**Реально честь. Разделить созерцание предлагается обычно или ближайшим родственникам, или единомышленникам, или "второй половинке" влюбленного(ной). Процесс считается мало того, что весьма интимным (опустим, что из парка любоваться Полной Луной могут тысячи людей рядом — важно, кого ты пригласил проделать это вместе), так еще и "сближающим души". То есть позвать могут союзника и партнера, но никак не того, чью просьбу не собираются выполнить, ага.]
— Касури-доно! — А еще "главный дом" был "табу" для большей части кланеров, включая исполняющих роль прислуги. То есть войти можно было — но просто так, без приглашения, нельзя. Те же несколько человек, кто работали и жили тут на постоянной основе — были преданы Главной семье всей душой. Идеальное место для переговоров на скользкие темы. — Рейко-сама желает видеть вас и нашего уважаемого гостя! Прямо сейчас.
Служанка низко поклонилась и застыла в таком положении — удивленный взгляд старшей мико и главы Клана прошел мимо цели. На вопросительный взгляд в мою сторону я только кивнул — такие приглашения было не принято пропускать мимо ушей.
С Рейко Кагамимори мы уже были знакомы — как раз после "созерцания рассвета" нас друг другу представили. Совсем еще не старая женщина, лицо которой отчетливо носило отпечаток той самой фамильной красоты, что уже отлично демонстрировали обе "принцессы" — увы, после сердечного (видимо, не только) приступа оказалась прикована к постели. Фактически, теперь она не покидала своей комнаты — одной из тех, что выходили через седзе на веранду-балкон. Понятное дело, в таком состоянии вести дела клана она фактически не могла — в одночасье скосившее женщину несчастье, когда она узнала о не просто гибели, а захвате дочери аякаси (что может быть страшнее для Охотника на Демонов?) взвалило весь груз забот на хрупкие плечи старшей мико. Конечно, в чем-то она помогала носительнице "глаза Зверя", да и клан искренне любил Рейко и ее дочерей... кроме того, Касури, вернувшаяся после небольшой отлучки с живой сестрой в одночасье взвинтила свой авторитет чуть ли не выше, чем у родительницы... но именно я очень хорошо себе представлял, ЧТО теперь тащила на себе девушка. И еще неизвестно, кому было проще — все-таки аякаси под клятвой не спешат обсуждать приказы (скорее, мне часто приходилось поначалу заставлять демонов сначала думать, а потом делать), а отсутствие сложившихся социальных и иных связей дало по мере их накопления уважение именно мне, а не "фигуре за спиной, которая хорошо воспитала, но увы..."
— Мама?
— Кагамимори-доно. — Я склонился "поклоном уважения". С Касури мы обращались друг к другу на "-сан", и, формально, мать Главы стояла сейчас ниже дочери... но возраст и положение требовали почтения.
— Прошу прощения, если отвлекла вас от чего-то важного... у меня все не идет из головы ваш рассказ, Амакава-сан. Поскольку заняться мне, кроме размышлений, здесь особо нечем... — Женщина слегка поджала губы, обозначая, как относится к собственной слабости. — ...то в конце-концов кое-что вспомнила. Не знаю, насколько то, что я хочу рассказать, относится к возможности более раннего повторения описываемого происшествия, возможно — это все бредни воображения развалины, что и сама встать с постели не может. Но, тем не менее, надеюсь, вам это поможет... и тебе, дочь, тоже интересно будет послушать...
Ретроспектива 3. Япония, 20 апреля 1984 года. Ж.-д. ст. Хигасицуно, "дикий" пляж. Рейко Кагамимори.
— Дети! Не разбредаемся! Все помнят, зачем мы сюда приехали? Дети!!!
Да вот еще! Солнце, воздух и пусть и все еще весенне-прохладная, но такая клевая морская вода! Неудобный для отдыха галечный пляж оказался прямо-таки завален водорослями, деревянными обломками и менее "природным" мусором — от чудом уцелевших бутылок до сорокалитровой бочки из-под моторного масла: полуобшарпанная, она как магнитом притягивала мальчиков, из-за чего многие девочки остались без надлежащего присмотра. "Экспедиция" (аж 40 минут на пригородном поезде!), после недельной непогоды, когда штормовой ветер все гнал и гнал к берегу такие волны — выйти на причалы нельзя было! — была предпринята по инициативе преподавательницы обществознания, которую поддержала учительница ИЗО. Если художницу больше интересовал вид гор с побережья (особенно тут живописный) и отлично оттененные "диким" ландшафтом строго-технологические постройки вроде ЛЭП, широкой ленты шоссе и насыпи, по которой у подножия гор двигались железнодорожные составы, то "обществознательница" руководствовалась гораздо более практическими соображениями. Япония, хоть и двигалась семимильными шагами к построению самого комфортного из возможных вариантов условий жизни, все-таки была местом далеко не самым безопасным: периодические землетрясения, цунами и ураганы составляли только "верхушку айсберга" — отравиться или покалечится, потрогав не ту "красивую рыбку", ракушку или еще какую хрень (вроде невезучего морского ежа или полудохлой, но не растерявшей стрекательные клетки медузы, на земле выглядевшей точь-в-точь как большая красивая капля — так и тянуться ручки потрогать!), почему-то предпочитающую жить недалеко от берега Хонсю было проще простого. Если деревенским, кто жил в рыбацких поселках и хуторах по берегам запреты и правила техники безопасности вдалбливали с возраста лет пяти, причем часто именно вдалбливали — что бы получше запомнили! — то с городскими жителями Миядзаки все было куда хуже. Приморский город-порт-аэропорт разрастался пусть и не так быстро, как Токийский Конгломерат, но оседали здесь многие, и большинство людей имело весьма смутные представления о море, начинавшеюся буквально в шаговой доступности от дома: только дойти до порта или набережной. Не проходило года, что бы несколько человек не утонуло, пропало без вести — а счет попавших в больницу шел на сотни. Про то, что дети любят играть на берегу, наверное вообще говорить не надо? В общем, учительница поступила весьма умно — гордые своим знанием детки может и мамам с папами гордо продемонстрируют найденную пакость — мол, вот это руками не трогать, а это — лучше и палкой не касаться! Причем, не доверяя только своим воспоминаниям (все-таки она учительница, а не рыбак), она договорилась с местными "гидами", которые заодно и детишек сдержат от чересчур импульсивных поступков... но когда хорошие планы срабатывали идеально? Не в этой жизни, очевидно.
Рейко Кагамимори, серьезная десятилетняя девочка, на полном серьезе считающая себя взрослой ("О, так трогательно!" — Умилялись действительно взрослые тети и дяди!) покрутилась по пляжу и поняла, что изнывает от скуки! Шалить ей не хотелось... точнее, хотелось, но не при всем честном народе — в школе она старательно держала реноме образцовой клановой девочки и недотроги — все, как всегда хотела мама. В отличии от других "городских" детей, мико (да, она уже сейчас несла "служение" а храме) об опасностях остающихся закинутыми на берег после непогоды знала в чем-то побольше, чем любой рыбак. Шторма, обрушивающиеся на восточное побережье Японии, выбрасывали на берега островов не только "обычных" морских обитателей — сила воды часто была такова, что морские демоны просто не могли ей сопротивляться. Разумеется, это была мелочь — о "толщине" глубоководных тварей в клане экзорцистов старались не поминать всуе: как ни крути, неприятно понимать, что все твои силы и вся твоя "крутизна" против какого-нибудь "кайдзю" — как лист против осеннего ветра! Однако и морская "мелочь" могла "наделать делов". С другой стороны — обычно силу воды испытывали на себе те, кого к поверхности оттеснили или загнали, да и сама стихия, при встрече со своим вечным оппонентом* впадала в ярость, нанося неготовым аякаси дополнительные травмы и шокируя сменой обстановки... В общем, проверять пляжи и берега лучше после каждого шторма — пока духи не смогли зализать раны или расползтись по округе, исследуя непривычный сухопутный мир. И естественно, мико из шестого клана научили распознавать и "простые" опасности.
[*Рейко поэтично думает о том, что сила волн растет на мелководье — те "вырастают" увлекая в гребень из "подошвы" все большую массу воды... а потом ударяют этим "гребнем" об берег. Как стихии, вода и земля действительно "противостоят" друг другу, что, впрочем, можно сказать о любой произвольной паре стихий.]
Впрочем, о поездке Рейко ничуть не жалела — бесполезная (для нее) в плане общего развития, "экскурсия" должна была стать для нее отдушиной иного толка: юная мико очень неплохо рисовала! Учителя отмечали ее этот несомненный талант... и отводили глаза в сторону — понимали, что у девочки-из-храма практически нулевой шанс пойти в спецшколу для творчески-одаренных детей а после — на соответствующее высшее образование. К сожалению, у экзорциста из главной семьи третьего Клана шансов выкроить время порисовать для души было еще меньше, чем у простой "династической" жрицы... а потому — стоит пользоваться редким моментом, когда "законно" можно творить "для себя"! Правда, о "деле" маленькая мико не забыла — прежде, чем пойти искать себе натуру для набросков, она поймала взгляд одного из "добровольно сопровождающих" детский автобус взрослых родственников... и тот легким кивком обозначил: "все в порядке". Впрочем, это она и сама видела — тщательно оглядев окрестности простеньким "взором мага": из-за нахождения у самой кромки воды ауру приходилось удерживать на всякий случай свернутой. Итак, Рейко Кагамимори, прихватив альбом для набросков и карандаши, технично "затерялась" за спинами остальных учеников — и уже больше не скрываясь, отправилась вдоль берега искать себе объект "для переноса на бумагу" по душе.
Будущая наследница титула Главы Клана (правда, она об этом сама была еще не в курсе) быстро набрасывала на плотных листах качественной бумаги все, что попадалось на глаза: и здоровенную витую раковину с отходящими отростками-шипами, и силуэты особенно высоких с такого ракурса сопок, и удачно наложившиеся паутиной провода — целые пучки из которых сходились к распределительным узлам у железной дороги. Поймала Кагамимори и несколько типажей среди людей — жители из ближайшего то ли поселка, то ли все-таки большого хутора, чуть выглядывающего из листвы на склоне одной из пологих гор (2 зарисовки) точно не собирались пропускать дары моря, любезно вынесенные непогодой и прибоем: разные крабы, не успевшие привясть съедобные водоросли (в том числе и не очень запачканы мазутом, брр! Отдельные кляксы этой жидкости так же "украшали" пляж.), моллюски, остающиеся живыми в сыром песке сутки и более — все шло в корзины. Отдельно мужчины покрепче стаскивали металлические предметы и горючий мусор — в две разные кучи: кому приятно терпеть перед домом помойку? Пусть даже дом через две дороги и еще минут пятнадцать взбираться по склону. Тем более, баночную жесть и другой металл можно выгодно сдать... и вообще волны порой выносят на берег довольно ценный штучки. Шанс невелик — но что с того? Галечник так и так от людей никуда не денется, а в море пока не выйти — злые и "резкие" волны продолжали гулять где-то вдали, у концов длинных бетонных волноломов, а рыба, распуганная циклоном, ушла на глубину...
... тут все мысли о "море и людях, которых оно кормит" из головы маленькой художницы-любительницы вылетели подчистую: о да, она увидела впереди та-акой типаж! Вообще, сухонькая и чуть сгорбленная сильно пожилая японка, которой не стыдно и "бабушка" при встрече сказать, не отличалась оригинальностью одежды или там походки — разве что обычно рыбаков преклонного возраста сопровождал обычно кто-то из детей, внуков, а то и правнуков, а старушка была одна. Нет, не это буквально заворожило Рейко, да так, что она обернулась посмотреть, не видит ли кто из ребят сие чудо? Но — перейденный "бык" бетонного "волноломателя" надежно перекрывал обзор... а посмотреть было на что! Потому что "бабушка" ни много, ни мало методично "просеивала" пляжный песок... при помощи армейского миноискателя! Как в кино про Войну на Море! Движения и уверенные действия с ручками, переключателями и наушниками выдавали в женщине профессионала своего дела, да и нижняя часть прибора, как определила присмотревшаяся жрица, оказалась основательно переделана. Вот так так! Резко перекинув лист, девочка схватилась за карандаш.
Как выяснилось, старушка засекла факт интереса к себе довольно быстро, но виду не подала — аккуратно смещаясь, она то и дело вытаскивала из-под склизких наносов водорослей разнообразный металлический лом, который или слегка оттаскивала, или просто расчищала — видимо, дожидаться мужчин, работающих с той стороны от бетонной преграды. Однако и ее маленькая корзинка с крышкой не осталась без внимания — как минимум трижды не по старчески ловко дама что-то подбирала, расшвыривая тяжелым ботинком мелкие, обкатанные прибоем камни. Только на пару секунд Рейко отвлеклась, внося очередные штрихи в очередной набросок... и, подняв голову, чуть ли не лицо-в-лицо столкнулась с наклонившейся к альбому "бабушкой"!
Экзорцистов с плохими нервами не бывает. Сердце, как говорят про такие ситуации, "пропустило удар", но внешне наследница Третьих осталась невозмутимой.
— Так-так-так... да у тебя талант, деточка! — Лучики-морщинки разбежались от глаз и уголков рта резвой и умеющей бесшумно ходить по гальке старушки. — Как тебя зовут, солнышко?
— Рейко, бабушка! — Сообщила девочка, вскакивая и кланяясь. "Схватить" лицо она уже сумела — а память уже была неплохо натренирована. — И простите, если причинила неудобство своим вниманием!
— Пустяки какие. — Отмахнулась пожилая дама. — Рейко... Кагамимори, да?
И вот тут будущая "принцесса" и будущая глава вздрогнула напряглась: одета она была в "обычную" цивильную одежду для ребенка своих лет "на выгуле", и признать в ней жрицу можно было или проследив за автобусом (что уже навевает на определенные мысли), или хорошо знать в лицо...
— Ты очень похоже на свою бабушку, даже больше, чем на мать... — Протянула старушка проигнорировав напрягшуюся фигуру собеседницы и характерно подведенную к корпусу тела руку — базовая ударная техника сложилась в мышцах сама собой, так же, как и "запустился" "мистический взгляд". Однако, магии в собеседнице не было ни капли, потому, Рейко чуть успокоилась — с усилением даже маленькая хрупкая девочка перебивала тридцатисантиметровые половые доски додзе, что говорить о хрупком человеческом организме? Ну а сравниться в реакции с магом немаг не мог... по крайне мере, тогда мико была в этом уверена.
— Вы знали мою маму и ее маму, бабушка? — Осторожно спросила она, внимательно следя за пожилой незнакомкой.
— Конечно! — Тепло улыбнулась та. — Столько раз за одним столом сидели — и на в встречах, и в Круге...
— Врете! Ой, простите! — Ситуация порядком выбила девочку из колеи, не давая сосредоточится на одной из "масок". Тем более, что маска "ребенок" была для нее, в общем-то, "родной". — Но... на собрание Круга...
— Не пускают немагов, деточка? — Озвучила мысли наследницы женщина. — Верно. Но я не всегда была... в таком, хех, плачевном состоянии.
