Мы шли внутри Грассерских гор уже четверо суток. В эту ночь я как обычно связался с женой, выяснил, что дома все хорошо, вот только жалко свекровь — на ней лица нет. Все переживает гибель сына, а поверить снам невестки, что он жив, никак не может. Я со своей стороны заверил, что со мной все в порядке, еды хватает, а каждый день приближает нашу встречу. Закончив разговор, собрался перейти к тренировкам с шаром Финь Ю, но неожиданно отчетливо ощутил зов. Это был не звук, а чувство, что кто-то во мне нуждается. Скорее это было приглашение-просьба, а не требование. Я решил откликнуться и не стал сопротивляться, когда меня слегка потянуло к источнику этого чувства.
На миг в глазах потемнело, и тут я увидел вход в знакомый лабиринт. Надпись "Если ты войдешь, то должен будешь пройти лабиринт до конца или погибнуть..." тоже никуда не делась. Мне что, опять надо пройти его? Зачем? Ладно, если надо так надо. Дело знакомое, а монстры уже почти как родные — скоро, глядишь, скучать буду, если не удастся по стенкам размазать сотню-другую. Но что-то было не так. Я огляделся, наконец, по сторонам и увидел, что не один. Оказывается позади меня стояла... Леси и круглыми от удивления глазами рассматривала вход. За суетой этих дней я так и не удосужился присмотреться к ней внимательно. А она была премилая девушка — невысокого роста, круглолицая, улыбчивая с добрыми карими глазами и волосами цвета осени, всегда заплетенными в косу. Фигура не сказать, чтобы стройная, но и на пышку тоже не тянула. Короче, она производила впечатление милой и доброй девушки. Что-то в чертах ее лица напомнило мне графа, но так мимолетно, что утверждать определенно было невозможно.
Я элементарно растерялся. Что теперь делать? Проводить ее по лабиринту? Познакомить с Финь Ю? Нет. Скорее всего, девушка еще не готова принять знания, но потенциально способна к этому. То есть, вполне возможно, передо мной будущая коллега целительница. Неужели такое бывает? Почему тогда я ни разу не слышал от Лабриано или наставницы о том, что другой целитель может проводить своего коллегу сюда? А может Леси не будущая целительница, а вполне состоявшаяся, также как я, скрывающая свою принадлежность к этой группе магов? Вопросы и вопросы. Как же получить ответы?
— Алониус, что происходит? Где мы? — растерянно спросила Леси.
— Скажи мне правду, — внимательно глядя ей в глаза, спросил я ее, — ты — целительница? Если да, тогда я помогу тебе пройти лабиринт и обрести силу.
— Целительница? — с неподдельным удивлением спросила девушка. — А разве это не выдумки?
Если бы она была той, кого я в ней подозревал, то ей не было смысла лгать коллеге. Значит, все-таки горы выявили ее потенциальные способности. Неужели, играя роль горного старца, я случайно сказал то, что есть на самом деле?
— Это сон, Леси. Всего лишь сон. Но ты подумай, не хочешь ли стать лекарем? Я уверен — у тебя получится.
— На лекаря учиться надо, — печально сказала девушка. — Кто ж меня, простолюдинку, пустит?
— Для начала тебе надо обычную схолу закончить, а потом уже что-нибудь придумаем, — бодро сказал я.
— А мне и не надо заканчивать. Меня с детских лет учили вместе с молодой госпожой. Чтобы ей скучно одной учиться не было и, чтобы наказывать можно было кого. Но леди очень не любила, когда меня наказывают, и очень старалась. А вместе с ней и я.
Вот как, подумал я. Оказывается, горничная-то весьма образованная для этого сословия девушка. Граф дал ей, по-видимому, довольно хорошее домашнее образование.
Ладно. Подумаем об этом потом, когда выйдем.
Утром Леси странно на меня посматривала, но подойти долго не решалась. Наконец, собралась с духом, и тихонько спросила, с тревогой глядя мне в глаза.
— Алониус, мне... сон один странный приснился, — она выжидающе смотрела на меня, но я никак не реагировал, — будто вы мне говорили что-то о... целителях, — она снова остановилась, но, опять не дождавшись от меня поддержки, заспешила, — вы еще сказали, что мне надо учиться на лекаря.
— Леси, — мягко ответил я, — сны часто бывают вещими. Ты это знаешь. Во снах мы можем общаться даже с умершими людьми. Они нас предупреждают, чему-то учат, о чем-то рассказывают. Если я тебе приснился — это естественно, ведь мы по пещерам, мрачным и сырым, не один день идем. Все очень устали. Но если я сказал тебе, что ты годишься в лекари, значит, так оно и есть, — легко закончил я.
Выбрались на свет мы только на десятый день и так утомились, что даже порадоваться Солано толком не смогли. Последние припасы мы доели еще вчера. Точнее, доели девушки. Мы с Протисом уже три дня урезали свои порции до предела.
Здравствуй, славная Элмория! Как-то ты меня встретишь после долгой разлуки?
Глава 33
Элмория встретила ярким полуденным Солано, зеленью трав и кустиков, умудрившихся прорасти на этих скалах. Пещера, из которой мы выползли, судя по остаткам кострища с группой удобных камней возле него, часто посещалась, а это означает, что неподалеку есть либо оживленная тропа, либо поселение, а где-то совсем рядом — источник, с помощью которого мы сможем привести себя в порядок, умыться и переодеться. Перед тем, как покинуть гостеприимные туннели я чуть ли не с нежностью погладил камни, мысленно поблагодарив горы и горного старца, если он есть, за то, что выпустили нас почти без потерь — к периодическим потерям жирка я даже привыкать стал — не завалили камнепадом, не подсунули под ноги бездонную пропасть, не задушили негодным воздухом, а главное — за то, что помогли приоткрыть свои способности и многому меня научили. Мне вновь почудился отдаленный грохот лавины или камнепада, похожий на добродушный смех. Наверное, все-таки чудится.
Некрутой спуск по узкой тропинке от пещеры вскоре вывел нас к более широкой наезженной тропе, способной вместить две телеги рядом. Кучки навоза и следы колес указывали на то, что этот транспорт здесь использовался довольно часто. Насколько я понял, мы сейчас находились значительно западнее ущелья Змей и, соответственно, Сербано, откуда началось мое путешествие на север в Лопер — глаза б мои его не видели. Таким образом, от этого клятого ущелья я, уклонившись к западу, студентом протащился под горами. Встретился с графом и продолжил путь поваром почти точно на запад. Потом опять в горы на юго-запад и уже из горного замка травником пропыхтел через пещеры на юго-восток. Приличная дуга получилась. Чтобы замкнуть кольцо надо бы вернуться в Сербано, но кто меня там ждет, и что мне там делать? Повидаться с Герболио и тетушкой Матридой я бы не отказался, но к жене, прямо нестерпимо, хотелось гораздо больше. И гнал меня в столицу не только тот орган управления мужчиной, о котором вы, наверняка, подумали, но сердце и разум тоже. Общение по нити-связи, когда даже толком прикоснуться к любимым невозможно, никак нельзя назвать живым.
Прощупывание местности нитью-лучом показало, что вверху тропа заканчивается у каких-то шахт, а вот внизу расположился небольшой городок. Как он называется, я не знал, но то, что там можно будет поесть, не сомневался. Мне прямо воочию привиделся жареный гусь с румяной корочкой, фаршированный кашей и фруктами по гонмарски. Однако до вожделенной цели надо было еще идти пешком несколько часов.
— Дамы и господа, леди и лорды, а также не леди и не лорды, — обратился я к нашей компании, — в нескольких часах пути отсюда есть небольшой городок, в котором можно поесть и отдохнуть. Мы можем сначала немного отдохнуть здесь, а потом идти, или сразу начать путь. Какие будут пожелания?
Все дружно решили, что не очень то и устали — пройти еще немного, зато отдохнуть по-человечески, заманчивее, чем сидеть на голых камнях и лелеять того червячка, которого можно заморить даже простой коркой хлеба, но не воздухом, пусть самым чистым и целебным. Город с его хлебом, солью и... гусем сам ведь не придет к нам. Перспектива съесть чего-нибудь — или кого-нибудь — существенно прибавляет людям энтузиазма и у самых заморенных из них открывает второе дыхание.
Чем дальше мы продвигались по дороге, тем больше наша команда стала походить на себя прежнюю, до похода. В поведении Олисии все чаще стали проявляться замашки капризной барышни. Леси и Протис довольно скоро перестали восприниматься иначе, чем слуги высокородной госпожи. Один я по-прежнему имел неопределенный статус. Вроде папенька намекал дочери, что я сын барона, но никаких подтверждений этому не было, а с папеньки могло статься выдать любимое чадо замуж за элморского простолюдина, лишь бы тот был лекарем. Тем более, всем в мире известно — все лекари в Элмории, закончившие обучение в академии, получают дворянство. К тому же, согласно самому правдивому источнику сведений — любовным и рыцарским романам — благородный дворянин никогда не запятнает свою честь, работая, как простолюдин, поваром.
Меня не заботили проблемы графини, которая каждый раз, как обратиться ко мне, все не могла, бедная, решить называть меня милорд или просто Алониус. Эта мучительная борьба даже забавляла меня немного. Кстати, пещерный Лони был прочно забыт, как только мы удалились от этих самых пещер на небольшое расстояние.
— Милорд... Алониус, — чем меня еще восхищают женщины — это способностью, несмотря на любую усталость, находить в себе силы на разговоры, — а где мы находимся? — задала графиня главный, как я думал, вопрос.
— В Элмории.
— Как в Элмории! — вскрикнула девушка. — Зачем в Элмории?
— Чтобы спастись, — пожал я плечами.
— Но мне надо в Лопер! Почему мы не могли пойти куда-нибудь в Лопер?
— Потому что там я ничего не знаю, и там вас могли дожидаться убийцы, — ответил я. — Как добраться там до его светлости, Вашего папеньки, не имею ни малейшего представления. Подозреваю, что и вы тоже.
Наконец, видимо решив, что столь не куртуазный мужчина вряд ли может быть благородным, она стала обращаться ко мне, как в замке своего отца.
— Господин травник, — надменно выговорила мне эта заср... девушка, — вы спасли мне жизнь и вывели из этих ужасных пещер, поэтому я прощаю вам то, что вы не изволили спросить нашего мнения о цели путешествия.
— О! Госпожа, я так признателен! Теперь, Слава Богам, могу спокойно засыпать ночами, зная, что прощен! — патетически воскликнул лицедей во мне.
Она величественно кивнула и снисходительно спросила.
— А правда, что выпускникам академии даруется дворянское достоинство?
— Правда.
— А у вас в Элмории бывают... разводы? — немного подумав, спросила она снова.
— Бывают, — несколько оторопел я от такого быстрого изменения темы беседы, но ответил правду. Действительно бывают, но причем тут дворянство выпускников?
— В таком случае, я не вижу препятствий. Папенька даст вашей бывшей жене денег на содержание, и она останется довольна.
— Какой бывшей жене? Зачем денег...? — совсем ошалел я от эскапад графини.
— В пути я все продумала, — с апломбом генералиссимуса, снисходительно решившего объяснить недоумкам свой гениальный план полного разгрома неприятеля, сказала девушка. — Вы мне подходите. Да и папенька за вас просил, а он хорошо разбирается в людях — так все говорят. Вы заканчиваете академию, получаете дворянство, разводитесь с женой и женитесь на мне. Вас следует немного подучить манерам и можно будет представить ко двору. Наставников папенька наймет.
Я разинул рот, но кроме "А-а-а-а-а..." выдать ничего не смог. Везет же мне на решительных особ, едрить тебя через колено толстыми гвоздями, как говорил наш плотник. Однако придти в себя и достойно ответить этой..., этому г... гению стратегии и интриг мне не дали. Послышался конский топот, и из-за поворота впереди нас рысью выехала пятерка конных егерей. Совсем я расслабился. Перестал за местностью следить.
Впереди на лихом коне — командир. Парень примерно моего возраста, может года на два, на три постарше. Его бравый вид не оставлял сомнений, что перед нами недавний выпускник провинциальной схолы егерей. Гражданских и военных амулетов на нем было понавешано даже больше, чем сразу у двух знакомых мне по Сербано командиров. Магическое зрение поведало мне, какой из них для чего предназначен. Однако, какой предусмотрительный. У него даже имелся амулет от комаров, которых в здешних горах, насколько мне известно, немного. А узор еще одного амулета я просмотрел даже трижды. Думал, магическое зрение мне отказало, поскольку предназначен он был для... — вы не поверите — отпугивания лягушек и жаб. Такие берут некоторые дамочки, собираясь на пикник. Им-то понятно, зачем он нужен, но какое у него может быть боевое применение, я никак не мог взять в толк. Погнать на супостатов волну земноводных и заквакать их насмерть? Впрочем, он профессионал... — кажется... — ему виднее... возможно.
Тем временем егеря грамотно окружили нас и незаметно, как им казалось, подготовили боевые амулеты к мгновенной активации. Я тоже на всякий случай прикинул радиус купола и подготовил узор.
— Кто такие? Куда следуете? — надменно спросил командир.
Только я собрался взять переговоры на себя, как графиня не нашла ничего лучшего, чем первой ответить офицеру. Говорила она по элморские неплохо, но с ужасным лоперским акцентом.
— Я есть леди Олисия фро Кордрес. Мой отец есть граф. Эта люди иметь честь быть мне слуги.
— Ага-а-а! Лоперские шпионы к нам пожаловали! — со счастливой улыбкой на лице почти пропел жабоненавистник. Как же, ехал себе по дороге, а тут шпионы, как грибы придорожные, только собирай. — Сдать оружие — вы все арестованы. Обыщите их.
Один из пожилых егерей искоса, как на непутевого дитятю, посмотрел на командира, но прилюдно ронять его авторитет не стал. Нехотя слез с лошади и подошел к нам. Остальные остались в седлах, внимательно наблюдая за каждым нашим движением.
На всякий случай, чтобы Протис не вздумал геройствовать не по делу, я объяснил ему по-лоперски — это егеря; нас задержали до выяснения; надо сдать оружие. Заодно егерь освободил нас от лишней тяжести, то есть всех сумок, и даже проверил, тщательно отряхивая своими ладонями наши костюмы от пыли, не собрались ли мы с Протисом обидеть славных парней и нести что-то на себе сами. Дамам этот скрытый женоненавистник такой услуги оказывать не стал, снова взлетел, прямо как молодой, на свою... своего жеребца, и мы весело потопали туда, куда и так хотели, но уже налегке, и совершенно не боясь ни разбойников, ни грабителей. В любой ситуации есть положительные моменты.
Часа через три мы миновали городские ворота. Впереди, гарцуя на лошади, молодцевато ехал офицерик, за ним справа и слева два егеря, потом мы в том порядке как привыкли в пещерах, и замыкали наш кортеж еще двое егерей. Немного было похоже на триумфальное шествие. Жаль, без криков: "Да, здравствует!", "Добро пожаловать!", "Приезжайте еще!"; нарядных и красивых цветов; распущенных девушек с радостными улыбками... Нет. Не правильно. Нарядных и красивых девушек; распустившихся цветов, устилающих нам путь... Эта жара и горная диета совсем соображение отнимают — мозгу нужно питание, иначе он начинает капризничать и выдавать невесть что за умные идеи. Впрочем, и так на улицах было очень мило. Поселение чем-то походило на привычное и почти родное мне Сербано — двух— и трехэтажные дома, окруженные небольшими садиками; на улицах чистота и аромат цветов; прохожих мало; местные, похоже, все друг друга знают... — идеально для тихого, мирного отдыха.
