-Я дал вам, господин капитан второго ранга, немалые силы для обороны Выборга. Подготовьте к бою их на отлично. И с успехом отразите возможное нападение противника. Или в противном случае быть вам вон там ... на банке. И показал на одну из гребных канлодок. Это сказал командиру отряду кораблей великий князь Константин Николаевич, когда был в Выборге и проверял его готовность к отражению противника.
Капитан 2-го ранга Рудаков,командир отряда на весло сесть не хотел, он хотел стать капитаном 1-го ранга, поэтому и готовил свой отряд, можно сказать эскадру в поте лица, своего и у команд кораблей. Маневры, стрельбы теперь стали делом регулярным, даже два раза провели пробный абордаж. "Бой будет в узостях, всякое может случиться. Надо быть готовым ко всему',— так объяснил он свои приказ удивлённо глядящим на него офицерам. Не всегда безопасные воды пролива и залива были ещё раз изучены на лоциях и на практике. Были созданы дополнительные наблюдательные посты.
Один из них ближе к полудню 25-го июня и сообщил, что к проливу Тронгзунд идёт отряд кораблей, 1 пароходофрегат, 2 корвета, 4 канонерских лодки. Это мог быть только противник. Русские силы заняли позицию между островами Равенсари и Николаевский, так чтоб можно было наблюдать со стороны моря прежде всего 'Тосно' и гребные канлодки.
Бой шёл очень неплохо для русских. Противник уверенный в своих силах выслал к берегу десант сразу на десяти вооруженных баркасах, с ними пошли две канлодки. Увидев это Рудаков не стал торопиться, выждал, когда баркасы и канлодки отойдут подальше от главных сил, и когда решил, что уже достаточно удалились от них, дал в небо сигнальную ракету. Против крупных кораблей противника он повёл в атаку свои пароходы и винтовые канлодки, пароходы против пароходов, канлодки против канлодок, чтоб не было неразберихи с целями, так же вступили в бой с ним береговые батареи. А против десанта сигналами он направил гребные канлодки.
Британский отряд от такого расклада дел и сил около десяти минут был в состоянии растерянности, и только потом начал не очень слаженный между собой артиллерийский бой с русскими кораблями и берегом. Баркасы и канлодки продолжали идти к берегу, они открыли огонь по русским гребным судам. Но, командира отряда весельных канлодок этим было не остановить.
Канонерские парусно-гребные лодки конструкции адмирала Шанца, были почти идеальными судам для боя в таких условиях. Легкие, манёвренные, вполне быстрые и вооружённые.
Когда английские офицеры на баркасах поняли, что русские идут на сближение не обращая внимание на их число и наличие паровых канлодок, и думали, что им делать, идти дальше к берегу или возвращаться к своим кораблям, было уже поздно. Восемь русских гребных канлодок уже неслись к ним навстречу, именно неслись для такого класса кораблей, их скорость оценивали наверно узлов в семь.
Русские канлодки не стали вступать в дуэль с английскими, они поступили более коварно ... начали бить по баркасам, по мере сближения открыли даже ружейный огонь. Оценив своё положение баркасы огрызаясь пушечным и ружейным огнём начали разворачиваться, чтоб уйти под прикрытие своих канлодок. Получилось не очень слаженно, они скучились, встали бортами к русским, которые было это на руку, тем более, что они продолжали сближаться. Баркасы начали получать попадания.
Двадцати четырёхфунтовое ядро попадая даже в большой баркас, разбивает его, на куски, в щепу, людей, сидящих в нём, просто разрывает на куски. Из десяти баркасов четыре уже были уничтожены, плавали их обломки, убитые, раненые и уцелевшие моряки. Одна из британских канлодок видя избиение своих баркасов, решительно пошла на сближение с русскими, отвлекая их на себя и прикрывая собой попавших в беду своих моряков. Несомненно, русские оценили самоотверженные действия противника, но, и всё на этом. Вскоре раздались крики удивления и гнева на английском корабле, с неё усилилась ругань в сторону русских, а также пушечный и ружейный огонь, в ответ с русских судов, уже было слышно: 'И раз, и раз !!! Навались ребята !!!', и вслед за этим с них последовали ружейные залпы, взрывы гранат, глухие удары и скрежет корпусов, хруст ломающихся весел и русские, оглашая воды и берега 'ура' и прочими выражениями, с двух канлодок пошли на абордаж англичанина. Немногим более чем через четверть часа, раненые и уцелевшие моряки канлодки сдались улыбающимся и довольным собой и боем русским.
Когда командующий эскадрой Роял Нави на Балтике вице-адмирал сэр Ричард Сондерс Дандас, выслушал доклад об итогах боя у Тронгзунда, то с него в миг слетел лоск адмирала флота её величества и он высказался в адрес русских, этой войны, людей в Лондоне, которые её начали, так как это умеет делать морской офицер всю жизнь служивший в Роял Нави. Досталось от него командиру и офицерам отряда, в эпитетах и выражения адмирал даже не собирался стесняться. Более тысячи моряков убитыми, ранеными, пропавшими без вести и пленными, повреждённые корабли и взятый на абордаж корабль королевского флота!!! Да, это по потерям сопоставимо с Трафальгарским сражением! Только его Роял Нави выиграл!!! А здесь проиграл!!! И адмирал Дандас не удержался и ещё раз доказал, что он на британском флоте служит много лет. Хотя было уже менее шедеврально, чем в первый раз.
В газетах адмирала Дандаса даже сравнили с Дэвидом Пауэллом ... Прайсом. На биржах фунт и бумаги качнулись и пошли вниз, лондонский Сити молчаливо выражал своё неудовольствие таким ходом войны теперь и на Балтике. Первой Лорд Адмиралтейства Чарльз Вуд, написал Дандасу просто: 'Сэр, мы ждём от вас после всего произошедшего двух вещей. Либо победа, либо отставка'. Французские газеты не особо скрывая злорадствовали над поражением великого и могучего Роял Нави ... от русских галер.
Командующий эскадрой Роял Нави на Балтике вице-адмирал сэр Ричард Сондерс Дандас, встряхнул головой отогнав неприятные воспоминания, повернулся на каблуках, решительно прошёл через весь адмиральский салон, подошёл к столу и уверенно подписал приказ о начале операции против Свеаборга.
Основанием для плана атаки на Свеаборг помимо неудач у Кронштадта и Выборга послужил и меморандум кэптена Бартоломью Джеймса Салливана, главного инспектора Балтики (chief surveyor in the Baltic), который умудрился в своей записке предложить три разных плана:
-близкую блокаду Российского побережья;
-разрушение Свеаборга и Кронштадта;
-последовательность мелких набеговых операций на русские берега, дабы 'заставить всё население России почувствовать зло войны в максимально возможной степени'.
Поскольку наиболее детально Салливан в своём докладе рассмотрел именно бомбардировку Свеаборга, то окончательно выбран был этот город.
"Там решиться не только моя судьба, а может и всей этой войны',— вдруг подумал Дандас. После этого вызвал к себе дежурного адмирала по эскадре и отдал распоряжение о сборе завтра в восемь утра командиров кораблей эскадры согласно списку, и о приглашении французов к себе на 'Duke of Wellington'. Назначенное совещание началось почти во время, французский адмирал Шарль Пено с командирами своего отряда немного "задержался" и закончилось после одиннадцати утра и уже в четыре часа пополудни корабли союзного флота начали приходить в движение и покидать место стоянки.
После более чем месячной авральной подготовки союзный флот в десятки вымпелов как казалось даже как бы придавливая собой море громадами линейных кораблей взял курс на Свеаборг. На старые крепости вроде Фридрихсгама и Роченсальма было решено не тратить ни времени, ни сил. Свеаборг!!! Вот теперь главная цель кампании 1855 года на Балтике. Разгромить флотом крепость, батареи, город. Всё, что там будет. Высадить десант и уничтожить, что останется после обстрелов. И путь к Гельсингфорсу открыт. После этого можно говорить о отпадении Финляндии от России, и изменении настроя Швеции к своему участию в войне. Британия и Роял Нави не привыкли прощать поражения. И как олицетворение их силы, грозный 'Duke of Wellington' под флагом вице-адмирала Ричарда Дандаса, вёл флот к Свеаборгу, где их ждала победа.
Перед отъездом из Крыма помимо встречи с перспективным Лопесом— младшим были ещё две весьма значимые, и я надеялся, что он пойдут России и мне на пользу сейчас и потом.
Когда, я узнал, что этот человек находиться здесь в Севастополе, да, ещё и часто бывает на Южной стороне. Я, очень, очень сильно удивился. Очень сильно. Речь то шла о Гинцбурге, Е́взеле Гаврии́ловиче Ги́нцбурге, уже на этот момент времени, точно миллионере и о будущем крупном банкире и акуле капитализма в целом. И со дна бездны вопросов, поднялся этот, который в России так и не решили. Еврейский вопрос. Мой носитель Александр Второй начал его решать, снял ежовые рукавицы времён Николая Первого, Александр Третий вновь затянул гайки. Насколько я знал, евреев он не любил, был прямо скажем антисемитом. И вот теперь им мне волей судеб предстояло решать еврейский вопрос.
Был ли я лично антисемитом? Нет. Доверял ли я евреем как народу и людям? Нет. Точнее, не всем и не во всём. Почему? Факты из истории и личного опыта давали для этого материал. Фактический. Но, здесь я император, в России живут и будут жить миллионы евреев, подданных России. И еврейский вопрос мне стороной не обойти никак. И его я хотел решить по-иному, более прагматично и рационально чем той истории и не безвозмездно. Так, мне казалось будет лучше для обеих сторон процесса.
-Господин, Гинцбург, вы, весьма смелый человек, -начал я разговор, когда мой собеседник, увидев меня, весьма заметно ошалел. Но, как человек бывалый он быстро собрался, озвучил в мой адрес положенные в этом случае фразы. И стал изображать из себя одно большое внемлющее ухо.
-До недавнего времени не каждый генерал, хоть и был обязан по долгу службы бывал на Южной стороне. Скажите, вы на всё, готовы ради наживы? Пусть будет прибыли. Исключая конечно самые тяжкие грехи, -продолжил и спросил я.
-Дело не только в получении прибыли, Ваше Императорское величество. Ещё есть понятие успеха, которых, да, конечно выражается и в размерах прибыли. И часть прибыли идёт на благие дела в пользу людей, — ответил мне Гинцбург. А я решил поддать жёскача:
-Но, ведь вы и так уже весьма богаты. Два миллиона уже есть? Три? А, впрочем, я распоряжусь и жандармы узнают ... всё. Сколько, когда, как, с кем?, — сказав это, я сделал запись к себе в блокнот. Гинцбург видел это, и было заметно, что несмотря на выдержку мой собеседник заволновался.
-Это вы с Бенардаки, Кокоревым, Уткиным соревнуетесь в размерах успеха. Или со Штиглицом ?,— спросил я. Он хотел было мне ответить, на я рукой остановил его.
— Мне про вас сообщили и хорошее ... и плохое, — при этом я похлопал рукой по папке, лежащей на столе.
-Кормите, поите солдат за свой счёт, обмундированием снабжаете, это хорошо и правильно. Высочайшую благодарность имеете. Спирт поставляете для медицины. А 100% спирт, который вам разрешили ввозить проще разводить на три части? А то и больше. В такое время кто сильно будет 'отжиг', да 'усышку' проверять. Тем более в Севастополе, ещё и на Южной стороне. И конкурентов здесь нет. Умно, беспроигрышно. Да, вы, большой стратег и тактик, -продолжил я сыпать перца.
-Но, сейчас не совсем об этом, господин Гинцбург, об этом после. И я руку положил на блокнот и постучал по нему пальцами. Мой собеседник взглядом проследил моё движение.
— Я знаю, что ваш народ в большинстве своём, не считает Россию настоящей родиной, Отечеством. Это печально и плохо. Для всех. Ведь российские иудеи мои подданные, а если Россия для них не своя, то и царь им не царь. При этом они живут в России в ней и на ней зарабатывают. И очень немало, как вы, например. Она же обеспечивает им внешнюю и относительную внутреннюю безопасность. Да, есть черта, есть законы не в пользу евреев. Но, они, живя и работая, обеспечивая себе на жизнь и даже более чем в России, не доверяют ей, считают злой мачехой, и в ответ на это получая ответное мнение и даже действия от других её народов и решения властей. Но, это не только в России. В Пруссии, Австрии, Франции, Европе, не говоря о турках тоже есть ограничения для иудеев', -говорил я, и у моего собеседника с каждым моим словом взгляд становился всё внимательней.
— России, мне, нужны свои евреи, которые считали бы Россию своей родиной, Отечеством, чтоб ваши единоверцы и мои подданные, стали таковыми по-настоящему, то есть в жизни, в делах, а не на словах, — на это в глазах Гинцбурга виделся парадокс, верноподданнический взгляд и одновременно сомнение в возможности того, о чём я ему говорю.
-Мне, России необходимы, такие подданные иудеи, которые искреннее, честно ей бы служили, наравне с другими. Не жалели сил, денег и даже жизни. Как это сейчас делают многие, в том, числе и я сам. Я сам здесь, мои сыновья и братья. Как видите я не жалею себя, своих родных, и даже ... генералов. Никого, ради достижения цели, результата. В данное время — это успешное завершение войны., -твёрдо говорил я, смотря прямо на Гинцбурга, уверен мой намёк им был понят. Тем более, что с марта шла проверка подлинности разрешений для проживания за чертой оседлости. Уличённые в нарушении получали большие штрафы. Теряли деньги, недвижимость и имущество заработанные и приобретенное за это время и выселялись обратно. Кто не мог уплатить штраф сразу, того ждал срок и опять-таки штраф поменьше. Кроме того, запрет на получения разрешения проживания за чертой на двадцать пять лет тем, кто попался и членам их семьи. Тот кто из евреев помогал органам в выявлении нарушений и нарушителей получал снисхождение. Совершеннолетние дети могли остаться при условии принятия православия. Гинцбург не мог не знать об этом. Да, это было давление, но, мне нужно было как можно быстрее начать решать еврейский вопрос в положительную сторону для меня и для другой стороны тоже. И опять же деньги.
Так же полиция, жандармы проводила рейды против воровских кагалов, контрабандистов, от Балтики до Одессы, и тут под удар попадали не только еврейские ОПГ, а, все 'воровские артели', шайки и прочий криминал. Профессиональные попрошайки и босяки тоже шли под жернова. Военное положение отличный повод, объявить криминал независимо от национальности и вероисповедания внутренним врагом, врагом империи. Что, впрочем, так и есть. В стране будет больше порядка и спокойствия, доверия к власти, казан получит деньги, а стройки империализма рабочие руки.
— А, ведь, вы, можете стать кем-то вроде Моисея ... для евреев России. Войти в историю не как самый богатый еврей России или тем, кто из миллионщика стал каторжанином. А тем, кто начал менять судьбу евреев ... и может даже не только в России. И добиться успеха не только в виде денег, но, как вы, сами сказали, благих дел, -сказал я. И густые брови Гинцбурга невольно поднялись высоко вверх.
-Да, пророком Моисеем. Спасти, вывести свой народ из плена ...нет не из русского плена, а, плена заблуждений, от том, что они живут в России как в плену. Хотя это далеко не так на самом деле. Особенно если сравнить с пленом египетским и вавилонским для евреев. Или с их жизнью в Европе несколько веков назад. Если вас услышат ваши соплеменники, а через вас меня и примут условия, то положение дел для евреев в России начнёт улучшаться, постепенно, но, верно. И, запомните, господин Гинцбург, торг... неуместен, -голосом и взглядом я обозначил это положение.
