

— Мои руки далеко не чисты, — сказала Кей, посмотрев на свои ладони.

У меня кольнуло внутри и жар прокатился по телу. Захотелось схватить ее, прижать к себе и впиться в губы. От этих мыслей меня бросило в холод, и я не смогла пошевелиться. Вот опять что-то меня сдерживает... нашла в себе силы только коснуться пальцами руки альфарки и поднести ее к губам.

— Я люблю твои руки. Они прекрасны, — прошептала я, нежно касаясь губами костяшек ее пальцев, затем голубоватых венок на кисти. Эти руки были самыми дорогими для меня. Они защищали и дарили неземное блаженство, были безумно ласковыми и нераздумывающе безжалостными. И они были только для меня...

— Раи-йи, — выдохнула Кей охрипшим голосом и стремительно подалась ко мне, откинула спадающие сейчас на мои плечи волосы и пальцами пробежалась по шее, за ухом, запустила пальцы в мои волосы и страстно прильнула к губам.

В этот вечер я впервые касалась ее, осторожно, преодолевая непонятный уже надоевший мне страх. Гладкая нежная кожа Кей холодила мои пальцы, от подушечек которых по всему телу пробегали будто электрические импульсы, будоражащие во мне странные струны души. Мои прикосновения вызывали у нас обеих новые ощущения, бросая в объятия друг друга для дальнейших поцелуев. Но я не смогла перейти некую невидимую грань, все еще мешающую мне полностью насладиться присутствием Кей в нашей постели, что заставило ее вновь оставить меня в одиночестве восстанавливать дыхание и приводить в порядок мысли. Но сегодня от досады на себя у меня выступили слезы, которые я не смогла унять до возвращения альфарки. Спрятать их от нее тоже не удалось и пришлось объяснять ей, что я злюсь на себя. Она ничего на это не сказала, а только крепко обняла и, прижав меня к себе спиной, переплела наши пальцы. Так мы и уснули.