Миндаль для Белки

— Когда она проснется, — лорд Сейвудж заботливо убрал с лица Гейдж выбившийся локон, — дайте ей очень крепкого чая. Уил принесет настойку — добавите в чай одну ложку, и пока мисс Карлейн будет пить, поставьте меня в известность.

— Хорошо, ваша светлость.

Агнесс выполнила все инструкции графа. Когда Гейдж открыла глаза, то первым делом увидела огромную дымящуюся кружку. Дым раздражал и был готов опалить ресницы, запах от кружки заставил застонать и с брезгливостью откинуться на подушки.

Кто-то пытается ее отравить.

Горничная помогла приподняться и снова поднесла к лицу орудие пытки.

— Что это?

Гейдж едва узнала собственный голос. Хриплый и неуверенный. Но трезвый, что немаловажно для выступления.

Агнесс вдохнула струящийся аромат и улыбнулась.

— Это поможет избавиться... от головной боли, мисс.

Гейдж прислушалась к своим ощущениям. Голова болела, но не так сильно, чтобы решиться сделать глоток.

— Я чувствую себя неплохо. Пожалуйста, убери это зелье.

— Мисс, прошу вас, всего чуть-чуть...

Агнесс говорила таким тоном, будто от этого зависела ее жизнь. Но тем самым она ставила под удар жизнь своей хозяйки. Если бы в мире была справедливость, ее верная горничная взяла бы удар на себя.

— О, Боже... — расстроилась Гейдж, заметив в глазах девушки слезы. — Давай.

Широкое лицо расплылось в улыбке, и тысячи веснушек озарились радостью.

— Всего несколько глотков, — предупредила Гейдж.

Пока она боролась с приступом тошноты и силилась выполнить обещание, Агнесс вышла. Итак, она наедине с кружкой, и, кажется, наступил подходящий момент для того, чтобы избавиться от напитка.

Гейдж успела свесить только одну ногу, когда дверь открылась.

Превозмогая отвращение, она набрала мутную жидкость в рот и молилась, чтобы та испарилась. Не подействовало.

Хорошо, сейчас она решится и сглотнет, и снова уснет, и поймет, что вообще не просыпалась. Этот кошмар просто снится. Ведь не может быть так, чтобы в ее комнату зашел лорд Сейвудж. И именно в тот момент, когда щеки распирает от горячей зловонной жидкости, и она решает, что лучше: захлебнуться или провалиться сквозь землю. Мало того, что сейчас ее лицо напоминало мордочку запасливого хомячка, так оно еще и покраснело, судя по жару в щеках.

Она смотрела на лорда Сейвуджа и видела в его глазах...

Не стоило утруждать голову догадками — лорд Сейвудж рассмеялся. Он смеялся так долго, что Гейдж не только отошла от шока и проглотила напиток. Она разозлилась.

— Ваша светлость, что вы делаете в моей комнате?

Гейдж старалась говорить тоном настоящей оскорбленной леди, при этом избегая его взгляда. Она силилась убедить себя, что если смотреть на его подбородок, можно умерить бешеный стук сердца. Но ведь так ничего не видно...

Гейдж подняла глаза. И замерла. Он улыбался. Ей.

— Я знаю, что ваш чай отвратительный, но через несколько минут вы будете ему благодарны.

Гейдж вскинула голову, напомнив себе, что должна злиться, не совсем осознавая за что.

— Вы не можете этого знать.

Лорд Сейвудж снова улыбнулся и сделал шаг вперед.

Гейдж поспешно спрятала ногу под одеяло. Приличия не позволяли ей нырнуть туда с головой. Приличия запрещали мужчине находиться в комнате женщины, если она не являлась его женой или родственницей.

Нет шансов, что к ней сплетники отнесутся снисходительней, даже с учетом ее почтенного возраста и состояния похмелья.

— Я говорю только то, в чем абсолютно уверен, — возразил граф.

— Хорошо, допустим...

Он усмехнулся, призывая к спору.

Гейдж набрала в легкие воздуха и спросила:

— Ваша светлость, как человек, который много знает, скажите, насколько ваше присутствие уместно в моей комнате?

— Слава Богу, что вы ограничились всего одним комплиментом, — облегченно вздохнул граф, — иначе бы я окончательно растаял и сократил жалование камердинеру. А так... Он пока все еще вне конкуренции. Абсолютно.

Он присел на край кровати.

Гейдж успела обмотать себя одеялом до самого подбородка, но чувствовала, что тело начинает дрожать. Холод? Жар? Лихорадка?

-Что? — Она осознала, что ничего не слышала из его слов.

— Мое присутствие в вашей комнате абсолютно уместно.

— Вы уверены?

— Более чем.

— Возможно, вы будете так любезны объяснить, на чем основывается подобная уверенность?

— Извольте.

— Благодарю вас.

Тейн собирался начать разговор в другой обстановке и при других обстоятельствах, но, поразмыслив, нашел данный момент не самым худшим. Они наедине, дама практически обнажена, ее лицо раскраснелось, глаза горят. Если она от радости бросится в его объятия, он не откажется. Так что этот день запомнится.

— Согласен, что ни с одним другим мужчиной вам не должно находиться в одной комнате. За исключением вашего брата и отца. Два исключения — достаточно. Что касается меня, то в данную минуту я делаю вам предложение, а будущим супругам даже самые строгие наставники выделяют двадцать минут ежедневного уединения.

Гейдж разочарованно застонала.

— Я больше не играл в карты с вашим братом, — тут же добавил Тейн. — Мисс Карлейн, вы выйдете за меня замуж?

Гейдж недоверчиво смотрела в темные омуты. Искушение поверить велико. Искушение не верить и все равно согласиться — непреодолимо. Господи, это не Рождество, а несколько дней предсмертной агонии. Ее тело дрожит, руки молят разрешить им прикоснуться, желудок...

Когда лорд Сейвудж замолчал в ожидании ответа и когда его черные глаза немилосердно захватывали в плен, ее желудок просил освобождения. Он вопил, он требовал, он...

Она едва успела склониться и нащупать горшок под кроватью. После нескольких спазмов, Гейдж почувствовала себя трезвой, голодной и униженной. Она не хотела поднимать глаз, жалея, что в кружке не оказалось яда. Теплые руки уложили ее на подушки. Через несколько секунд ее лица коснулась прохлада. Гейдж послушно прополоскала рот, воспользовавшись принесенным стаканом воды.

— Мисс Карлейн, — позвал лорд Сейвудж. — Гейдж.

Она решилась посмотреть на графа. Он убрал прядь волос с ее лица, провел рукой по щеке и заглянул в самое сердце.

— Скажите, могу я оценивать ваш ответ как положительный?

Не сдержавшись, она рассмеялась.

— Простите, ваша светлость...

— Тейн.

Лорд Сейвудж приподнял ее лицо за подбородок, пальцем дотронулся до губ. Гейдж вспыхнула, вспомнив, как он проводил по ним влажным полотенцем, как заботливо держал тазик для умывания, пока она полоскала рот.

Она не решилась назвать его по имени.

— Это было самое оригинальное предложение.

— Это был самый оригинальный ответ.

Лорд Сейвудж был красивым и богатым, изысканным и недосягаемым. Он рожден для другой. Для настоящей леди, которую не вырвет от страха и спиртного, для женщины, которой можно гордиться, для той, которая отразится светом в его глазах.

Гейдж как раз собиралась ответить, когда дверь снова открылась, и в комнату вошел еще один мужчина.

Артур.

Гейдж облегченно вздохнула. Ее спаситель всегда появляется вовремя.

Но спаситель быстро оценил ситуацию: растерянность сестры, лорд Сейвудж, сидящий почти на середине постели, лица, склоненные друг к другу, неловкость, которая возникла с его приходом, лучик надежды, блеснувший в глазах Гейдж.

Он не поможет ей избежать такого шанса быть скомпрометированной.

— Прости, я не знал, что ты занята. — Артур перевел взгляд на Сейвуджа. — Сейвудж, это то, что я думаю?

— Да.

— Зайду позже, — Артур посмотрел на часы и вышел.

Под дверью стояли камердинер лорда Сейвуджа и горничная Гейдж, усиленно делающие вид, что не прислушиваются к хозяевам и не замечают друг друга.

Артур улыбнулся, уже было дошел до своей комнаты, но остановился. Если бы у Гейдж не будет возможности дать задний ход, она примет предложение лорда Сейвуджа. Чтобы свести с ним знакомство и заманить на Рождество в ДримКарлейн, Артуру пришлось приложить максимальные усилия.

На каждом балу он приглашал его мать на танец. Леди Сейвудж все еще была красива и не так стара, как ожидалось от женщины пятидесяти пяти лет, однако, страдала склерозом, ибо всякий раз Артуру приходилось слышать о прелестях ее трех племянниц. Позже он был вынужден даже познакомиться с ними, более того — пригласить каждую на танец.

В конце концов, его приняли за добродушного молодого человека хорошего воспитания и познакомили с сыном.

Артур был уверен, что лорд Сейвудж — идеальный муж для Гейдж, от которого она, впрочем, постарается избавиться.

Говорят, если хочешь вылечить человека от испуга — напугай до смерти. Последствия: человек либо выживет и перестанет бояться, либо... Ну, в таком случае, лечить надо было не испуг, а слабое сердце.

Артур спустился в гостиную и понял, что все складывается наилучшим образом. Там сидели его мать, мисс Армоуз, мистер Викстер и несколько компаньонок леди. Почти все занимались вышиванием, то и дело посматривая на часы. Безусловно, они торопили наступление ужина, а не объявленного музыкального вечера.

Их подопечные, возжелавшие блеснуть талантами, предпочли подготовиться, освежая в памяти список джентльменов, присутствующих в поместье и стараясь предугадать, какое платье больше подойдет под цвет их сюртуков.

Артур перешел к воплощению своего плана.

— Мама, ты не забыла включить Гейдж в выступление?

Леди Карлейн ответила недоуменным взглядом, потом подмигнула, явно желая закрыть тему. Не выйдет.

— Она будет выступать в дуэте с мисс Роу, — уже громче продолжил Артур.

— Ты уверен, что они выразили такое желание?

Артур пожал плечами, отметив, что его мать уже всерьез обеспокоена.

— Мне так показалось. Пару минут назад Гейдж сказала, что они с мисс Роу уединятся для приготовления сюрприза и все такое.

Наконец, леди Карлейн соизволила подойти.

— И ничего нельзя сделать? — как можно тише и оглядываясь на гостей с милой улыбкой, поинтересовалась она.

— Мама, если кто и может оказать влияние на Гейдж — только ты.

— Как ты думаешь, если я попрошу об одолжении...

Артур вздохнул.

— Попробуй. — Он посмотрел на часы. — Репетиция длится чуть больше пяти минут и есть шанс, что твое вмешательство будет своевременным. Если они успеют разучить песню, никому из нас не спастись.

Представив себе последствия промедления, леди Карлейн взбежала по лестнице и практически ворвалась в комнату дочери. Уил и Агнесс едва успели отскочить от двери.

— Дорогая, мне надо с тобой серьезно погово...

Она оборвала себя на полуслове, заметив лорда Сейвуджа в изголовье кровати дочери.

Пауза длилась минуту, потом граф поднялся, закрыл дверь и непререкаемым тоном объявил о скорой свадьбе.

— Гейдж ответила вам согласием? — спросила леди Карлейн.

Лорд Сейвудж пожал плечами.

— Практически. Хотя, в ваших интересах не уточнять, что именно она ответила.

Леди Карлейн согласилась, что не в ее интересах спорить с графом. Если даже Гейдж не сказала "да", ей придется выйти замуж. Она строго посмотрела на дочь.

— Дорогая, как ты думаешь, поверим лорду Сейвуджу на слово и не станем привлекать свидетелей?

— Мама, я...

Леди Карлейн нетерпеливо махнула рукой.

— Мы обсудим все подробности с леди Сейвудж, — она улыбнулась при мысли о родстве с графиней, — а вы пока можете продолжать готовиться к музыкальному вечеру.

— Вечеру? — переспросила Гейдж.

— Конечно. Ведь ты этого так хочешь. Почему бы не пойти тебе на встречу в такой радостный день? Я поговорю с отцом — он потерпит. К тому же, дуэт с лордом Сейвуджем обещает быть фееричней, чем с мисс Роу.

Граф ограничился улыбкой, а Гейдж запаниковала. Если она еще не отказала Сейвуджу, то сделает это сейчас, чтобы спасти от позора.

— Нет... Мой ответ нет... Мама...

Леди Карлейн поторопилась сбежать и, открыв дверь, заметила:

— Репетируйте не слишком усердно: у нас тонкие стены.

Глава N 8

Тейн посмотрел на часы: прошло почти двадцать минут, а мисс Карлейн упорно отказывалась от их совместного будущего. Раньше удавалось уговорить леди на куда более смелые поступки и гораздо быстрее. Стареет?

— Поздно предупреждать, — сказал он, бросив настороженный взгляд в зеркало, — о моем скверном характере. Я не люблю пререканий, уловок и ожидания, просто выхожу из себя, когда со мной спорят. На всякий случай напоминаю: я тебя скомпрометировал. Вопрос о нашей свадьбе решен, и тебе даже не придется задумываться о таких мелочах, как дата.

Гейдж молчала.

— Если недостаточно свидетелей, я приглашу твоего отца.

Упоминание лорда Карлейн возымело успех. Гейдж оживилась, поерзала на кровати, даже ненароком упустила кончик одеяла, который держала у подбородка, открыв тем самым приятную картину его взгляду. Тейн поспешно обернулся на дверь.

То, что видел он, более никому не должно видеть, даже случайно. Она удивительно хороша, и так... женственна и... слава тебе Господи, формами далека от измученных диетами мисс.

Но искушение тем соблазнительней, чем желанней. Он сам поправил уголок ее одеяла, не без сожаления, и встал, не без внутренней борьбы с собой.

— Меньше всего мне хочется видеть сейчас лорда Карлейн, — сказала Гейдж.

Тейн ухватился за эти слова:

— И ты выйдешь за меня?

— Да.

— Отлично. — Он немедля отбросил мысли о своей старости. — Не против, если свадьба состоится через два месяца, в Лондоне?

— Ты сказал, я не должна задумываться об этом.

Чертыхнувшись про себя, Тейн присел на кровать. Его невеста выглядела бледной и не слишком счастливой. Бледность легко списать на состояние здоровья, в чем совсем недавно можно было убедиться, а вот отсутствие радости — целиком его вина.

— Что не дает тебе покоя?

Его интерес выглядел непритворным, и Гейдж привела разумные аргументы против их брака. Лорд Сейвудж привел разумные аргументы за. Когда она сказала, что граф ее не любит, он заметил, что в данном случае все взаимно и его это полностью устраивает. Когда она сказала, что слишком стара и, возможно, не сумеет подарить ему наследника, тот с улыбкой сказал, что займется этим вопросом в брачную ночь и постарается развеять сомнения. Когда она сказала, что они совсем не знают друг друга, он начал с перечисления своих отрицательных черт, намекнув, что положительных тоже немало, и они приятно удивят в свое время.

Оставался последний довод, о котором лорд Сейвудж имел право знать и, набравшись храбрости, она призналась:

— Я не умею петь.

— Что?

— Я так же не вышиваю и не музицирую.

— Совсем?

— Да.

Несколько секунд граф пытался сдержать смех, но, видя искренне расстроенное лицо невесты, не удержался.

— Теперь я более чем уверен, что мы подходим друг другу, — успокоившись, сказал он. — Большая вероятность выносить чей-то вой с претензией на талантливость, а так же риск подвергнуть свои сорочки уколам кривой иглы долгое время удерживали меня от брака.

Гейдж улыбнулась.

— А если бы мне захотелось вышить красивый цветок на твоей одежде?