Дочь двух миров

Остаток дня я провела, придирчиво отбирая и складывая в найденный на шкафу старый чемоданчик необходимые в дороге вещи и репетируя речь, которую собиралась сказать шеоссу.

Однако все мои приготовления оказались напрасны.

Она появилась, когда под окружающими дом деревьями уже лег вечерний сумрак, и не на олене, а в узкой коляске, в которую был запряжён самый настоящий лось. И была одета в серую рубаху и холщовую юбку, копию той, что выдала мне.

-Варья! — крикнула, не слезая с повозки, — у тебя все готово? Пора ехать.

В этот момент я стояла у окна и с тревогой посматривала в ту сторону, откуда мы вчера приехали. Когда мои восторги по поводу обретения одежды и найденного в шкафу полотенца поутихли, наступила пора сомнений. Теперь я больше не была уверена, что зеленой хозяйке этого дома понравятся произошедшие с ним метаморфозы.

Даже больше, к вечеру я была уверена, что они ее обозлят. Ведь жила она тут до сих пор спокойно и не страдала от отсутствия простыней и шторок, а теперь забот прибавится, стирать, сушить...

И поэтому, так и не сказав ей ни слова, я накинула плащ, в который превратилась ветровка, покорно взяла свой чемодан и поплелась на улицу. Но шагая по лестнице и бросая прощальный взгляд на прихожую, вдруг поняла, насколько это неправильно, устроить в чужом доме свои порядки и сбежать потихоньку, воровски, как нашкодившая малолетка.

-Шеосса... — объявила я прямо с порога, — ты меня извини... я не собиралась портить твой дом. Вернее, хотела, чтобы он был более удобным, чистым... таким, к какому я привыкла... но не думала, что он услышит и переменится.

-Можешь звать меня Шейна, — помолчав, устало буркнула хозяйка и слезла с коляски.

Забрала у меня чемодан, засунула в мешок, и завязала узелком. А потом дунула на него и он стал размером со спичечный коробок, только веревочка длинная болталась.

-Надень на шею, и не снимай пока не понадобится, — приказала так же хмуро, и едва я исполнила это распоряжение, указала на тележку — залезай.

И снова я молча полезла, куда сказали, хотя и сильно сомневалась, что мы уместимся вдвоем на одноместном сиденье.

-Ладно, посмотрю... — совсем мрачно проворчала Шейна и побрела в дом.

-Надеюсь, тебе все понравится, — едва не ответив привычным пожеланием, я успела прикусить язык.

Пока ее не было, любовалась сиреневым закатным небом, клубничными облаками и полной грудью дышала свежим воздухом, в котором витали абсолютно незнакомые ароматы. О свой провинности я не думала, незачем портить настроение себе самой, когда и без того есть кому его испортить.

Шеосса появилась на крыльце в своем коронном, зеленом виде, небрежно хлопнула дверью и направилась к тележке. Но подошла не ко мне, а к лосю и в два счета сняла с него ярмо. И не успело счастливое животное скрыться в кустах, как она сунула в ярмо собственную шею и рванула с места с такой скоростью, что меня впечатало в спинку сиденья.

Мне вмиг захотелось сделать сразу несколько вещей: завизжать, спрыгнуть и рявкнуть на монстра так, как я иногда рявкала на обнаглевших весельчаков, заходивших в наш магазинчик не за покупками а ради развлечения. Встречаются такие особи, которые способны целыми днями бродить из магазина в магазин, почти ничего не покупая, зато профессионально тролля продавцов и кассиров идиотскими вопросами.

Но разумеется, ничего такого я не сделала. Просто не успела, разглядев несущиеся на меня кусты. Мгновенно пригнулась, прячась за передком коляски и шлепнулась на пол, костеря сумасшедшего монстра и искренне жалея, что у его повозки нет впереди защитного стекла, как у мотоцикла. А еще лучше как у машины... хоть самой маленькой, чтобы не пришлось бы всю дорогу сидеть на полу, прикрывая голову от нещадно хлеставших ветвей. Видела я такие где-то в инете.

Словно в ответ на мои мечты боковые и передние стенки повозки начали быстро расти, загибаясь внутрь и скоро превратились в крышу, и я, с облегчением вздохнув, вернулась на сиденье. Огляделась и обомлела от вспыхнувших в мозгу подозрений. Слишком уж сильно нутро повозки стало походить на салоны легковых машин, в которых мне доводилось ездить. Овальной формой стекол и дверок, обивкой стен и потолка и даже сиденьем, ставшим шире и мягче.

Выходит, шеосс ощущает все мои чувства, огорчилась я, вспомнив про клубнику, и, следовательно, я все-таки имею устойчивые способности к управлению магической энергией. Вот только радоваться этому не надо, ведь теперь меня может почуять каждый маг уровня старшего ученика. Или обладатель особого амулета. Дед предупреждал об этом особо и повторил не раз, что необученный одаренный, особенно девушка, это лакомый кусочек для некоторых слоев местного населения, и мне нужно постараться ничем себя не выдать, пока не попаду к надежному человеку. Значит пора начинать следить за своими мыслями, особенно спонтанными желаниями, иначе мне никогда не удастся добраться до Крихета.

А повозка мчалась вперед все стремительнее, но почему-то не подпрыгивала на кочках и не моталась на поворотах. Постепенно я начала подозревать что Шейна бежит по лесу вовсе не ножками, но рассмотреть подробнее ничего не могла. В этом мире наступила ночь, и хотя на небе не было луны, а вокруг не светил ни один фонарь, тьма была какой-то призрачной, ненастоящей, словно в кино. Я отлично видела мелькавшие за боковыми окнами кусты и стволы деревьев, и даже ручейки, которые мы перемахивали не замечая. А вот впереди все сливалось в седоватый клубок, и сквозь него ничего нельзя было разобрать.

Но я и не упорствовала. Уселась поудобнее, откинувшись на спинку сиденья, и от нечего делать попыталась угадать, куда мы так спешим. Но так ни до чего хорошего и не додумалась, все происходящее было странным, неправильным и подозрительным. А мне оставалось только молча подчиняться шеоссу, и это было обиднее всего. Не привыкла я идти на поводу у ситуации, тем более не сулящей ничего хорошего.

Наверное, я все-таки задремала, потому что очнулась внезапно, от скользнувшего по лицу свежего ветерка.

-Вылезай, — приказала Шейна, и я покорно выпрыгнула из повозки.

Встала в двух шагах от нее и поеживаясь от ночной прохлады, с изумлением наблюдала за действиями шеосса. Достав откуда-то серый платочек, она встряхнула его, и попыталась накрыть этим клочком коляску. Сначала я едва сдерживала смех, но вскоре замолчала. А потом и вовсе вспоминала пословицу, что хорошо смеется тот, кто смеётся последним.

Платочек оказался безразмерным, и вскоре поглотил коляску, как удав слона. А потом Шейна подергала за завязки и повесила на шею крошечную ладанку.

-Это невозможно, потому что невозможно, — расстроенно бурчала я, шагая следом за ней к темной громаде спящего дома, обнаружившегося поблизости.

Ради чего мне нужно было учить физику, если в этом мире она не действует?

-Сейчас устроимся и поговорим, — ответила на незаданный вопрос Шейна.

-Куда устроимся?

-В пансион, — небрежно обронила она, — приличные девушки не останавливаются на ночлег в постоялых дворах.

А мы с тобой приличные девушки? — едва не выдала я от изумления, но чудом сумела смолчать. А потом присмотрелась к шеоссу и надолго прикусила язык. Она снова где-то потеряла свою зеленую шкуру, и обрела одежду, и на этот было одета очень солидно. Почти роскошно, я по-прежнему видела в темноте почти так же ясно, как в Питере белой ночью.

На шеоссе была шелковая длинная накидка с капюшоном, из-под которой выглядывал подол более темного платья, в руках она держала добротную сумку средних размеров.

Я только расстроенно сопела, жалея, что не додумалась надеть одну из трикотажных юбок, ставших длинными и широкими, как и все прочие найденные мною платья.

В этот миг мы обогнули дом и оказались у крыльца, над которым висел фонарь, освещавший подъездную дорожку и сидящего на ступенях огромного пса. Мои ноги сами остановились, едва я рассмотрела приоткрытую пасть и красноречиво оскаленные клыки.

-Варья? — оглянулась шагнувшая на первую ступеньку Шейна.

-Тебе знаком этот зверь? — поинтересовалась я, подозрительно следя за поднимающейся на ноги псиной.

-Нет, — беспечно пожала она плечами.

-Тогда зачем ты лезешь ему в пасть?

-Нас звери не трогают, — укоризненно глядя мне в глаза, тихо прошипела она, — идем.

-Я -не вы, — детской уверенностью в собственной исключительности я не страдаю, потому и не подумала двинуться с места.

-Варья! — в голосе шеосса ясно слышался упрек, — ты же такая смелая!

-Когда деваться некуда, — поглядывая по сторонам, чтобы заранее выбрать, куда бежать, буркнула я, и сделала маленький шажок.

Пес вдруг зевнул, отвернулся и лег, доказывая истину, в которую я и так верила. Про шеоссов и хищников. Но себя я пока к первым причислить не могла. Ведь не растет же на мне по утрам зеленая шерсть?

Так опасливо, не обращая внимания на нетерпеливый взгляд Шейны, я преодолела все три ступеньки и бочком пробралась ко входу. Моя спутница очень по-земному закатила глаза, показывая степень своего возмущения, но ничего не сказала. Просто дернула за висевший на цепочке шарик.

Через несколько минут над нашими головами раздался скрип, кто-то выглянул в маленькое оконце и вскоре двери перед нами распахнулись.

-Добрый вечер, госпожа Шейна, — счастливо улыбалась стоящая на пороге моложавая женщина, — ваши комнаты готовы. Проводить?

-Мы сами, — отмахнулась шеосса, — лучше перекусить принеси и кипятку.

-Бегу, бегу!

Она и в самом деле побежала, как только заперла за нами дверь, а мы пошли наверх, по бледно освещенной ночниками лестнице.

Далеко идти не пришлось, комнаты Шейне приготовили в самом начале уходящего вглубь дома коридора. Их было всего две, гостиная и спальня. Общая ванная находилась через три двери.

-Я лягу тут, -шеосса небрежно положила на диван свою накидку, и указала мне на спальню, — ты там.

-Боишься, как бы не удрала? — не выдержала я и отправилась в выданную мне комнату.

-Боюсь, — согласилась она, — но не этого.

-А чего?

-Иди умойся, перекусим, потом скажу.

Спорить было глупо и не ко времени, и я это прекрасно понимала. Молча сбросила плащ и пошла искать ванную. А когда вернулась, Шейна уже сидела за накрытым столиком и с завидным аппетитом уничтожала все подряд.

Я немедленно присоединилась, и вспомнила про обещанные объяснения только через полчаса, запивая душистым травяным чаем чуть подсохшую сдобу.

-А теперь, — откинувшись на спинку стула, произнесла моя хозяйка, — можно поговорить. Я проверила твои рассказы... и теперь все о тебе знаю. Имя Инла, дочь Кавина, без одной луны двадцать наших лет. Твой отец занимается скотоводством, мать, Тона, продажей молока, творога и сметаны. У тебя два брата, один двадцати восьми лет, женат, живет в доме жены, ее отец торговец. Второму скоро девятнадцать, и у него есть невеста. Когда магистр Рэйльд украл тебя у родителей, они подали прошение в ковен, и им выплачивают за тебя очень приличную компенсация. Через месяц выплаты прекратятся... или с того дня, как ты приедешь к ним.

Я слушала очень внимательно, и, хотя вроде все было понятно, но вопросов меньше не стало. И первым я задала самый больной.

-Кто-нибудь проверял их слова? Бес не мог меня украсть.

-Я догадывалась что ты так думаешь, — печально глядела мне в глаза Шейна, — но больше мне сказать тебе нечего. Подробности того происшествия можешь узнать только ты сама. И только тебе под силу убедить магов вернуть в этот мир преступника, решившегося похитить чужое дитя.

Некоторое время я обдумывала ее слова и все яснее понимала, что она стопроцентно права. Действительно, никто из них не знает всего лучше меня, и никто не имеет права предъявить деду обвинение вместо потерпевшего. А я потерпевшей себя не считаю.

-Спасибо, — вежливо сказала я шеоссу, — значит ты меня отпускаешь?

-Да тебя никто и не держал, — вздохнула она укоризненно, — но прямо сейчас бежать тебе некуда. Завтра приедут сопровождающие и можешь отправляться.

-Извини... не поняла насчет провожающих?

-Молодая девушка, да еще и со способностями — это лакомый кусочек для каждого слабого мага. Поэтому я наняла тебе компаньонов, мужа с женой. Но с ними ты сама познакомишься, а сейчас выслушай меня внимательно. Шеоссы никому из людей ничем не помогают, кроме очень редких исключительных случаев. Если в лесу грозит гибель случайно заблудившимся или требуется помощь человеку, который решил стать шеоссом и успешно прошел не менее семи первых испытаний. Ты прошла девять.

-Боже ж мой, — едва не взвыла я от отчаяния, — Шейна, ну ты же очень умная женщина, я теперь точно знаю! Какое добровольно, какие девять? Никогда я не хотела становиться зеленой обезьяной, и сажать ничего не мечтала. Да и не люблю я это дело. Вот дед все лето на своих грядках возится, травки выращивает, ягоды, овощи тоже. Знаешь какие у него помидоры? По полкило! А я в это время с книжкой в гамаке загораю, и ягоды люблю только в мисочке, политые взбитыми сливками!

-Ты так раньше думала, — спокойно кивнула она, — когда дара не имела, и жила в чужом мире. А теперь, когда в тебе проснулась сильная способность к созиданию, и испытание выявило все необходимые качества, ты и сама когда-нибудь поймешь, что это твое призвание и захочешь стать шеоссом.

-Насчет когда-нибудь — не знаю, — сдаваясь ее непробиваемости пожала я плечами, — говорят, все люди к старости меняются. Некоторые становятся мудрее, а большинство выживает из ума. Может и я лет через триста захочу сажать дубы и разгуливать в зеленой шубе.

-Ну значит придешь через триста, — невозмутимо согласилась она и положила на столик выточенный из дерева браслет, -А теперь нужно сделать еще несколько дел, чтобы ты меньше обращала на себя внимание. И первым делом надень на руку вот этот оберег. Здесь без амулетов никто не ходит... а в нем, кроме защиты, еще и камни, сдерживающее исполнение нечаянных пожеланий.

-А можно поподробнее, для гостей из отсталых в магическим плане миров? — насторожилась я.

-Конечно. Сегодня ты пожелала, чтобы мой дом стал таким, как в твоем мире... и все исполнилось, кроме тех вещей, насчет которых ты сама в глубине души сомневалась. Или которые сочла не столь важными. Зато все остальное получилось очень точно и качественно. Значит у тебя хорошая память на мелкие детали и сильно развита уверенность в желаемом результате.

-Ты начала говорить, как профессор, — ехидно фыркнула я, чтобы не выдать своей растерянности.

Оказывается, не так-то приятно знать, что ты можешь подумать, например про мороженое, и оно тут же появится, с головой выдав всем окружающим твои способности и автоматом поставив на тебе метку.

-Не беспокойся, — не обратив внимания на колкость, заявила Шейна в ответ на мою тревогу, — обычно только подростки стараются в первые дни создать все подряд. Но пару раз полежат без сил, и начинают соотносить свои желания с возможностями.

-Боюсь... — задумалась я, — свалиться мне не грозит. Я сегодня у тебя в доме оказывается столько наваяла, сколько целая бригада гастарбайтеров за месяц не осилит.