Стальное сердце (ex-Naruto)

Это справедливо.

И с техниками я более-менее разобрался. Более — это потому, что могу их использовать. Менее — потому, что плохо понимаю, как это работает. Ну ладно, Буншин-но-дзюцу — специфическая техника иллюзий, при которой можно создать несколько копий самого себя, насколько выделено чакры — тут все не так и сложно. Иллюзией самого себя, пусть даже и частично материальной (ткнешь пальцем посильнее, она и развеется), меня не удивить — маги Империи вытворяли и не такое, с ней я как-то разобрался, но Каварими! Способность мгновенно заменить свое тело на практически любой предмет — кучу мусора, кусок дерева, ком земли — подставив под атаку не свой драгоценный организм, а нечто менее ценное, про такое в своем мире я даже и не слышал. Нет, сам эффект телепортации был, как мною ранее упоминалось, известен и использовался достаточно давно, но одно дело громоздкая конструкция заклятия, переносящего пользователя по заданным координатам, весьма сложная, долгая и тягомотная в построении, жрущая энергию, как не в себя, другое — возможность такого переноса прямо на поле боя, куда-нибудь за спину противнику. Сколько хороших парней из своей роты я мог бы спасти, обладай таким навыком, а скольких дырок в шкуре мог бы избежать сам... Сколько операций можно было бы провернуть без шума, крови (нашей) и разнообразных геморроидальных спазмов, будь у меня возможность, к примеру, "замениться" на деталь крепостной баллисты, а не карабкаться ночью в дождь по скользкой стене, причем делать это бесшумно, а то невнимательных новичков в ночную стражу опытные коменданты не ставят...

Правда, помимо бочки меда, тут присутствовало и небольшой черпак дегтя. "Замениться" можно было на предмет, находящийся в прямой видимости, так что если враг лупит по площади, все равно накроет. И к тому же работало все это благолепие на чакре, на той субстанции, перерасход которой несколько нежелателен.

Ну и третья техника — Хенге-но-дзюцу. Если владение первыми двумя техниками весьма одобрялось и поощрялось, то Хенге в числе умений юного генина должно было присутствовать обязательно. Эта техника, в нашей ученической вариации, накладывала плотную иллюзию на самого пользователя, причем иллюзию неважно чего — выбор оставался за шиноби. Хочешь — притворись стариком-побирушкой, хочешь — табуреткой, смазливой девицей, бродячей собакой — да чем, или кем угодно! Но емкость дегтя присутствовала и тут, и это был уже не черпак.

Если табуретка на твоей кухне сопит и шевелится, если у побирушки выправка, будто кол проглотил, если смазливая девица пахнет, как мужик, и рычит недевичьим голоском, а бродячей собаке явно в тягость бегать на четырех лапах, любому, хоть мало-мальски наблюдательному человеку станет ясно: что-то тут не то. Не пора ли, подумает наблюдательный человек, позвать стражу, и сдать ей хитрую табуретку, противную девушку, корявую собаку и нестандартного побирушку, предварительно попинав их ногами, для дальнейшего выяснения? В общем, навыки требовались, зачастую, специфические — то же актерское мастерство, если уж решил подделываться под кого-то. Но хенге — инструмент все равно полезный. Хотя бы для маскировки. Свои тонкости имелись и тут, но уже вполне преодолимые.

А вообще, начальные техники стали идеальной площадкой для совмещения знаний из моей прошлой жизни с реалиями мира нынешнего. Вот как быть, если вся магическая система этого мира заточена под использование чакры, а мой арсенал, достаточно богатый (правда, не блещущий разнообразием и изощренностью) использует ману? Да еще и источник этот... Нет, я совсем не был против обладания таким сокровищем, но сейчас никаких особенных преимуществ я от него не ощущал. Странно, правда? Казалось бы — бери, да пользуйся, благо за то время, что прошло с момента моего возвращения в Коноху, я кое-как научился с ним управляться, да вот не все так просто оказалось.

Как выяснилось еще во время путешествия в страну Моря, чакра лиса уродовала и изменяла эффекты даже от простейших из известных мне заклятий, а энергия источника, несмотря на смену владельца, своих повадок нисколько не улучшила, и применять ее при эксплуатации своих запасов было попросту опасно. Но, к сожалению, надо — арсенал Олли Штайнера был несколько больше, чем таковой у Узумаки Наруто.

Поэтому пришлось мне вступить на кривую и в перспективе очень короткую стезю мага-исследователя.

Я попытался выявить хоть какие-то закономерности, чтобы, упорядочив их и совместив с имеющимися в моем распоряжении знаниями, как прошлого мира, так и этого, разработать приемы использования энергии источника, и не сказать, чтобы сильно в этом преуспел. Тем более, что чтобы не вызывать ненужных вопросов приходилось экспериментировать с довольно ограниченным набором известных мне заклятий, и то, случались казусы. А о том, что в применении техник я должен упражняться только на полигоне, меня настоятельно попросил шиноби АНБУ, появившийся, когда жалобы соседей снизу дошли, куда следует — я им устроил вентиляцию в потолке. Дыры там прогнили не такие уж и большие, вот чего они так на меня вызверились? Что за люди... Тем более что отверстия быстро законопатили (вычтя стоимость работ из моего пособия). А на полигоне, в присутствии как явных зрителей, так и наблюдателей, которые старались не афишировать свое внимание к происходящему, использовать я поначалу мог только одну технику.

Да, Гоккакью-но-дзюцу, простенькая техника стихии огня — наше все!

С построением элементарного узора огненного шара проблем не было никаких. С наполнением его энергией моего нового источника — тоже. А вот результат меня не порадовал: вместо сгустка огня я смог наблюдать что-то вроде большой искры, которая по странной вихляющейся траектории улетела куда-то в направлении мишени. Промазал я метров на тридцать, зато грохнуло там вполне достойно, и будь мишень размером побольше... Совсем немного... Ей бы не поздоровилось. Я попробовал еще, чуть изменив конфигурацию узора, и снова не попал тем, что получилось, туда, куда целился.

Но, будучи человеком, в некоторых вещах довольно упертым, прекращать попытки не собирался, и раз за разом добивался результата! Правда, не совсем того, который требовался. Да, тяжела и неказиста доля исследователя... Сакура, которая первая смогла отплеваться от песка, туча которого, поднятая близким взрывом, накрыла нашу компанию, предположила, что я делаю что-то не то, и была определенно в чем-то права.

Да, не то! Мне нужен узор, который даст именно огненный шар, а не очень большую искру, не две большие искры и даже не сноп маленьких, и я не оставлял попыток. Впрочем, прогресс все же наметился, и мишень я все-таки уничтожил: широкий поток веселого косматого рыжего пламени, с глухим шипением жадно облизавший несчастное сооружение, впечатлил даже меня. Подкравшийся к нам куратор Умино, видимо, привлеченный шумом, и за этим шумом оставшийся незамеченным, поинтересовался, какого Они я разрушаю полигон академии. В ответ он получил пространную лекцию о долге ученика академии шиноби, как я его понимаю, и о том, что если мне нельзя упражняться в ниндзюцу здесь, то ему стоит только приказать, и заниматься этим я буду, к примеру, в лесу. Ируку перспектива отвечать за многочисленные жертвы и разрушения в городе, непременно последовавшие бы за столь недальновидным решением, не вдохновила.

Он интересовался техникой, которую я так эффектно (но не эффективно по затратам энергии и полученным результатам) применяю, услышав же ответ, уведомил, что если то, что мы видели — Гоккакью, то он саннин Тсунадэ-сама. Я ответил, в свою очередь, что ему виднее, кто он есть на самом деле, и показал печати — я их складывал перед каждой попыткой, хотя никакого значения в данном случае они не несли, и снова окатил чадящую мишень потоком огня...

Итогом прений стали дополнительные занятия по контролю чакры и теории ниндзюцу, которыми он меня наишачил, и просьба на время унять мои деструктивные порывы, сосредоточившись на изучении академических техник.

Некоторый прорыв наметился лишь, когда у меня получилось воспроизвести Буншин-но-дзюцу как с помощью своей чакры, потом с помощью энергии источника. Иллюзия меня самого получилась достаточно корявой и размытой, зато теперь я приблизительно понял, в каком направлении следует двигаться, и смог разработать узор заклятия, позволяющий воспроизвести эффект техники.

Достигнутый успех меня поначалу окрылил, однако эти крылья сначала увяли, потом совсем отсохли, когда я прикинул масштаб корячившихся передо мной исследований и понял, что ближайшие годы мне точно будет, чем заняться.

Так и развлекался.

Получилось разобраться со "шкурой". Ее поддержание успело войти в привычку, она была на мне во время инцидента на острове, и теперь обзавелась рядом интересных эффектов, как полезных для меня, так и не очень. А если вкратце — изначально, будучи эффектом заклятия, теперь она стала чем-то вроде части тела, и если раньше мне приходилось тратить усилия для ее появления, то теперь наоборот, приходилось тужиться, чтобы от нее избавиться, хотя бы на время. Да еще и распространялась она не на все тело, а только на те участки, которые находились под ее действием до моей повторной встречи с пославшим меня. То есть полностью на голову, шею, руки, корпус. И частично на ноги — спереди примерно до середины бедра.

С одной стороны, данный факт, конечно, не радовал: все же это слабые места в защите, к тому же у меня никак не получалось их закрыть — "шкура" совершенно не желала распространяться далее.

С другой — немалое облегчение вызывал тот факт, что ко мне не приросли еще и штаны с рубахой.

А ведь могли бы.

Ну и надо ли говорить, что ресурсы на свою "жизнедеятельность" то, во что превратилась "троллья шкура", забирало само, вольготно эксплуатируя источник.

Такие дела.

Расковырять сундук с подарками, который мне оставили предки Наруто, так пока не получилось, но я был близок к решению проблемы — серая завеса, отделяющая меня от заветных ништяков, уже поддавалась моим усилиям, и вскоре должна была пасть. Надеюсь, результат стоит затраченных времени и сил, ибо после двух лет усилий получить в результате кучу совершенно необходимых мне пособий по рукоделию, или несколько уникальных семейных рецептов лапши с приправами будет по-настоящему обидно.

Встретился и с Иноичи, вернее, он со мной.

Против ожиданий, меня не стали звать в их квартал, поить чаем и показывать сорняки: как-то раз, уже под вечер, когда большая часть персонала клиники, где я продолжал трудиться на благо жителей и своего кармана, уже разошлась по домам, ко мне подошла Хатеми, и, молча, поманила за собой. Я сперва решил, что она решила учинить мне за что-то разнос, и покорно проследовал за ней в ее кабинет, но ошибался. Господин Яманака, зачем-то спрятавшийся под совершенной иллюзией, сообщил, что хочет со мной поговорить, и желает, чтобы результаты разговора, какими бы они ни были, остались бы между нами. И, что вселило в меня некоторую неуверенность, попросил отнестись к нему с уважением и не прикидываться дураком.

Я согласился, и беседа выдалась достаточно продуктивной.

Мне удалось узнать, к примеру, что у меня был хороший шанс остаться в застенках — на этом настаивал Шимура Данзо, свято убежденный в моей неблагонадежности. Однако этому воспротивился как сам Хокаге, так и совет кланов Конохи, для убеждения которого в благоприятном решении немало сделал он, Иноичи Яманака, а, скажем, такой достойный господин, как Хьюга Хиаши так и с самого начала был полностью убежден в моей невиновности. Самого же Яманака-сама убедило в моей правдивости увиденное в моей башке при допросах.

Тут я мысленно пожал себе руку, похлопал по плечу, и дружески обнял за то, что не стал пытаться его обмануть или подсунуть ложные сведения — шансы на успех такой затеи с моими-то навыками в менталистике составляли исчезающее малую величину.

Он, глава клана Яманака, конечно, понимает, что я позволил ему посмотреть далеко не все, и это "не все" может оказаться гораздо интереснее увиденного, но... Может ведь и не оказаться? — улыбнулась мне иллюзия Хатеми — И ему достаточно того, что он смог увидеть.

Раз уж проблема разрешилась к, надеюсь, нашей общей пользе — намекнул я ему — не стоит ли перейти к вопросам насущным и не растекаться мыслию по древу? Я ему, конечно, благодарен, и все такое, но все же...? Мне было до коликов любопытно, что ему от меня надо, и что он может предложить взамен.

Что ему надо — наверное, понятно: взять с меня кроме, собственно говоря, меня самого со всей требухой, было нечего. А вот что нужно ему, главе процветающего клана, и лицу, облеченному доверием власть имущих...

Ну, что сказать — я практически угадал. Он сделал предложение, и сказал свою цену, которую готов заплатить. Она устроила меня не полностью, но мы пришли к консенсусу, в основном потому, что мои запросы были не столь критичны, а претензии — вполне решаемы.

Союз — вот что он мне предложил. Понимаешь, Наруто, Хокаге стар — сказал он мне — И ему давно пора на покой, и он сам хочет на покой, и ему практически удалось уйти на заслуженный отдых, но вот из-за неких обстоятельств, что произошли двенадцать лет назад, пришлось ему вернуться и топтать дальше. Этот факт не доставлял Сарутоби абсолютно никакой радости, лямку он тянул только потому, что внятной замены на горизонте не маячило, а послать все к демонам не давало острое чувство долга. Воля Огня, да... Однако долго так продолжаться не могло. Его сын — Сарутоби Асума — хороший боец и бравый шиноби, но должность не потянет, так как наличие крепких кулаков и отточенных навыков ниндзюцу для Хокаге, конечно, несомненный плюс, но это не главное. Главное — авторитет, связи, харизма, наличие мозгов и много чего еще, чем Асума не обладает. Возможно, мог бы потянуть кто-то из легендарных саннинов (причем выражение "мог бы" Иноичи произнес с ясно выраженным скептицизмом), но как-то не судьба. Все они по разным причинам в свое время взяли самоотвод. Так вот, Хирузену осталось не так уж и много, и лучше бы наиболее разумной части жителей Конохи (понятно, кого он подразумевал под этим выражением) быть готовыми ко всем вариантам развития ситуации, по всему видать, имея в виду грядущую склоку группировок за власть.

И уж при самых неблагоприятных раскладах полезно будет иметь на своей стороне такого резвого парня, как Узумаки Наруто. А уж он, господин Яманака Иноичи, если что, то в долгу не останется, ибо понимает, что такими шиноби, как я, не разбрасываются.

Как-то так. Для меня все эти расклады были темным лесом: мало того, что я не владел достоверной информацией, и вынужден был полагаться только на слова собеседника, так еще и смутно понимал правила игры. Ну не ко мне это — с интригами и подковерной борьбой, не умею! Глотку кому-нибудь перерезать, устроить диверсию, украсть чего-нибудь (или кого-нибудь), поджечь, отравить или взорвать — это ко мне. Гадить врагу на коммуникациях, ловить вражеских диверсантов, да просто схлестнуться в бою с сильным врагом и удобрить его пеплом землицу — это ко мне. А интриги — не ко мне. Впрочем, то, что Узумаки Наруто так или иначе попытаются использовать в этих играх, было ясно и ему самому.