-И я все тоже самое! — она улыбается, а ее глаза бездонны, потому что в них отражается одновременно небо и море.
Однажды, правда, я снова чуть не стала свидетелем сцены, не нужной ни мне, ни другим посторонним глазам. Идя со Стилом по роще, скрывавшейся в глубине острова в стороне от импровизированного форта, я заметила какое-то движение на поляне, покрытой высокой травой с пестрыми цветами, а, невольно приглядевшись, поняла, что это не дикие звери, готовящиеся на нас напасть и даже не высадившиеся тайком испанцы. Ее золотые локоны сплелись с его прямыми черными волосами, отросшими за время нашего общего знакомства ниже лопаток. А мышцы... Да они оба такие одинаково увитые крепкими мускулами, что различить их можно было только по оттенку кожи — Пантера странным образом почти не загорает, и ее кожа на фоне его бронзового загара казалась морской пеной на закатных, раскрашенных садящимся солнцем в теплые коричневые тона, волнах.
Стил, тоже заметив их, закрыл мне глаза и рот своими руками и еле слышно шепнул на ухо:
-Я сам тебе покажу все, что тебя заинтересовало там, солнышко. В этом интереснее участвовать, чем смотреть.
Как жаль, что все хорошее в этой жизни заканчивается быстро. Ну хоть не неожиданно. Весь день уходи под погрузку воды и продовольствия. С рассветом мы покидаем остров.
Накануне вечером капитаны собрали свои команды вместе.
-Мы берем курс к ближайшему порту. У вас будут сутки, чтобы отдохнуть и распорядиться своей долей клада. Можете отправит родным через губернаторскую почту, как официальные каперы на службе британской короны, вы имеете на это право. Можете поступить по-другому, лишь бы после не жалеть. А еще — советую хорошо подумать в эти сутки. Хотите ли вы идти с нами на это задание. Не могу в этот раз обещать ни добычи, ни даже благополучного возвращения. И даже славы, потому что все спишут на нападение пиратской шайки, а правду будут знать только в Адмиралтействе и в лучшем случае губернатор. Так что подумайте, и если для кого-то риск окажется чрезмерен, никто не осудит, если он останется ждать нашего возвращения или наймется на другой корабль.
-Леди, а Вас встречают! — крича наперебой мне ребята, когда мы бросаем якорь в порту.
-Кто? Где? — в ужасе верчу головой, потому что встречать меня некому, разве что Вольф, все же спасшийся, явился за возмездием. И порываюсь сбежать вниз.
-Эй, да что с Вами такое? Мы просто хотели сказать, что все аптекари этого города уже выстроились на причале и ждут Вас с цветами...
Ну да, они в чем-то правы, потому что из всех городских прелестей мне больше всего нравятся аптеки и полотняные лавки.
-Марта, -вечером, когда я устало опускаюсь на стул в каюте первого помощника, Стил окликает меня каким-то осевшим голосом. -Может, тебе подождать нас здесь? Мне очень хочется тебе это предложить, но как видишь, я не посмел это сказать все то время, которое мы провели на острове. Знаю, что ты никогда не согласишься.
-Конечно, не соглашусь, любимый! И теперь, когда ты мой муж, а я твоя жена, тем более. 'В горе и в радости...'
-Не сомневался ни секунды, ни дюйма, -он прижимает меня к груди, так прижимал тогда на залитой кровью палубе, с невидящими глазами, но как самое драгоценное сокровище, попавшее в его руки. — Но все же... У нас осталось пять часов до рассвета. Подумай, родная, это все же шанс. А вдруг ты уже не одна?
Он кладет свою тяжелую, натруженную ладонь на мой живот, закрывая его весь, и я прижимаю эту ладонь к себе, как будто хочу, чтобы она срослась с моей кожей, не отпуская любимого от меня ни на шаг — никогда.
-Я и так не одна! У меня есть ты. И ничто не заставит меня бросить тебя одного в такой неподходящий момент. И ребята? И Пантера?
-Да, — он вздыхает понимающе, но все же с оттенком сожаления. — Одной частью души я это понимаю, а вот другая разрывается от страха за тебя...
-Ты же знаешь, как я всегда говорю? Все будет хорошо. А я буду с тобой рядом.
На испанском корабле золотится его имя, которое так и не стали менять — 'Санто Розарио'. Свену вновь пришлось перевешивать буквы, и он теперь опять 'Санта Эсперанса'. Точно, надежда ему нужнее всех — Свену придется остаться с минимальной командой на патрулировании. Люди Свена, как и планировалось, разошлись на 'Пантеру' и 'Александру', чтобы помочь с управлением.
Командование на 'Александре' принимает первый помощник, которого я толком и узнать не успела — вечно занятой молодой мужчина с хорошим открытым лицом и ясными глазами.
Наш фрегат поведет Стил. А вот Джеймс неожиданно для меня оказался в том отряде, который пойдет штурмовать форт. Они высадятся в нескольких милях и пройдут берегом, дождутся того момента, когда Тессен устроит праздничный фейерверк с помощью 'Санто Розарио', с которого сняли все ценное и загрузили необходимым количеством пороха. Его пловцы должны через подводные дренажные колодцы пробраться в форт и открыть ворота для отряда Пантеры, пока обитатели форта будут тушит пожар и соображать, что вообще могло и почему взорваться под стеной форта — корабль они должны принять за свой и даже радоваться его приближению.
Крайнее совещание в предрассветной дымке — и меня наконец-то позвали... Но, похоже, Пантера сейчас уже жалеет, что приняла такое решение. Потому что я начинаю отчаянно проситься на вылазку — Уильям, человек немолодой, грузный, даже слышать не хочет ни о чем, кроме как остаться в лазарете 'Александры'. Да и сам Тессен категорически против:
-Он прекрасный хирург, и оставьте солидного человека в покое. Я вообще запретил ему раз и навсегда подниматься на палубу во время боя, и не хватало еще его куда-то тащить. Все, разговор окончен.
-Пит же готов, — находит глазами моего юнгу Джеймс, и юноши по-дружески перемигиваются.
А я взвиваюсь:
-Не хватало еще его там положить, мне же уже все уши прожужжали и вместе, и по одиночке, как там будет опасно. Так что мое место там.
-Все, хватит, — Пантера машет на меня рукой, затянутой в черную тонкую перчатку с высоким запястьем. — Давайте по делу. У вас все?
-Все, — кивает утвердительно Тессен.
-Все, — откликается Стил.
-Ммм, — выпускает колечко дыма Свен
-Что? -цепко поворачивает к нему голосу Пантера.
-Команда вся. Доктор сбежал.
-А почему молчал? Нам еще на сутки тут оставаться?
-Зачем? — прошибить Свена невозможно. -И без него можно. Кок вот с мясом привык обращаться. А у плотника пила есть, отпилит, если что...
-Голову твою отпилит? — иронизирует Пантера. — Так я и своего позову. Сейчас.
-В любом случае, решать поздно, — подытоживает Стил. — По кораблям?
Мы поднимаемся со Стилом на борт 'Пантеры', где на парусах работают уже люди Свена — наши ушли готовиться к вылазке. Мой мозг лихорадочно работает: оба фрегата будут стоять рядом и прикрывать огнем пушек наземный отряд, отвлекая испанцев от его продвижения. И бой корабли примут только в случае, если придут испанские корабли, прорвавшись мимо Свена. Да и на переднем краю в таком случае остается 'Александра', а 'Пантера' должна находиться в самой гавани.
Так что будет полезнее, если я пойду все же с отрядом. А смогу ли? Опыт передвижения по острову, когда за нами гнались испанские каратели, весьма печален. Но ведь добежала. Но там рядом был Стил, и вообще мы с ним вдвоем оказались, наверное, он приноравливался ко мне. И мне стыдно, как я рыдала и падала, а он поднимал и тянул за собой...
Как он мне тогда сказал: 'Глаза в кучу, волю в кулак'. Так и сделаем. А еще мне нужно раздобыть черную форму — что не сложно, у Стила не единственная. Жаль, что одну из его черных косынок я потеряла — как раз во время той беготни.
Оружие? Святая Мария, это бессмысленно, и каждый раз убеждаюсь, что это так. Фехтовать у меня не получается. Потому что я боюсь задеть всерьез товарища, даже если это языкатый Лейн. А стрелять? Единственный успешный выстрел сразил Вольфа. И больше я к этому вопросу не возвращалась. Лучше захвачу побольше бинтов и корпии — вряд ли мне там понадобиться что-то другое, зашивать в поле на бегу нереально.
Глухая ночь, и на корабле потушены все огни, даже носовой фонарь.
Отсылаю Пита на палубу к остальным, тоже снабдив бинтами в том количестве, в котором их разумно унести.
Мне остается дождаться посадки в шлюпки, и не попасть на глаза Пантере.
Вот отваливает первая шлюпка, и Пантера там.
Со второй уходит Пит, и теперь я могу выбраться на палубу и слиться с остальными. Уже при посадке в шлюпку кто-то из ребят меня узнает, но все действуют молча и тихо, поэтому парень просто придерживает меня при перелезании через леер, и на этом все заканчивается. Наверное, они привыкли видеть меня рядом при абордаже, вот и решили, что так и надо. Молчу и я.
Шлюпка мягко тыкается в прибрежные заросли, обернутые тряпкам весла в умелых руках не издали ни одного звука. Стараемся и мы не ломать хрусткие стебли тростника, пробираемся к берегу через чавкающую под ногами жижу, но я бреду в конце колонны, и мне легче по протоптанному. И сразу начинается подъем на поросший мхом утес, клочья мха отрываются под пальцами, и я чувствую, как бьется мое сердце — а вдруг под слоем мха спят змеи, а мы их разбудим? Но мысль о змеях убегает непрочувствованной, потому что мы поднимаемся все выше, а сапоги ускользают по влажным камням с обрывками растоптанного и ставшего слизистым мха, и страшно не только сорваться вниз, но и закричать, даже вскрикнув, тем самым выдав отряд.
И вот перед нами лесная тропинка, идущая вдоль побережья. Пантера машет рукой, и мы останавливаемся. Мне хочется свалиться на сухую траву и хватать воздух пересохшим ртом. А ребята разве что на одно колено опустились, подтягивают ремни, проверяют оружие. Но вот следующая безмолвная команда, и мы опять безмолвно двигаемся в ночи, постепенно ускоряя шаг. Мне снова не хватает воздуха, но ощущение знакомое, и я помню, как Стил мне хрипло шептал: 'Дыши, вдох носом, выдох ртом. Дыши, Марта'. В конце концов, мы же не до Лондона бежать собрались, и это когда-то закончится. Наверное, ребятам легче — они-то точно знают, сколько еще у нас впереди этой ночной дороги.
Но вот лес заканчивается, и впереди луговина, поросшая высокой щетинистой травой, тихо шелестящей на слабом ветре, на которой наши фигуры в черном будут слишком заметны.
Взмах руки Пантеры, и парни беззвучно опускаются на землю и струясь, друг за другом втягиваются в разнотравье. Опускаюсь и я, мешают сумки с двух сторон, пытаюсь закинуть их на спину, и мое движение замечает парень справа, и молча поправляет их так, как надо. Благодарю его глазами и пытаюсь ползти. Трава лезет в рот, в глаза, сухие семена сыплются за ворот и прилипают к потной коже, сразу же вызывая непреодолимое желание раздеться и хорошенько вытряхнуть рубашку. Кстати, тут и выясняется, что рубашка Стила мне все же слишком велика, и закатанные рукава, не держащиеся на манжетах, сейчас норовят то задраться к локтям, то распуститься, как у Пьеро.
Цепляюсь руками и, наверное, зубами за эти проклятые стебли, отплевываюсь от вьющихся мошек, взлетающих стаями из-под рук. Но все же не отстаю, потому что отстать еще более страшно — куда я пойду? Даже вернувшись к шлюпкам, я не смогу грести, да и 'Пантера' уже ушла дальше.
Идем, а вернее, ползем, вперед и мы. На краю небольшого оврага, которым закончилась луговина, буквально скатываемся вниз, перепрыгивая протекающий внизу ручей, а затем начинаем карабкаться вверх, удерживаясь за кусты, по счастью, не такие колючие, как та ежевика, в которой изодрался недавно Стил.
И вот тут у меня на склизкой коряге, полузатопленной в ручье, скользит нога, я с плеском срываюсь по колено в ледяную воду и невольно вскрикиваю. Кто-то из перепрыгивающих ручей корсаров подхватывает меня за руку и броском переправляет на сухое место. Но уже поздно, и дав знак оставаться на местах, ко мне спешит Пантера со зверски горящими в ночи глазами:
-Ты тут как оказалась?
Что ей ответить? Просто смотрю в глаза, надеясь, чтоб она поняла. Но она не понимает:
-Отсылать тебя назад уже поздно, мы почти вышли на точку атаки.
Она задумается на мгновение и окликает тихо своего бойца:
-Дэн, не своди глаз с дока. Отвечаешь головой, раз у нее своей нет, — и рыкает мне. — Держись позади. И ни шагу без команды.
Киваю.
И мы летим дальше, пригибаясь к кустам, останавливаясь у них, чтобы не растянуться по всей пустоши. Дэн, назначенный мне в няньки, бежит рядом со мной, не отступая ни шаг. Пригнувшись, пробегаем несколько десятков футов и падаем одновременно за очередной куст.
-Вы как, док? Успеваете?
Вопрос настолько наивный, что я даже не могу на него ответить — в груди только огромное дергающееся сердце и нет воздуха. Поэтому улыбаюсь ему через силу вымученной улыбкой и прикрываю глаза.
Продвигаемся туда, где кусты гуще, но за ними вырастает темная громада форта, на башнях которого горят факелы и светятся несколько окон.
-И что теперь? — губами спрашиваю у Дэна, облизывая соль с губ.
-Ждем сигнала.
По крайней мере, можно перевести дух, но тут наваливается новая беда — я вся мокрая от пота, а лежа на каменистой земле мне становится холодно. Сюда же примешивается страх, и меня начинает так трясти, что Дэн оборачивается на стук моих зубов.
-Эй, док, может, хлебнете глоток? — он улыбается. — Вашего любимого обезболивающего...
-Ты что? А вы...
-Нет, конечно, — он понял мой вопрос. — Это неприкосновенный запас, как раз на непредвиденные случаи. Капитан все продумала, и да, она ведь ничего не говорила про Вас! Предупредила, что Пит с нами, он и тренировался. Если уж совсем паршиво придется, перемотает и оттащит в сторону. Все одно, если победим, наши корабли заберут. А провалим — все одно расстреляют или повесят.
Опускаю бессильно голову на руки. Святая Мария, во что же я вляпалась? Сейчас начнется бой, и куда мне бежать? Они же хоть знают, кто с кем и куда — уж как Пантера тренирует абордажную команду, в которой каждый прикрывает товарища. И я помню, что Джеймс получил свои порезы на руке и ребрах — его просто никто не прикрывал. И не потому, что не любили — не успели друг с другом приладиться. А я?
Но вот на глади темного моря появляется под всеми парусами 'Санто Розарио', на грот-мачте вьется испанский флаг, и его хорошо видно, потому что корабль ярко освещен все возможными на фрегате фонарями.
Испанцы тоже зашевелились, разжигают на башне огонь, который должен показать кораблю, что его ждут и встречают. И в свете огней форта становится еще заметнее испанский флаг, еще более массивный, чем на мачте фрегата.
-За ним крадется 'Пантера'. В темноте, скрытая этой иллюминацией, — шепчет Дэн. — Она нас прикроет обстрелом берега.
-По нам?!
-Зачем? По другой стороне. Испанцам будет, чем заняться. Они решат, что напали с той стороны.
-А мы?
-Ждем Тессена. Его сигнала.
-Мы не прозеваем?
Дэн еле сдерживает смех:
-Такое не прозевать. Увидите, док.
И правда, 'Санто Розарио' подходит очень близко к причалам форта, но вот и испанцы что-то заподозрили, потому что ни один парус еще не спущен, а корабль не сбавляет ход. Испанцы что-то кричат — они думают, что капитан 'Санто Розарио' рехнулся или заснул у штурвала, и пытаются привлечь его внимание сначала выстрелами в воздух, а затем выстрелы начинают шлепать по воде, стучать по бортам. И уж не знаю, от выстрелов ли, или так было задумано — но фрегат вспыхивает сразу по всем палубам, не сбавляя при этом хода.
