Вдруг "лесовик" качнулся вперед, из его груди показался кончик чужого меча, а горлом эльфа хлынула кровь. Противник вампирши лишился головы и отнюдь не Фрида снесла ее. Перед ними стоял смесок, сжимая в каждой руке по мечу и сверкая синими глазами с ярко-желтыми вертикальными зрачками. Весь в чужой и своей кровище и ободранных лохмотьях вместо одежды.
— Керр! — обрадовалась Фрида и кинулась к смеску. Откуда прилетел, ударивший вампиршу файербол, Мелима не увидела. Лицо смеска перекосилось от горя и ярости.
— А-А-А!!! Убью! Фри-и-да-а-а! — заревел Керр и повернулся к лесным эльфам. Сражение на какой-то момент остановилось, готовый сорваться крик ужаса замер у Мелимы в горле. Смесок быстро менялся, лицо покрылось чешуей и вытянулось вперед, на пальцах появились когти, тут его окутал туман, в следующую секунду из тумана показалось древнее чудовище. Дракон! Настоящий Дракон!
* * *
*
— Какой он? Расскажи еще раз. — в который раз попросил Мидуэль. Мелима послушно стала описывать дракона.
— Большой, с крытый фургон или купеческую кибитку размером (Здесь Мелима преувеличила, дракон был поменьше, у страха, как известно, глаза велики). В длину шагов двадцать, но это от морды, до кончика хвоста. Чешуя очень красивая, в основном золотая, в мелких насечках. По всему телу идет рисунок из синей, зеленой и черной чешуи, как цветная татуировка. Рисунок напоминает растительный орнамент, весь в завитушках и чередовании цветов, в крупных линиях и листиках вкрапления золотых чешуек. Грудь широкая, две черные полосы симметрично выходят на нее правой и левой стороны, там чешуя очень крупная, ромбическая и крепкая даже на глаз, далее по обеим сторонам шеи полоски поднимаются к морде и от рогов спускаются к глазам. Глаза синие с желтыми зрачками. Голова клиновидная, с двумя рогами, уходящими назад. На зубы я ему не хотела бы попасть, они у него с палец размером. — Мелима вздохнула и продолжила, — Вдоль позвоночника вся чешуя в крупных и мелких насечках, когда на спину упал свет солнца там как мелкие радуги заиграли, красиво.
— А крылья? Какие крылья?
— Цветные как чешуйчатый рисунок, с несколькими прозрачными вставками, как у стрекозы, они тоже свет преломляют и разбивают на радуги, красиво так. Было красиво, сейчас одни ошметки остались. — вклинился в разговор Вистамэль, баюкавший культяпку левой руки, отрубленную у локтя. Теперь ему месяца три или четыре, не меньше, придется привыкать пользоваться правой, ждать пока заново отрастет левая рука, потом несколько месяцев разрабатывать восстановленную конечность.
— И знаете, запах... — хотела продолжить Мелима, но была прервана стариком.
— Знаю, мальчик пахнет весной и ландышами. — Мелима машинально кивнула. Мальчик, монстр, рвавший "лесовиков" зубами, но монстр красивый, грациозный и страшный, хотя Мидуэль до этого обмолвился, что он еще не достиг своих максимальных размеров, так, подросток. — Расскажи, пожалуйста, еще раз как все происходило.
Мелимо устало закрыла глаза и в очередной раз погрузилась в свои воспоминания, заново переживая сражение...
* * *
*
— Фрида! — проревело чудище и наклонилось над телом вампирши, — Нет!
Дракон полоснул себя когтем по запястью левой лапы и запрокинув голову девушки, попытался влить ей в рот своей темной крови, бесполезно. Проше было напоить деревянную куклу, драконьей кровью вампирше залило все лицо и развороченную файерболом грудь.
Сражение остановилось, все противники очумело уставились на происходящее возле обрыва действо. Только что на глазах сотен свидетелей произошло нечто невероятное! Ожила старинная легенда о драконах-оборотнях. "Лесовики", как всегда, очнулись первыми.
— Бе-ей дракона-а! — на все поле проорал один из лесных магов и вся эльфо-человеческая масса противников пришла в движение. Сражение разгорелось с новой силой.
"Лесовики", увидев древнего врага, обезумили. С горящими от ненависти глазами они бросались на противников и прорубались к обрыву. Прорубающиеся к дракону лесные эльфы очень напоминали северных берсерков. Выкаченные, горящие глаза, пена на губах и безумная, все поглощающая, ярость. Тысячелетиями в лесу культивировалась ненависть к драконам, теперь эта ненависть выстрелила боевым безумием.
Несколько мощных файерболов устремилось от группы лесных магов к драконьей туше. Оставив в покое тело девушки, дракон привстал на задних лапах и распахнул крылья, на фоне заходящего солнца в прозрачных вставках заиграли мелкие радуги, огненные шары не долетели до цели, взорвавшись о невидимую преграду. Взрывной волной на землю бросило несколько десятков сражающихся людей и эльфов. Трубно взревев и сложив крылья, дракон бросился в самую гущу схватки, из-под когтистых лап вылетали мелкие камушки.
— Убью...! — и несколько непонятных слов на неизвестном языке.
Первый эльф умер от удара мощной когтистой лапы, разорвавшей его и доспех на неровные части. Второй и третий были, друг за другом, перекушены пополам страшной пастью с двухдюймовыми загнутыми назад острыми зубами. Те, кто решил, что сзади безопасней и можно напасть на дракона со спины жестоко просчитались. Парные костяные пластины на хвосте дракона разошлись в стороны, образовав подобие плоского двухстороннего лезвия, превратив дополнительную конечность в страшное оружие. Удар мощного хвоста с легкостью перерубил нескольких смельчаков, решивших заглянуть под хвост дракона, они конечно пожалели об этом, но было поздно. Через несколько минут большая часть эльфов оттянулась на борьбу с кровожадным чудовищем, викинги, "наказующие" и Рау не рисковали приближаться к мечущемуся среди "лесовиков" монстру.
Улучшив момент, один из лесных магов зарядил файерболом прямо в грудь дракона, следом последовало "ледяное копье" и "каменный таран". Дракона опрокинуло на спину и сорвало несколько грудных пластин, бок окрасился темной кровью, на правом крыле лопнул край перепонки, раздался трубный рев обиженного монстра. Вскочив на ноги, дракон вытянул вперед гибкую шею. Мощный язык пламени вырвался из раскрытой пасти, больше десятка "лесовиков" превратились в орущие живые факелы, основной удар огненной струи пришелся на неосторожного мага, сгоревшего как сухое соломенное чучело. Занятый одним магом, дракон упустил из виду остальных, не преминувших воспользоваться такой хорошей возможностью ударить в спину. Несколько сильных боевых плетений и заклинаний почти одновременно ударили в чудище, в последний момент успевшее набросить на себя магический щит. Первый огненный шар растекся по щиту, второй пробил щит и взорвался среди сложенных крыльев, превратив их в кровоточащие лохмотья, на некоторое время о полетах можно было забыть, третьим ударом дракона бросило на землю и несколько метров протащило по поверхности, срывая чешую на боку. На земле осталась кровавая полоса.
Добить дракона эльфы не успели. Через рамку портала, в окружении преподавателей Школы, на полигон вышел ректор Этран. Моментально возникший щит закрыл раненое чудовище от новых "подарков" "лесовиков", дав последнему возможность встать на ноги. Пришедший в себя Керр показал, что его рано списывать со счетов, с ним происходило что-то непонятное. Аура дракона полыхнула черно-красными цветами ненависти и жажды убийства и тут же засверкала как маленькое солнце. Через два удара сердца цвет ауры стал прежним, а на месте отряда эльфийских магов плескалось небольшое озерцо кипящей лавы.
В полнейшей тишине, повисшей над полигоном, раздался звон упавшего на землю меча, потом таких звуков стало много, "лесовики" сдавались.
На дракона было страшно смотреть, от былой красоты не осталось и следа. Весь в своей и чужой кровище, оборвыши летательных перепонок волочатся по земле, правый бок на половину лишился чешуи и сверкает глубокими рваными ранами, из-за сплошной кровяной коросты не понятно цел или нет правый глаз, в противу ему левый светился синим огнем, из ноздрей капает черная кровь. Спотыкаясь всеми четырьмя лапами, дракон шел к краю речного обрыва, где на широком валуне сидела Мелима и держала на коленях голову вампирши, перебирая пальцами, сбившееся в колтун черные волосы, викинги и Рау молча расступались и давали ему дорогу.
Вдруг Керр что-то увидел на земле и остановился. Дракона заинтересовал лежащий ничком человек, перевернув левой лапой лицом к верху тело в зеленом эльфийском плаще, Керр радостно оскалился. От такой улыбки Мелиму пробрала холодная дрожь, ничего хорошего лежавшему человеку, страшная улыбка не предвещала.
— А-а, Нирэль, жив сука! Прикинулся мертвяком? Думал, я про тебя забуду? — пророкотал Керр и поднял лапу.
— Не-ет, не н...— Керр ударил, смачный шлепок лапой по голове лежавшего прервал крик, голова раскололась, брызнули мозги. Дракона, как пьяного повело в сторону, казалось, сейчас грохнется, нет, устоял.
Отвернув взгляд от кровавого зрелища Мелима увидела школьных магов и преподавателей, развернувшихся цепью и "плетущих" магическую "объемную ловчую сеть", способную удержать десять бешеных слонов. На кого они собрались охотиться, было ясно с первого взгляда.
— Нет! Не надо! — повторила она слова только что убитого пособника "лесовиков". Слова, через сжавшееся горло, вырывались с трудом, хрипом и бульканьем.
Поймав взгляд Мелимы, направленный за его спину, Керр повернул голову. Левый глаз полыхнул неистовым огнем и... дракон бросился с обрыва, сеть опустилась на пустом месте.
— Прости меня Фр..., — донеслось до Мелимы. Звук, ударившегося об воду тела, поглотил окончание фразы. Дракон нырнул под воду, в следующий раз его голова на краткий миг показалась на середине реки.
— Какой идиот придумал ловить дракона? — налетел на магов ректор Этран, до этого вязавший с викингами пленных магов "лесовиков" и пропустивший самодеятельность подчиненных. — Где сейчас его искать? Дуболомы!
— Что теперь будет? — спросила ректора молоденькая преподавательница магического големостроения.
Ректор оглядел залитый кровью полигон с разбросанными на нем телами и останками или кусочками тел убитых лесных эльфов, Рау и людей, потом его взгляд наткнулся и остановился на собиравшихся у горизонта темных тучах. Мелима прислушалась, ей тоже было интересно, что скажет ректор Этран.
— Будет буря, сегодняшний бой — это предвестник бури. Буря под названием ВОЙНА. — ответил ректор и развернувшись на каблуках пошел к лестнице.
Мелима погладила волосы Фриды и вздрогнула от раздавшегося щелчка. У вампирши на место встало одно ребро, с противным треском выправилось второе...
* * *
*
— Двадцать шесть учеников, дед, двадцать шесть молодых Рау!!! Твой дракон стоил этих жизней? Мы на пороге всеобщей войны! — дослушав рассказ Мелимы произнес Бериэм, туда-сюда меря шагами небольшую потайную комнату на минус первом уровне архива. Они спустились сюда три часа назад, забрать пожитки Мидуэля и вот застряли. Мидуэль потребовал рассказать ему все, потом еще несколько раз повторить — Скажи, за что они умерли? Объясни вот праправнучке, чем тебе важен этот оборотень!
— Не маячь! Вон Этран стоит и не носится из угла в угол, а у него больше людей погибло! — Мидуэль повернулся к ректору и уставился на него слепыми глазами. — Сколько?
— Сорок пять, из них семнадцать старшекурсников. Но Бериэм прав, чем важен этот дракон?
— Он важнее всех наших жизней вместе взятых! Мальчик "истинный", настоящий "истинный"! Старый дурак, не поверил сам себе, решил проверить в горах, пень трухлявый. Я все расскажу, все, что знаю и о чем догадываюсь, теперь нет смысла скрывать от вас правду. — Мидуэль опустил голову. — Поклянитесь мне, что бросите все силы на его поиски! Если его первыми найдут "лесовики", они его убьют на свои и на наши головы!
Тут в комнату вошел Вистамэль, выходивший в поисках уборной. Через плечо у него была переброшена ученическая мантия, в правой руке зажата небольшая шкатулка.
— Что у тебя? — повернулся к нему Бериэм. Вистамэль поставил на столик шкатулку и подал ему мантию.
— Шкатулка с сюрпризом, предназначена Мидуэлю, мантия висела там же. Я двери перепутал и вместо уборной попал в кабинет. Видимо там работал Керровитарр, запах дракона стоит убойный, от ландышей аж голову закружило. Я и полюбопытничал.
Бериэм внимательно посмотрел на мантию и вытащил из кармана две запечатанные пробирки.
— Настой крови дракона, похоже, это предназначалось тебе. — безошибочно определил он содержимое пробирок и протянул их Мидуэлю. — А что со шкатулкой?
— Вот. — ответил Вистамэль и коснулся пальцем пентаграммы в центре крышки шкатулки. — Привязанная иллюзия с активным блоком самоуничтожения.
Над столом возникло изображение Керровитарра в человеческой ипостаси, следом донесся его голос.
— "Уважаемый гралл Мидуэль! В связи со складывающимися обстоятельствами я не смогу с Вами увидеться. Оставаясь верным своему слову, я оставляю Вам эту шкатулку, в которую положил обещанную вещь. Пароль для дезактивации системы самоуничтожения имя и гнездо моего отца."
Мидуэль произнес имя и назвал гнездо Карегара, крышка шкатулки открылась, на дне лежал пятак древнего храна.
— Что это? — спросил Бериэм, Ректор молчал, хотя он тоже сгорал от любопытства.
— Это? — Мидуэль взял хран в руки, — Это доверие, которое я не оправдал, которое мы не оправдали! Оставьте меня. Все рассказы подождут до утра.
— Но...
— Я сказал, оставьте! — грубо перебил внука Мидуэль. Присутствующие поясно поклонились и покинули комнату. Старик остался один.
Несколько минут Мидуэль сидел в полной неподвижности, словно опять уснул на несколько недель, на его лице не отражалось ни одной эмоции, потом он резко нажал выступ на боковой стороне металлического пятака и приложил хран к виску, его разум и сознание провалились в омут чужих воспоминаний...
Книга 3.
На развилке дорог.
Часть 1.
На развилке дорог.
Пролог.
Мраморный кряж. Бывшие земли зеленых орков. Белый перевал...
...Встречный ветер заставлял слезиться глаза, поднимаемые им мириады сухих колких снежинок больно резали незащищенные одеждой участки кожи. Холод вершин обжигал лицо. Вистамэль, придерживая рукой бьющую по лицу меховую подбойку капюшона летного костюма, растерянным взглядом смотрел вниз. Белое поле Хель, собравшей на перевале богатую жатву...
— Не могу на это смотреть, знаю, что они враги, но не могу... — тронула его за плечо Лолима. — Сколько их тут?
— Не знаю, Ло, не знаю.
Тысячи тел зеленых орков, замерзших в ледяной пустыне, покрытых изморозью и присыпанных, словно белым покрывалом, колким снегом гор, усеивали дорогу к перевалу.
— На что они надеялись? Пойти на Белый перевал зимой, без снаряжения, одежды и припасов. Смотри, здесь одни женщины и дети и там, и там... — грифон Лолимы разгреб лапой громадный сугроб, обнаживший окоченевшие тела и эльфийка разглядела похороненных под толщей снега "зеленух".
— Думаю выбор у них был не большой. Или идти на перевал, или погибнуть под мечами ариев. Их просто бросили, или он не захотели идти с ордой на юг. Отступающие серые их не тронули и ушли на Тоир, да только арии не захотели оставлять за спиной не зачищенные земли.
