На Диану даже не обратили внимания. Картина была пристранная. Она не знала, как ей поступить, Ванхоффер ее словно не видел. Если не разбить компанию дискуссия затянется до неприличия долго. Хорошо дамы этого не видят, однако отсутствие мужчин подозрительно.
Она вышла из комнаты, через гостиную прошлась к лестнице. Рагнар и Александр о чем-то серьезно беседовали в проеме выхода на лестницу. Она подошла и с осуждающим выражением на лице обратилась к Александру:
— Спасайте положение, граф. Ваша жена обсуждает политическое положение в Европе, в каминной комнате в окружение подавляющего большинства приглашенных в дом мужчин. Выйдет скандал. Дамы в недоумении. Вызволяйте ее оттуда.
Она увидела довольную мину на лице Рагнара, и он почему-то разрешающе кивнул Александру. Его взгляд говорил: "Убедилась. Я предупреждал".
— Передай Ванхофферу, что Шарль Боссе спешил на поезд и просил за него проститься.
И он улыбнулся ей умильной улыбкой.
— Что нам еще предстоит? — спросил он.
— Чай, — сказала она с упреком.
— Какая насыщенная у нас программа.
— Ты и вчера говорил что-то такое.
— И завтра скажу, — вздохнул он уже не так весело.
Они уезжали от Ванхоффера в половине одиннадцатого, почти последними.
— И как мы смотрелись в окне? — спросил Игорь задумчивого Дмитрия.
— Хм. Я ожидал большего эффекта. Тео ушел, как только увидел ваши объятия, я думаю, он поцелуй смотреть не смог.
— Что я говорила, обидели мальчишку. Представьте, какая буря у него сейчас внутри, — вздохнула Эл без всякого намека на сарказм.
— Не такой он мальчишка, — вдруг вступилась Оля. — Он безрассуден, у него острое воображение. Мне его жалко.
— Дамы, это время определенно повлияло на вас, вы проявляете сострадание? — воскликнул Рагнар.
— Этот упрек ты мог бы адресовать мне, — возразила ему Эл. — Мне приходиться быть безжалостной временами, а вот Оля у нас — образец милосердия.
— Перестань, командир, припомни, как я орала на тебя после истории с пиратами, — заметила Оля.
Оля никогда не называла Эл командиром, сейчас ей так захотелось. Эл в ореоле накладных волос, в этом несвойственном для нее обличии, вызывала у Оли желание закрыть глаза, вообразить, что ей все это сниться. Эл была очень красива, Франсин и Шарлота трудились больше двух часов, чтобы создать такое великолепие. Диадема, шикарное платье, бриллианты. Эл была похожа на одну из кукол, которых Ольга видела в витринах местных кукольных магазинов. Это была вовсе не зависть, глядя на себя в зеркало, она испытала что-то подобное. За неделю ей хватило впечатлений от этих нарядов, неудобной обуви. Поведение Теодора вчера и сегодня усугубило недовольство. Ей хотелось чего-то натурального, искреннего. Она охотно отправилась якобы целоваться с Игорем на фоне занавески, но обняла его совершенно искренне, так, как ей хотелось вчера. От этого подлинного порыва ей стало хорошо на душе.
Этот вечер с пустыми разговорами и ненужными условностями оставил тягостное впечатление. Ей пришлось изображать не то, что она есть на самом деле. Это не ее мир, протест перерос в недовольство, настроение испортилось, никакими напоминаниями о долге и службе она не могла привести себя в равновесие. Она осмотрела всех еще раз, и чувство фальши заставило зажмуриться. Уж если кто смотрелся натурально, так это Алик. Он перенес в этот новый облик все свои достоинства, начиная от осанки и благородства и заканчивая любовью к жене. Хоть в джинсах, хоть в летном костюме, хоть во фраке — он вел себя одинаково.
Эл посмотрела на нее, мягко улыбнулась и погладила руку Алика.
— Так было за что, — ответила она.
Они помолчали.
— Давайте завтра объявим день свободным. Мне нужно подумать. Сколько у нас в конюшне лошадей? — спросила она.
— Восемь, — ответил ей Алик.
— Ты? В дамском седле? — улыбнулся Дмитрий.
— А почему нет? Поедем в Пратер. Устроим пикник.
Глава 11 Пикник
Верховая езда лишь с виду казалась занятием приятным. Пока они проехались через город, потом по лесу, почти до самой удаленной окраины в поисках места для пикника, удовольствие сменилось усталостью.
— Боже. Это просто издевательство над телом, — пожаловалась Ольга. — Зато без корсета.
Эл молчала, чуть морщась разминала спину, дамская посадка ей тоже пришлась не по вкусу.
По местным меркам было еще утро, они уехали из города, едва начинался рассвет, лошадей седлали сами.
Сквозь желтеющую листву тянулись струйки солнечного света. Было свежо.
— Грэг, ты согласен, не думать сегодня о деньгах? — спросила Эл заискивающе.
— Конечно.
— Тогда я забираю нашего технического эксперта на прогулку, — заявила она и взяла Игоря под руку.
— А я? — возмутился Алик.
— Почему это он? — поддержал его Дмитрий.
— Потому что я так хочу, — сказала она.
— Ну и ладно, не очень хотелось, — сказал Дмитрий, сбросил свой пиджак для верховой езды, постелил себе коврик и развалился под деревом, глядя через крону на клочки неба. — Набегался я с вами всеми. Покоя хочется.
— Тогда сторожи лошадей, а мы с Олей тоже пройдемся. Мне хочется подвигаться, — предложил Алик.
— Проваливайте, жертвы куртуазного поведения. У меня там, в седельной сумке книга, брось, — просил он.
Он остался один, выбрался из тени на залитую солнышком полянку и расположился там, подставив лицо солнцу, читать он не спешил, лежал блаженно с закрытыми глазами, вдыхая чистый воздух. Ему было отлично известно, зачем Эл утащила Игоря, а Алик — Олю, он обо всем узнает позже, а сейчас и поваляться не грех.
Эл так и держала Игоря под руку, пока они шли по узкой тропе, другой она придерживала край платья.
— Как тебе вчерашний гость? — спросила она.
— Спасибо, что предупредила. А я уж было расслабился, все получалось неплохо. Я бы меньше удивился, если бы Самадина увидел. Эл — это провал?
— Я не знаю. Что сказал Дубов? Ты с ним разговаривал.
— Он передал тебе это. Лично тебе. — Игорь достал из потайного кармана узкую тонкую книжечку в жестком переплете, на вид совсем новую. — Он сунул ее прямо в дверях, когда уходил.
— А на словах.
— Его текст был странным..
— Дом Ванхоффера, как и база, прослеживается от фундамента до крыши. Значит, вы говорили о технике?
— Он говорил со мной и приводил в пример один экспонат из коллекции Ванхоффера. За основу взята идея Леонардо да Винчи, по виду мышку летучую напоминает. Это остро запало в память. Что он хотел этим сказать, я не знаю.
Эл отстранилась, отпустила его руку и перелистывала книгу страница за страницей. Игорь не мешал. О технической стороне можно было говорить когда угодно. Эл остановилась.
— Все так плохо? — спросил он. — Если является сам глава историко-археологического отдела.
— Не имеющий касательства к этому времени, — добавила Эл. — Он специализируется на древних цивилизациях. Какой из него технический эксперт. Дубов ради нас рисковал. Трехдневный экстренный проход. Торопился Дубов. У нас три дня у них сутки или у них три дня — у нас сутки? Сколько у нас времени?
Эл стала перелистывать книжку.
— Он ничего не говорил про три дня, — сказал Игорь. — Эл, что твориться?
— Три дня, что-то должно произойти за эти три дня. Сегодня понедельник, двенадцатое. Крайний день — среда.
Эл опять стала пролистывать книжку.
— Нет. Это все равно, что пальцем в небо. — Эл сняла перчатки и взяла его за верхние части кисти. — Давай постепенно. Движение, за движением, слово за словом. Как он стоял, как двигался, что говорил.
Игорь медленно снял свои перчатки.
— Ты сможешь увидеть? — спросил он.
— Я попытаюсь. Ника у меня переняла способность задолго до того, как это смогла я. Тихо.
* * *
— Ну, молодой человек, давайте рассмотрим вашу проблему, — сказал Шарль Боссе и заботливо улыбнулся. — Задача выглядит на самом деле не такой сложной, как вам кажется. Тут я вижу по сути одну трудность — точное определение объекта исследований. Где именно находится искомый объект?
— В Хофбурге.
— Спасибо, мне это уже известно.
— Мы там еще не были, где точно — мы не знаем.
— Вот следует с этого начать.
Тут Боссе подошел к макету здания, который демонстрировал систему газового отопления и отсоединил фасад.
— Представим себе здание. Несколько этажей, десятки комнат. Вы не можете обойти все и везде расположить анализаторы.
— Поэтому мы думали о мобильной системе слежения.
— Как вы собираетесь попасть в здание?
— Через крышу.
— Спуститесь с небес?
— С воздушного шара.
Господин Боссе от удивления подался вперед, а потом расхохотался.
— Оригинально! Вам придется сделать массу расчетов, провести десяток испытаний — ради одного сомнительного результата! А если вас заметят? Идея не такая уж экстравагантная, если бы речь шла о пространстве где-то над городом, а тут императорский дворец. Вас повесят, если попадетесь. И тут нужен ветер, какой-то определенный, какой-нибудь северо-западный или восточный. Ваша затея выглядит наивной.
Тут Ванхоффер подошел к Боссе.
— Не такой уж наивной. Их командир так не считает, — сказал он.
— Их командир — женщина, меня это немного удивило, — ответил Боссе. — Мужчина бы затеи с шаром не одобрил по причине большого риска. Если я могу вас переубедить, то есть вашего командира, то готов потратить остаток времени на это. Четверть девятого. Я должен успеть на вокзал. Напрасно вы ее отпустили, господин Ванхоффер.
— Она званая гостья.
— Она может отвлечься еще раз?
— Я приведу ее, — неожиданно согласился Ванхоффер.
— Попросите к выходу мой саквояж.
— Сию минуту, — кивнул Ванхоффер.
Они остались вдвоем.
— Посоветуйте тогда что-то иное, — попросил Игорь.
— Посетите Хофбург легальным путем, а воздушные шары оставьте для прогулок с девушками над менее значительной частью Вены.
И господин Боссе превратился в веселого Дубова, которого Игорь видел на острове Тома.
Он улыбнулся в ответ Дубову. О выходках Дмитрия Королева известно в будущем.
— Будь вы менее склонными к архаике, я бы не верил в вас. Я не против шаров, — смягчился Дубов. Он потер шею, засунув палец за жесткий воротник. — Ужасно плохо спал, не привык к местным постелям. Шея, как каменная. — Он поправлял воротничок. — Передайте вашему командиру, что я поспособствую вашим поискам. Ванхоффер не передал ваши свитки, но передал вензель. Бхудт очень благодарил Эл. В знак моего расположения я бы обратил ваше внимание на эту комнату. Здесь интересные модели. Третья справа от лестницы и шестая от модели паровоза.
— Наша работа затрудняется? — спросил Игорь обтекаемо.
— Найдете свитки — измените ход событий, — ответил Дубов.
— Это командиру решать, — ответил он.
— Правильный ответ. Слишком правильный, — улыбнулся Дубов. — Проводите меня к выходу, Грэг Макензи. — Они двинулись из комнаты. Дубов пошел медленно, устало. — Вот чтобы я посоветовал: используйте нетрадиционные для решения задачи способы с таким размахом, на который только способны. Каково главное оружие вашего командира в экстренных ситуациях?
Дубов дал ему подумать и у выхода повернул ручку, управляющую освещением, оно стало тухнуть и погасло.
— Интуиция, — сказал Игорь.
— Эк, вы замахнулись.
Они встали в проеме двери, между освещенным холлом и темнотой комнаты. Дубов сделал серьезное лицо, опять становясь Боссе. Он взял Игоря за плечи и посмотрел в глаза, словно делал замечание.
— Дерзость, — тихо сказал Дубов.
У выхода из дому дворецкий протянул ему саквояж. Дубов почти вышел, но словно вспомнил что-то, на полкорпуса высунулся в проем двери.
— Да, господин Макензи!
Игорь подошел близко. Дубов сделал какой-то незаметный жест, и Игорю пришлось зажать под мышкой плоский предмет.
— Я не простился с хозяином. Уже спешу. Передайте лично от меня поклон господину Ванхофферу. Жаль, что у меня мало времени осталось, не смог вам толком помочь.
— Жаль. Счастливой дороги, — ответил Грэг и сам прикрыл дверь за Шарлем Боссе.
* * *
— Это все что я могу воспроизвести. Эл, я волновался, не смог запомнить разговор целиком.
Шум в голове и расплывчатый силуэт лица напротив. Ее качнуло, Игорь заботливо придержал ее за плечи. Она молчала, он терпеливо ждал, опасаясь, что прервет это действо. Прошли мгновения. У Эл был сонный и отрешенный вид. Она закрыла глаза, подняла вверх брови и покачала головой.
— Какое тут густое пространство, — сказала она. — Как обухом по голове.
Он перестал держать плечи, но рук не опустил, готовый подстраховать ее.
— Что плохо выгляжу?
— Никогда не участвовал в таком процессе, — сказал он.
— А когда-то мне мгновений хватало, чтобы увидеть,— посетовала она. — У тебя очень четкие образы, совсем, как у тренированного на такие вещи человека.
— Я запоминал как смог, я специально побыл один минут десять и прокручивал разговор в голове. Потом я специально вернулся и сделал вид, что осматриваю коллекцию Ванхоффера. Я что-то волнуюсь. Болтать начал.
— Да. Лучше помолчи, — посоветовала она.
Она пошла по тропе одна, не прибегая к его помощи. Он шел сзади, шагах в трех-четырех. Эл ушла в себя.
Она, не оборачиваясь, протянула ему книжку.
— Взгляни, тебе же любопытно.
— Конечно.
— Ты у меня за спиной и я чувствую, как ты ерзаешь.
Он открыл первую страницу и увидел какой-то невнятный рисунок, ему пришлось вертеть лист, чтобы уловить ракурс. Он пролистал несколько страниц, и там тоже были похожие рисунки. Страницы дальше содержали надписи на русском написанные латинскими буквами. На всякий случай он пролистал все и заметил вверху страничек даты. Одиннадцатое сентября было перечеркнуто. Потом страничка с шестнадцатым, девятнадцатым сентября и вторым октября. Все надписи заканчивались пятым октября.
Эл продолжала брести вперед, она даже не придерживала платье, шаг ее стал тверже. Тут она остановилась.
— Мы далеко ушли. Надо вернуться, — решительно сказала она.
Игорь повертел в руках книжицу.
— Занятное чтиво, — сказал он. — Ничего не понял. Скажешь что-нибудь?
— Что скажу, — развела она руками. — Самадин с Дубовым торопились нам помочь, я теряюсь. Если Ванхоффер ближайшие дни свяжется с парижским отделением — мы пропали. Нужно коллегиально решать, что мы будем с этим делать. Может быть, не только у нас с Аликом возникли подозрения. Иди вперед, собери ребят, пусть подойдут к лошадям, а я минутку пройдусь.
* * *
Ольга и Алик вели беседы далекие от предвкушения беды. Они придавались воспоминаниям.
— Ты расслабилась, — заметил он. — Теодор на тебя подействовал.
— И ты издеваешься! Не ждала.
— А что удивительного. Другой мужчина, ты переключила внимание и отпустила ситуацию с Игорем. Вы уже смотрите друг на друга спокойно, не фальшивите в общении.
— Слащаво выглядело?
— Было немного. Нарочито. Специально.
Она вздохнула.
— Может, дело и в Теодоре. Вот с ним мне было и слащаво, и нарочито, — согласилась она. — Я ощутила разницу. Не захотела больше притворяться. Чтобы не творилось между нами с Игорем, но какой-то уровень доверия у нас есть. Можно я у тебя спрошу? Мне больше ни к кому не хочется обращаться. Ты мне как-то ближе в таком вопросе.
