Лезвие ашинари коснулось бедра, легко прорезав ткань и легко рассекая кожу. Боль пришла не сразу, словно разум запоздало осмысливал, в какую ловушку я сама себя вогнала.
Пол под ногами странно завибрировал, заставив всех на мгновение замереть. Нарастал невнятный гул, почему-то зашевелились маги, странно попятившиеся к выходу, даже забыв, что там их поджидают воины с обнаженным оружием в руках. Дверь, через которую меня провели вынес поток пламени, с ревом ворвавшийся в помещение. Потолок Вспыхнул серебристый купол щита, а пожилой магистр, недавно проводивший ритуал, покачнулся. Видимо, это именно он только что спас всех присутствующих, поставив защиту на пути бушующей стихии.
Я рванулась от Герда, прекрасно понимая, что предпочту скорее умереть, чем стать его безвольной рабыней. Впрочем, эта мысль была не нова. Впрочем, видимо, Герд тоже переосмыслил ситуацию, либо же, был в курсе причин, по которым нас только что лишь чудом не превратило в живые факелы. Дурацкие рукава и подол мешали движениям, не позволяя вовремя реагировать на опасность — мне не хватило лишь доли секунды, чтобы освободиться. Ухватив меня за одежду, мужчина рывком развернул меня к себе и так сильно толкнул, что удержаться на ногах не удалось. Во время всех этих передвижений я даже как-то упустила из виду, что мы снова оказались возле алтаря, поэтому соприкосновение с камнем произошло даже раньше, чем я ожидала. Больно приложившись спиной и затылком о мраморную поверхность, я на миг отключилась. Сфокусировать взгляд удалось не сразу. И первое, что попало в поле зрения, это застывший надо мною Герд с занесенной для удара одной из сабель.
Разум лихорадочно работал, стараясь найти решение и путь к спасению. И оно нашлось! Ашинари еще могли превратиться... пускай всего один раз, но это был как раз тот миг, когда их хозяйке грозила смерть. Они станут чем-то неопасным! Я хотела этого всем сердцем. И когда все закончится, я наконец-то найду способ, как избавиться от всех этих архимагов, желающих связать источник с собой.
Я ожидала, что будет больно, но не ожидала такого. Шок был чудовищным, осталось только ощущение вошедшего в живот лезвия. Это была не саблю, но все равно клинок. На губах застыл вздох, наверное, прошло довольно много времени, прежде чем воздух снова стал поступать в легкие. Я не осознавала, что происходит вокруг, осталась только боль.
Гарет Анору арк Оронский
Бой замер сам собой, когда стены часовни объяло пламя, почти мгновенно опавшее, а в темном зеве прохода, уводившего в подземелья, появилась изящная женская фигура. Волосы слегка колыхались за спиной, словно живое пламя. Золотые глаза обвели застывших мужчин. Именно из-за них и было не по себе — словно не человек смотрел сквозь эти озера цвета жидкого драгоценного металла. Гарет, как и любой маг почувствовал, как от незнакомки повеяло почти безумной мощью стихийной магии.
Видимо, мой брат знал чуть больше остальных — он быстро сделал пасс рукой, но какое-то мощное заклятие подхватило мужскую фигуру и как куклу швырнуло о стену. Герд сполз на пол бесформенным кулем. Признаться, и сам жаждал проделать нечто подобное, так что лишь мысленно поаплодировал незнакомке.
Хорошо, что его люди были обычными и хорошо вышколенными воинами. Долго пялиться на опасную пусть и красивую девицу они не стали, быстро справившись с послушниками и несколькими магами.
Но появление новых действующих лиц еще не закончилось. Сквозь дыру в куполе скользнула крылатая фигура, и на засыпанный осколками пол опустился крылатый парень, тут же метнувшийся к огненной волшебнице.
Я же, ощутив, что с их стороны опасность не грозит — враг брата моего — мой друг — попытался найти взглядом Герда и Исилин...хотя как бы ее теперь не звали! И бросился к алтарю, достигнув его почти одновременно с Асмином.
— Что произошло? — я смотрел на кровавое пятно на ее платье, понимая, что вынимать кинжал нельзя, резерв был почти пуст — на лечение не хватит.
— Нас отделили друг от друга, — коротко бросил мужчина. — Я твоего брата убью, если она умрет.
Я оглянулся, чтобы проверить, не успел ли вышеупомянутый гад в очередной раз бесследно испариться. Но, видимо, красивая и явно безумная волшебница хорошо его приложила.
— Вытащите его, — едва слышно попросила Исилин, продолжая сжимать окровавленными пальцами рукоять.
— Если это сделать — она истечет кровью, — тихо озвучил Асмин мои мысли. — Ты можешь ее вылечить?
— Скорее убью попыткой, — признался, чувствуя, что в груди расползается холод от понимания неизбежного конца.
— Так и будем стоять? — процедил сквозь зубы принц, продолжавший успокаивающе поглаживать девушку по голове.
— Сначала снимем с нее антимагические браслеты, может дело пойдет лучше, — предложил я. Но проделать это оказалось сложнее. Изящные оковы не распадались на половинки, а лишь разъехались в стороны на выдвинувшихся креплениях. Чтобы стащить их сначала пришлось убеждать плохо соображающую от боли девушку выпустить из своих пальцев рукоять кинжала.
На алтарь спикировал Фана, подобравшийся к голове Исилин, он тихо что-то нашептывал ей. Выяснять, почему дракончик решил появиться здесь и сейчас, предпочитавший обычно отсиживаться в укромном месте, я не стал. Для этого еще будет время.
— Чем я могу помочь? — за спиной послышался приятный женский голос. Можно было и не оборачиваться, чтобы понять, что к нам подошла та самая незнакомка.
— Вы можете исцелить ее? — поинтересовался Асмин.
— Попробую, но не обещаю, — волшебница, положила ладонь на живот девушки, чуть пониже места, где плоть пробивало лезвие. — Убирайте ее руки и будьте готовы выдернуть кинжал по моей команде, — распоряжалась незнакомка, а ее спутник лишь стоял за ее спиной, скорее интересуясь воинами и пленными, нежели происходящим у алтаря.
Я с трудом сумел отцепить пальцы девушки, словно ей было жизненно важно цепляться за это орудие смерти. Задача выдернуть клинок возлагалась на Асмина. Все понимали, что это может оказаться не так просто. Лезвие переходило в рукоять, не отделяясь гардой, и скользкая от крови поверхность сменялась режущим краем мгновенно. Мужчина взялся за клинок, выжидающе глядя на все еще не представившуюся волшебницу.
Когда она начала колдовать, мне стало понятно сразу, ее золотистые глаза, устремленные на Исилин, заполнились огнем, словно в них отражались ленты танцующего пламени. Воздух слегка завибрировал, а тело едва ли не распятой на камне девшуки мягко засветилось.
— Сейчас! — скомандовала магичка.
Асмин дернул кинжал, тихо зашипев, когда лезвие вспороло его собственные ладони. Кровь смешивалась с кровью.
— Я не понимаю... — пробормотала незнакомка — на ее лбу выступили бисеринки пота от напряжения, но рана Исилин и не думала затягиваться. — Отойдите от нее, — внезапно воскликнула волшебница. Быстро!
Я невольно выпустил запястья своего источника, но не из-за команды. Не смотря на пустой резерв, я не мог не чувствовать, что девушка снова стала проводником чистой силы. Вот только сам я этой мощи не ощущал, я совершенно не чувствовал магии, которую обычно так щедро черпала воительница. Ее тело светилось все ярче, и это сияние становилось почти нестерпимым. Пришлось даже прикрыть лицо рукавом. Но прежде я еще успел заметить, как крылатая фигурка дракончика распласталась на окровавленном платье, обнимая женскую талию крыльями.
Глава 5
Шарра Ай'Варизар
Я успела вспомнить весь комплекс простейших упражнений, с которых в школе начинали разминку все: от новичков, до выпускников.
Дверь отворилась с противным скрежетом и об пол звякнула миска с едой и чашка. А я уж думала, про меня совсем забыли.
— Подожди! — крикнула я, как только дверь начала закрываться. — Передай, что я согласна на условия.
Дверь закрылась, я снова осталась в темноте. Ждать. Самая страшная пытка — ожиданием.
Впрочем, я прекрасно отдавала себе отчет, что времени до полнолуния оставалось не так уж много, и не поведут же меня прямо из камеры на ритуал. Значит, скоро за мной вернуться.
К еде притрагиваться так и не стала. Есть хотелось очень, желудок активно выражал свое возмущение от столь длительной голодовки, но пробовать вязкое содержание миски я не стала. А вот воды выпила. Предварительно с трудом и головной болью сменила человеческий нюх и вкус на звериные, чтобы различить примеси. Мало ли что могли домешать.
Дверь открылась с уже привычным старческим скрипом. Несколько секунд мне пришлось привыкать к свету, который хлынул через все увеличивающийся проем, зато после этого удалось разглядеть шестерых стражников и уже привычного мне дежурного, который приносил еду. Я была готова впечатлиться, что ее посчитали достаточно опасной, чтобы выделить столько народу в сопровождение.
"Очень опасной!" — констатировала сама про себя, заметив за спинами воином фигуру в темном балахоне — колдуна, и покорно подставив руки, чтобы на запястья одели блокирующие магию браслеты. Тут же поспешно опустила глаза, чтобы спрятать задорный блеск оных, — в душе поселилось чувство предвкушения. Недавние чувства опустошенности и безысходности сменились шальным азартом смертника. Я прекрасно отдавала себе отчет, что моя реакция имеет несколько болезненный оттенок обреченности, ведь сейчас на кону предстоящей игры ставкой была не только жизнь, что было бы предпочтительней.
Факелы отбрасывали на грубую кладку стен пугливые тени, дрожащие в пятнах тусклого света. Мрачный коридор оказался на диво многолюдным. Нам навстречу двигалась процессия почти идентичная нашей. Я глянула на пленницу с невольным уважением — ее сопровождали целых две фигуры в мрачных одежках. Особенно примечательными оказались яркие волосы незнакомки и глаза цвета жидкого золота. Девушка бросила на меня один лишь выразительный взгляд, наполненный гаммой разнообразных чувств, в котором тем не менее не было одного — страха. Это показалось мне хорошим знаком.
Спустя несколько минут меня провели в уже знакомую, шикарно обставленную комнату, искупали, натерли маслами, одели и накормили. Уснула я мгновенно, видимо, в травяной отвар была добавлена толика сонных чар, поскольку звериный нюх не обнаружил там трав, имевших подобного эффекта.
На следующий день я так же не видела своих тюремщиков. Видимо, Брамор не стремился допускать до меня Герда и этим ставить под сомнение мое добровольное участие в ритуале. Пожалуй, на его месте я бы тоже постаралась избавиться от факторов раздражения для пленника, от которого зависело бы мое будущее могущество. С другой стороны я могла льстить себе, и никто даже и не думал о моем душевном равновесии, а все просто были заняты подготовкой предстоящего в полночь ритуала.
Кстати говоря, утро я благополучно проспала, что стало еще одним подтверждением, что меня чем-то опоили. С другой стороны был и определенный положительный момент — я чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Куда уж лучше, чем большую часть утра изводить себя сомнениями и догадками, снова роящимися в голове, не смотря на твердую уверенность сделать все возможное, пусть даже вскрыть себе вены зубами, чем добровольно обречь себя на участь безвольной марионетки. Впрочем, я повторяюсь. Все решения уже приняты, все действующие лица были прекрасно осведомлены о своей роли в предстоящем действе — оставалось лишь ждать вечера. И как на зло, минуты растягивались в часы, а они в свою очередь казались целыми годами.
Дальнейшие события стали просто повтором вечернего моциона. Меня купали и натирали приятно пахнущими эликсирами — заботились так, словно готовили невесту к бракосочетанию или жертву для божества. В моем случае второе сравнение было более правдоподобным.
Когда настало время легкого ужина, незаметно для окружающих вылила кубок с непонятным напитком в горшок с цветами. Я не была уверенна, что на этот раз в кубке вновь окажется нечто необычное, но решила не рисковать. Не желательно было бы быть несколько невменяемо в столь ответственный момент. Тем не менее, пить хотелось. Поэтому я с удовольствием вонзила зубы в сочное, с кислинкой, яблоко, утоляя жажду таким образом.
Когда убирали посуду, я отметила, каким довольным взглядом проводила главная из присутствующих дам пустой бокал. Из чего следовал вывод — моя интуиция меня не подвела, и не зря я отказывала себе в удовольствии ощутить на языке влагу с приятным мятным послевкусием.
Надеясь, что мои поступки и в дальнейшем будут соответствовать ожидаемому с точки зрения моих тюремщиков, пару раз мотнула головой, словно мне было сложно фокусировать зрение. Краем глаза отметила, что за моими действиями с интересом наблюдает главная из приставленных дам. Но озабоченности на ее лице я не заметила, значит, все верно. Через несколько секунд этих показательных выступлений замерла, с некой апатией во взоре уставившись на стол. Когда ко мне обратились с вопросом — проигнорировала, а вот на просьбу подняться — подчинилась.
— Замечательно, — раздалось рядом, — девочки, облачайте ее.
И вот тут-то начались настоящие приготовления. Меня быстренько одели в ритуальное одеяние, которое было весьма свободным с рукавами покроя "летучая мышь" и широким вырезом, едва держащимся на плечах. Черная ткань струилась по телу и спадала к ногам тяжелыми складками. Я зачаровано уставилась в зеркало, пытаясь понять, каким же образом был достигнут такой эффект, если платье было настолько легким, что даже слегка просвечивало, оставляя для фантазии не так уж много простора. Надо признать, что вертикальная контрастная вставка из белоснежного шелка, начинавшаяся от самого выреза горловины смотрелась просто замечательно, придавая строгий, но при этом почти праздничный вид.
Спустя всего пару минут в двери постучали, от чего командующая остальными женщинами дама невольно вздрогнула и бросилась открывать. В комнату шагнул закутанный в темные одежды мужчина, чье лицо надежно скрывал капюшон мантии. Я продолжала разглядывать отражение в зеркале, словно происходящее не имело ко мне ровно никакого отношения. Не стану же я просвещать присутствующих, что пространство, где застыли интересующие меня личности прекрасно просматривалось в гладкой поверхности зеркала.
— Проблем не было? — голос оказался совершенно нормальный, хотя не слишком приятный. Почему-то я ожидала какого-то потустороннего шепота с шипением или прочими жуткими звуками. Даже захотелось захихикать — этому желанию я препятствовать не стала. За что и заслужила пару почти что одобряющих взглядов от замолчавших заговорщиков.
— Нет, — отозвалась моя надзирательница, — она выпила все до дна, как и накануне.
Коридоры петляли, утопали во тьме, которую лишь немного теснил блеклый свет факелов. На стенах корчились тени, изгибаясь в гротеском танце. Промозглый холод переходов и стылые сквозняки легко пробирались под одежду, касались кожи, почти любовно льнули к телу, вызывая дрожь не желания, но омерзения.
Все закончилось как-то слишком быстро. Вот только что я с деланным интересом сверлила взглядом спину шагающего впереди гвардейца, щурясь от недостатка света в попытке разглядеть рисунок герба на одежде, а в следующий миг, пришлось зажмуриться от яркого света тысяч свечей, в который окунулась мгновенно, стоило лишь машинально свернуть в очередной проход. Да звук засова, запирающего дверь за нашими спинами. Почему-то я ожидала, что ритуал будет проводиться под землей, в каком-нибудь мрачном склепе. Но нет, место, в котором мы оказались, скорее можно было бы назвать огромной беседкой. Восьмиугольные стены павильона плавно переходили в идеальный купол, имеющий прямо посередине круглой отверстие, в которое сейчас заглядывала нереально-большая перламутровая луна. Я еще никогда не видела такого ночного светила и удивленно застыла, разглядывая эту красоту. Сопровождающему колдуну даже пришлось подтолкнуть меня в спину, заставляя продолжить движение. Я подавила желание обернуться и дать магу по рукам за эту выходку — пусть и дальше считают меня безвольной куклой.
