Такое же ощущение недоговоренности не оставляло Кэриена и в истории с похищением и возвращением. То Эллис молчала как рыба, всем своим видом подчеркивая, что вопросов о случившемся ей лучше не задавать, то вдруг между делом рассказала, все что произошло, как всегда предельно откровенно и искренно. А потом вновь тишина, и сколько бы он не пытался выяснить сверх того, что было сказано на пляже, ни в одной из бесед этого так и не получилось. Даже если королева, соблаговолив ему, не уходила от этой темы, то вновь и вновь ограничивалась самой общей и ничего не значащей информацией. Эллис умела избегать опасных для нее тем ничуть не хуже его самого. А от магии разума ее защищали и Первые, и повелитель драконов.
Первым делом, направившись в ванную и развалившись в горячей воде, Кэриен, несмотря на накрывшее его блаженство и умиротворение, продолжил размышлять свои невеселые мысли. Что-то крутилось у него в голове, что-то странное он приметил в последнее время в поведении девушки, что-то не то было с ней перед отъездом, и он не был уверен, что все эти странности следовало списывать на, наконец закончившую формироваться энергоструктуру.
Освежив свое тело, и покинув ванную комнату, Кэриен с удивлением обнаружил в своей спальне короля, в стиле самого герцога развалившегося на чужой кровати. При появлении хозяина комнаты, Ксаниэль лишь немного скосил на него взгляд, и, убедившись, что пришел именно тот, кого он ожидал, вернулся к созерцаю потолка.
— Прошло всего ничего, а я так по ней скучаю! — выдал Ксаниэль, своему отвыкшему от подобных сцен другу.
— И поэтому вы ваше величество так бесцеремонно развалились на моей кровати?! — Кэриен быстро взял себя в руки и, прогнав прочь все мысли, сосредоточился на друге, явно нуждающемся в определенного рода помощи. — Ксан, ты вообще чего не спишь, ночь на дворе?
— Сказал же, скучаю по Эллис, уже какую ночь едва получается, заснуть без нее. А еще почти полгода впереди! — король, наконец, принял сидячее положение, а герцог, не долго думая, устроился в ближайшем кресле.
— А от меня чего ты хочешь, я ее тебе не заменю, и раньше времени не верну!
— Да знаю я, — отмахнулся король, от все еще недоуменно пожимающего плечами друга, — ее никто не заменит, и уж раньше ею решенного срока не вернет. Просто понадеялся, что ты еще не спишь, и можно устроить ночные посиделки как в былые времена.
— А я так надеялся отдохнуть, после этой сумасшедшей декады, — печально вздохнул Кэриен и тут же улыбнулся — цель появления короля он угадал с былой ловкостью. А то с его супругой он уже начал сомневаться в своей компетентности и способностях. Да и до королевской свадьбы они не единожды засиживались до глубокой ночи, а то и раннего утра. Это потом у короля нашлось более интересное занятие на вечер и ночь. Неожиданно для самого себя Кэр спросил: — Интересно как долго ты продержишься, прежде чем наведаться к фрейлинам ее величества?
— Да я сам не знаю, — вяло отмахнулся король, — пока совсем не хочется, особенно после того, что она вытворяет ..., — мечтательно вздохнул Ксаниэль. — Эллис и раньше многим фору могла дать, а после демонических торжеств ... (он опять замолчал на мгновение), и ведь все время была на виду у твоего агента, и ничего предосудительного не делала, когда только научиться успела?
— Странно от тебя такое слышать, перед ее отъездом ты рвал и метал.
Вино и бокалы по уже давно привычному жесту появились на столе, и едва договорив, герцог принялся осторожно разливать вино.
— Просто она права, любимый человек не собственность и не раб. Хотя все равно как представлю, что она могла быть с другим, а не просто из любопытства смотреть со стороны сразу все внутри передергивает. Ладно, не будем о грустном, ты лучше расскажи о твоей помолвке. Я такого от тебя не ожидал, думал ты всю жизнь холостяком проживешь, а титул кому-нибудь из ближайших родственников передашь.
Король с благодарностью принял заполненный на две трети бокал красного вина и в лучших традициях принялся смаковать его вкус и аромат. В этот вечер он все же не желал напиваться как можно скорее.
— Да я и сам не думал, но тут уж твоя ненаглядная виновата.
— А Эллис-то тут причем? — искренне удивился король, так до сих пор и не подозревающий о регулярных беседах герцога и королевы, возобновившихся после ее возвращения. Хотя сам Кэриен эти беседы воспринимал скорее как интеллектуальный поединок.
— Релена ее фрейлина и подруга, как никак, и воспитанница Сильви Таради. А месяц назад отец девушки умер, так и не успев окончательно выправить свое положение, графина Амри осталась без приданого. Маркиза Таради рада была бы помочь девушке, да права не имеет, потому что у ее супруга имеются племянники. Зато благосклонность королевы к ней самой и к ее тети делают девушку лакомым кусочком, для всякого рода не самых порядочных интриганов. Так что нормальную партию при дворе ей не отыскать, а возможностей отбиваться от предложений у нее не так много, особенно сейчас в отсутствие королевы. К тому же сам знаешь, какая баронесса хорошенькая.
— Так значит Эллис, просто попросила тебя на ней жениться? — удивление короля все же оказалось велико, и остаток вина в бокале он выпил одним глотком. Отчего-то Ксаниэль был уверен, что попроси он друга о подобном, и тот послал бы его куда подальше, со всей своей бесцеремонностью.
— Ага, сам понимаешь, пока ее величество была тут, напрямую трогать Релену остерегались, а вот в предстоящие полгода, что Эллис предстоит отсутствовать, девушке придется не сладко. И твоя супруга очень не хотела терять такого преданного ей человека, вот мы и объявили о помолвке. Я конечно в глазах большинства придворных не самый лучший защитник, но звания счастливчика у меня еще никто не забрал, так что думаю, придется в ближайшее время охладить не один излишне ретивый ум с загребущими руками.
Герцог последовал примеру короля и опустошил свой бокал. Наслаждаться вкусом и так уже давно перепробованных лучших вин, ему так же давно и надоело.
— Но свадьбу играть вы не собираетесь, я прав?
— Почему, как Эллис вернется, так и сыграем, — Кэриен просто наслаждался все сильнее и сильнее вырисовывающимся на лице короля удивлением. — Релена девочка умная и короне преданная, моей работе не помешает, так что я смогу и дальше играть свою роль. Да и она сама при таком муже, да близости к королеве будет оставаться лакомым кусочком для разного рода заговорщиков, что вполне может пригодиться в моей работе. После свадьбы графиня Амри официально войдет в штат службы безопасности. Мы уже общались с ней на эту тему, и она полностью со мной согласна.
— А я уж грешным делом подумал, что тебя все же угораздило влюбиться, — с явным облегчением произнес король, радуясь, что хоть что-то в этом мире все так же неизменно. Герцог улыбнулся в ответ, и за этой улыбкой скрывалось куда большее, чем молчаливое согласие с выводами друга. Единственная, в которую он мог бы, пожалуй, влюбиться, никогда не смогла бы принадлежать ему, хотя возможно он все же уже давно и бесповоротно отдал ей свое сердце. Ведь иначе такое странное отношение к ней не объяснишь. И что он на самом деле чувствует к ней восхищение и уважение или любовь? Герцог так и не смог себе ответить на этот вопрос. А потому продолжил делиться своими рациональными объяснениями необходимости собственной свадьбы.
— Она при этом остается во дворце при твоей супруге, ну и мне заодно дополнительный источник информации. На Миларину уже давно пора ослабить давление, слишком многим она обязана Эллис. А Релена имеет тот же уровень посвящения.
— Что-то я сомневаюсь, что она сможет стать хорошим источником информации, сам сказал, она королеве предана, и для тебя шпионить, она точно не станет.
— А я напрямую ничего спрашивать и не собираюсь, как будто не знаешь, как много информации можно получить из совершенно сторонних разговоров. Это только с Эллис такое не проходит, она, похоже, сама если не изучала подобные техники, то уж точно с ними знакома. Как-то ее величество обмолвилась, что в ее мире это направление успели очень хорошо развить. А вот баронесса ни о чем таком и слыхом не слыхивала, легко конечно не будет, но все же хоть что-то, лучше, чем ничего...
Схватки начались после обеда и продолжались до позднего вечера, но разродиться королева все никак не могла. А дракон появился лишь ночью, раньше его разыскать не удалось. Эссси мгновенно взял все в свои руки. Так уж получалось, что родить дракона-полукровку для человеческой женщины занятие непростое, и опасное для жизни. Если во время родов пытались спасти мать, то погибал ребенок, если спасали ребенка, то погибала мать, очень уж редко получалось выходить обоих. Потому драконы так старательно и избегали человеческих женщин. За Эллис Эссси не переживал, простым человеком она уже давно не была, да и рожала у вампиров в лоне своей новой семьи, те ее и из-за грани вытащили бы, а вот ребенка могли потерять. И сапфировому дракону в последнее время все чаще казалось, что это стало бы лучшим разрешением ситуации для королевы. Где-то совсем в глубине души он даже надеялся не успеть к ее родам, и все же узнав о них, бросил все и поспешил к ней. Он и сам теперь не знал, чего боялся больше — потерять своего ребенка или ту Эллис, которой она сейчас являлась и должна была бы оставаться на протяжении всей жизни.
Встряхнув головой и разметав множество выбившихся из хвоста волос, повелитель отринул все мысли о смерти их ребенка и с удвоенными силами принялся за спасение обоих. Что-то в последнее время неуловимо в нем изменилось и это что-то ни за что не позволит ему потерять хотя бы одно дорогое ему существо в угоду извечной игре. Раньше он мог пойти и не на такое, раньше, но не сейчас. Иномирянка с поразительной легкостью меняла все, с чем соприкасалась.
Боль уже давно не отпускала тело королевы, но она мужественно терпела несколько часов кряду, знала, на что шла. А за время пребывания в этом мире ее величеству бывало и хуже, одна боль заклинания или яда дроу ничуть не уступала тому, что приходилось испытывать теперь. Тогда она пережила, переживет и сейчас. А уж после тренировок у мастера, да светских раутов, она прекрасно научилась отключаться от боли. А с появлением Эссси у нее словно прибавилось сил, а ведь не так давно казалось, что их ни на что уже не осталось.
Сквозь подкатывающую пелену забвения, сквозь полубредовое от боли состояние она все же услышала далекий, как в густом тумане плачь новорожденного. Ее усилия, ее тренированный пресс и помощь дракона сделали свое дело. Боль еще не покинула до конца ее тело, а усталость новой волной накатила на девушку, придавила ее к мокрым от пота простыням, и все же вздох облегчения сорвался с ее губ. Широко раскрытые все это время глаза сомкнулись, тело, пережившее невероятные нагрузки обмякло, запуская скорейшие регенерационные процессы. На некоторое время про нее все забыли, занятые новорожденным.
Чья-то рука осторожно гладила ее по липким волосам, но как нежны и ласковы были эти прикосновения, сколько любви, уважения и восхищения вкладывалось в них. Королева из последних сил приоткрыла глаза. Все вокруг плыло, но лицо склонившегося к ней дракона оставалось четким.
— Ты молодец, справилась, — едва слышно произнес Эссси, продолжая гладить ее как маленькую неразумную девочку, только что чудом избежавшую опасности и нуждающуюся в успокоении кем-нибудь из мудрых взрослых. Как же давно Эллис не чувствовала себя такой защищенной и беззащитной одновременно. — Но ты уверенна, что не хочешь его увидеть, хотя бы разок?
— Нет, — одними губами ответила королева, и кое-как собравшись с силами, продолжила, — я ведь ничего не могу забыть, да даже если бы могла, такое не забывается. И это воспоминание будет разрывать мое сердце, ведь он мой сын, и я люблю его.
— Порой мне кажется, что ты сильнее меня, не уверен, что смог бы, как ты...
— Я сама не уверена что смогу, но хотя бы попытаюсь... — королева замолчала вновь, слишком тяжело давались ей такие простые слова, и дело было не только в ее слабости. — По крайней мере, я буду знать, что у малыша все хорошо, есть любящий отец и есть те, кто о нем позаботятся, подарят свою любовь, раз уж я не могу.
— Ты могла бы просто постоянно навещать его.
С каждым сказанным Эллис словом, Эссси все меньше и меньше хотелось отпускать ее в эту опасную прогулку по дороге ведущей в ад. Лишь только вера в эту девушку останавливала его от прямого предупреждения, от раскрытия тайн грядущего будущего.
— Могла бы, а потом каждый раз страдала бы от необходимости расстаться, и тебя видеть так часто тяжело. И какая из меня в результате получится правительница. Нельзя сделать других счастливыми, если несчастен сам.
Эссси лишь грустно улыбнулся на ее слова, Эллис даже не подозревала насколько она права и насколько противоречит самой себе. Но он будет надеяться на то, что она все поймет сама, свернет с ошибочного пути ведущего в бездну. Этого нельзя понять с чужих слов, этому нельзя научить, этому можно лишь научиться и только на своих ошибках, только дойдя своей собственной головой.
— Так у меня хотя бы есть шанс. Время и расстояние способны на многое.... Нам ли не знать....
Эссси ушел, а она еще долго не могла заснуть, несмотря на усталость и позднее время. Одинокая слеза скатилась по щеке. Оставленная ей дорожка неприятно высушила кожу. Но это все такие мелочи. Она знала, что поступает правильно, решив родить, но не знала, поступает ли правильно, отказавшись от этого ребенка и пытаясь его забыть. Она верила в свои слова, верила в свою правоту, в единственную верность выбранного пути, но видела в бездонных голубых глазах борьбу, желание уберечь ее от совершаемых ошибок. Видела и не могла понять.
У Эссси теперь есть ее частичка, а у нее лишь долг и свобода, она сама выбрала этот путь, и она сможет пройти его с улыбкой на губах. Эллис нерешительно улыбнулась, растворяясь в подкатывающей волне единения с миром. Все будет хорошо, потому что иначе не бывает, нашептывал ей пробившийся сквозь тончайшие щели ветерок. Ты всегда можешь положиться на нас, шелестели вдалеке кроны деревьев. Не ты ли живешь по принципу, все, что не делается, все к лучшему, громким прибоем разбивалась вода о скалы далеких берегов.
Второй день второго летнего месяца, встретил вернувшуюся накануне королеву яркой солнечной погодой. Мир словно пытался изо всех сил поддержать ее, прогнать прочь все грустные мысли и сомнения. Да и как вообще можно печалиться в день рождения самого близкого в этом мире человека. Ее королю в этот день исполняется двадцать девять лет. А уж по случаю ее возвращения празднование и вовсе должно обратиться в грандиознейшее событие. И естественно им предстояла куча невероятно нудных церемоний способных испортить любой праздник. Эллис просто не придумала ничего лучше, как похитить своего супруга и сбежать с ним к единственным расположившимся в пределах столицы небольшим скалам на севере побережья. Естественно с молчаливого согласия службы безопасности и под ее присмотром.
