— Что?
— Двадцать семь, двадцать восемь, — просчитал Дмитрий и отодвинул занавеску. — Смотри.
Диана выглянула в окно и увидала, как Эл быстрым шагом движется через двор.
— Кто они? — спросила она. — Знакомые?
— Угу. Познакомятся. Трое молодцов прижали одного нашего патрульного. Забавный сегодня день.
— Почему ты не пошел? — возмутилась Диана.
— Я в таких случаях ломаю руки, ноги и разбиваю физиономии, а Эл умеет пугать.
— Она одна.
— Там патрульный есть, вдвоем они справятся. Да, помолчи ты.
Эл вышла во двор и, делая вид, что копается в сумочке. Она шла через двор, не глядя по сторонам.
Увидев разодетую девушку, мужчины приостановили выяснение отношений. Патрульный попытался отойти в сторону, но ближний к нему грабитель, приставил нож к его боку.
Эл сократила расстояние шагов до десяти и заворчала:
— Да, где же этот ключ?
Она продолжала рыться в сумке, и сделала еще два шага, потом подняла глаза.
— Ой, — она сделал вид, что заметила мужчин.
— Вам помочь, фройлен? — заискивающе спросил один и стал обходить ее, отрезая путь к бегству.
— Нет, — опасливо отходя на шаг, разворачиваясь к нему лицом, сказала она.
Он резко подскочил ближе.
— Я буду кричать, — заявила она.
Он достал нож.
— Горло перережу. Сумку отдай.
Он попробовал подойти. Эл достала револьвер, тут же наотмашь ударила его сумкой по голове, а поскольку такого от девушки он не ожидал, то не отстранился. Он застонал и стал валиться. Эл направила револьвер на одного из грабителей, взводя курок. Патрульный разоружил другого, выкрутив у него нож.
— Сами уйдете или полицию позвать? — рыкнула она, потом сказала патрульному. — В здание, быстро.
Он перешел на ее сторону.
Двое бросились бежать без оглядки, а третий с разбитым лицом старался их догнать и ругался, он не был оригинален, назвав Эл змеей и обещая подкараулить обоих снова. Их никто не преследовал. Дежурный, сдерживаемый Дмитрием, вышел на крыльцо, когда они уже убегали в арку, ведущую на улицу.
— Ворота не заперли, — посетовал дежурный. — Рабочие забыли.
— Так заприте, — ворчал Дмитрий.
— С парнем что делать?
Патрульный и Эл подходили к крыльцу.
— Что делать, — заговорила она, обращаясь к нему. — Пойдете по своим делам или загляните в гости к коллегам?
— Что у тебя в сумочке, кроме оружия? — поинтересовался Дмитрий.
— Томик "Путешествий по Тунису" Матильды фон Лейдендорф, — ответила она.
Он засмеялся.
— Тяжелый, должно быть. Револьвер заряжен?
— Полный барабан.
Патрульный повернулся к Эл.
— Спасибо, вам.
— Вы наш? — спросил у него дежурный.
— Не совсем, — ответил ему Дмитрий. — Пошли, что на пороге стоять.
Диана стояла в коридоре у запасного выхода и слушала их переговоры. Дежурный ушел запирать ворота, а остальные вошли в дом.
— Вы не ранены? — спросила Диана у патрульного.
— Он немного порезал мне сюртук ножом, вот, сбоку и рукав, но это ничего, — сказал он.
— Я подберу вам другой, — сказала она.
Они смотрели друг на друга рассеянно. Диана мерила его взглядом с головы до пят, он ее. Он был молод, невысокого роста, крепкий, похожий на сына богатого лавочника. Потом он виновато посмотрел на Эл. Эл, даже не глянув, сказала:
— Я, конечно, хочу объяснений, но если вам тяжело, коллега, то мы можем вас просто отпустить.
— Командор, — недоверчиво заворчал Дмитрий.
— Я в вашей власти, командор, — заговорил патрульный, — раз я оказался разоблачен. Если вы мне помогли, значит, знали обо мне. Я предупрежден, с кем имею дело, что в случае моего обнаружения с вами нужно договариваться.
Эл улыбнулась.
— Экий вы, однако. Провалили задание и ждете моей милости? — удивилась она.
— Двое моих товарищей тоже, полагаю, обнаружены, — сказал он.
— А вы из какого патруля? Из первого или второго? — спросила Эл.
— Патрулей два? — спросила Диана.
Патрульный кивнул.
— За что? — удивилась она.
— По той же причине, по которой вы хотите раскрыть нас шефу, Диана, — сказала Эл. — Мы очень деятельные люди, и наша деятельность не всем нравиться.
— Отделение о нас не знает, — предупредил патрульный. — Карл Ванхоффер — порядочный человек. В нашем появлении виноват не он. Не вините его в ошибке.
— В какой ошибке? — спросила Диана.
Дмитрий стоял на пороге и заметил, как возвращается дежурный.
— Поднимайтесь все наверх, — предложил он. — Там разберемся. Чую дело дурно пахнет, командор.
Эл обратилась к вернувшемуся от ворот дежурному.
— Можно нам чаю в столовую, — попросила она.
— Сейчас распоряжусь, — кивнул он.
В столовой они расселись у стола и с минуту молчали. Диана растерянно сидела рядом с Дмитрием, чувствовала общее напряжение, ей хотелось вцепиться пальцами в его рукав, найти в нем защиту. Она плохо понимала, что происходит, и совершенно не представляла, чем все закончиться. Патрульный сидел напротив Эл и молчал. Эл расстегнула верхние пуговицы своего платья. Вид у нее был слегка помятый и небрежный, притом, что на ней было дорогое платье легкомысленного вида. Она вдруг отошла от образа милой дамы, которую играла неделю и изумленная переменой Диана впервые заметила, как она не втискивается в эту изящную одежду. Эл смотрела на патрульного волком. Лицо было мрачным, строгим. Чувствуя холодок опасности, Диана хотела вскочить и под любым предлогом уйти из столовой. Дмитрий под столом железной хваткой стиснул ее кисть. Это был приказ — сидеть на месте, пришлось повиноваться.
— Как к вам обращаться? — спросила Эл, положила руки на стол, словно давая понять, что намерения у нее мирные.
— Мое кодовое имя — Эдвин, — сказал он.
Эл стиснула руки в кулаки, согнула в локтях, обхватила сжатый кулак другой кистью, зажала себе губы, словно собиралась что-то сказать, а потом остановила себя. Она исподлобья смотрела на патрульного. Он не выдержал взгляда и склонил голову.
Вежливый дежурный открыл дверь и вкатил тележку с чайными принадлежностями, чайником и сладостями, а потом закрыл дверь. Никто не встал из-за стола.
Эл убрала руки от губ и выдохнула.
— Как вы меня заметили? — спросил Эдвин.
— Диана, как антрополог, объясните, — попросила Эл.
— Ваш тип лица и манеры, походка, одежда. Можно определить в вас чужака, если знать физиотипы людей относящихся к какой-либо эпохе. Житель этого времени счел бы вас, обычным, может быть иностранцем, провинциалом, но для подготовленного исследователя службы времени вы — приметный персонаж, — объяснила Диана, будто отвечала на школьном уроке. — Вы сами должны знать.
— Я не об этом спросил. Командор, ответьте вы. Я хочу знать.
— Не достаточно? — спросила Эл и чуть улыбнулась. — Диана приучила меня быть внимательной к нюансам мужского платья. Меня смутил ваш жилет. Жертвой нападения грабителей вы тоже стали по своей вине. Кто же ходит по рабочему району с золотыми часами и цепочкой напоказ, с жемчужиной в галстуке. В такой экипировке нужно брать извозчика, а не пешком ходить.
Патрульный улыбнулся обескуражено.
— Если не хотите отвечать прямо, так хотя бы не издевайтесь. Я приехал сюда в фиакре. Я не мог потерять вас из виду. Вы не могли меня видеть.
— Грабители помогли. Как же вы сами попались?
— Они вычислили меня в банке утром, когда я обналичивал чек. При мне деньги. С того момента я не мог отделаться от преследования. Я пошел на риск, потому что стоит вас упустить на минуту, и вы исчезнете, я не найду вас до завтрашнего утра. Мне пришлось ехать сюда за вами, я рассчитывал, что избавлюсь от них по дороге.
— Некоторые мошенники дадут вам фору по уму, наблюдательности и терпению, — сказала Эл. — Тогда сами знаете, каково чувствовать слежку, зачем же меня спрашивали. Сколько лет вы в патруле?
— Десять месяцев.
— Кхе. Над нами издеваются. Они выставили новичка против такого зубра, как ты, Эл. Давай его отпустим, а, — улыбнулся Дмитрий.
— А он небезнадежен, господин Гаруди. Он водил вас за нос неделю. Потому что был один и работал отдельно. Он следил только за мной. — Эл скосилась на Дмитрия с ухмылкой. — Вы с Аликом его не заметили как двух других. Осторожный мерзавец. Он вежливо исчезал, когда появлялись вы, поэтому остался дольше всех инкогнито. Я его только вчера заметила. Его выдал жилет и любопытство. Он знает о наших способностях.
— Я знаю, что ваша чувствительность, командор, ниже, чем у ваших друзей. Я знал, как оставаться незамеченным. Я даже датчик с тела снял.
— Интересно-интересно, — протянул Дмитрий. — Где вас так натаскали?
— Врожденная способность, — ответил Эдвин.
— Нас могли побить нашим же оружием, если бы не случай. Похвально. Из какого вы времени, молодой человек? — спросила Эл.
— Я не имею права отвечать на этот вопрос.
— Боюсь, у вас выбора нет, — предупредила Эл. — Вы провалились. Есть три варианта. Вы говорите сами. Мы вышибем из вас ответ самым мерзким образом. Или я порошу господина Ванхоффера проверить ваш статус. Он мне не откажет. Тогда вам — конец, как патрульному. Я узнаю время переброски. Ванхоффер отправит отчет, вы пройдете по всем отделениям, по всем временам. И вы пожалеете, что мы не стали вас бить. Все зависит от того, на сколько сильно вы меня сейчас разозлите.
— Меня предупреждали, что припираться с вами — опасно.
— Это кто ж такой предупредительный? — заерничал Дмитрий.
— Мой отец и его товарищи. Вы учили их летать, командор.
— Ну, нельзя же быть таким наивным! — воскликнула Диана. — Вы себя выдали.
— Браво, Диана. Вы учитесь на лету. Эдвин, у вас есть сентиментальный адвокат, — сказала Эл, кивая на Диану. — Дим, этот упрямый малый служит в патруле от года до десяти лет после нас. Когда Служба Времени начала официально приглашать в штат людей из Космофлота?
— Мы первые. Нет. Две тысячи пятьсот девяноста восьмой, — вспомнил Дмитрий дату из книжки Дубова. — Через год после нас. О-о-о, кажется, я что-то начинаю понимать. Ему двадцать три, двадцать пять. Экзотизм врожденный, значит, не врет, сын пилота или навигатора не среднего уровня. Сам он не летал, по реакциям видно. Значит, специалист-аналитик. Его папа знает тебя лично и предупредил, что ты за птичка, и как круто ты летаешь. Папа твой характер знает. Пилотажников не обманешь, они лично убедились, что ты человек порядочный, но получить от тебя нагоняй можно очень серьезный. Состав Космофлота среднего ранга в твою мерзкую репутацию никогда не верил. И Академия за тебя была горой. Уважают. Значит, это не оттуда влияние. Отзывы папа дал хорошие. Тут что-то изнутри. С некоторых пор о тебе информацию добыть не так-то просто. Ушлый нам клиент попался. Что ж там случилось? Извини, дружочек, но я передумал тебя отпускать.
Эдвин посмотрел на него круглыми от удивления и страха глазами. Дмитрий улыбнулся ему.
— Не надо смотреть на меня так, юноша. Я хочу утопить тебя в Дунае.
— А что еще сказал твой отец? — спросила Эл.
— Он сказал, что вас не существует. Что меня вводят в заблуждение или проверяют мою подготовку. Да, я — аналитик. Я проверил по совету отца реестры поисковых групп и экспедиций. Я действительно поверил, что такой группы быть не может. По косвенным данным, которые добыл отец, ваша команда частично погибла, а вы, командор, управляете бывшими пиратскими территориями, — Эдвин теперь упрямо смотрела на Эл. — Я только тут понял — либо существует ошибка, либо умысел.
— Кто, кроме вас лично, Эдвин, знает об этом? — спросила Эл.
— В пределах тройки — только я. Мои исследования не являются общедоступными.
— Ух, как все запущено, — Эл помолчала. — Дим, а мы повстречали их командира.
— Можно я спрошу? — осведомился Дмитрий.
— Давай.
— Скажите нам, добрый Эдвин, а сколько времени прошло с того момента, как не вернулась наша группа? — Дмитрий заметил, как патрульный упрямо смотрит в стол и краснеет от напряжения. — Да полно вам, розоветь, как девица. Повторный патруль отправляют по двум причинам: или по запросу шефа отделения, или, если группа не возвратилась в расчетный период.
— Первый патруль вернулся. Что ж случилось? — добавила вопрос Эл.
— Я искал их, чтобы расспросить о вас и об этом деле, но никого в свое время из состава первого патруля не нашел.
Эл очень строго на него посмотрела.
— Не путаете?
— Они числились в отправке.
Эл уперлась лбом в кулаки и замолчала.
Эдвин с красными от напряжения и переживаний щеками, не поднимая глаз, смотрел на рисунок скатерти. Наступившая тишина стала благословенной. Его ненадолго оставили в покое. Он не раз уже вспомнил отца и его рассказы о командоре Эл. Он называл ее не иначе, как "командор", говорил только хорошее. Дмитрий верно заметил, что ее имя уважали. Друзья отца помнили ее добром, говорили, что уровень ее знаний просто не определить, она даже выглядит милой, но в деле человек она жесткий и беспощадный. Эдвин при подготовке к патрульному заданию был вынужден обратиться к отцу, потому что зашел в тупик, пытаясь навести об Эл справки. Ее не существовало. Ее связь с Космофлотом была единственной зацепкой. Отец устроил ему неприятный допрос и назвал его неопытным мальчишкой, который умудрился спутать данные во временном интервале. По мнению отца Эл на Земле давно не было. Эдвин раздобыл информацию о генетической модификации командора, и тут же усомнился, что модифицированный человек был допущен к временным переброскам. Он понял, что может прояснить запутанную историю только в патруле при личной встрече.
Увидев Эл на венской улице, он испытал недоумение и холодок в спине. История приобретала для него невообразимую форму. На человека нет данных, но он живет и существует в реальности. Мысль о проверке его навыков, каверзность ситуаций, игривое поведение ее подопечных, то, как они стремительно пропадали из виду, — все было словно подстроено специально. Он понял, что без прямого контакта, не сможет узнать истину. Почему обманули отца и десяток его товарищей? Почему сложно узнать о человеке, которого предстоит ему найти? Каким запутанным казалась ему история вначале, и какой практически линейной была в действительности. Группа Эл существовала, была обнаружена сразу же, первый патруль тоже, а потом началась кутерьма, и через неделю Эдвин был уверен, что исследователи знают о первом патруле и о втором. Они так виртуозно пропадали из виду, что только глупый не разгадает их осведомленности. Они избавлялись от слежки в течение получаса. Чем и как они занимались в течении дня, оба патруля знали относительно. Нет, Эдвин знал, с кем имеет дело, что обставить командора, Дмитрия или Алика, людей не только с патрульным опытом, им вряд ли удастся. Эдвин принял решение себя обнаружить, счел, что личный контакт приведет к разгадке. Его желание исполнилось слишком быстро. Нападение стало нелепой случайностью, но привело его прямиком к контакту.
Напротив сидела строгая, недружелюбная Эл и ее не менее злой товарищ, энтузиазм от такого знакомства улетучился. Он чувствовал себя в опасности. Естественное в таком случае недоверие, которое он ждал, оказалось ненавистью.
