Жемчужина. Общий файл

А я вам скажу, брехня все это. Старичку спьяну привиделся оборотень, а то была обыкновенная собака. И насчет скидок Василь приврал — не было такого. Хотя... славу он мне раздул, конечно. Вон как Вевея с Ррингом уши развесили. Может, сказать им, какую знаменитость они имеют счастье лицезреть? Не, так не интересно.

Тем временем Василь (вот же трепло) подставил меня по полной:

— Еще говорят, — хозяин таверны нагнулся к ведьме с заговорщицкой улыбкой. — Есть у нее татуировка с эльфийской розой.

Я непроизвольно схватилась за правое плечо. Вот леший побери! Теперь нельзя снимать рубашку. Удружили, товарищи — орки. Иначе откуда Василь про розу знает?

Занятая этими мыслями, я не сразу заметила, что за мной уже несколько минут пристально наблюдал Дан. Пытаясь скрыть панику, я выдавила кривую улыбку и вплотную занялась похлебкой. Неужели он догадался?

Меж тем Василь увлеченно изливал всем желающим про меня, любимую, всяческий компромат. Да-а, такими темпами у меня скоро клуб почитателей образуется: из чародейки, гнома и вот уже скинния попала в сети.

— Вот такая баба нам бы в отряде не помешала, — мечтательно закатил глаза Рринг.

Я все-таки подавилась этой несчастной похлебкой...

После ужина мы разбрелись по комнатам на втором этаже 'Совелецкой вдовушки'. Очевидно, у Василя так редко бывали постояльцы, что он не утруждал себя и работниц уборкой комнат. По крайней мере, моей: пыль толстым ковром лежала не только на полу, но и на постельном покрывале. Я живо представила, как на такой чудной кровати на меня накинется свора взвывших от радости клопов, чуть не взвыла сама и отправилась вправлять Василю мозги.

Заседавшие в таверне местные пьянчуги неплохо повеселились, наблюдая, как наезжаю на молодого хозяина, предлагая ему самому заночевать в моем номере, если его устраивает уровень обслуживания.

— А ты мегера еще та, оказывается. К чему такая злоба, девочка? — светлый эльф, усмехаясь, подошел ко мне.

— Вот когда тебе подсунут питомник клопов под видом комнаты, тогда и поговорим, — отрезала я, глядя, как уже Василь строит своих ленивых работниц.

— Ладно тебе, не сердись. Что это? Такое необычное украшение, — сменил тему Дан, ловко подцепляя подвеску, вывалившуюся из ворота рубашки, чтобы повнимательнее ее рассмотреть. Кочерыжку мужчина проигнорировал, почему-то заинтересовавшись совсем другим:

— Монета, — ответила я, вытягивая ее за шнурок из заграбастеньких рук эльфа.

— Зачарованная.

— Да, — нет смысла скрывать то, что и так понятно.

— Это подарок? — продолжил расспросы остроухий. Чтоб тебя...

Я невольно вспылила:

— Слушай, Дан, я же не допытываюсь, на какой барахолке ты купил свои сапоги, так и ты не лезь, ладно?

— Значит, подарок, — удовлетворенно кивнул тот, проигнорировав мою вспышку.

Я молча заправила шнурок с золотой монетой под рубашку и отошла.

Да, это подарок. Точнее, прощальный дар Вира. Не знаю, где он сейчас, но его зачарованная монета здорово облегчает мне жизнь. С ее помощью я могу наводить на себя пустяковые мороки вроде вампирьих клычков или прелестных красных глазок, что не раз спасало меня в темных подворотнях Геликона: грабители просто не желали связываться с такой симпатяжкой и сразу сбегали.

Сам того не подозревая, Дан своим интересом к монетке разбередил старые раны — от Виринна давно не было вестей...

Придавленная усталостью, я поднялась на второй этаж и обнаружила у дверей своей комнаты нетерпеливо топающую ножкой Вевею в полном походном облачении, как будто она куда-то собралась.

И почему у меня такое нехорошее предчувствие, что сегодня я не высплюсь?

— Чем могу быть полезна? — вежливо спросила я, проведя тщательный осмотр комнаты и оставшись полностью довольной: от былого бардака не осталось и следа.

— Ночью идем на дело, — безмятежно ответствовала ведьма, заваливаясь на мою кровать. Вот и случай проверить, живут ли тут клопы.

— Прекрасно, кого грабить будешь?

— Типун тебе на язык! — оскорбилась блонди. — Местный староста жалуется, что на кладбище завелся упырь.

— Что, собралась обидеть моего родственничка? — поддразнила я, вспомнив обстоятельства нашего знакомства.

Вевея перекинула с плеча на спину свою длинную светлую косу и с нескрываемым удивлением уставилась на меня.

— А кто сказал, что я одна буду?

Та-ак.

— Нет-нет-нет, я в этом не участвую! — попыталась отмахаться от сомнительной чести я, но разве белобрысую чародейку можно переубедить?

— Лииночка, ну я же не заставлю тебя идти врукопашную на упыря. Ты просто немного мне поможешь, — убеждала она.

— Кто вас, ведьм, знает — может и заставишь, — пробурчала я, за что была вознаграждена магически пущенной подушкой в не менее мягкое место.

Вевея приготовилась к обороне, но я не дура, чтобы метать подушку сейчас — мигом получу обратно.

— Нам же нельзя отвлекаться на посторонние дела, — напомнила я ведьме о той занудной лекции, что прочел нам светлый эльф в первый же день путешествия. Если коротко, то нам запрещались побочные заработки и сомнительные предприятия. Мы должны во всем слушаться работодателя и ставить его в известность о любом своем шаге. Идиотские правила. Немудрено, что мы при каждом удобном случае их нарушаем.

— Староста заплатил задаток вперед, будет неудобно возвращать его, как ты думаешь? — коварно улыбнулась девушка, помахивая пухлым звенящим кошельком.

— Пополам! — потребовала моя жадность. — Слушай, может еще Лэнар позовем? Она же скинния, пришлепнет упыря, если ты вдруг промахнешься.

— Не промахнусь, — пообещала Вевея, — а Лэнар уже в курсе, просто у себя в комнате собирается.

— Вот и ладненько, — кивнула я и пошла разыскивать теплую куртку.

И тут запоздало пришла одна подозрительная мысль... Чародейка — колдует, скинния — мечом машет. А что делает на кладбище травница?

— Вевея! Что ты имеешь в виду под 'просто немножко помочь'?

— Ах это! Мы с Лэнар решили, что ты будешь приманкой, — беззаботно заявила эта голубоглазая зараза.

— ЧТО-О-О?!

Адептка Пресветлой вошла в комнату как раз в тот момент, когда моя подушка полетела в хихикающую ведьму.

*Совелецкая вдовушка — аналог 'соломенной'.

Глава 4

Лиина

И почему нежить так любит кладбища? В них же нет ничего примечательного, просто трупики, за оградкой прикопанные, лежат да по ночам сумасшедшие девицы бродят.

Как только я дала себя уговорить на это дело? Точно крыша поехала... Битых три часа маячу между могилами, можно сказать, кушать подано на блюдечке с голубой каемочкой, а дорогого гостя все нет и нет. Его вообще кто-нибудь в глаза видел, а? А то расковырял пару могилок кто-то, а злодеяние приписывают сразу упырю, будто ему больше делать нечего.

Работа 'приманки' осложнялась еще тем, что ночным зрением матушка-природа одарить меня забыла: ориентироваться приходилось наощупь, так что вскоре я обзавелась синяками в самых экзотичных местах своего тела. Вот и сейчас, ругнувшись, я едва-едва избежала теплой встречи всмятку с очередным надгробием.

Не, если не упырь, то я сама придушу Лэнар и Вевею. Им хорошо — спокойненько сидят где-то в засаде, а беззащитная знахарка за всех отдувайся.

На этом месте мысленной злобной тирады моя нога провалилась в незамеченную ранее ямку, и я рухнула на землю. Смачный матерный вопль, который я при этом издала, наверное, услышали даже в таверне Василя, где безмятежно спали наши спутники.

Когда я выпрямилась, передо мной стояло ОНО. Нет, все-таки она, — тупо размышляла я, взирая на первое в своей недолгой жизни привидение.

Это была полупрозрачная пожилая женщина, затянутая в невообразимо пышное, чудовищное платье с оборочками, которое делало ее похожей на бабу — грелку. Общее впечатление довершала огромная, с хорошую тыкву, шляпа с розанами.

— О! Ну, наконец, нормальный человек, слава тебе, Пресветлая! — дама жеманно всплеснула руками в перчатках до локтя, оторвав меня от раздумий, как же ее птичья шейка выдерживает вес такого гнезда на голове.

— Что? А-а, здравствуйте, — неуверенно откликнулась я. Чего там полагается делать при встрече с призраком — заорать 'чур меня, чур'? Нет, уже поздно.

Дама величественно покивала головой, отчего шляпа опасно затряслась, грозя слететь со своего постамента в любую минуту.

— Скажи-ка, ты местная, милочка? — обычно все, кто пытался меня так назвать, получали в бубен... Ага, настучи-ка привидению.

— Нет, — я отодвинулась подальше от монстра на ее голове, в первый раз безропотно проглотив "милочку".

Привидение несказанно обрадовалось.

— Какое счастье! Мне так надоели эти деревенские чурбаны!

О да, согласна. Но где Вевея и Лэнар?

— Ты кого-то ждешь? — поинтересовалась дама, заметив, что я тоскливо озираюсь вокруг.

— Нет-нет, что вы! — я изобразила на лице восторженное внимание, поскребла по скудным сусекам своих знаний и спросила: — Вас что-то беспокоит?

Шляпа с чахлыми розанами снова пришла в движение, когда дама издала тщедушный вздох, промокнула платочком несуществующие слезы и пожаловалась мне:

— Угораздило же помереть в такой глуши! (Моя челюсть громко брякнулась об землю от такого начала.) Мы тут с мужем были проездом, возвращались в столицу. Я совсем не думала, что умру. В самом расцвете красоты и сил... Мне всего тридцать, кстати, — поспешно пояснила в лучшем случае пятидесятилетняя дама. — Хотя я всегда говорила мужу: 'Лерель, я погибну от горя, если ты не купишь мне это ожерелье!'

— Как же произошло это трагическое событие?

— Ах, и вспомнить-то нечего, — привидение брюзгливо поджало губы. — В провинции и умереть красиво не дадут, милочка. Я подавилась бараньей костью.

— Какой ужас, — поддакнула я. — Никакого изящества, достойного вас!

Старая карга окончательно размякла.

— Вот именно! А Лерель даже не позаботился о моем наряде!

— А что с ним случилось? — искренне удивилась я. По-моему, здесь уже ничем не поможешь, коли изначально вкуса нет.

Она не без самодовольства оглядела себя.

— Пока ничего! Я хотела сначала удостовериться, идет ли мне платье, и не изменилась ли мода. А в этой глуши ничего не знают, не могут оценить мой наряд, — оскорбилась призрачная дама.

Вот, значит, какое неоконченное дело держит ее в мире живых?

— Ваше платье прелестно, — заверила я страдалицу. — Сейчас в моде фасон и отделка кружевными оборочками, прямо как у вас.

Дама просияла.

— Я и не сомневалась, в общем-то. Теперь можно уходить. Спасибо, милочка.

— Счастливого пути!

Прямо не верится: я провожаю привидение за Грань.

— И тебе, дорогуша, — благосклонно улыбнулся призрак, исчезая. Но, перед тем как растаять окончательно, госпожа Лерель выдала странную фразу:

— А вот и дружок твой пришел!

— Какой еще... — озадаченно проговорила я, оборачиваясь и встречаясь с ласковым взглядом багровых глаз.

И дико завизжала.

Вевея

— Придержи-ка коней, Лэнар. Неужто ты хочешь сказать, что в поединке скинния одолеет магиню? — недоверчиво переспросила я. Со слухом у меня в принципе нормально, но такую чушь он воспринимать отказывается.

— Истинно так, — невозмутимо подтвердила адептка Пресветлой.

Ой, кошмар, уши бы мои не слышали!

Я осторожно вытянула вперед затекшие ноги — до чего Лиине повезло-то. Ей не приходится сидеть на холодной земле в позе скрюченной ревматизмом бабки, как нам.

— Магиня сто раз успеет заклясть скиннию, прежде чем та хотя бы вынет меч из ножен.

— Пфе, а вот и нет, — девушка, хмурясь, сдула упавшую на глаза челку.

— А вот и да! — в моих волосах аж искры затрещали.

— Нет.

Все, плевать на конспирацию!

Мы пустились в длинный спор, постепенно переходя на повышенные тона, и до того увлеклись, что забыли обо всем. Включая засаду на упыря и одиноко бродящую приманку.

Не остановились мы и тогда, когда Лиина сама к нам подошла — наверно, выяснять отношения, уж больно грозно рычит.

— Да погоди ты, — я нетерпеливо отмахнулась от травницы, даже не взглянув в ее сторону. — Лэнар, с чего ты взяла...

Фраза повисла в воздухе, потому что я неожиданно вспомнила одну простую вещь. Судя по оцепеневшей Лэнар, она тоже.

Лиина может выть, вопить, визжать — но вот ТАК рычать она не умеет.

Мы со скиннией одновременно взглянули на источник звуков, взвизгнули и напали. С моей руки сорвался огар, здорово подпалив нежить, а Лэнар довершила черное дело каким-то мудреным приемом — малорослый упырек темной грудой свалился у наших ног.

— Чуть не проворонили, — вздохнула кареглазая девушка и вдруг замерла, будто за моей спиной узрела саму Пресветлую, распевающую матерные частушки.

Раздались жидкие аплодисменты.

Я повернулась.

Уж лучше бы это была богиня...

Около оградки, сияя ехидными улыбками, с таким видом, будто пришли в балаган, рядком сидели эльфы и Кайрен.

Рядом осоловело зашевелился, приходя в сознание, поверженный нами упырь. Да и упырь ли? Я наклонилась и стянула с Рринга чучело.

От долгой и мучительной смерти наших спутников спас душераздирающий вопль Лиины откуда-то с центра кладбища.

Лиина

— А-а-а!!

— У-у-у! — упоенно подпевал 'дружок'.

— Помогите-е!

Упырь гонялся за мной как любящий муж за неверной женой, то бишь, гостеприимно распахнув объятия и огорченно воя что-то отдаленно напоминающее 'вернись, я все прощу'. Я громко вторила ему, бегая вокруг памятника на могиле госпожи Лерель.

— Вевея-а-а! Лэ-эна-а-ар!

На последней ноте моя нога предательски попала в ту же самую ямку, и я снова вспахала носом землю. Судорожно хватая ртом воздух, я попыталась встать, нащупывая на поясе свой знахарский нож.

Упырь, радостно урча, собрался нырнуть ко мне, но немножко не успел — брызнула темная кровь, и рядом рухнуло уже безголовое тело. Содрогаясь от отвращения, я отодвинулась и узрела того, кого не совсем не ожидала и не желала бы увидеть.

Светлый эльф. В очень скверном настроении, надо заметить. Лицо исказилось, синие глаза горят бешенством, шевелюра всклокоченная. В общем, видок такой, будто он еле сдерживается, чтобы не придушить меня.

А я чего — я ничего!

— Ты вообще о чем думала? — неожиданно спокойно спросил Дан, убирая клинок.

Контраст — потрясающий! Я тихонько поползла назад, пропищав:

— Лежачих не бьют!

— Если понадобится, и так отшлепаю, — хмуро предупредил остроухий.

— За что? — взвыла я, пораженная этой несправедливостью: заводилой этого мероприятия была Вевея, а получаю все шишки почему-то я.

Тут и Дана прорвало.

— А какого, — парочка непонятных эльфийских ругательств, — ты поперлась на нежить с пилкой для ногтей?

— Это нож! — блин, и блонди нет, не на кого вину спихнуть.

— Какая разница?

— Не ори на меня, а? — вяло попросила я, борясь с тошнотой — разлагающийся рядом мертвец как-то не располагал к светской беседе. — И спасибо, что спас.

— Впредь не лезь в такие опасные места, — наставительно произнес мужчина, протягивая руку и помогая мне встать.