Странная это вышла беседа, но дело было сделано. Отправленные воспоминание и временное неведение Дамблдора давали небольшую свободу для манёвра, а значит, ещё не всё было потеряно. Пожалуй, если бы не это, то я бы всё же психанул и подался под руку Тёмного Лорда, наплевав на все последствия — думаю, тот бы нашел способ вытащить меня отсюда.
Но как бы то ни было, я сдержался и продолжил искать свой собственный выход из этой паршивой ситуации. Основа оставалось всё той же — когда конфликт между стариком и тёмным лордом вновь перейдёт в горячую стадию, должен настать момент, когда им обоим будет не до меня. В чем-то нынешняя ситуация даже хороша с этой точки зрения, ведь она исключает возможность "предложения от которого невозможно отказаться" со стороны возродившегося мага. Но и проблема оставалась всё той же — мне нечем гарантировать свой нейтралитет. Самих по себе планируемых мною средств обороны явно недостаточно, а ставить всё на авось я не хотел.
* * *
Событие, которого я с нетерпением ожидал, случилось во время обычного ужина, в присутствии всего персонала и учеников. Все спокойно поглощали пищу, беседовали или почитывали прессу, но в этот момент двери зала распахнулись и внутрь шагнули три фигуры, тут же приковавшие к себе внимание всех присутствующих. Один из них был явно то ли автором, то ли представителем министерства, а вот остальные... Тёмно-серые плащи, черные доспехи, украшенные серебром и той же фактуры глухие шлемы-маски. Давненько я не видел дозорных. Впрочем, именно на их появления я и рассчитывал — именно туда Флитвик помог мне переправить фиал с соответствующими воспоминаниями.
Прошествовав мимо рядов с любопытством пялящихся на них школьников, дозорные подошли к преподавательскому столу и синхронно остановились в шаге от него. Позёры. Среди учеников начались активные перешептывания, но старик даже бровью не повёл. Стоило ему только открыть рот, как все остальные замолчали.
— Господа, извольте объяснить столь внезапное вторжение, — в полнейшей тишине "поприветствовал" гостей Дамблдор.
— Господин директор, — с лёгким поклоном, суетливо заявил человек в коричневой мантии, — эти двое являются представителями отделения дозора, приписанного к академии Дурмстранг. Они утверждают, что в Хогвартсе учится и проживает ученик, являющийся ценным свидетелем в деле об убийстве Александра Гросса, бывшего директора академии и прославленного героя войны с Гриндевальдом. С позволения министра они прибыли сюда, чтобы переговорить этим учеником.
Дамблдор перевёл взгляд на меня и нахмурился. Думаю, он всё понял и его это не очень порадовало. Подозреваю, что отныне что-то передавать через Флитвика уже не получится. Но дело-то уже сделано.
— Меня должны были известить заранее, — голос директора похолодел, отчего министерский служака явно почувствовал себя не в своей тарелке.
— Мы прибыли сюда, сразу же, как только достигли согласия с вашими властями, — глухо и с хорошо заметным акцентом прозвучал голос одного из дозорных, — дело срочное и не терпит отлагательств. Насколько нам известно, Элион Брукс, так же известным как Мортем, является одним из ваших учеников.
— Это так, — кивнул директора, а я почувствовал, как взгляды окружающих сходятся на мне, — но это не даёт вам права вторгаться на территорию закрытой школы без моего ведома.
В ответ на это, дозорный молча вытащил какой-то пергамент и передал его Дамблдору. Тот лишь мельком взглянул на него, после чего нахмурился ещё сильнее. Какая-нибудь писулька от министра? Старик хоть и был одной из ключевых фигур магической Британии, но как директор школы он обязан был подчиниться. И пост главы Визенгамота тут ничего не решал — это судебный орган.
— Поговорим в моём кабинете, — негромко обронил он, после чего повернулся к МакГонагалл, — Минерва, доставь мистера Мортема туда же.
Спустя несколько минут мы все оказались в давно опостылевшем мне помещении. Дозорные, наконец, сняли шлемы, и я с удивлением обнаружил, что одним из них была хорошо мне знакомая Эльман, а вторым оказался мужчина в возрасте с суровым, словно высеченным из камня лицом и короткими седыми волосами. Наверняка в этой паре он старший.
— Итак, мистер... — похоже, Дамблдор пришел к тому же выводу, поскольку вопрос был явно адресован мужчине.
— Эрик Линдхольм, глава оперативного отдела, — голос прозвучал сухо, словно этому мужику сильно не нравилось всё происходящее.
— Мистер Линдхольм, этот молодой человек и есть Элион Мортем, так что можете задавать свои вопросы. Но поскольку он является несовершеннолетним, то разговаривать с ним вы можете только в моём присутствии.
— Да, мы его узнали, и такой вариант нас устраивает. Пока...
Дальнейшие действия не заняли много времени. Само по себе воспоминание не может трактоваться судом как доказательство, поэтому его требуется подтвердить под вертисариумом, зачем они и прибыли. И, разумеется, я не стал им отказывать, хоть и мог. Буквально одна капля зелья и пара контрольных вопросов, после чего с формальностями было улажено.
— Значит это правда, всё это устроил Каркаров, — лицо Линдхольма осталось безучастным, но я почему-то был уверен, что он злится, — но почему всё всплыло только сейчас? Почему ты молчал раньше.
— Вы сами смотрели воспоминание? — спросил я и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил, — тогда вы и сами прекрасно понимаете причину.
— Восстановившаяся после обливиейта память? Крайне необычно. Если честно, я думал, что это либо глупая шутка, либо подделка. Но вертисариум не среагировал бы на подложную память.
Следом прошел ещё ряд вопросов, уже связанных непосредственно с делом. Эрик Линдхольм оказался крайне въедливым человеком, и это начинало раздражать.
— Вы закончили? — вмешался Дамблдор, который молча сидел во время "допроса".
— Почти. Директор Дамблдор, сей юноша нужен нам, чтобы поставить точку в этом деле. На кону престиж Дурмстранга и дозора, а значит, судебный процесс должен быть предельно прозрачен и без личного присутствия главного свидетеля тут не обойтись.
— Это исключено, — посмурнел тот.
— Поясните, — представитель дозора так же напрягся, впиваясь взглядом в лицо Дамблдора.
— Этот юноша мой ученик. Несовершеннолетний. В сложившейся ситуации требуется разрешение родителей, либо опекуна, но ни того ни другого у него нет. Значит, я как директор несу полную ответственность за его жизнь и здоровье.
М-да... почаще бы он об этой ответственности вспоминал... И не только по отношению ко мне. Может всё же стоило пройти процедуру эмансипации, пока была возможность? Но тогда с теми же аврорами было куда больше проблем. Тут ведь не угадаешь, больше выиграешь или потеряешь. Впрочем, такими мелочами старик вряд ли чего-то добьётся — эти ребята два года ждали своего шанса и теперь его не упустят.
— Ну, так сопроводите его сами.
— Я занятой человек, мистер Линдхольм. Вам придётся подождать.
— Значит, пошлите с парнем одного из своих доверенных лиц, — сквозь маску безразличия дозорного проступило раздражение.
— Не думаю... — начал было Дамблдор, но оказался перебит Эльман, которая впервые что-то сказала за время этого разговора.
— Вы чего-то опасаетесь, господин директор? Думаете, что мальчик сбежит?
Оформлено это всё было как шутка, но вот почему-то никому не было смешно. Неудивительно, что дозорные быстро провели параллели между убийством, совершенным Игорем Каркаровым, моим участием в этом деле и резким переводом в Хогвартс после. Дамблдору просто дали об этом понять.
— Нет, Элион достаточно благоразумен, чтобы не заниматься глупостями. — Старик многозначительно посмотрел на меня, словно напоминая, что изначальная причина моего здесь появления никуда не делась. Да, сбегать пока не лучший вариант. — А у меня действительно мало свободного времени, а юноше не стоит отвлекаться от подготовки к СОВ, результаты которых сильно повлияют на его дальнейшую жизнь.
Уход от темы прозвучал довольно жалко, и дозорные удвоили свои усилия, устроив самый настоящий торг. Результат его оказался довольно ожидаем — меня отпустили, но ровно на один день и под присмотром МакГонагалл. Что же, это лучше, чем ничего.
* * *
Поездка в Дурмстранг выдалась крайне сумбурной. Я-то думал передохнуть от всего происходящего, погулять по городу, встретиться с тем же Виктором и многое-многое другое, но куда там. Да ещё и МакГонагалл, которая буквально по пятам за мной таскалась, раздражала не на шутку. Но главное было сделано — Игорь Каркаров был признан убийцей Александра Гросса, и его имя было вымарано из списков директоров академии. Да и смерть убийцы теперь рассматривалась многими под совершенно другим углом. Надеюсь, это позволит привнести стабильность в ставшее мне столь дорогим место.
А Крама я всё же увидел — процесс был открытым, и многие ученики академии на нём присутствовали. За прошедшие два года он не сильно изменился — всё тот же высокий, худощавый парень. Разве что на лице не было обычной для него беззаботной улыбки — Виктор был мрачен и подавлен. Ещё бы, учитывая связь Каркарова и его семьи. И почему-то он старательно избегал моего взгляда, лишь в самом начале поприветствовал мрачным кивком.
Новым директором после смерти предателя стала Софья Балаж, которую, наконец, перестали подозревать в смерти Гросса. Правда, что-то мне подсказывает, что теперь многие посчитают уже смерть Каркарова делом её рук, но в данной ситуации это скорее плюс. Мы даже с ней переговорили пару минут — новая директриса поблагодарила меня и поделилась весьма заинтересовавшей меня информацией, которая помимо всего прочего неплохо подняла мне настроение. Следующий год обещал быть интересным.
Возвращаться пришлось практически сразу после завершения служебного процесса. На прощание удалось лишь перекинуться парой слов с Эльман.
— Спасибо за помощь, ты не представляешь, какой задницы нам удалось избежать, — поблагодарила меня девушка, когда МакГонагалл готовилась отправить нас обратно.
— Будете должны, — слегка усмехнулся я. Встречная услуга от довольно сильной организации может мне понадобится, и это было одной из причин, по которой всё это вообще затевалось. Тем более что после слов Балаж у меня уже были определённые задумки на этот счёт.
Глава 7.
Наверно я был едва ли единственным пятикурсником, кто совершенно равнодушно встретил начало СОВ. Ну подумаешь, очередные экзамены — я слишком привык к сессиям Дурмстранга чтобы бояться подобного. Вместо знакомых преподавателей съехались какие-то древние старики, на фоне которых Дамблдор смотрится вполне молодым и энергичным? Так наоборот замечательно — это должно было избавить от личной неприязни. А с подготовкой у меня всё было хорошо, ведь кроме учебы мне и заняться-то было совершенно нечем.
Зато моим "друзьям" с других факультетов стало не до меня и это всецело радовало. Так что на экзамены я ходил в спокойном расположении духа, что должно было положительно сказаться на результате.
Эти древнего вида бабульки и дедки действительно оказались непредвзяты и вообще никак не выделяли меня из общей массы. Казалось, кроме экзамена их вообще ничего в этой жизни не интересовало. Зато по своим предметам они оказались въедливей клещей, буквально выжимая из студентов каждую каплю знания. Но и это было не всё — после основных вопросов и заданий они старательно вызнавали, может ли ученик показать что-то за уровнем школьной программы.
И вот тут я развернулся на полную, особенно в плане ЗОТИ, хотя защитными эти заклинания назвать можно только с очень большой натяжкой, и трансфигурации. Да и в зельях мне было что показать из разряда лечебных составов. Ну, а для чар вполне походили мои навыки прикладной и бытовой магии, так что с основными предметами проблемы быть не должно. А с остальными... что же, как минимум теоретическую часть я должен был сдать.
После СОВ для пятого курса и обычных экзаменов у всех остальных, кроме выпускников, учеников должны были отправить по домам и тут я закономерно ждал подлянки. Так и произошло — накануне отъезда меня, в который раз за этот год, вызвал к себе Дамблдор.
— Завтра ты никуда не едешь, — с порога заявил он мне.
— Оставите меня в Хогвартсе? — я был скорее удивлён, чем раздосадован, поскольку уже смирился с мыслью о "потерянном" лете.
— Нет. Скоро сам увидишь.
А спустя два дня старик приказал мне собрать вся самое необходимое, оставив остальное в общежитии. В тот же день он вышел со мной за пределы замка и, ни слова не говоря, аппарировал. Осмотревшись, я понял, что мы находимся во вполне магловского вида городе.
— Где мы?
— Это Лондон, — сухо обронил Дамблдор, после чего вытащил из рукава мантии какую-то бумажку и протянул её мне, — читай.
Стоило мне мельком взглянуть на неё и осознать, что это какой-то адрес, как клочок пергамента сгорел во вспышке пламени.
— Теперь пошли.
Невольно хотелось задать вопрос "куда?", но спустя пару мгновений ближайший к нам дом начал эмм... расширяться? Буквально из воздуха появилось крыльцо, к которому мы и направились. По всей видимости, это какая-то модификация заклинания доверия.
Старик не стал стучаться, а сразу открыл дверь и, пропустив меня вперёд, зашел внутрь. Мы оказались в просторном коридоре, который вёл вглубь здания. Слева виднелась лестница наверх, а справа располагались дверные проёмы. Из-за одного из них раздался звон, как будто разбили что-то стеклянное.
— Сириус!
На секунду повисла тишина, а потом одна из дверей распахнулась, и на пороге нарисовался Сириус Блэк собственной персоной. Выглядел он всё таким же худым и измождённым, глаза запали и лихорадочно блестели, а лицо было по-прежнему покрыто спутанной, неопрятной бородой. Причем в левой руке бывший узник Азкабана сжимал бутылку, а пахнувший из комнаты "аромат" перегара явно дал понять, что это далеко не вода.
— А-а-а! Альбус, рад тебя видеть, дру... дружище. — С трудом выговорил заплетающимся языком Блэк, обрадовавшийся визиту директора. А потом его взгляд упал не меня. — ТЫ!
Может он и был пьян в стельку, но сразу чувствовалось, что этого мужика с детство учили на совесть — палочка в его правой руке появилась почти мгновенно. Но прежде чем я успел что-то предпринять, старик обезоружил Блэка.
— Мальчик мой, не стоит делать глупостей, — нахмурился "добрый дедушка Дамблдор".
— Он... он убил Луни!
— Сириус, мы уже обсуждали этот вопрос. Ты ведь решил, что хочешь помогать мне и Гарри.
— Но...
— СИРИУС! — с нажимом в голосе произнёс старик, с которого слетела его излюбленная маска.
— Хорошо, Альбус, — из Блэка словно стержень вынули. Он осунулся и... постарел что ли.
— Куда устроить мальчика? — как ни в чем не бывало, спросил Дамблдор.
— Второй этаж, первая комната слева, — безразлично отмахнулся Сириус Блэк и, отвернувшись, направился обратно в ту же комнату.
— И приведи себя, наконец, в порядок. Скоро приедут дети, а потом и Гарри.
— Да... Гарри...
Поднявшись следом за Дамблдором и открыв искомую дверь, я оказался в давно заброшенной, пыльной комнате. Старик едва заметно поморщился и в пару взмахов палочки очистил помещение от пыли, но общее ощущение "грязности" никуда не делось.
