Подхватил было пулемет, сторожко стоявший рядом с кроватью, потом подумал, что будь это бандиты — они бы о себе так не заявили. С таким шумом и помпой могли приехать его недавние знакомцы. К слову — и обещались же! Выбегать к таким в одних трусах и с Дегтярем наперевес — смешно и нелепо, будут потом глумиться, засранцы.

И ведь не понятно — что хуже — визит бандитов или вот такая карусель с парком аттракционов! Сердце заныло, ожидая неприятностей. Впору то ли стрелять, то ли — наоборот — стреляться. Все прахом пойдет после такого визита, ежу понятно. И не зря грозили — явно уже было такое. По отработанной схеме работают.

Потому спешно и споро оделся поприличнее, забрал с собой ружье — автомат и не слишком суетясь пошел туда, где уже другая песня орала. Тоже из давних, что-то про ландыши.

Ну как и ожидал — два лэндкруизера тут, грузовик с будкой, откуда орет бодро радио — а вот и усилок на крыше кабины торчит. Опа! БТР потрепанный скромно за сарайчиком стоит. И рожи знакомые — Макс, Петрович, парни, что ездили на проверку... Веселые, бодрые, сволочи. Другие тоже из уже виденных. Явились — не запылились. И свои бабы, заразы любопытные — почти все тут. И — гляди ка — Мелания тут же и оживленно с Петровичем болтает. Прямо уменьшенная копия батальной картины "Освобождение Киева Красной Армией"!

— Здрасьте! А звук убавить не можете? Уж больно шумно, не равен час из леса кто припрется! — поприветствовал гостей Виктор.

— А мы — бдим. Вам же потом спокойнее будет, если всех приблудных постреляем — ответил Макс.

— Законодательством действующим предусмотрено, что можно шуметь с 8 до 23 часов — но не более 55 децибел. А у нас сейчас 8.15 по московскому и 52 децибела — вроде бы сухо и технично, но с явной издевкой заявил один из полузнакомых гостей.

Виктор скрежетнул зубами. По возможности. чтоб не заметили.

Бабенки ошалело смотрели на несостоявшегося барона Робинзона Круза. Понятное дело, уже смирились, поняв, что мир рухнул и человечество сжупилось до размеров их общинки. А тут вдруг такие соседушки прикатили. Те же чувства, что и у Витьки были, только еще и понажористее — после бандитов были тетки эти пришибленные и робкие.

Музыку так и не приглушили. Пришлось орать громко, что комфорта в общении не добавило никак.

— Чего приехали? — не шибко гостеприимно спросил Витя.

— А по-соседски. Мало ли — помочь там чем или еще что. Может, договоримся о всяком. В дом пригласишь, или тут орать будем?

— Да вырубите вы музон свой!!!

— Не стоит. Проверенная метода — только питерские ее пользуют, чтоб с интересного места зомбарей наоборот увести, а у нас не те масштабы — потому так как раз зачищаем местность вокруг населенных пунктов. Тебе же проще — часа за два соберутся с округи все дохляки, мы их и приберем. Вам же спокойнее — проверено. Ну так как — будем разговаривать? — очень громко разъяснил ситуацию Макс. Но расслышал его Витя с пятого на десятое — больно уж из динамика гремело.

Понятно, есть у них, сволочей, пара предложений, от которых хрен откажешься. Шустрые, чертовы новгородские потомки лихих ушкуйников! Когда Виктор сунулся в отбитую им же губернаторскую дачу — и суток не прошло, ага, там уже была группа человек в тридцать — и с охраной серьезной. Прибрали к рукам его добычу.

Встретили не без иронии, но не глумились. Вполне дружелюбно, но непреклонно. Просто объяснили — если есть претензии — обращаться установленным порядком к начальству. Даже чаем напоили с конфетами шоколадными (седыми и твердыми, правда) и с самодельными пирожками — уже тут на дачке и пекли. Пирожки были вкусные, отчего расстроился еще больше. Да, ездил к начальству, подал заявление. А что делать? Бюрократия, чертей им в печень!

Собирался ехать разбираться дальше — а они сами прикатили.

— Пошли — хмуро сказал Виктор.

— Петрович, пошли! — окликнули Шебутнова.

Тот только рукой отмахнулся с дымящейся в пальцах сигареткой. Понятно, опять языком зацепился, глазастый аналитик, черт бы его драл!

Двинули с бароном этих мест трое — тот самый Макс, что когда-то умирал на жестяном полу то ли грузовика, то ли БТР с ВВшниками, да его двое спутников, что тогда Губера отслеживали. Причем третий — тот, что с АКСУ, только сейчас глушак был со ствола свинчен — тащил тяжеленький пакет полиэтиленовый из строймаркета. Понятно, дары всякие — из просрочки, надо думать.

Оказалось, что нет. Вполне годное по срокам, как на стол выложил — и сгущенное молоко и какие-то джемы и свежая пухлая булка. Виктор опять разозлился — ему так ненавязчиво намекали, что его угощение нормальные люди не жрут. Со своим приехали, хорошо еще воду бутилированную не притащили.

Верка оказалась нормальной хозяйкой — со вчера кипяток у нее в термосе запасен на завтрак был, потому чаек заварила мигом. Гости переглянулись — но иван-чай, сготовленный Меланией Пахомовной, хулить не стали. Пили, как вполне годный, даже и с удовольствием и вроде как не притворялись.

— С чем пожаловали? — хмуро спросил Виктор.

— Разрозненность — основная проблема — ответил Макс.

— Объединяться, значит, требуете?

— Спаси боже! Строго добровольно и обязательно — взаимовыгодно. Хочешь быть сам по себе — на здоровье, слова не скажем!

— Только заберете кто вам понравился из тех, кто потолковее, а остальные — хоть сдохни? Так ведь? — ощетинился Витя.

— Ну, мы же не МЧС. И родились не в Самаре...

— Это в смысле?

— Не самаритяне бескорыстные. Время не то. А дураков учить — только время тратить.

— Ты меня сейчас дураком назвал? — окрысился Виктор.

— Показалось. Это метафора была. Афоризм. Потому — забей. Давай про дело поговорим.

— И какое — про то как вы ловко выперли меня из Губернаторских дач?

— Только та революция чего-то стоит, которая может защититься. Ну, занял бы ты эти особняки, а там топлива надо — на отопление, на освещение, на готовку и охрану с обороной очень много. И не дрова, а совсем наоборот. Все на газу. И частью — на солярке. Твой древний газогенератор не потянул бы никак. И что ты там делать будешь — не говорю про зиму даже, спрошу про осень. Мало хапнуть, надо освоить. А с этим у тебя проблема, как у тех негров, которые показушно выигрывают миллион в лотерею, чтоб спустить все за год и остаться вообще без штанов и жилья — спокойно и увесисто вразумил чертов Макс.

Противнее всего оказывалось то, что прав он был полностью и бесповоротно. Топлива на поселок у Вити не было, то, что слил с дальнобоя, при первой же прикидке оказывалось сущим пустяком. Не дурак Виктор был, прикинул еще когда с покойным Валей осматривал домики, что за оборудование там стоит. Современное, дорогущее, с электроникой — типа "умного дома", что еще больше ухудшало ситуацию, потому как требовало мощной энергетической базы. Без скачков напряжения, перебоев и так далее. Полностью автономное, хотя и линия электрическая тоже была дотуда протянута.

Но от этого потеря казалась почему-то еще горше.

— Какие дела у нас могут быть? — хмуро спросил Виктор. То, что на столе в кои веки было полное старорежимное великолепие — тоже угнетало — вон у Верки глаза на мокром месте, блестят вполне красноречиво.

— У нормальных людей дел всегда много — ответил Макс, подчеркнув слово "нормальных". Впрочем, сделал это он без вызова.

— И какие конкретно?

— Нам интересен свинарник. Ты ведь собираешься осенью всю эту животину под нож? К слову — а соль у тебя есть?

— Свинки там — людоеды. Их прошлые деятели трупами кормили — буркнул сюрвайвер. Ему разговор не нравился, тем более, что и со свиньями ровно то же получалось, что и губеровскими дачами — вещь явно ценная, но сил на ее содержание просто нету и тем более — кормить нечем свиноту прожорливую. Они пока траву жрут, но осенью это кончится, да и похудели хрюки на такой диете. В общем — опять полное несоответствие имеющихся ресурсов встающим задачам...

— Мы в курсе. Но дело в том, что свиньи эти вполне годны на роль свиноматок. И есть с кем их случить, чтоб получить кучу вполне приличных поросят — уже чистых. Убыль в свином поголовье лютая, а сала с шашлыком всем хочется. при этом у нас дохрена продуктов, которые уже и подпорчены. То есть хавроньям — самое оно, а людям уже жрать нельзя. Это первое. Второе — как я тебе уже говорил — нужны чистильщики. Тут у нас полностью интересы совпадают. Патроны у нас есть и мастерская по их релоду — работает отлично. Не хватает стрелков — приоткрыл карты Макс.

— И что с того? У меня людей на все не хватит — проворчал Виктор. И сказал сущую правду. Один он тут мужик на все про все.

102. Сюрвайвер Виктор. Обратная сторона ваганума.

— И тут мы подходим к третьему пункту. Мы тебе говорили, что у нас три сотни бестолковых иждивенцев.

— Собираетесь их всех сюда?

— Оно было бы неплохо. Но не получится. Маловата деревня для такого. Мы тебе можем привезти человек тридцать — сорок. Первая такая партия, пробный шар. Остальным тоже уже доведено до сведения, что лишней жратвы у нас нет, потому будем их развозить по очищенным деревням — и пусть они их обживают. Надоели дармоеды. Дадим им пинка под зад — и вперед, на реконкисту! Харчами, естественно, тебе поможем и для свинок и для переселенцев. Оружие у тебя есть лишнее, так что сколотишь и команду по чистке. Патронами тоже субсидируем — невесело улыбнулся Макс. Хлебнул чаю, кивнул Верке одобрительно. Та покраснела, смутившись, наворачивала угощение как хомяк — аж щеки надулись.

— И что мне с этой сволочью пахорукой делать? — набычился Витя.

— Да что хочешь. Лютого садизма и безголового беспредела нам не надо, но уголовный кодекс и пенитенциарная система сейчас несколько ушли в тень. Да и мы — не ювенальная юстиция. Нам надо, чтобы работал свинарник, автомастерская и вокруг деревни была зона безопасности. Какими способами ты этого добьешься — нас интересует постольку — поскольку.

— Мини концентрационный оздоровительный трудовой лагерь? А я типа тут капо? Или рабовладелец? — иронично спросил Виктор.

— Нам не нужны дармоеды. И нам не нужны бандиты. Как уже говорил — нужен свинарник и автомастерская. И спокойная сеть дорог. До зимы надо много чего успеть. Потому — тебе и карты в руки — повторил Макс.

— А если нет? Сожжете деревню а ля Дирлевангер?

— Не рационально. Хочешь корячиться сам — милости просим! Я даже не стану говорить о том, что у тебя ведь нет жалованной императором грамоты на эту деревню? Она ведь не твоя, так-то если уж говорить.

— Я ее с боем взял — сказал сущую правду сюрвайвер.

— В курсе. Вот и удержи то, что взял на шпагу. Но я о другом. Бабы эти — тоже не твоя собственность. Та же бабка Миля — она по курам спец. Нам такие очень нужны. Курятины тоже хочется сильно, а мороженые запасы иссякают. Еще глядишь кто толковый найдется. Этих мы заберем, если захотят, они же — свободные люди. Ну, а с оставшимися — работай, кто же мешает. Мы даже осенью соли подкинем. На пару свинок, больше тебе все равно будет не засолить. Да и тощая солонина выйдет, чисто собачатина. Да и патроны продадим, чего уж. Не звери же. Вопрос только в том — а оно тебе такое надо? Не, я в курсе того, что находились любители реконструкторствовать в средневековую жизнь. Как это — глубинные дауншифтеры? Ты из таких? Ну там опробовать — каково это когда цинга началась, или еще что на манер бессолевой диеты?

Верка так громко и взволнованно задышала, что на нее все глянули. Еще больше смутилась.

— Что скажет хозяйка гражданина? — подал голос тот, что с ксюхой.

— Ему решать! — и непроизвольно проглотила слюну, которая от утреннего пиршества бежала у нее ручьем. Столько деликатесов — особенно заметных на фоне нищенского житья последнего времени — ее сильно потрясло.

— Так. Что в цифрах, литрах, кубометрах и тысячах штук выходит? — спросил Витя.

Макс не стал глядеть победно и иронично, спокойно из поцарапанной планшетки вытянул трепаный блокнот — и после часа торговли до упаду, в целом обговорили — сколько пришлют людей, сколько жратвы (тут Виктор не удержался и выбил себе, бабке Мелании и Верке человеческие харчи и чуток алкоголя), сколько испорченной пищи пойдет на откорм свиней и так далее. Верка оказала неоценимую помощь, запрашивая то, что Вите и в голову бы не пришло.

Решил, что и Меланию спросить не грех, может что еще пригодится. Если, конечно, старуха не соблазнится и не укатит нынче же. Заключить письменный договор не вышло — Макс сделал брови домиком и спросил — от кого лица выступать ему и от кого — Вите. Ведь строго говоря — ни группа, сидящая на газохранилище, ни эта деревня — никаким официальным статусом не обладают и соответственно полномочия самые расплывчатые. Под листом окончательных расчетов им был подложен листочек старой копирки — вот на каждом экземпляре и расписались — трое от газовиков, да Верка и Витя — за баронат.

Несколько раз за окнами бахали выстрели, Макс и ухом не повел, Витя тоже не вздрагивал — понятно, кто-то из леса приперся на шум — соответственно и упокоили. И хорошо — спокойнее будет.

Гости стали собираться — им еще в два места надо было попасть по своим делам. Вышли их проводить. Бабы, заразы, смотрели волчьими глазами — оказалось, что забирают троих, которые оказались по своим талантам (или просто набрехали) очень нужными в центральной базе. Остальным неумехам выдали по подарочку в сумке "Ленты" — какой-то лимонад, пара банок консервов и печенье. Но это, ясно дело, никак не удовлетворило. Еще угостили кока-колой у грузовика. Оттуда же выгрузили коробки и ящики с той едой, которая уже пошла в зачет договора.

И совершенно неожиданно грузчик с калашом на спине вдруг возопил:

— Верунчик! Это ты?

Подруга Вити аж подпрыгнула, вгляделась в заросшего несуразными усами и бакенбардами парня и ответно возопила:

— Монитор Клавиатурович! Петрунька! — и кинулась к нему в объятья. Тот облапил ее очень как-то привычно, залопотал что-то несуразное, она тоже как умом тронулась. Витя совершенно опешил.

А все вокруг заулыбались непроизвольно, потому как мощный всплеск чужого счастья поневоле радует окружающих, даже и не завидно, просто аура такая.

— Верка! Но ты же это! — вырвалось у сюрвайвера.

Она даже не оглянулась.

— Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда! — произнес голос Петровича совсем рядом.

— Вот тебя тут не хватало, балабола! — огрызнулся Витька и дернулся к парочке.

— Она же тебе не жена? А ему — представь себе. Во фразах "мы же на ты" и "мы женаты" одинаковый набор и порядок букв. А какой разный смысл! — и придержал за рукав неожиданно цепкой и сильной рукой.

— Это ты о чем? — не очень удачно попытался вырваться выживальщик.

— Дальтоники не различают холодную и горячую воду. Представляешь?

— Рукав пусти!

— Ты остынь сначала! И не надо тут разыгрывать финальную сцену оперы Кар — мэн. А на наш век баб хватит, уж чего — чего, такого добра. Ну велика беда — увели девушку прямо из стойла.