Интересно, а каге хоть зарплату платят, или как это вообще все происходит? Ну, не верится мне, что боец такого класса должен существовать на 'подножном корму' и накоплениях от предыдущих миссий. Не верю! А вопрос однозначно интересный, нужно будет уточнить.
В целом, мы могли уже идти в Коноху, но осталось еще одно дело. Забуза. Мечника требовалось вылечить, и как можно скорее — печати вкупе с нетающим льдом это хорошо, конечно, но состояние Момочи от этого явно не улучшится. Конечно, в Конохе есть оборудованный госпиталь, специальные фуин, лекарства... но кроме этого, там есть и медики, а гуляющие слухи о происхождении Забузы никому не нужны. Поэтому мы сделали остановку в первом же городке с горячими источниками. На их наличии настояла Тсунаде, заявил, что, конечно, умеет работать в поле, но если есть возможность облегчить себе задачу, то предпочтет, чтобы под рукой было хотя бы горячей воды вдоволь. Спорить никто не стал.
Выбор пал на 'Деревню Горячей Воды' — небольшой поселок рядом с главной дорогой, специализирующийся на тихом уединенном отдыхе. Благодаря такой политике, здесь часто останавливались не только путешественники и проезжие купцы, но также и 'серьезные люди' 'инкогнито', да и шиноби не гнушались завернуть. Коноха рядом, а для чакропользователей, как для той бешеной собаки, десять километров не крюк. По возвращении в деревню надо идти сдавать отчет, оформлять миссию как выполненную или проваленную... Пока еще доберешься до нормального отдыха. А тут можно в свое удовольствие отмокнуть в горячей воде, особенно если сроки миссии не были выставлены жестко.
Надо сказать, владельцам местных заведений это было только на пользу. После миссии шиноби обычно не имеют склонности буянить сами, а шанс при попытке повыделываться поймать в лоб не только пятку, но и дзюцу оказывает дивно умиротворяющее воздействие.
Тсунаде здесь явно бывала, а вот Джирайя, кажется, нет. Может быть, потому, что в таком тихом месте не срабатывает его любимая тактика — болтать об окружающих и проявлять излишнее любопытство в Деревне Горячей Воды было не принято. Но, местность знала Сенджу, а мастер-класс по тому, как не привлекать лишнего внимания, дал все-таки жабий санин. Прием оказался прост, как табуретка — но, как ту же табуретку в драке, его нужно было уметь применять. Джирайя попросту не прятался. Совершенно открыто и даже громогласно восхищался местными девушками, предвкушал удовольствие от посещения совмещенных источников, даже прошелся по тому, что благодаря присутствию Шизуне и Тсунаде есть кому присмотреть за детьми в нашем лице. И если Като только проворчала под нос, что с Тсунаде-сама еще неясно, кто за кем присматривать будет, то химе не поскупилась на пару оплеух, окончательно 'демаскировав' себя как шиноби...
...и завершив тем самым так небрежно созданный Джирайей образ. Две команды, встретившиеся по возвращении с миссии, а то и выполнявшие ее в тандеме — что может быть обыденнее? А то, что миссия была нацелена скорее на натаскивание молодежи, о чем свидетельствует отсутствие хитай-ате у старшей части команды, уже частности. Равно как и экстравагантное поведение немолодого мужчины, который, судя по всему, вообще был заказчиком. И порядком довел за время миссии обеих куноичи.
Кого после этого удивит, что такая пестрая компания предпочла самый уединенный онсен с отдельной купальней? 'Обиженный' на такой произвол Джирайя демонстративно отправился мокнуть в общем источнике — клоном, мы не менее демонстративно удалились отдыхать. Хотя наметанный глаз бы заметил, что 'заказчика' по крышам сопровождают два мелких шиноби — Наруто и Саске тоже были вынуждены сделать клонов.
Интересно, их не подловят на 'подглядывании'? С жабьего санина станется устроить забег от возмущенных красавиц чисто чтобы парни не расслаблялись.
Оригиналы же остались с нами, хотя Тсунаде и предлагала мальчишкам пойти погулять. Отказались и на полном серьезе заняли позиции охранников, собираясь бдеть на случай внезапных нападающих. У Хаку от такого даже губы чуть дрогнули.
Непривычно серьезный Джирайя достал нужный свиток, распечатал Забузу. Хаку, дождавшись короткого кивка, плавным жестом убрал лед.
— Шизуне, — еще один короткий кивок.
Като резким движением всадила шприц с препаратом в относительно целое плечо мечника, уложила его на заранее подготовленную кушетку. Провела над телом окутанными 'мистикой' руками:
— Пульс... общее состояние... повреждения рук... повреждения кейракуккей... содержание гормонов... состояние нервной системы... — голос звучал размеренно и отстраненно, словно звук работы какого-то механизма. — Кислородное голодание мозга... трещины в ребрах... старое повреждение мышц пресса и бедренной артерии... патология пятого лимфоузла...
Хаку с каждой новой озвученной характеристикой вздрагивал, да и меня пробрало. Такой букет от единственного столкновения с Самехадой возникнуть не мог никак, да и Шизуне перечисляла в том числе и застарелые травмы. Шиноби, конечно, очень живучие, но как Забуза умудрялся не просто бегать, а еще и своей шпалой махать? Мы Кубикирибочо вдвоем еле поднять могли!
— Пациент погружен в операционную кому, процессе в организме замедленны до безопасного минимума. Состояние тяжелое, непосредственная угроза жизни при оказании своевременной помощи отсутствует, — закончила отчет Шизуне.
— Вытащим, — Тсунаде щелкнула расправленной на руке медицинской перчаткой. — и не таких вытаскивали. Сакура, иди сюда, будешь помогать. Начнем со спины.
Работать в связке с таким мастером, как Тсунаде — это просто нечто. Такое чувство, что она подхватывала мою несуразную 'мистику', направляла, показывала... точнее, оставляла всего один вариант воздействия, который и оказывался наиболее эффективным. Это было... нет, словами не передать. Что-то, воспринимаемое, скорее, на интуитивном уровне, то 'чутье', которое, обычно, приходит с опытом... Тсунаде позволяла прочувствовать, как это должно быть сейчас, когда мне до подобного уровня еще расти и расти. Участие в подобной 'связке', пусть и на подхвате, давало больше, чем месяц самостоятельной практики. А еще это было безумно познавательно, безумно интересно... и просто здорово.
Восхитительно ощущать, как под руками срастаются и приходят в норму волоконца мышц. Как по снова целым сосудам начинает свободно циркулировать кровь. Как из месива с осколками костей снова собирается нормальная, здоровая спина.
И просто до восторга доводит то, что Тсунаде, ведущая в этой связке, тоже чувствует нечто подобное. Сенджу была... счастлива. Счастлива снова быть медиком и спасать не только своими знаниями, но и своими руками.
Я поняла, что еле стою на ногах только когда Хаку мягко подхватил меня за плечи, помогая сесть прямо на пол. Шизуне отвлеклась от своего участка работы, протянула парню флягу — как бы не ту же самую, из которой она отпаивала Тсунаде после лечения Орочимару. Во всяком случае, вкус снадобья был похож, и противный звон в ушах после нескольких глотков отступил.
Забуза-Ясуо
Химе на мгновение отвлеклась, чтобы кинуть на меня одобрительный взгляд, снова вернулась к работе. Шизуне как раз разбиралась с внешностью Забузы в целом, а сама Сенджу сводила старые шрамы, которые могли послужить причиной опознания. Зрелище завораживало. Под руками женщин рождался совершенно другой человек. Тсунаде будто играючи затерла несколько приметных шрамов, убрала пятно старого ожога, тут же 'нарисовала' несколько других — боец и мечник со слишком чистой кожей будет выглядеть подозрительно. Привела в порядок руки.
Шизуне от наставницы не отставала. Знаменитые треугольные зубы мечников Тумана сменились ровным рядом совершенно обычных, разом лишая Забузу одной из самый приметных черт, откуда-то появились густые брови, изменилась форма носа и наросла густая шевелюра — как минимум, до плеч. Като чуть отстранилась, чтобы оценить свою работу, и добавила легкий шрам поперек переносицы.
Лично я в этом человеке Забузу не узнала бы даже под угрозой куная. Мечник порядком потерял в массе — даже в участием такого ирьенина, как Тсунаде, организму потребовалось немало ресурсов для лечения. Поджарый, хищный — да, но с Демоном Скрытого Тумана даже ассоциаций не возникало.
Как там Джирайя говорил — Ясуо? Ну, с днем рождения вас, Ясуо-сан...
Тсунаде закончила со своей частью, стянула с рук перчатки.
— Плотный обед. Всем, — коротко приказала она.
И, словно только этого и дожидались, в номер ввалились клоны Джирайи, Наруто и Саске, нагруженные едой по самую макушку.
Ну, кто бы сомневался, что санин будет не только в источнике сидеть.
Отступление
Хаку казалось, что он спит. Или даже бредит — слишком уж происходящее в последние недели не вписывалось в его привычный мир.
Хаку привык верить в закон равновесия — если было очень плохо, следом обязательно случится что-то хорошее. Из-за пробудившегося кеккей генкая он лишился дома и семьи — но потом он встретил Забузу-сана и благодаря все тому же кеккей генкаю смог быть ему полезен.
Верно было и обратное — после чего-то очень хорошего маятник непременно отшатывался в обратную сторону. Забуза-сан не просто подобрал непонятного сироту, он искренне заботился о нем и даже учил — но они должны были погибнуть тогда на мосту в столкновении с Копирующим ниндзя и его учениками.
Выжили и даже получили шанс на будущее без постоянно дышащей в затылок погони — и столкнулись с тем, кто знал Забузу-сана в лицо и имел к нему свои счеты.
Как будто шинигами не хотел отпускать уже намеченную жертву.
Но оба раза смерть отвела маленькая девичья ладошка.
Могло бы показаться, что Сакура сыграла не самую важную роль, что итоговое решение каждый раз оставалось за кем-то другим, более взрослым и опытным... но первый шаг делала именно она. Словно ловила падающего в пропасть без раздумий и колебаний, не обращая внимания на то, что может сорваться следом сама.
А еще почему-то не требовала платы. Таких в мире шиноби просто не могло и не должно было быть — они бы просто не выжили. Хаку привык к тому, что люди обычно равнодушны и жестоки. Шиноби же приходится ожесточаться еще больше...
Сакура протягивала жизнь на открытой ладони и уходила с легкой улыбкой.
Хаку считал себя достаточно понятливым, чтобы с первого раза уловить то, о чем намекали ками. В прошлый раз они приняли этот подарок как должное — и угодили в зеркальное отражение смертельной ситуации. Но какую плату можно предложить тому, кто за руку отвел смерть?
Разве что вложить в эти самые ладони уже жизнь...
— Что ты собираешься делать дальше? — негромкий голос поблизости заставил невольно вздрогнуть. — Отправишься в очередное путешествие?
Вышедшая на энгаву Сенджу-химе обернулась, требовательно глядя на своего собеседника.
— Да, — коротко кивнул жабий санин. — Эти Акацки тревожат меня... и они показали, что проникновение в Коноху для них не помеха. Я заберу Наруто с собой и буду тренировать его.
— Все еще пытаешься вырастить своего ученика из пророчества? — химе прислонилась к перилам.
— Почему нет, Тсунаде? Эти дети напомнили мне, что когда-то я был молодым. Каким я тогда был. О чем мечтал.
— Да... — эхом откликнулась Сенджу. — Особенно о чем мечтали...
Джирайя запрокинул голову, вглядываясь в усыпанное звездами небо:
— Они будут лучше нас, Тсунаде. Они уже сильнее.
— Может быть, ты и прав... Уверен, что справишься, если они все же смогут вас перехватить?
— Я все еще достаточно силен, чтоб справиться с парочкой нукенинов, даже если это и S-класс, — хмыкнул санин. — Конечно, в компании с Наруто собирать информацию будет сложнее, но подходящего нукенина для внедрения в эту организацию у меня на примете нет, так что придется по старинке...
— Как обычно дурачишься, — вздохнула химе. — И не думаешь о тех, кто может о тебе волноваться.
— Ты будешь беспокоиться обо мне, Тсунаде?..
Но Хаку уже не слушал. Он не знал, чем можно отплатить дважды спасенную жизнь? Судьба оказалась достаточно благосклонной, чтобы дать ему нужную подсказку. Стал ли он свидетелем разговора случайно, или Джирайя-сан намеренно позволил ему услышать — неважно.
Значит, Акацки. Организация, в которую могут вступить только нукенины S-класса.
Что ж, в определенных кругах 'тень' Киригакуре но Киджина уже имела некоторую известность. Довести ее до нужной репутации будет не так уж сложно.
Но для начала стоит подробнее расспросить Джирайю-сана о том, что из себя представляют эти самые 'Акацки'.
* * *
Разговор с Забузой прошел на удивление гладко. То ли мечник и раньше был тем еще фаталистом, то ли крушение жизненной парадигмы на мосту так повлияло, но вариант 'изменить имя — изменить судьбу' был принят им как нечто само собой разумеющееся. Даже то, что эта судьба окажется связана с Конохой, мечника не смутило. Такой Забуза слегка настораживал, но в целом все было нормально...
...пока лапочка-Хаку не отколол номер.
Вот уж истину говорят про тихий омут!!!
Этот... Этот Юки заявил, что не пойдет с нами в Коноху. Потому как собирается продолжить выполнять заказы в качестве нукенина, чтобы заработать нужную репутацию... и вступить в Акацки, дабы шпионить за этой организацией изнутри.
Меня чуть кондратий не хватил от такого заявления. Забузу, судя по перекошенному лицу — тоже. Но рядом была Тсунаде и отогнала возможные проблемы со здоровьем одним своим присутствием... Я кричала, я требовала, я просила и топала ногами — Хаку смотрел на это со своей привычной мягкой улыбкой. Момочи угрюмо пообещал скрутить засранца и в таком виде дотащить до Конохи — Юки остался все так же спокоен. Монах, познавший дзен, чтоб его!..
— Трижды рожденный, Сакура-сан, — только и сказал он. — Мой путь именно в этом.
— Ты слишком мягок, Хаку, — Забуза поднял на ученика тяжелый взгляд. — До S-класса обычно добираются ублюдки вроде меня.
— Не преувеличивайте, Забуза-сан. У меня хватит сил, чтобы защитить свою мягкость, — спокойная улыбка, чуть склонённая набок голова. — А ваша дорога теперь ведёт в Коноху.
Это было... внезапно. Как будто потайной клинок на миг показался из ножен, поймав блик света лезвием. Хаку сильный, да, но никогда не хотел быть шиноби...
И уж точно в нем сложно было заподозрить такой стержень. Стойкость — да, но подобная решимость...
Забуза вскинулся, слишком резко хватанул воздух, собираясь возражать, поперхнулся. Буквально вцепился в Хаку взглядом.
Медленно и тяжело выдохнул, опуская плечи.
— Я всегда знал, что однажды ты перерастешь меня, Хаку. И рад, что все-таки смог это увидеть.
Хаку потрясенно распахнул глаза, мигом становясь очень-очень юным и таким... невинным.
— Забуза-сан...
— Вы что, вот так его и отпустите?! — я все-таки не смогла промолчать. — Это же чистое самоубийство!
— А ты сможешь его удержать? — Забуза перевел взгляд на меня, и вдоль позвоночника продрало морозом, от того, каким усталым, больным и потрепанным жизнью он выглядел.
