Темный эльф. Последний Кровавый Коготь.

— Каллиса, этот инцидент не должен таким и остаться. Тем более, что по велению богини, свидетельницы испытания, ты являешься женою этого неизвестного.

— Но почему, — сказать, что девушка была ошарашена словами, это все равно что промолчать, — Ведь это Ктор должен был добиться кшшара?

— Ты забыла мои слова, которые сообщила после совета с богиней? — приподняла одну бровь мать, выделяя свое удивление, — Кто завладеет кшшаром, тот и станет твоим мужем. Лично про Ктора там не говорилось.

— А если узнать у Стилы по поводу происшедшего?

— Богиня молчит, — покачала головою Мать, — Мне кажется, что она забавляется, глядя на нашу суету. А может и знала о результате испытаний, раз была сказана такая формулировка. Как бы то ни было, но тебе следует отправляться на поиски этого незнакомца.

— Как я его найду, — в отчаянии произнесла девушка, — Я же не видела его лица, ауру тоже невозможно было рассмотреть в лабиринте, фигура скрывалось одеждой, скрадывающей очертания.

— Рана на лице. После кшшара должен остаться большой шрам, по которому ты его и опознаешь. Выступишь через неделю, когда полностью приготовишься.

— А где мне его искать, — тихо, со вздохом ответила девушка, — Портал мог забросить его куда угодно. А весь мир обыскать это не в моих силах.

— Успокойся, — выделила улыбку Великая Мать, — Портал способен переправить совсем недалеко. Он только и служит для перемещения в пределах нашего дома и немного за него, если брать дальние подземелья.

Внезапно оказавшийся портал под ногами и мысли о том, чтобы убраться подальше, сыграли дурную шутку с Кожуховым. Едва он упал плашмя на камень портала, как по телу пробежали мелкие искорки, сопровождающиеся ощущением слабого тока, словно от батарейки, если к ней прикоснуться языком. Через пару секунд он приземлился на спину в темных пещерах. Портал переправил его исходя из желания, оказаться подальше от девушки и всего, с чем она была связана. Упав на спину, Костя выдавил очередное ругательство. Мало того, что у него жжет лицо от ранения, так еще и спина заимела синяки. День прямо сплошь неудачный и богатый на падения. Убедившись в отсутствии излишне агрессивных индивидуумов, Костя стянул с лица маску и потрогал рану. С огорчением он констатировал, что клинок едва не рассек щеку полностью, почти дойдя до кости. Хорош же он был с такой дырой во рту, ничего поесть не получиться. На миг пожалел, что переправился в этом мир без малейших вещей. Была бы его воля, он прихватил и оружие, и аптечку и много чего еще. Вот только частичка Тосурокила крайне настойчиво советовала не нагружаться, лучше всего вовсе переходить легко одетым, так как портал может быть нестабильным и излишняя нагрузка только повредит. В таком случае Костя мог переместиться по частям.

— А бинтик с йодом нужно было забрать, — произнес вслух Костя и скривился от боли в щеке, — Сейчас бы и залил и перебинтовал.

Миг спустя у него в голове всплыл заклинание, способное залечивать подобные раны. Сейчас в пещерах мана была разлита щедро, это в лабиринте ее почти не было. Кожухов еще не привык к такому магическому чувству и реагировал на 'голодание по мане' непонятно для самого себя, словно некий дискомфорт был в лабиринте.

'Ладно, может что-то и получиться, — про себя проговорил Костя, зачитывая заклинание и сосредотачиваясь на ране, — Пусть хоть мало мальская польза будет от этого древнего мертвеца, засевшего маленькой частичкой в голове'.

Результат оказался великолепным. Рана сомкнулась и зарубцевалась за несколько мгновений, а секунду спустя и вовсе рассосалась, не оставив и шрама. По крайней мере, на ощупь Костя ни чего не заметил. Кожа была все так же гладкой, как и ранее. Решив свои проблемы в плане здоровья, он стал собираться на выход. Магическое чутье помогло и тут, указав наиболее удобную дорогу. Дроу никогда не заблудятся в подземельях, так же как и их дальние родственники, лесные эльфы в своих пущах и богорощах. Несколько часов он шагал по пещерам, пробираясь через провалы и стремительные подземные реки. В этих же реках он и наловил себе рыбы, использовав несколько боевых заклятий из багажа темного эльфа.

— Может это и варварство, глушить рыбу авиабомбами, чтобы сделать себе пару сковородок, — прочавкал он себе под нос, сравнивая аналог заклятия с боеприпасом своего мира, — Но рыба просто блеск получилась...или я так проголодался?

На ночевку он остановился в глухой пещере, имевшей сквозной выход. Точнее, то больше напоминало проход, в середине немного расширявшийся и поднимающегося потолком ввысь. Забравшись под самый вверх, где нашлась достаточно удобная площадка, на которой мог спокойно уместиться человек или темный эльф его комплекции. Хотя, для другого и может показаться опасным и неудобным ночевать в узкой щели, лежа на одном боку и поджав колени к груди. Вот только Косте было абсолютно наплевать на подобные неудобства. Главное, что он оставался недосягаем для неожиданного нападения и немного скрыт краем камня от метательного оружия. Ночью он опять переживал прежние схватки, как будучи капитаном вооруженных сил России, так и в качестве командира отряда Кровавых Когтей. Утром он проснулся от неожиданного чувства удушья. С кашлем он приподнялся и попытался вдохнуть воздух, но ничего не вышло. Некий предмет стал посередине дыхательного горла, не давал кислороду проникать в легкие. Лицо побагровело, хотя это и не сильно выделялось на темнеющей кожи, зато глаза были готовы вылезти из орбит от натуги. Сделав очередное усилие избавиться от непонятной пробке в горле, он навернулся с верхотуры. Падение его и спасло. Приземлившись словно кот на четыре конечности, почти уткнувшись головою в землю. От сотрясения душащий предмет вылетел, оказавшись на языке.

— Текс, — вслух проговорил он, — Чего я там наглотался во сне. Неужели стал превращаться в лунатика, ничего непомнящего про свои прохождения? Мало того, еще и охотиться стал на разную гадость, что поперек горла встает.

Выплюнув на ладонь причину недостатка воздуха, он в обалдении уставился на два зуба. Только сейчас, проведя языком по ротовой полости, он обнаружил большую недодачу кусалок. Всего отсутствовало три штуки коренных зубов и все клыки. Нащупав последний уцелевший зуб из этого ряда, он нажал на него языком и с ужасом почувствовал, что тот спокойно подается. Через минуту на ладони лежали три клыка, вполне себе здоровых на вид и не порченых стоматологом или кариесом. Третий обнаружить не удалось, видимо он выпал первым и попросту выскочил из-за рта. Кожухом покатал каждый зуб на ладони, и резко замахнувшись, выбросил их в сторону.

— Вот и стал ты, батенька, псом с вырванными клыками, — почти не шепелявя пробубнил себе под нос Костя, — И не понятно из-за чего — для цинги рановато, а прочие болячки с такими симптомами мне не известны.

Перекусив ранее приготовленной рыбой и напившись воды, он тронулся в путь. Всю дорогу он старательно исследовал уцелевшие зубы, половина из которых стала подозрительно покачиваться. В неприятным ощущением, что он может оказаться в этом мире беззубым, парень провел в пещерах еще один день. Точнее, ночь, некое чувство внутри него подсказывало, что период подроствования приходятся на вечер и ночь, словно превращался он в вампира. Такая перспектива его мало радовала. Но немного позже появилась мысль, что темнота излюбленное время для дроу, когда их глаза не испытывают сильного дискомфорта от яркого солнечного света. Плюс, темные эльфы любители тайной войны и пакостей, что очень приятно проделывать во мраке. Немного успокоившись и устроив очередную остановку, он решил немного покопаться у себя в голове (если так можно сказать) с целью инвентаризации полученных умений. Усевшись на ближайший удобный камень, Костя впал в некое подобие транса, в котором провел почти два часа.

— Охренеть, — только и смог о сказать, когда вернулся в обычный мир восприятия. Кроме уцелевших навыков офицера одной из групп специального назначения, он стал обладателем целого ряда навыков и умений, перед которыми его прежние просто не котировались. Почти совершенная школа владения средними и короткими клинками (в подземельях не слишком намашешься 'двуручниками'), чуть хуже более длинными, хотя хуже как сказать. Просто проигрывал два боя из пяти своим более старшим бойцам из отряда, владеющими именно полуторниками или двуручниками. Стрельба из лука была выше всех похвал, по сравнению с боем ближним, сражение на дальних дистанциях превосходило на несколько порядков. То же было и с метательным оружием. Кстати, на взгляд Кости в этом не было ничего удивительного. Имея в активе почти бесконечную жизнь, любой 'долгоиграющий' (тут ему в голову пришли воспоминания про чудо-батарейки и зайцев, носящих их у себя за спиною) начнет избегать любого сражения, где можно получить в бок нечто острое и не совместимое с жизнью. Так что, такие жизнелюбы предпочитали избавляться от врагов на расстоянии, не давая тому шансов приблизиться на опасную дистанцию. Потом у него имелся целый арсенал приемов по уничтожению противников голыми руками, хотя в этом он и так был достаточно профессионален. Куча разных рецептов по ядам и не совсем смертельным отравам, его немного удивила, но и только. Зато потом он почти выпал в шок. У него в памяти имелось не менее полусотни заклинаний, причем только малая толика была безобидна, вроде того же заклятия, которым он залечил рану на лице. Но в целом, он-дроу был недоволен. Для человека столько заклятий направленных на уничтожение было удивительно(для человека из мира Кожухова). А вот Тосурокил считал, что в этой области он слаб. Только поэтому и стал воином, а не боевым магом. С другой стороны, окажись он в бою против мага, который не сможет воспользоваться своими умениями и последний станет мертвым. Полностью овладеть какими-либо двумя умениями не возможно, или силен в магии или — в воинских способностях. Прочие несли только смерть, хотя и не всегда молниеносную. Именно эта часть и заставила его призадуматься. Если он обладает такими знаниями, то и окружающие тоже могут засандалить в него магией. Интересно, почему те двое решили напасть с холодным оружием, а не засветили в спину огненным шаром или чем-то напоминающим заклинание Кожухова? Правда, там было не очень хорошо в плане маны, это он только потом смог понять, но все же это могло только показаться Косте, только перешедшего из другого мира, да еще и не являющимся от рождения дроу... Решив не заморачивать себе голову такими загадками, он стал устраиваться на ночлег, предварительно отыскав удобное местечко. На этот раз пришлось обойтись без ужина. Хотя, есть беззубым ртом, ему только предстояло научиться. За время передвижения, у него вылетели две трети от оставшихся, превратив Костю в шамкающего старика. Хуже обстояло с водою. Жажда стала донимать все с большей силой, а поблизости не наблюдалось ни малейшего ручейка или течи на стенах. Про еду он вспомнил еще раз, когда качнул последний пяток зубов перед сном и те спокойно выпали из десен. К этому моменту он уже смирился с участью хлебать бульончик и трескать мясной фарш, так что спокойно выплюнул их на пол и заснул.

Глава 5

Пробуждение наступило неожиданно. Кожухов открыл резко глаза, оценивая окружающую обстановку. Непонятное чувство опасности (прапорщик из его части, где тянул срочку, называл его по-солдатски просто и без политесов — жопное чувство) заставило пробудиться и превратиться в одно большое ухо. Пролежав так несколько минут, Костя приподнялся и вскочил с лежки, уходя перекатом в сторону. По пути освободил из ножен кинжал, намериваясь встретить неизвестного противника куском остро заточенного металла. Странное чувство чужого недоброго взгляда, исчезла почти мгновенно. Словно некто, заметив свою жертву готовой к отражению нападения, ушел. Замерев в ожидающем положении, Костя так простоял минут десять и только потом решил расслабиться. Точнее, просто поскорее покинуть опасное место. Неизвестный мог и вернуться, прихватив парочку друзей. А бой с неведомыми противниками одним кинжалом, мог закончиться печально.

Пять часов Кожухов шел по подземельям, иногда испытывая на спине ощущение чужого взгляда. Пару раз в нем просыпалось желание развернуться и самому напасть на этого попутчика, чтобы тот не нервировал, дыша в затылок. И каждый раз чувство самосохранения одерживало верх. Кстати, стоит заметить, что это утро несмотря на усилившийся голод и жажду, принесли и ощущение радости. После того, как Костя тронулся в путь, уходя от неизвестного, он провел по недавней привычке языком по деснам. И какова была его радость, когда он нащупал остренькие кончики намечавшихся зубов. Его не смутило и то, что их было чуть больше, чем в человеческом облике. Прикинув рост зубов, он стал надеяться на то, что через пару дней сможет грызть сухари, главное их отыскать. А сейчас он уходил все дальше и дальше, стремясь скинуть с хвоста привязчивого попутчика. Один раз он не выдержал и устроил засаду, но бес толку потерял час. Противник так и не появился, предпочтя не показываться на глаза.

— Ну и фиг с тобою, — со злостью выдавил из себя Костя, — Еще попадешься мне на глаза.

Один раз он заметил в уголке небольшой пещеры странное темное пятно. Издалека он принял то за лужицу с водою и с радостью бросился к ней. Каково же было его разочарование, когда это оказалось совсем другим. Темное пятно состояло из мельчайших черных песчинок непонятного вещества. Причем по весу они были очень и очень ощутимы. Каждая из них буквально приклеивалась к соседней и совершенно не прилипало к прочим поверхностям. Ради интереса он подхватил клинком маленькую толику этого вещества и с интересом наблюдал, как тонкая струйка песчинок катилась от гарды к кончику кинжала, перемещаясь вдоль дола. Нечто подобное он видел со ртутью, когда разбивали с приятелями градусники и катали шарики по столу, стараясь перехватить у соседа такой же и увеличить свой. Только потом им сообщили (через задние ворота), что такая забава крайне пагубна для здоровья. Хмыкнув, Кожухов оставил в покой непонятное образование и продолжил путь. Нападение случилось через пару часов, когда он немного расслабился, перестав ощущать чужое присутствие. Странная тварь, видимо, смогла его обогнать по только ей известным переходам и устроить засаду. Едва Костя вошел в очередной подземный зал, как все чувства закричали громкий 'аларм'. Только это и мгновенная реакция спасло его от последующих неприятностей. Метнувшись в сторону от темной тени, что стала приближаться к нему, он сумел почти полностью от нее уклониться. Почти, но не совсем. Правая нога ниже колена попала в липкое месиво, прилетевшее со стороны нападавшего. Больше всего это напоминало плевок или паутину. Тем более, что была белого цвета и намертво приклеила конечность к стене. Дернувшись со всех силы, Костя громко выругался — паутина держала прочно. Намного прочнее всех известных ему средств. Мало того. Едва приклеившись к стене, она стала напоминать по своему виду и качеству древесину. Почти в тоже мгновение к Кожухову метнулась непонятная тень, точную форму и контуры которой он не мог рассмотреть даже своим зрением темного эльфа. Почти не раздумывая, он ударил в противника молнией, а следом и другим заклинанием, больше всего напоминающим направленную струю пыли. И первое и второе заклинание ни сколько не повредили наддавшему. Хотя, заставили того отскочить в сторону, что дало Косте несколько нужный мгновений. Выхватив кинжал, он рубанул по сдерживающему его 'раствору', освобождая ногу. Отстраненно сумел заметить, что сталь свободно прошла сквозь материал, почти не заметив тот. Видимо, этот кинжал не так и прост, не даром во время лечения он ощутил небольшое сопротивление, словно рана сопротивляется заклинанию. Не имей он родства с Великой Матерью своего дома (что автоматически увеличивало магический дар), то от раны остался безобразный шрам, а то и вовсе не зажила бы.