Шестое. Решение вопроса с сектами в русском православии. В том смысле, что их не должно быть. И император хотел начать сближение с Ватиканом по вопросу совместного противостояния двух ведущих Поместных христианских церквей, новым протестантским псевдохристианским учениям, которые одинаково враждебны православию и католичеству.
Седьмое. Призвал сделать церковь ещё большим помощником царя и государства. Одно дело делаем. И не для себя. Во славу Господа, веры православной и России. Совместно бороться против смуты и бесовщины в душах и головах православных.
'В том числе и перевод Библии на русский язык. И Катехи́зис тоже на нём можно переиздать. Причём в ближайшее время', -сказал император и улыбнулся при это. Улыбка Филарету понравилась, добрая.
-Но, Синода и моей воли мало, владыко.,— продолжил Александр. — Хотя можно и ломая через колено это всё сделать ... как Пётр. Но, так уже было. И у меня нет большего желания повторять. Поэтому нужно твоё участие и других иерархов в пользу начинаний, чтоб поняли о пользе и необходимости их и делали по своей воле и по совести, а не из-под палки. Призови имением Господа, от его имени, словом пастыря к службе и радению на пользу России всех православных независимо от происхождения и положения. Вразуми, объясни, напомни им про долг перед Богом, Отечеством, царём, от том, что от судьбы России зависит их судьбы и жизнь. Одной власти кесаря для этого мало, нужно дать понять, что это их долг и проявление воли Божьей в их служении Вере, Царю и Отечеству. Об это тебя и церковь в твоём лице прошу, отче. Те кто услышат ваш призыв, ваше слово, значит его услышат, а , тем кто нет, значит будет уже не слово, а, дело государево'. Такого Филарет от нового императора не ждал.
После всего этого император продолжил: 'Но, это владыко, не всё. Теперь может о более важном. Раскол!!! И тут Филарет отметил, что правильные и даже красивые черты лица императора ожесточились.
— Эту рану я хочу успеть залечить так, чтоб она начала хотя бы затягиваться начала ещё при мне. С униатами почти решили, а, с расколом нет. Позор и трусость! Наломали мои предки и церковь тут дров. До гарей довели дело! Католики, еретиков и ведьм жгли, православные друг друга и сами себя. Не должно быть двух православных русских народов! Их и без того уже три, а то и больше! Вера скреплять должна, а, не раскалывать. Именуем себя Третьим Римом, стоим во главе православного мира, за святыни, умы и души боремся с католиками, протестантами, нигилистами-безбожниками, а, у самим единства в вере и в народе нет. Трудно будет с этим идти по пути Господом предначертанному. Сохранять и преумножать силу и славу России, укреплять силу и правду православия. Поэтому и прошу у тебя владыко поддержки. Кому как не тебе от имени церкви поднимать вопрос о преодолении раскола ? Тебя услышат, пойдут за тобой. Задача трудная, но, необходимая отче, и тебя я зову для этого помощником и наставником. 'Богу — Богово, Кесарю — кесарево' здесь неуместно, воедино должны быть здесь, как и во много другом'.
После этого они ещё говорили о делах настоящих и будущих до вечера. Прощаясь Александр сам попросил у него благословения и попросил молиться за него, и улыбнувшись сказал: 'Что не может быть правитель безгрешным, но, за грехи, которые пойдут во благо России, я готов отвечать перед Всевышним. И все же такой заступник как Русская Православная церковь, и ты , отче, мне не помешают'.
Конечно трудно было уснуть после такой встречи и разговора. Вот Филарет и ворочался с боку на бок, думал. Александр. Какой он сегодня был с ним. Настоящим? Или роль играл? Судя по его планам и знанию людей Филаретом, перед ним был почти настоящий Александр Второй. Почему почти? Через три с половиной месяца от начала его правления петли одели сразу десятку людей в таких чинах и должностях, которые до этого, ни царя, ни Бога, ни чёрта, не боялись. И он прекрасно знал о количествах, арестованных и отданных под суд за это время. Тем более об этом еженедельно в газетах писали. Таковых было уже больше, чем при его отце, Николае Павловиче после мятежа на Сенатской площади. Но, Александр по-видимому и не собирался останавливаться. Война, восшествие на престол, его манифест 'Отечество в опасности!', одержанные им самим и без него победы позволяли ему это делать и дальше. И такого подъёма в людях Филарет не видел, со времён 1812 года. Народ и впрямь боготворил нового царя и начинал верить в его богоизбранность.
Приходили и к нему митрополиту Московскому люди непростые прося заступничества за того или иного. Он отказал, не агнцев на заклание отдавали под суд, скорее волков в овечьих шкурах. Которые забыли про страх Божий, долг, совесть, оставил их страх и перед царём. 'Да воздастся каждому по делам его'. 'Наверно, России, сейчас и нужен такой царь, — думал Филарет. -Петра Великого он чтит, но, ошибки его признаёт. И по делах своим он сейчас уже больше похож на деда, чем отца. Хорошо ли это или плохо? Время и дела покажут. Но, крушить отцовское наследство направо и налево он не собирается. И это правильно. Хотя начало правления ему выпало ещё тяжелее, чем у Николая. Но, пока он справляется. На дыбы Россию он не поднял, да, и не надо этого делать. А вот вожжами поддал. Удержал бы теперь их'. Хотя слабаком, новый император ему точно не показался. Не с виду, по разговору, тем более по делам своим. И Филарет, прочитав молитву где просил у Вседержителя, заступничества и помощи для государя, России и для себя грешного в делах будущих, всё же уснул. Хотя уже начали тускнеть звезды на июльском небе над Москвой.
Коммерции советник, миллионщик и всё это уже в 38 лет, Васи́лий Алекса́ндрович Ко́корев, который уже переходил из разряда 'тёртый калач' в 'палец в рот не клади', как и другие калачи и каннибалы делового мира после этих слов, на несколько мгновений замерли, некоторые даже открыли рты. Он открыл. 'И после этого появятся в России православные старого или дореформенного обряда', такие это были слова, а, произнёс их сам, своими устами ... Александр Николаевич, царь, император России. И после этого он со озорством в глазах, смотрел на них, московских и российских купчин и дельцов, старообрядцев, староверов и наконец раскольников. Так их именовали в России. Они, наверно, ему напомнили немую сцену из 'Ревизора' Гоголя, говорил Кокорев, когда вспоминал или рассказывал об этой встречи 18 июля 1855 года. Встречу, которая коренным образом изменила судьбу староверов. А их в России было несколько миллионов явных и скрытых.
Собирать купчин -староверов в Москве стали больше, чем за месяц до этого события. И звали далеко не всех, тех у кого был капитал от полумиллиона и выше, уважаемых, авторитетных. Им говорил, что, с ними хочет встретиться толи Орлов, толи Киселёв или даже сам великий князь Константин. Но, их в Москве не было, а, император прибыл. В встречу с самим царём верили немногие из собранных, многие говорили, что пришлют тайного советника или генерала и он им передаст, то, чего от них хочет новый император. А чего он от них хотел они знали все безошибочно ... конечно денег!!! Чего ещё! Если за евреев взялись, да крепко взялись. В июне объявили о новом военном заёме и сборе пожертвований, так с евреев негласно сказали, что будут брать больше, чем с других. Теперь пришёл и их черёд, они же уже два века для России раскольники!!! Их положение среди подданных царя, было иногда и похуже чем у евреев. Поэтому от этой встречи, которая отнимала у них, деловых людей время, а значит деньги, староверы не ждали ничего хорошего. Как, впрочем, и последние двести лет со времени раскола.
И когда в зал вошёл уверенным шагом, не старый, высокий, стройный, широкоплечий генерал с сильно загорелым лицом, короткой стрижкой и усами в виде подковы, встал и начал пристально, молча на них смотреть прямым и уверенным взглядом, Васи́лий Алекса́ндрович Ко́корев, быстрее быстрого понял, что это не какой-то присланный генерал. А сам император !!! И он успел встать одним из первых, глубоко поклонится, и первым крикнуть: 'Господа!!! Перед нами, Александр Николаевич, император России !!!' После этого уже повставали, повскакивали остальные. И Кокарев заметил, что император отметил его взглядом.
На этом неожиданные повороты в судьбе старообрядцев России не закончились. Император сказал прямо, что он намерен начать преодолевать двухвековой раскол русского народа, и уже в ближайшее время готов даровать своим подданным, православным старого обряда, то, количество прав и свобод, которое даст им признание и позволить начать полнокровно входит в жизнь России. Дальше — будет больше, пока они не станут полноправными его подданными. Но, он должен понять, что его, царя России, лучшие представители староверов правильно услышали и поняли. И готовы пойти ему на встречу. Тут Кокарев и другие лучшие и самые богатые представители будущих православных старого обряда одновременно облегчённо и тяжело вздохнули. Всё-таки деньги. Ну, это им привычно и понятно, сделка. Правда сторона, которая её предлагала вызывала у них опасения. С начала раскола цари и царицы были гонителями староверов. И тут такой поворот в отношениях! Верить или не верить!? Да, новый царь и у староверов вызывал удивление. Манифест, военное положение, налоги со всех поголовно, комиссии и комитеты, аресты, необычно суровые приговоры и для высоких чинов, отъезд в Крым, личное участие в сражении, посещение заводов, беседы с инженерами и даже простыми мастеровыми. Такого царя у России давно не было. Был такой, но, нового Петра старообрядцам на свою голову, ой, как не хотелось. Свят-свят. Изыди как говориться. И вот новый император в отношении их начинает действовать по-петровски, но, к их огромному удивлению ... навстречу к ним!!! Такого, староверы никак не ожидали. Поэтому у Васи́лия Алекса́ндровича Ко́корева после того, как , когда отхлынула первая волна чувств. Возник вопрос: 'А где здесь подвох то?' И всех остальных, он был уверен, тоже. И тут император, глядя на них с легкой улыбкой спокойно сказал:
-Не ищите, господа, в моих словах очередной каверзы для вас. Её тут нет. Мы, вместе, должны выполнить волю Всевышнего, волю истории, решить проблему раскола. Поэтому от вас для этого, помимо прямой помощи, — и он весьма выразительно при этом посмотрел на них. — Требуется, навести порядок в своих делах. Беспоповцев, и крайних ответвлений от них, скопцы, духоборы и прочие. Православие в России может быть старого и нового обряда, но, оно должно быть едино в борьбе за само православие в ней самой и в мире, и терпеть хлыстов и им подобных нам нельзя.
И в конце встречи, император, на которого самые тугие кошельки староверов смотрели теперь по-другому. Как бы невзначай сказал: 'Касаемо железных дорог, банков, я, господа, об этом вам сообщил ... первым. Не теряйте времени, принимайте единственно верное решение. И, вы, и мои подданные, православные старого обряда получите больше, чем отдадите'. Кокарев как, впрочем, и остальные крепкие духом, умом и телом мужи, немного ошалели от такой встречи и того, что им было на ней им сказано. Ещё и самим царём!
После отъезда императора староверы не разошлись, а, начали ковать железо, пока оно горячо. Открыто никто не говорил, что, то, что было предложено царём очень заманчиво, и сделка по сути выгодна. Отдав сейчас многое, в дальнейшем приобретешь больше в разы. Хотя давать придётся много, ой как много. Царь всё-таки! Поэтому речь пойдёт на следующем собрании о миллионах, вернее о десятках миллионах, причём серебром. И если собирать, то собирать их надо будет со ВСЕХ, а не только со старообрядческой Москвы. На этом и порешили. А за беспоповцев пусть попы берутся, это их удел. Кто-кто, а купчины знали откуда у староверческой церкви деньги берутся.
Москва. 19 июля 1855 года. День сурка продолжается. Встреча с московским обществом плюс Московской губернии, и кто сумел, успел приехать из соседних. Сотни людей. Мундиры, сюртуки, платья, шляпки. Да, дам тоже пригласили, четверть от приглашённых. Богатых. Замужних и вдов от 30 до 50 лет, дворянки и купчихи. Зачем столько баб ... женщин? Век то девятнадцатый, ещё весьма полноценный век мужчин. В 'Место встречи изменить нельзя', Жеглов говорил, что, красивой женщине так и хочется сделать что-нибудь приятное. А почему только женщине?
Поэтому пока я вещал публике о делах нынешних и грядущих, дамы, которые специально были рассажены в первых рядах, глаз с меня не сводили. Жизненный опыт уж позволял увидеть, как на тебя смотрит и реагирует женщина. А смотрели они на меня так как мне надо было. Восторженно, с обожанием, и с желанием ... простым плотским желанием. 'Хочу тебя !!!' Это читалось в их взглядах, головы они приподняли, у многих щеки зарумянились, руки тревожно зашевелились, начали платья разглаживать, причёски поправлять, веерами заработали более энергично, глаза заблестели и открыли огонь, крыли залпами, очередями, плечи развернули, грудь, причём у некоторых явно от 3-го размера и дальше, тоже пошла в атаку. Ух-х, как аппетитно и соблазнительно!!! С некоторым сударыням, я бы ... слился так сказать в экстазе в разных вариациях раз, да третий. Ничего, скоро в Питер. И держись тогда, Маша, Мария Александровна! Муж из командировки вернулся. А сейчас я вполне спокойно смотрел на эту накатывающуюся на меня раз за разом сексуальную волну, даже цунами. Почему спокойно? Так я учителем и преподом в вузе работал. Уж чего, чего, а сексуальности там хватало. Некоторым барышням в восьмом классе уже третий размер мал, и есть так сказать перспективы для роста. А некоторые студентки так, вообще секс-бомбами были. Так, что в этом плане у меня многолетняя закалка. Ха-ха!
Так вот все эти мокреющие от меня дамы должны были стать моим надежным оплотом в делах нынешних и будущих. Денег дадут для войны и после неё, в том числе для школ, больниц. Запилят вусмерть, если, что, скупых, ленивых мужей, подругам, соседкам про меня расскажут, вовлекут в свои дела, убедят давать деньги для моих, открывать школы начнут, и, хотя бы медпункты по месту жительства. Внушат или вдолбят в головы своих благоверных, детей, окружения, пункт первый, император всегда прав, и всё тут!!! Если сомневаешься, что, не прав, смотри пункт первый. Женщины — это великая сила! Как в созидании, так и в разрушении.
В России кстати благородных девиц, обучающих в разных для них заведениях, влюбляли в мужскую, да и женскую часть императорской семьи. Портреты, встречи, покровительство заведениям. Экзальтация в сторону августейших особ было нормой для институток, до истерик, суицидов и мастурбаций дело доходило. Этот потенциал тоже надо бы на благие дела повернуть. Сотни образованных девушек могут во имя служения своему кумиру много чего полезного сделать для страны. А не только стишки писать, да клитор теребить. Сейчас многие из них уже пошли в медсёстры, теперь ещё в ликбезы, школы пойдут по моему призыву. Уж они научат царя-батюшку любить. По совести, пойдут, не из-под палки. Раз я в кумиры выбился над это для дела использовать.
Отчасти на бабах Александр Второй и погорел. Постарел и поверил, дурик, в любовь Долгорукой. А она типа полюбила его просто жуть как! Как человека, как мужчину конечно. А как император он её совсем не интересовал. Ни разу, ни чуть. Зачем? Любовь же. Хрень полная, понятно дело. Детей с Долгорукой Александр нарожал, при живой жене, жениться на ней думал, с наследником своим отношения из-за своей 'последней любви' испортил, репутацию себе в свете и обществе обесценил немало. Борись потом после это с развратом и нигилистами. Коль сам царь в этом грешен.
