Не оглядывайся назад

Кирстин порекомендовала своего мажордома и Беату. Я попросил обосновать:

— Антуан со мной почти тридцать лет, и мы очень привязаны друг к другу. В высшей степени ответственный и порядочный человек. Я проведу подготовительную работу с ним.

Ну, этот немолодой мужчина тоже мне чем-то импонировал. Молчаливый и неглупый, по-моему, югослав и зовут его немного иначе.

— И конечно Беатриче, уверенна в ней, она немножко авантюристка, но без заносов. Также завтра договорились встретиться.

Ханне предложила только съездить в Стокгольм к своей дочери.

— Ингвор, если я смогу быть рядом с нею и её семьёй, счастливей меня никого не будет. У Эммы с мужем нет детей, есть проблемы определённого характера у него. Эдвард работает механиком в автомастерской, а Эммочка трудится в городской библиотеке.

— Хорошо, съездите завтра к ним. Но, Ханне, пожалуйста, будьте очень осторожны.

На этом мы разошлись. А через два дня я уже подписал с Антуаном предварительный договор. Он согласился войти в наш экипаж.

С Беатой получилось сложнее. Мы встретились в ресторанчике. Кроме Кирстин и итальянки присутствовал наш доблестный лётчик, Карл — Густав. Несомненно, его также посвятили в курс дела. Странно, что не весь персонал аэродрома привели. Хоть бы предупредили.

Я, укоризненно посмотрел на свою подругу. Но Кирстин уверенно пожала мне руку под столом и успокаивающе кивнула.

Мы выпили за встречу по бокалу вина, неожиданно Беата взяла слово:

— Ингвор, извини, но это я настояла, чтобы Карл присутствовал здесь. Я сразу поверила подруге, тем более догадывалась о чём-то таком.

Интересно, о чём говорит эта гордая дочь итальянского народа.

— И сразу скажу, что я с вами. Но, у меня есть дочь девяти лет. Без неё я не сорвусь с места. И ещё, это мой любимый человек, — женщина положила руку на предплечье пожилому человеку. Прошу его тоже принять в экипаж на тех же условиях.

Я не ожидал, что у Беаты есть дочь, будет Иришке компания. А вот ход с её другом был ожидаем. И даже рассчитывал на него. Он идеально подходит на роль капитана корабля. А сама итальянка думаю захочет стать пилотом, что меня очень устраивает.

— В принципе я не против, решайте свои вопросы здесь. Ориентируйтесь, что у вас будет 2-3 недели. Главное, это сохранить в секрете нашу подготовку.

А на следующий день вернулись Енсены и не одни. Их дочь с мужем сняли гостиницу в Копенгагене на несколько дней. Ну и конечно мы пригласили их на ужин.

Зять, здоровенный парень, под два метра ростом. Ну, такой крепкий от природы. Производит впечатление надёжного, но заметно, что главная в семье — это жена. Эмма, вообще не понятно в кого пошла. Не похожа на родителей, хрупкая и невысокая молодая женщина с карими глазами. Ханне и Нильс весьма крепкой наружности и оба светлоглазые. А дочь похожа на еврейскую девочку, но чувствуется характер.

Мы с Ханне успели пошептаться на кухне.

— Ингвор, мы поговорили с ними. В принципе они не против, но Эммочка хочет с тобой лично поговорить.

Поэтому, когда мы перезнакомились, выпили за встречу. Женщины, как всегда, предпочли вино. Ну, а мужская часть естественно, что покрепче.

Эдвард оказался простым и компанейским парнем. Работал бригадиром в фирменном гараже "Вольво", где обслуживали большегрузные машины. Судя по рукам, он явно не в офисе сидел.

А вот Эмма была немногословна, я не раз замечал на себе её изучающий взгляд. Поэтому, когда женщины начали убирать со стола, готовясь подать чай, а пригласил женщину в кабинет.

Предложил её кресло и сел напротив. Мы немного помолчали, изучая друг друга.

Первой нарушила молчание женщина.

— Скажите, Ингвор, а сколько Вам лет?

— Я родился в 1928 году, в России.

— А как Вы познакомились с моими родителями?

— Твоя мама нашла меня сама и помогла выехать сюда. Ну, там своя история. Попроси маму рассказать как-нибудь. Но твои родители очень помогли нам подняться. Поэтому, когда мы узнали, что твоя мама умирает, решили помочь. Наверное, поэтому вы здесь.

Я улыбнулся женщине, но её лицо оставалось серьёзным.

— Скажите честно, там опасно? — и она подняла глаза вверх.

— Хм, смотря чем заниматься. Если жить на планете в благополучном секторе, то не опаснее чем здесь. Уровень жизни и медицина, конечно, на голову выше. Средний возраст населения более 150 лет. Но в космосе, конечно, всякое бывает. Есть пираты, космические бродяги. А разве на Земле нет таких мест?

— Я поняла, а какие пути к развитию?

— Любые, зависит от ваших способностей и желания учиться. Вот моя жена пилот средних кораблей, дипломированный повар. Я инженер и врач. Не скрою, это стоит немалых денег. Ну, здесь мы поможем. Если вы согласитесь, заключим договор на десять лет. В течение этого времени вы являетесь членом экипажа. На нас импланты и обучение, с вас будет вычитаться ежемесячно до 70% зарплаты. Но вы будете на всём готовом. Потом договор пролонгируется или прекращает действие.

Интересно, о чём она думает. Продолжает искать в моих глазах что-то, что поможет её принять решение.

— А если мы откажемся?

— Значить откажетесь. Мы улетим, вы остаётесь. Только, просьба — сохранить всё в секрете.

— Хорошо, где нужно расписаться кровью или вы потребуете душу?

В первый раз вижу, что она улыбается

— Мы подпишем договор о намерениях. Когда установлю нейросеть, заключим юридический договор, имеющий силу на территории Содружества.

А через день мы втроём поднялись на орбиту. Наш путь лежит в СССР.

Я решил, что экипаж должен иметь разные корни. Чтобы не смогли договориться и поднять бунт. Так, например, если Кирстин с Беатой решать нас подставить, то им придётся договариваться с кланом Енсен. Ну и я подумал, а почему не взять в экипаж своих, русских. Нам позарез нужны вояки в контрабордажную секцию, пилоты на наши птички, артиллеристы и обязательно — щитовик.

Я помню соседа по подъезду, Льва Давыдовича. Председатель клуба ветеранов ВОВ, пожилой мужчина с палочкой. Мы всегда здоровались с ним, иногда я подсаживался на лавку, и мы разговаривали о наших ветеранах войны. Если раньше, при Брежневе они жили в принципе относительно неплохо, не думаю, что сейчас что-то изменилось в лучшую стороны. Их средний возраст не менее 63-65 лет (это кто со школьной скамьи пошёл воевать), боевые ранения, нелёгкая жизнь приводит к тому, что с каждым годом ветеранов становится меньше. Вот я и решил слетать, заодно посмотрим, что изменилось на Родине.

Для начала мы посетили Алтай, наш схрон с остатками судна. Бот "запарковали" рядом, сами устроили походный стол. Я вытащил мангал и разжёг дрова. Мясо замариновали заранее — дома. Этот участок скалы, где нашёл пристанище наш первый кораблик, практически не выделяется. Мне удалось хорошо замаскировать фрагмент обшивки. А наши младшенькие вспомнили это место. По крайней мере, все втроём носятся по лесу, как угорелые. Грей активно путается в ногах у Иры, Васил предпочитает перемещаться по веткам и сверху болеет за друзей. Штурмовик тенью перемещается, следя за порядком. Ну а мы с Леной удобно устроились на стульчиках и наслаждаемся осенним лесом. Красиво то как. Ремонтник у нас за стюарда. Белое полотенце, перекинутое через верхний манипулятор и согнутая спина не даёт в этом усомниться. Я только отдаю команды, притащить ещё из бота пивка, подкинуть горячего мяса на тарелку.

Под Прокопьевск прибыли с утра. Ещё в темноте спрятали бот в карьере, и вышли к окраине города. Теперь надо бы снять домик, для этого поймали частника, и он отвёз нас к ж/д вокзалу. Советские рубли я предусмотрительно поменял заранее ещё в Дании. У меня на руках около десяти тысяч. Не маленькая сумма. Нашли бабулю, которая предлагала комнату на съём. Узнав, что нам нужен весь домик на неделю или дольше, она охотно согласилась переехать к дочери на это время. Пожилая женщина зарядила цену в сто рублей за неделю. Судя по всему, это дороговато, но торговаться не захотелось, глядя на её старенькое платице. Трёхкомнатный домик недалеко от Зеленковского района нас устроил. Особенно участок в 5 соток для выгула животных. Недалеко, в пешей доступности, парк и рядом автобусная остановка. Остаток дня ушёл на закупку продуктов. В магазине шаром покати, люди подсказали, что купить хоть что-то можно в ведомственных магазинах. Но там только для работников этих предприятий. Остаётся коопторг и рынок. Поехали на базар, затарились мясом и овощами. Молоко и яйца подрядилась приносить соседка. Слава богу, в доме, кроме угольной печи есть обычная, газовая. Готовить лучше на ней, меньше мороки.

А с утра я поехал по своему старому месту жительства, пораспрашивал бабулек. Мой знакомый Лев Давыдович сейчас находится в Доме-интернате для инвалидов ВОВ.

Пришлось брать такси и ехать на окраину города. Некогда презентабельное двухэтажное здание носило удручающий вид. Заметно, что его лучшие годы позади. Когда-то нарядная бронзовая табличка у входа, сейчас стыдливо пряталась за разросшейся зеленью.

Облупившаяся штукатурка на кирпичных стенах, сорняки во дворе. У входа, на лавочке несколько бабулек.

После расспросов я нашёл директора этого заведения. Немолодая, полная женщина внимательно меня выслушала и вызвалась проводить. Комната на четыре койки была пуста.

— Понятно, опять свинтили старики-разбойники. Сейчас мы их найдём. За зданием раскинулся запущённый парк. На одной из аллей мы и нашли нашу компанию. Шесть старичков устроились в беседке за столом и бодро стучали в козла. При этом азартно раздавались возгласы — Рыба — и мощные удары по деревянному столу.

Своего знакомца узнал не сразу. Раньше он всегда ходил в костюме, а сейчас одет в синий спортивный костюм и панамку на голове. Неизменная палочка лежала рядом.

— Лев Давыдович, к Вам пришли.

М-да, время не щадит. Мой соседушка сильно постарел, глаза в красных прожилках близоруко щурятся на мир.

— Что-то я не признаю, Вы из журнала?

— Нет, Лев Давыдович, я к Вам по просьбе моего дяди приехал.

— Хорошо, давайте отойдём.

Старик прихватил палочку и ворчливо сказал, — так ребята, я ненадолго. Моё место не занимать.

Мы нашли лавочку и устроились на неё.

— Лев Давыдович, Вы помните Леонида Алексеевича, вашего соседа с третьего этажа.

— Лёньку, конечно, помню. Только он исчез много лет назад, говорят умер.

— Не, не умер, живой. А я его племянник, Игорь.

— Подожди, это его брата сынок? Ты же вроде моряком был.

— Ну да, вот по просьбе дяди Вас разыскал и передаю посылку.

Заранее подготовил коробку из-под обуви. Туда плотно упаковал индийский чай, пару килограммов шоколадных конфет и десяток пачек папирос "Беломорканал". Я помню, что сосед курил только этот сорт курева. И ещё я добавил туда америкосовский нож-мультитул. Солидная вещь, в походе не заменим.

— Так, что тут у нас. Ну конфеты сестрёнкам отдадим, чаёк самому пригодится. Папиросы, жалко, врач запретил — придётся мужикам презентовать. А это что? Ух, какой красавец, вот за это спасибо огромное. Уважил Лёня, так уважил. Передай ему поклон от меня. Кстати, где он?

— Да, жизнь занесла его в Латвию. — ненавижу врать, а что делать.

— Вот, попросил узнать, как у Вас дела. Как, вообще жизнь в глубинке страны? Что изменилось.

— А то он не знает, что у нас изменилось. Хотя, в Прибалтике всегда жили по-другому.

— В лучшую сторону ничего не поменялось. Когда Горбачёв встал у руля, все думали, что облегчение будет для народа. Говорит он складно, а вот дела всё хуже и хуже. Я многое знаю, как дела на производстве и в армии. Раиска его подталкивает, глупая баба. Это же надо — антиалкогольная кампания. Вырубили виноградники, позакрывали вино-водочные заводы. Что, народ пить перестал? Нифига, просто пили водку за 4.70. А сейчас голимый самогон дороже стоит. Где это видано червонец за бутылку. А эта их госприёмка, ведь загубят же экономику. В магазинах пусто, вводят талоны. А ты говоришь.

И огорчённый ветеран махнул рукой. Да, я что-то читал, но думал, что новый и молодой реформатор улучшит жизнь народа.

— Лев Давыдович, а как Вы сами, как ветераны?

— Да никак, уходят старики. Те, кто воевал на фронте, большинство уже поумирало. А эти, что в тылу "воевали", те нормально.

— Раньше лучше было, для ветеранов войны и квартира, и машина с гаражом вне очереди. В ветеранских магазинах была колбаска и масло, а сейчас позакрывали всё, не нужны никому мы стали..

— Ясно, а как Вы попали в Дом-интернат?

— Ну ясно как, остался один. Жену похоронил четыре года как. Сын на Дальнем Востоке, как одному прожить. Через военкомат помогли попасть сюда. Здесь ещё ничего, грех жаловаться. А в домах престарелых намного хуже.

Через полчаса беседы мне стало более-менее понятно.

— Лев Давыдович, а помнишь, как мы с тобой разыграли соседку. Ну, ту с соседнего дома, у которой целая свора собак дома жила.

Собеседник недоверчиво нацепил на нос старые очки со сломанной дужкой, перемотанной изолентой.

— Чёт я не признаю.

— Ну а чего не признаешь то, я и есть Лёня. Забыл, как у нас на свадьбе с Иркой плясал камаринскую. Как поднос с напитками опрокинул. А как, охальник, по пьяне полез к поварихе целоваться, а она тебя половником, да по чердаку.

— Не, Лёнчик младше меня на семь лет был. А ты молодой совсем, да и не похож ты на своего дядю.

— Ну да, а остальное я придумал, да?

И я вкратце рассказал историю своей жизни, под занавес достал из сумки планшет и поставил видео ролик о космических кораблях. Язык, конечно, непонятен моему деду, но сомнений в инопланетности уже нет.

-Что-то мне не по себе, — и Лев Давыдович полез за таблеткой в карман. Закинув её за язык, он откинулся и прикрыл глаза.

Через минуту открыл и неожиданно энергично спросил:

— Так, что, там всё-таки есть жизнь?

— Есть, целые миры. А у меня тут на орбите свой корабль и мне нужен экипаж. Человек 10-15. От меня полное излечение и омоложение. Минимум ещё 80-90 лет полноценной жизни. Ну и конечно помогу стать специалистом в нужной области. Я сразу про тебя Давыдович вспомнил. Ты же столько лет был в совете ветеранов, знаешь людей. Мне нужны артиллеристы, лётчики и пехота, лучше десантники. Главное ответственные и порядочные. Возьмёшься?

— Хм, а что смогу как в молодости девок гонять? Тогда записывай.

— Шучу, мне нужно подумать, позвонить кое-кому. Давай встретимся дня через три.

— Отлично, только без подробностей. Нам не нужен интерес местных властей.

А через десять дней мой бот превратился в перевозчика инвалидов. Лев Давыдович отнёсся ответственно к нашему делу и уговорил меня набрать 23 человека, больше, чем планировалось. Половина с трудом перемещается, а трое вообще на носилках. Зато, старый чёрт, за всех ручается. Я его понимаю, в первую очередь забрал товарищей, кому мало осталось. Зато нашёл мне капитана-подводника и штурмана авиаполка. Есть майор-связист, остальные согласно заявке. Мне в общем понравился его выбор.

Поэтому после привычной уже экскурсии вокруг Земли мы отправились на корабль. Лена сразу вернулась в Копенгаген, а я начал заниматься своим будущим воинством. Договорились, что вернётся, как только все дома будут готовы. Я только попросил её проследить за доставкой алкоголя. Дело в том, что Кирстин, как крупный специалист в элитных напитках взялась за покупку хороших марок. И на нашу долю тоже. Я решился вложиться по полной в эту сферу.